– Я уже сделал это, – взволнованно сообщил Дэн.
– Знаю, с этим трудно смириться, но, по-моему, она покинула дом без принуждения. Пожалуй, вам стоит потолковать с ее подругами и друзьями. С вами они будут откровеннее, чем с полицейскими.
– Незачем, – раздраженно ответил Дэн.
– Простите, но больше мы ничем не можем помочь. Держите с нами связь. Мы начнем расследование.
Дэн закрыл дверь за полицейскими. Теперь придется идти к гостям. Но что, черт побери, сказать им?
Глава 4
ЭТО ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ТЫ?
Триш Делани проснулась в десять утра и несколько минут пыталась сообразить, где находится. Боже, что она делает в Нью-Йорке, в этом крошечном гостиничном номере? Вчера вечером комната показалась не такой уж плохой, но сейчас солнечный свет, пробивавшийся сквозь тонкие занавески, высветил все мерзкие детали обстановки. "Номер маленький, но уютный", – было напечатано в проспекте. Размер комнаты соответствовал истине.
Потянувшись, Триш подумала о предстоящем дне, затем взглянула на телефонный аппарат. Пора сделать этот звонок. Но нужно ли звонить сейчас... преодолеть... выяснить все – к худшему это или к лучшему? Может, стоит отложить разговор на завтра, дать себе возможность успокоиться? Нет. Она должна сделать это немедленно. Завтра легче не будет.
Триш встала с кровати, достала из сумочки клочок бумаги и набрала записанный на нем номер. Ей сразу же ответили:
– Офис сенатора О’Ши. Чем могу вам помочь?
– Это Триш Делани, давняя приятельница сенатора. Он у себя?
– К сожалению, его нет. Если вы оставите свой номер, я прослежу, чтобы секретарь сенатора получил ваше сообщение.
– Я хотела бы поговорить с ней сама, если можно.
Через несколько секунд в трубке послышался низкий мужской голос. Сердце Триш дрогнуло. Неужели секретарша по ошибке соединила ее с самим Редом?
– Ред? – прошептала Триш.
– Нет, это его секретарь. Чем могу служить?
– О... Я давняя знакомая сенатора. Он сейчас здесь или в Вашингтоне?
– Думаю, в Нью-Йорке, хотя неуверен. Сегодня я еще не разговаривал с ним. Оставите ваше имя и номер?
Триш назвала свое имя, номер телефона и вернулась в постель ждать ответного звонка Реда. Он должен непременно позвонить. Не мог же Ред забыть ее, если она вспоминала его так часто... так живо.
Думая о тех годах, когда они с Редом были самой популярной парой в школе Фарраго в Дейтоне, Огайо, Триш превращалась в комок нервов.
Тогда она возглавляла группу поддержки, а Ред О’Ши был футбольной звездой. Какие славные это были дни! Не притворяйся она тогда такой недотрогой, те дни казались бы сейчас еще более приятными. Кто-то сказал, что люди всегда жалеют об упущенном.
– Это уж точно, – злобно пробормотала Триш, уткнувшись в подушку.
Мысли ее путались, и она снова начала засыпать, когда раздался телефонный звонок. Триш схватила трубку и ужасно испугалась, услышав такой знакомый – отчасти из-за магии телевидения – голос. А ведь прошло так много лет!
– Делани, ради Господа, это действительно ты?
– Ред, так приятно слышать, как ты произносишь мое имя.
"Никто не называл меня Делани со времени нашей последней встречи". Сердце Триш бешено колотилось.
– Судя по голосу, у тебя все в порядке. Чем ты занималась последние двадцать лет?
– О, самые обычные дела. Боюсь, ничего интересного в отличие от тебя.
– Ты еще замужем?
– Нет, – ответила она слишком поспешно. – Я надеялась встретиться с тобой, решив, что было бы забавно поболтать о прежних деньках.
– С удовольствием, Делани. Долго ли ты пробудешь в городе?
Ей показалось, или его тон стал чуть сдержаннее?
– Не знаю точно. Это зависит от обстоятельств. Может, несколько дней.
