Чтобы скрыть свое раздражение, Саймон принялся вытаскивать кусочки банана из волос малыша.
- Это имеет значение? - спросил он.
- Нет. Я спрашиваю из чистого любопытства.
- Я бы предпочел об этом не говорить.
Он совершил непростительную ошибку и не собирается никому о ней рассказывать. Особенно этой женщине. Несомненно, она бы рассмеялась или, еще хуже, посмотрела бы на него с сочувственной улыбкой.
- Хорошо, - протянула она. - Тогда хотя бы скажите, как долго вы были вместе.
- Вы пишете книгу? - Это прозвучало резче, чем он хотел.
Тула посмотрела на него с удивлением:
- Нет. Шерри была моей кузиной. Натан мой племянник. Следовательно, вы тоже мой родственник. Я просто пытаюсь лучше вас узнать. Что тут странного? Я должна знать, можно вам доверить ребенка или нет.
Она снова права. Саймон пожалел о своей резкости. Он давно уже чувствовал себя выведенным из равновесия. В тот момент, когда эта женщина вошла в его офис, его жизнь безвозвратно изменилась. Он наблюдал за тем, как она поочередно выкладывает из кастрюль в чаши картофельное пюре и вареную брокколи. Отнеся всю еду на стол, она попросила его налить им вина.
К своему большому удовольствию, он обнаружил, что это его любимое шардоне. Наполнив вином два бокала, он протянул один Туле и чокнулся с ней.
- Я не пытаюсь ничего усложнить, но все это, - он посмотрел на малыша, - стало для меня большим сюрпризом. А я не люблю сюрпризов.
- Это я уже поняла. - Тула потянулась за открытой баночкой с детским питанием, стоявшей на столе. Зачерпнув ложку оранжевого пюре и отправив ее в рот Натану, она снова спросила: - Итак, как долго вы с Шерри были вместе? Он сделал глоток вина:
- Не успокоитесь, пока не узнаете?
- Нет, - решительно произнесла Тула.
Ее настойчивость восхищала его против его воли.
- Две недели, - ответил он. - Она была приятной женщиной, но у нас ничего не вышло.
Вздохнув, Тула кивнула:
- Это похоже на Шерри. Она никогда не встречалась подолгу ни с одним мужчиной. - Ее тон смягчился. - Она боялась совершить ошибку, выбрав неподходящего мужчину, и одновременно с этим боялась одиночества. У Шерри было много страхов.
Похоже на то. Саймон помнил, что из-за навязчивости той женщины, ее нежелания довольствоваться тем, что он мог ей предложить, он чувствовал себя в ловушке. Ее глаза всегда были полны тревоги.
Сейчас он испытывает… нет, не чувство вины. Возможно, сожаление. Он быстро выкинул Шерри из своей жизни. Так он поступал со всеми своими бывшими подругами. Дарил им на память ювелирные украшения и уходил не оглядываясь. В случае с Шерри его привычная схема дала сбой.
- Я плохо ее знал, - сказал он, нарушив напряженное молчание. - Я понятия не имел, что она была беременна.
- Я это знаю. - Тула покачала головой. - Также я знаю, что Шерри считала вас подходящей для нее партией. Думаю, она ошибалась.
- Тут я с вами полностью согласен. - Саймон сделал еще глоток белого вина.
- Прошу вас, ешьте, - произнесла она. - Я к вам присоединюсь, когда закончу кормить Натана морковным пюре.
- Значит, вот что это такое?
Малышу, похоже, нравилась еда, но у Саймона один лишь вид этой оранжевой кашицы вызывал отвращение. Он поморщился, и Тула рассмеялась:
- Да, я знаю, выглядит не очень аппетитно. Последние две недели я вертелась как белка в колесе, и мне было некогда готовить ему самой. В ближайшее время я собираюсь это исправить. Куплю блендер, и Натану больше не придется есть консервы.
- Вы будете сами для него готовить? - удивился Саймон.
