Удивительно изящно и быстро для своего веса он оказался рядом и, завладев моей рукой, шутливо поцеловал.
- Буду счастлив видеть вас снова! - и поклонился.
Я настолько растерялась, что не нашла ничего более умного, как снова улыбнуться. Пусть думает, что я немая.
Степан наградил меня бешеным испепеляющим взглядом и вышел следом за Боссом. От дверного хлопка фарфоровые чашечки на столике жалобно звякнули.
…Когда стало ясно, что в агентство меня берут, со специальным визитом ко мне заявилась Романова. С недавних пор она была в курсе всех моих перипетий с Полозовым.
- И ты до сих пор мне ничего не рассказала? - риторически спрашивала Аришка, возмущенно тряся белокурыми локонами. - Тоже мне, подруга называется…
Я с удивлением обнаружила, что Романова права и свежий взгляд со стороны мне совершенно не помешает. К тому же выговорившись, я словно сбросила груз, который носила на сердце столько времени; на душе стало свободнее. Ну и наконец, не зря говорят: одна голова - хорошо, а две - лучше!
Подруга горела искренним желанием мне помочь.
- Значит так, Мэри, - чуть ли не с порога начала Аришка. - Наша задача - поменять твою внешность, причем кардинально!
- Что-что поменять? - переспросила я в недоумении.
Безапелляционным тоном подруга продолжала:
- Я уже все продумала, а ты, главное, - не спорь. Лучше, чем я, тебе никто не посоветует, ты уж поверь! Вот ответь - чем любят мужчины?
Я покраснела.
- Перестань задавать свои дурацкие вопросы!
- Ой, какие мы нежные! Ах да, забыла, ты же у нас утонченная натура, руками не трогать, интимных тем не затрагивать! Только сейчас, голубушка, не угадала. Мужчины любят, - Аришка весело рассмеялась, - глазами! Понимаешь, глазами!
- Ну и что? Чем тебя не устраивает моя внешность?
- Мэри, у тебя внешность на пять баллов, не волнуйся, но чтобы привлечь мужчину, женщине нужно меняться. Ну устроены они так, просто поверь мне сейчас, и сама потом убедишься!
- А… что мы будем менять?
- Не бойся, обойдемся без пластической операции, - снова развеселилась Аришка.
- А что тогда?
- Во-первых, стрижка…
Я охнула. Мои волосы всегда были предметом гордости, неизменным атрибутом уверенности в себе. Я никогда не пользовалась красителями, и их рыжеватый оттенок, как я надеялась, придавал некий шарм моей особе.
Когда мы валялись в постели, Сашка любил закапываться в них, перебирать, частенько даже сам расчесывал. Иногда волосы запутывались, доставляя тем самым массу раздражения, но Сашка долго терпеливо работал гребнем и наводил красоту.
- Но, Ариша…
- Во-вторых, цвет.
Не слушая моих жалобных стенаний, подруга порылась в сумочке и выудила прямоугольную коробочку с потрясающей брюнеткой на картинке. Аришка торжественно водрузила коробочку на трюмо.
- Это - основное.
- А что второстепенное? - смиренно вопросила я.
- Гардероб, естественно! Ну а насчет того, как изменить тебя внутри, тут особый разговор нужен, - подруга взглянула на меня с сомнением. - Твои телячьи нежности чтобы… А-а, - она махнула рукой, - об этом после, а сейчас - за дело! Мы тебя покрасим, а потом - сразу в парикмахерскую, я тебя записала.
Аришкин напор немного смущал меня, но подсознательно я чувствовала, что подруга где-то права. Меняется моя жизнь - я иду на совершенно новую работу и буду общаться с абсолютно незнакомыми людьми. Можно и поэкспериментировать! Мужчины любят глазами… Может, она и права.
Я уже приблизительно догадалась, какого эффекта в целом хотела добиться Аришка. Я перестаю быть спокойной ласковой душкой и превращаюсь… превращаюсь… в женщину-вамп! Мне передалось романовское воодушевление, и я с энтузиазмом помчалась в ванную, где подруга вовсю колдовала над краской. Посмотрим, многоуважаемый Степан Борисович, кто кого!
Ужасная мысль посетила меня, и я жалобно захныкала.
- Что еще? - Аришка грозно уперла руки с закатанными по локоть рукавами в бока.