– Слушай, сегодня вечером я занят, но что ты скажешь насчет ленча завтра?
– Это было бы превосходно! Где?
– "Времена года"... в час, хорошо?
– Приду. А ты узнаешь меня без моих помпонов?
– Делани, я не мог забыть тебя... и твои проклятые помпоны.
Триш положила трубку трясущимися от волнения и радости руками. Ред помнил о ней! Хотел снова с ней встретиться! Не на обеде, конечно, – он был слишком умен, чтобы отдавать весь вечер женщине, которая могла здорово постареть и потолстеть. Триш соскочила с кровати и подбежала к зеркалу. Боже, неужели она покажется ему старой? Ведь он помнил ее семнадцатилетней девушкой!
Она схватила телефонную книгу – тратить время больше нельзя – и нашла номер салона мистера Кеннета. Сколько она ни умоляла, ни льстила, записаться на прием раньше чем через две недели ей не удалось. Проклятие, почему она не продумала все это заранее?
Позвонив в салон Элизабет Арден, Триш сказала с легким техасским акцентом:
– Алло, это секретарь миссис Делани. Мы только что прибыли из Далласа. Миссис Делани необходимо посетить вас сегодня днем. Стилист и макияж. Уверена, она также захочет сделать педикюр, маникюр и, если можно, чистку лица. К какому времени ей подъехать?
После короткой паузы послышался ответ: – Передайте миссис Делани, что мы примем ее в час. – Могу я узнать номер телефона, чтобы связаться с ней в случае необходимости?
Триш назвала свой номер в надежде, что девушка не станет проверять и не обнаружит, в каком клоповнике остановилась клиентка. Итак, пора действовать. А сейчас необходимо перекусить и посетить магазин Сакса или Бергдорфа.
Утро выдалось яркое и ясное. Чтобы размяться, Триш прошла пешком от отеля до Вест-Сайда, мимо Карнеги-холла к бистро на Ист-Сайде. Она заказала легкий завтрак из вареных яиц и бокала сока, но, увидев высокий взбитый кофейный кекс с изюмом, махнула рукой на калории и съела порцию. Покончив с завтраком, Триш вернулась на Пятую авеню за покупками у Сакса, решив не тратить слишком много на наряд для завтрашнего дня, поскольку ее могли пригласить на вторую встречу, на обед, и тогда она оказалась бы на мели.
Триш прошлась по магазину, надеясь на вдохновение, но и не забывая о времени. Вдруг она увидела то, что ей нужно. Наплевать на цену, Ред О’Ши должен увидеть ее завтра именно в этом! Это был костюм приглушенного серо-зеленого цвета из превосходной шерсти от Анни Кляйн: плиссированная, доходящая до икр юбка, великолепный жакет с одним огромным лацканом и гармонирующая со всем этим шелковая блузка с высоким воротником, складками и кружевами. Триш искала наряд и нашла именно то, что нужно. В ее больших миндалевидных глазах вспыхнул зеленый огонек. В костюме она стала высокой и стройной, и продавцы утверждали, что Триш выглядит потрясающе.
Стараясь не думать о цене, она заплатила за покупку и поспешила в обувной магазин. Там ничего подходящего к костюму не нашлось, а времени на дальнейшие поиски почти не осталось. Ладно, ближе к вечеру или завтра утром ей удастся решить эту проблему.
Со свертками в руках Триш направилась к салону вверх по Пятой авеню. Взволнованная, она смешалась с толпой, но шла медленно, наслаждаясь своими ощущениями и осматривая роскошные витрины. "Какой восхитительный сегодня выдался день", – с удовлетворением подумала Триш, чувствуя себя настоящей авантюристкой.
В салоне Элизабет Арден она переоделась в халатик и прошла в маленький кабинет, где ее встретила привлекательная молодая женщина.
– Миссис Делани? Я Норин, ваш стилист. Пожалуйста, садитесь в кресло. Сейчас посмотрим. У вас есть какие-нибудь пожелания насчет прически?
– Нет. Мне просто хотелось бы выглядеть моложе... лет на двадцать, если вы в силах это сделать. – Триш рассмеялась.