- Почему нет? Я люблю готовить. Я предпочитаю овощи и мясо. Натану они тоже будут полезны, только в виде пюре. - Она пожала плечами. Словно это действительно не представляло для нее никаких сложностей. - Скажите, вы знаете, что входит в состав готовых смесей?
- Нет, - сухо ответил он.
- А я знаю. Во-первых, там много натрия. Во-вторых, некоторые слова на этикетках я даже не могу произнести. Детям вся эта химия вряд ли полезна.
Саймон снова невольно восхитился Тулой. Ребенок появился в ее жизни совсем недавно, а она уже приспособилась к этому. Ему, в отличие от нее, еще предстоит над этим поработать. Он справится. Он всегда добивается чего хочет.
Попробовав курицу, он не смог сдержать стон наслаждения. Эта женщина не только сексуально выглядит и хорошо управляется с детьми, она еще и готовить умеет.
- Вкусно?
Саймон посмотрел на нее:
- Божественно.
- Спасибо! - Просияв, она дала Натану еще несколько кусочков банана, после чего сама приступила к ужину. После недолгого молчания она спросила: - Итак, что мы будем делать в нашей непростой ситуации?
- Я показал завещание Шерри своему нотариусу, - сказал Саймон.
- Я нисколько не сомневалась на этот счет.
- Вы временный опекун Натана…
- И это вам не нравится.
Проигнорировав ее замечание, Саймон продолжил:
- …до тех пор, пока вы не решите, что я в состоянии о нем заботиться.
- Совершенно верно. - Она склонила голову набок. - Все именно так, как я сказала вам ранее.
- Вопрос состоит в том, каким образом мы сможем достичь этого компромисса. Мне нужно проводить время с моим сыном, вам - наблюдать за нами. Я живу и работаю в Сан-Франциско. Вы живете здесь и… Где вы работаете?
- Тоже здесь, - ответила Тула, прожевав кусочек мяса и запив его вином. - Я пишу детские книги.
Саймон посмотрел на солонку и перечницу в виде кроликов и вспомнил картинки в гостиной:
- Полагаю, ваше творчество каким-то образом связано с кроликами.
Тула напряглась. Она уже слышала этот снисходительный тон. Неужели он думает, что писать книги для детей так легко, что этим может заниматься любой? Как будто ее работа - это всего лишь хобби, которым нельзя зарабатывать на жизнь!
- Да. Я пишу книги об Одиноком Кролике.
- Одиноком Кролике?
- Это очень успешная серия для дошкольников.
"Не очень успешная", - мысленно признала она. Впрочем, количество ее читателей медленно, но верно растет. Она гордится тем, что делает. Ведь ее книги приносят радость детям. Кто еще может сказать подобное о своей работе?
- Я в этом не сомневаюсь.
- Хотите я вам покажу письма моих поклонников? Они написаны цветными карандашами. Вам, возможно, все это безразлично, но для меня они означают, что мое творчество нравится детям. Что я доставляю им радость. - Откинувшись на спинку стула, она скрестила руки на груди, словно защищаясь. - По-моему, именно это делает мои книги успешными.
Одна его бровь поднялась.
- Я не говорил, что это не так.
Не говорил, но подумал. Разве ее отец много лет не говорил с ней подобным тоном? Джейкоб Готорн отрекся от своей дочери, когда пять лет назад, она, набравшись смелости, заявила ему, что не собирается учиться на магистра экономики управления, что хочет стать писателем.
Саймон Брэдли такой же, как ее отец. Он носит деловые костюмы и живет в скучном мире цифр, в котором нет места творческому воображению. Пять лет назад она убежала из того мира и не имеет ни малейшего желания в него возвращаться. При мысли о том, что скоро ей придется отдать Натана человеку, который будет пытаться контролировать его жизнь, ее бросило в дрожь. Она посмотрела на радостно улыбающегося малыша, и ее сердце болезненно сжалось.
- Послушайте, нам с вами придется сотрудничать, хотим мы этого или нет, - сказал Саймон, и она поняла, что ему эта ситуация нравится не больше, чем ей.
- Я это понимаю.
- Вы работаете дома, верно?
- Да.
- В таком случае все отлично. Вы с Натаном можете перебраться в мой дом в Сан-Франциско.
- Прошу прощения? - Тула почувствовала, как у нее вытягивается лицо.
- Это единственный выход, - сказал Саймон. - Мой офис находится в Сан-Франциско, а вы можете работать где угодно. - Он снисходительно улыбнулся, и Туле пришлось стиснуть зубы, чтобы не сказать что-нибудь, о чем бы она потом пожалела. - Нам с Натаном нужно проводить время вместе, а вам - наблюдать за нами. Чтобы это осуществить, вы с ним должны перебраться ко мне.
- Я не могу просто взять и уехать…
- Шесть месяцев. - Допив остатки вина, Саймон поставил бокал на стол. - Вы переедете ко мне всего на шесть месяцев. Поможете Натану адаптироваться к новым условиям, понаблюдаете за нами и, когда убедитесь, что из меня выйдет хороший отец, сможете вернуться сюда. - Он окинул взглядом кухню и покачал головой, словно не понимая, как можно добровольно здесь жить.
За все то время, что она здесь жила, у нее и в мыслях не было отсюда уехать. Она любит этот дом. Любит жизнь, которую сама для себя построила. Кроме того, она ненавидит Сан-Франциско. Там живет ее отец и управляет из центра города своей империей. Они с Саймоном занимаются одним и тем же бизнесом и, возможно, знакомы друг с другом. Эта мысль привела ее в ужас.
Тула посмотрела на Саймона, затем на малыша и поняла, что у нее нет выбора.
- Послушайте, - сказал Саймон, встретившись с ней взглядом. - Нам с вами не нужно проникаться друг к другу симпатией. Нам всего лишь нужно прожить несколько месяцев под одной крышей.
Тула издала смешок:
- Вряд ли мы приятно проведем время.
- Речь идет не о приятном времяпровождении, мисс Барронс…
- Если мы будем жить под одной крышей, я бы предпочла, чтобы вы называли меня Тула.
- Значит, вы согласны, Тула?
- Разве у меня есть выбор?
- Нет.
"Он прав", - сказала она себе. Выбора у нее действительно нет. Она должна сделать так, как будет лучше для Натана. Это означает, что ей придется переехать в город и придумать, как вырвать Саймона из его ограниченного мирка.
Вздохнув, она протянула ему руку:
- В таком случае договорились.
- Договорились, - согласился он.
Когда их пальцы соприкоснулись, ее словно током ударило. Тула знала, что он почувствовал то же самое, потому что он быстро отдернул свою руку и нахмурился.
Потерев пальцы друг о друга, она подумала, что следующие несколько месяцев будут очень интересными.
Глава 4
Саймон замахнулся бейсбольной битой, ударил по мячу и почувствовал, как мышцы его рук загудели от напряжения. Мяч попал в сетку в конце тренировочной зоны для бэттеров.
- По меньшей мере трипл, - заявил он.
- Поздравляю! - крикнул ему Мик Дэйвис из соседней зоны.
Саймон довольно улыбнулся. Он знает, что такое хороший удар. Подняв биту к плечу, он стал ждать, когда из автомата вылетит следующий мяч.
Здесь ему не нужно думать о работе. Бейсбольная площадка рядом с его домом для него настоящая отдушина. Он может снимать напряжение, ударяя битой по мячам. Сейчас ему это просто необходимо. Концентрируясь на фастболах, кервболах и слайдерах, он может не думать о больших голубых глазах и чувственных розовых губах. Не говоря уже о ребенке, который, скорее всего, его сын.
Он замахнулся битой, но не попал по мячу, и тот ударился о металлическую дверь за его спиной.
- Я уже опережаю тебя на два очка, - довольно рассмеялся Мик.
- Я еще не закончил! - крикнул Саймон, раззадоренный последней неудачей.
Они с Миком лучшие друзья с университетских времен. Сейчас Мик вице-президент компании и его правая рука. Саймон доверял ему как самому себе.