– Хорошо. Прежде всего, думаю, нам нужно осветлить волосы. Не все, конечно, а в нескольких наиболее заметных местах, чтобы смешать седые прядки с вашими естественными светлыми прядями. Согласны?
– Решайте сами.
Норин провела пальцами по волосам Триш, приподняла и отделила несколько прядей.
– Потом, полагаю, мы укоротим их с боков и сверху, чтобы открыть лицо. А сзади оставим достаточную длину, чтобы придать прическе завершенность.
– Поступайте, как считаете нужным, – пробормотала Триш. – Только сделайте меня красивой.
Глава 5
ЯРКАЯ БЛОНДИНКА
Ванесса спала на маленьком диванчике в женском туалете усыпальницы Монингсайд, и спала плохо. Здесь было ужасно холодно, диванчик оказался слишком коротким, а бигуди раздражали.
Ванесса взглянула на часы. Почти шесть. Пора уходить. Она быстро сняла бигуди и расчесала волосы. Они выглядели лучше, чем можно было ожидать, и отливали бронзой. К этому и стремилась Ванесса, ибо ее новый облик разительно отличался от прежнего – элегантного и мягкого. Немного поколебавшись, она начала наносить на лицо косметику, стараясь еще сильнее изменить свой облик.
Щеки ее запылали от румян. На веки легли темные тени. Теперь лицо выглядело довольно странно, но, обведя глаза темно-коричневым карандашом и наложив на ресницы тушь, она добилась эффектности. Ванесса припудрила свои густые темные брови, чтобы смягчить контраст между ними и волосами, и поняла: ее усилия не пропали даром. Никто не узнает в этой яркой блондинке сорокалетнюю богатую даму, проскользнувшую сюда вчера вечером.
Однако придется изменить и цвет глаз. Ванесса заменила свои контактные линзы новыми, с зеленоватым оттенком. Ее темно-карие глаза вдруг стали ореховыми. Незначительное отличие, но, как она надеялась, достаточное.
Ванесса надела новый, более плотный бюстгальтер, свитер из ангорской шерсти и шерстяную плиссированную юбку. Теперь она казалась гораздо полнее. Ванесса сменила туфли от Феррагамо на средних каблуках на туфли на шпильках от Чарльза Джордана. Дома она походила в них, поэтому сейчас они не причиняли неудобств. Более того, в этой обуви было легче покачивать бедрами, чем в любой другой.
Время бежало неудержимо быстро. Ванесса поспешно переложила вещи из старой сумочки в новую, собрала снятую одежду, краску, бигуди, туфли и запихнула все в пакет для мусора. Убедившись, что в комнате не осталось следов ее пребывания, она вывернула наизнанку пальто и надела его. Апельсиновый шарф дополнил наряд. Взяв пакет для мусора и сумочку, Ванесса направилась к крематорию.
Идти пришлось на цыпочках: иначе стук каблуков эхом разносился по коридорам. Хотя было еще рано, Ванесса боялась, что кто-нибудь из служителей уже пришел на работу. Проходя через часовню, она заметила, как посветлело небо, ускорила шаг, достала фонарик, нашла кнопку, открывающую раздвижную дверь, и нажала ее. Резная дубовая панель бесшумно скользнула в сторону. Ванесса поспешила в крематорий, подошла к печи, открыла тяжелую металлическую дверцу и быстро сунула внутрь пакет для мусора. Покидая зал, она тщательно вытерла ноги, чтобы пепел не оставил следов на ковровом покрытии.
Все получилось вполне сносно. Теперь осталось лишь дождаться, когда служители откроют двери. Первая процессия прибудет сюда к десяти тридцати, и Ванесса затеряется среди скорбящих.
Глава 6
ЕЕ НОВОЕ "Я"
Направляясь вверх по Пятой авеню, Триш разглядывала свое отражение в витринах магазинов. Выглядела она превосходно. Эта Норин великолепный мастер. Осветленные волосы тоже украсили ее. Триш чувствовала себя гораздо моложе, особенно благодаря отличному макияжу, и надеялась, что запомнила, как его делать.