Мик отправил мяч в дальнюю сетку. Саймон улыбнулся и сделал то же самое. Так приятно соревноваться с другом на спортивной площадке и ни о чем не думать. Здесь не имеет значения, что он президент крупной компании. Здесь он может расслабиться, что бывает нечасто.
Час спустя они шутливо спорили о том, кто из них победил.
- Я выиграл, - сказал Саймон. - Я превзошел тебя в классе.
- В своих мечтах. - Сделав глоток воды из бутылки, Мик спросил: - Не хочешь сказать, почему ты сегодня машешь битой как одержимый?
Сев на ближайшую скамейку, Саймон посмотрел на группу смеющихся мальчишек на другом конце площадки. На вид им лет по десять. Их волосы взъерошены, одежда в грязи. Внутри у него что-то перевернулось. У него есть сын. Через несколько лет он приведет его сюда и научит играть в бейсбол.
Покачав головой, он пробормотал:
- Ты не поверишь.
- Ты меня заинтриговал.
Лучи послеполуденного солнца проникали сквозь облака, с океана дул холодный ветер.
Попив воды, Саймон рассказал Мику о визите Тулы и о Натане.
- У тебя есть сын? - удивился Мик.
- Да. - Саймон улыбнулся: - Возможно. Я сделал анализ ДНК.
- Кто бы сомневался.
Он слегка нахмурился.
- Я решил узнать наверняка. Впрочем, глядя на него, трудно игнорировать наше внешнее сходство. Я так потрясен, что не знаю, что мне делать.
- Привезти его домой.
- Именно так я и решил поступить. Сейчас команда дизайнеров готовит для него комнату в моем доме.
- А эта Тула? Какая она?
Саймон сделал глоток воды. Холодная жидкость чуть не встала комом у него в горле. Разве можно описать Тулу несколькими словами? С чего начать?
- Она… другая.
Мик рассмеялся:
- Что это значит, черт побери?
- Хороший вопрос, - пробормотал Саймон. - Она защищает Натана, как родного сына. Она меня раздражает и в то же время привлекает.
- Как интересно.
Саймон бросил на него предупреждающий взгляд:
- Об этом даже не заикайся. Она меня не интересует.
- Ты сказал, что она тебя привлекает.
- Это ничего не значит, - возразил он и снова посмотрел на мальчиков, которые по очереди отбивали мячи. - Она не мой тип.
- Хорошо. Твой обычный тип скучен.
- Что?
- Саймон, у меня такое ощущение, что ты снова и снова встречаешься с одной и той же женщиной.
- О чем ты говоришь, черт побери?
- Лица твоих подружек меняются, но не внутренняя сущность. Все они холодные, сдержанные, утонченные.
Саймон рассмеялся:
- В этом есть что-то плохое?
- Небольшое разнообразие тебе не помешает.
Ему не нужно разнообразие. Его вполне устраивает его нынешняя жизнь. Если образ Тулы Барронс, с большими голубыми глазами и ямочкой на щеке, не дает ему покоя, это только его проблема.
Он видел собственными глазами, что может случиться, когда человек всю свою жизнь ищет разнообразия, игнорируя здравый смысл. Его отец в постоянной погоне за развлечениями сделал их семью несчастной. Саймон не собирается следовать его примеру.
- Я только пытаюсь сказать…
- Не хочу ничего слышать, - перебил его Саймон. - Кроме того, что ты можешь знать о женщинах? Ты женат.
Мик фыркнул:
- Моя жена женщина. По крайней мере, была ею, когда я в последний раз ее видел.
- Кэти другая.
- Ты имеешь в виду, что она отличается от высокомерных ледяных принцесс, с которыми ты обычно встречаешься?
- Будем обсуждать мою личную жизнь?
Мик рассмеялся:
- Я просто хотел узнать, что тебя мучает. Теперь я это знаю. В твоей жизни появилась новая женщина, и у тебя есть сын.
- Возможно, у меня есть сын, - поправил его Саймон.
Протянув руку, Мик хлопнул его по плечу:
- Мои поздравления, дружище.