Внезапно Триш заметила в витрине Гуччи мягкие серые высокие – до икр – ботинки. Они великолепно подошли бы к ее новому костюму, решила она и открыла дверь магазина.
Через полчаса с костюмом, ботинками и сумочкой в руках она пыталась остановить такси. В час пик это казалось безнадежным. Отель, где остановилась Триш, находился не так уж далеко, но она устала и не хотела идти пешком.
А вот "Плаза" совсем рядом. Почему бы и нет? Она зайдет в Палм-Корт, слегка перекусит, выпьет бокал вина, а затем попросит швейцара вызвать для нее такси.
Войдя в небольшое, украшенное картинами кафе старого отеля, Триш обнаружила, что примерно половину обитателей Нью-Йорка посетила такая же мысль. У нее не было ни малейшего желания отстоять очередь с тяжелыми сумками в руках только для того, чтобы попить. Может, лучше заскочить в "Оук-бар"? Вспомнив, что там темно, прохладно, уютно и, вероятно, не так многолюдно, Триш направилась туда.
В зале, отделанном деревянными панелями, сидели в основном мужчины в костюмах-тройках. В воздухе плавали облачка дыма. Добравшись до маленького столика, Триш рухнула в кресло. Боже, как хорошо бросить все покупки и расслабиться!
Она сделала заказ, и через несколько минут ей принесли бокал белого вина. Пригубив его, Триш огляделась. Женщин здесь было немного, и все они оживленно разговаривали. Кроме нее, никто не пил вино в одиночестве. Триш вдруг почувствовала себя неуютно. И зачем она сюда пришла? Тратит деньги, пьет? Но ее второе, новое "я" отвергло этот вопрос. А почему бы ей, черт побери, не посидеть здесь, если она, свободный человек, этого хочет? "Нет, я ни перед кем не обязана отчитываться", – успокоила себя Триш.
Между тем мужчина, сидевший в компании за соседним столиком, поднялся и направился к ней.
Высокий, стройный, с прекрасной осанкой, седыми волосами и усами, со слишком загорелым для жителя Нью-Йорка лицом, он выглядел очень привлекательным для своих лет. А ему, по мнению Триш, было около шестидесяти.
– Как поживаете? – учтиво спросил незнакомец. – Не возражаете, если я присяду рядом с вами? Затем столом все курят, у меня уже слезятся глаза.
Триш понимала его: в барах права некурящих не соблюдались.
– Конечно, – ответила она. – Воздух здесь и впрямь тяжелый.
Мужчина сел, и Триш отметила его безупречно сшитый дорогой костюм – несомненно, от Сэвилла Роу – и великолепный золотой перстень.
– Меня зовут Ричард Теран. Буду рад, если позволите заказать вам бокал вина.
– Спасибо, не стоит. Я только что выпила. Боюсь, это для меня предел.
– Мудрая девушка. Официант, принесите мне, пожалуйста, еще виски и воды... Льда не нужно.
– Без льда? – удивилась Триш.
– Да, эту привычку я приобрел в Лондоне. А теперь назовите свое имя. Или хотите, чтобы я угадал?
Триш почувствовала себя заинтригованной. Мужчина был очаровательным, но, кажется, не опасным.
– Так какое имя вы для меня выбрали бы? – спросила Триш более игриво, чем намеревалась.
Мужчина улыбнулся, явно получая удовольствие от этой маленькой игры.
– Гм, посмотрим. Это имя должно звучать достойно... Знаете, вы очень благородны.
Триш изумилась. Никто еще не называл ее благородной. "Странно. Неужели новая прическа так изменила меня?"
– В лучшем смысле слова, – продолжал он. – Вы поразили меня... Вы настоящая леди. Полагаю, вы нежны, умны и очень доброжелательны.
Триш улыбнулась.
– Все это очень мило, но вы так и не назвали предполагаемого имени.
– Джессика... верно?
– Джессика? Звучит чудесно, но нет. Меня зовут Триш... Триш Делани.
– И откуда вы, Триш... Триш Делани? – В его глазах замерцал веселый огонек.