Улыбнувшись ему, Саймон посмотрел в глаза новой реальности. Скорее всего, у него действительно есть сын. Что касается присутствия в его жизни Тулы Барронс, оно носит временный характер. Странно, но эта мысль почему-то вовсе его не обрадовала.
- Я не знаю, что мне делать, - произнесла Тула, потягивая кофе с молоком.
- Делай то, что тебе говорит твой внутренний голос, - ответила Анна, сидевшая на берегу за мольбертом.
Тула посмотрела на малыша в прогулочной коляске, дергающего за уши плюшевого зайца, и улыбнулась:
- Тебе Натан не мешает рисовать?
- Все в порядке. Я просто дорисовываю детали. Посмотри на себя. Ты так похожа на молодую мамашу.
- Я знаю, - улыбкой ответила Тула, - и мне это очень нравится. Я всегда знала, что однажды захочу иметь детей, но понятия не имела, каково это на самом деле. Это утомительно, но так чудесно. - Она задумчиво нахмурилась. - Мне, наверное, все же придется переехать в город.
- Это не навсегда, - успокоила ее Анна, нанося тонкий слой бледно-желтой краски на слой голубой, чтобы изобразить небосвод, залитый солнечным светом.
- Да, я знаю, - вздохнула Тула, подойдя к ней. - Но ты, наверное, понимаешь, что мне неприятна одна лишь мысль о возвращении в Сан-Франциско.
- Да, конечно. - Анна убрала с лица прядь волос, и на ее щеке осталась полоса желтой краски. - Но это вовсе не значит, что ты обязательно столкнешься со своим отцом. Сан-Франциско большой город.
Тула невесело улыбнулась:
- Недостаточно большой. Джейкоб Готорн имеет там большое влияние.
- Но ты больше не находишься под его влиянием, забыла? - Анна взяла ее за руку, не обращая внимания на то, что испачкала ее краской. - Ты ушла от него. Ушла от той жизни. Ты ничего ему не должна, и он не может сделать тебя несчастной, поскольку больше не имеет над тобой никакой власти. Сейчас ты известная писательница!
Нарисовав себе этот образ, Тула рассмеялась. Да, она пользуется популярностью у дошкольников. Точнее, ее Одинокий Кролик. Она всего лишь писательница, которая рассказывает его истории и рисует его. Но ей доставляет такое удовольствие встречаться со своими юными читателями, подписывать для них книги, видеть их широко распахнутые глаза и восторженные улыбки.
Анна права. Она убежала от своего отца и его планов, касающихся ее будущего. Выбрала свой собственный путь. У нее есть уютный дом и работа, которую она обожает, племянник, в котором души не чает. Что она будет делать, когда ей придется отдать Натана, она не знает. Но может не думать об этом еще несколько недель, возможно, даже месяцев.
Если и есть мужчина, который меньше всего подходит на роль отца, то это Саймон Брэдли. Стоило ей только об этом подумать, как его образ тут же возник у нее перед глазами. Да, он очень привлекателен, но он такой же скучный и ограниченный, как ее отец. В любом случае речь сейчас идет не о ее личной жизни, а о благополучии Натана. Она должна думать о мальчике, а не о его отце.
У нее все получится. Чтобы скрасить свое пребывание в Сан-Франциско, она, возможно, расскажет о своих приключениях в новой книге. Возможно, она будет называться "Одинокий Кролик едет в город".
"А что, неплохая идея". Тула улыбнулась.
- Ты абсолютно права, - решительно произнесла она. - Мой отец больше не может мной командовать. Кроме того, его совершенно не интересует, где я и чем занимаюсь.
Осознание этого, как обычно, немного задело ее. В глубине души ей всегда было жаль, что отец не смог принять ее такую, какая она есть.
- Я не боюсь столкнуться со своим отцом, - сказала она. - Вероятность этого крайне мала.
- Я за тебя рада. - Анна одобряюще улыбнулась. - Не могла бы ты подать мне кисточку, похожую на веер?
- Да, конечно.
Взяв холщовую сумку Анны, Тула достала из нее нужную кисть и протянула подруге. Та принялась наносить легкие белые мазки на бирюзовую поверхность океана, создавая кружево пены.