– Пожалуй, из... ниоткуда.
– Гм, я хорошо знаю это место. Сам бывал там много раз.
– Вы живете в Нью-Йорке? – спросила она.
– Боже, конечно, нет. Я из Лос-Анджелеса.
Триш смутилась. Как странно, что она встретила в Нью-Йорке человека из своего родного города. Ну и ладно. Лос-Анджелес – большой город.
– Что привело вас сюда? – полюбопытствовала она.
Теран уныло улыбнулся.
– Бизнес, проклятый бизнес.
– Понимаю.
Потеряв к нему интерес, Триш сделала глоток вина и решила уйти. С самого утра она ничего не ела, и вино немного опьянило ее. Триш поискала в сумочке кошелек, чтобы оплатить счет, но Теран слегка коснулся ее руки.
– Не нужно, пожалуйста... позвольте мне. Я был счастлив поговорить несколько минут с такой милой леди. Вы остановились в этом отеле?
Триш покачала головой.
– Нет. И я предпочла бы оплатить свой счет сама. Мне тоже было приятно побеседовать с вами.
– Не смею надеяться, что вы согласитесь пообедать со мной. Что скажете? Столовая здесь, в отеле. Готовят неплохо, прекрасный вид на Пятую авеню, на коляски, запряженные лошадьми.
Триш колебалась. Хотя предложение соблазняло ее, такое знакомство в баре казалось ей несколько авантюрным.
– Послушайте, Триш. Это всего лишь обед, обещаю вам. Я не стану задерживать такую милую леди. Напротив, прослежу, чтобы вас посадили в такси и доставили в целости и сохранности... в никуда.
Триш смягчилась. Почему бы и нет? Чем ей это угрожает? Из-за чего тревожиться?
– Хорошо, но можно ли пообедать поскорее?
Я устала и должна пораньше лечь спать. Завтра у меня важная встреча.
Вечер получился тихий и приятный. Кабинет был обставлен в стиле эпохи короля Эдуарда. Ричард рассказывал бесчисленные истории о знаменитых людях, которых знал лично, и очаровал Триш. Он оказался остроумным, светским, умным человеком с изысканными манерами. Она сидела у окна, выходящего на Пятую авеню, и во время нечастых пауз в беседе смотрела на людей, спешащих куда-то в этот холодный вечер, на огни города, придающие всему вокруг волнующий оттенок. Маленький оркестр играл романтическую танцевальную музыку, которую сын Триш называл "лифтинговой", но она ей нравилась. Боже, как она любила Нью-Йорк!
– Подозреваю, что вы не хотите рассказывать о себе. А может, поделитесь со мной своими мечтами? Не говорите, что их у вас нет. У каждого из нас есть мечта. – Глаза Ричарда поблескивали, и, казалось, он был очень доволен собой.
– Мои мечты... Господи, да у меня их полно. Родители считали меня непрактичной из-за того, что я слишком много мечтала. Отец всегда говорил: если не сосредоточишься, жизнь пройдет мимо.
– Что это за мечты?
Триш игриво улыбнулась. Она чувствовала себя спокойной и слегка безрассудной.
– Расскажите мне о своих мечтах, а я расскажу вам о своих.
Ричард рассмеялся.
– Боже мой, вы слишком молоды, чтобы помнить эту старую песню.
– Чего вы хотите от жизни? Он пожал плечами.
– Не знаю. У меня уже есть успех и слава. Я выигрывал дела, считавшиеся безнадежными. Пожалуй, я хочу продолжать делать то, что делаю, поскольку это у меня хорошо получается. Мне не нужно более простой и легкой жизни. Я люблю риск.
Внезапно Триш все поняла и смутилась:
– Боже милостивый, так вы Ричард Теран, адвокат, выигравший тот нашумевший процесс... – Она замолчала, пытаясь вспомнить подробности.
– Против всего мира, – подсказал он.
– И еще вы защищаете преступников, верно?
– Я предпочитаю называть их "обвиняемыми". Теперь ваша очередь.
Быстро оценив то, что она обедала со знаменитостью, Триш не выказала особого удивления.