- Но ведь, Ариш, с короткими черными волосами я уже не буду похожа на… Уже никто не скажет…
- Ах вот оно что! Да, ты перестанешь наконец быть похожей на эту чертову куклу, и слава богу! Меня всегда это поражало в тебе - а с чего ты вообще взяла, что должна быть на кого-то похожа?
- Но она была такая красивая! - я чуть не плакала.
- Мэри, а ты - будешь еще красивее, - блестя кукольными глазами, проникновенно сказала Аришка. - Она - Мэрилин Монро, а ты - Мэри Блинчикова! И знаешь, в чем еще твое преимущество?
- В чем? - подруга умела убеждать.
- В том, дурочка, что ее жизнь прошла, а твоя - только начинается!..
- …Ой!
- Вау! - завопила Аришка и, откинув журнал, подскочила на месте, когда я выплыла в холл парикмахерской.
Я волей-неволей улыбнулась. Иногда непосредственность подружки била через край, хорошо еще, что никого нет поблизости. Без длинных волос я чувствовала себя крайне непривычно, как будто до этого все время носила на голове корону, а теперь сняла. Ощущение было необычное, но… приятное. Словно с волосами, лежащими на полу в парикмахерской, остались мои сомнения, моя неуверенность в себе. И - моя прошлая жизнь.
- Давай спор, вот сейчас же, - возбужденно тараторила Аришка. - Если он тебя такую увидит и не клюнет - с меня бутылка дорогого красного вина.
В этом была вся Романова - ее не интересовало, люблю я красное вино или нет, главное - что его обожала она. На мои естественные эмоции и переживания по поводу перемены внешности ей, по большому счету, было наплевать. Главное для нее - постоянный драйв, действие, смена героев и декораций.
- Хорошо. А если клюнет? - на всякий случай уточнила я.
- Ну, если клюнет, ты, подруга, мне по гроб жизни будешь обязана! Но сойдет и бутылка…
- …Дорогого красного вина, - закончила я. - Идет, - мы шутливо ударили по рукам.
По дороге домой Аришка затащила меня в модный магазин одежды и буквально силой заставила купить темно-серый костюм-двойку. В примерочной она скакала рядом и без устали повторяла, что Мэрилин Монро разрыдалась бы от злости и зависти, если б увидела, как я выгляжу.
Костюм был в самом деле очень красивым и стильным - вырез глубокий, но не совсем, на грани дозволенного, юбка чуть выше колен выгодно подчеркивала мою аппетитно округлившуюся нижнюю часть. Правда, стоил он столько… И за стрижку в дорогущем салоне я заплатила изрядную сумму.
- Мэри, у тебя не хватает? - глядя на мою сомневающуюся физиономию, суетилась Аришка. - Я добавлю, у меня этого добра, как в Бразилии Педров…
В чем Аришку никогда нельзя было упрекнуть, так это в скупости. Если у нее водились деньги, она расшвыривала их направо и налево, не считая и не "экономя на пустяках", как она сама выражалась.
- Скажите, эта вещь будто сшита на нее, верно?
Молоденькая продавщица с готовностью закивала:
- Ваша подруга совершенно права, вам очень идет и этот цвет, и фасон. Вы в нем похожи на… - она нахмурила белоснежный лоб. - На голливудскую звезду из…
- Она ни на кого не похожа! - встряла Романова.
- Я только хотела… только то, что ваша подруга очень кра…
- Да, и ни на кого не похожа! Она сама по себе! - продолжала распаляться Аришка. - Мы берем, - и, схватив костюм, и рванула к кассе.
- Не обращайте внимания, - на ходу шепнула я растерянной продавщице. - Она вообще-то добрая.
Папа учил меня не одалживать денег, тем более у друзей, но с Аришкой спорить было бесполезно. К тому же она так искренне переживала, так хотела, чтобы серый в почти незаметную полосочку костюм стал моим, что я сдалась.
- Отдам с первой зарплаты, - сказала я, расплачиваясь у кассы.
Перед входом в метро у Аришки зазвонил мобильный. Прохожие в испуге шарахнулись.
- Да-да-да, кисунчик, сейчас еду, лечу! Не справляются без меня, - хвастливо объяснила подруга, заталкивая обратно в сумочку громоздкое устройство с толстой резиновой антенной. - Да, чуть не забыла. Перестань душиться этими противными "Шанель № 5", вот тебе! Для меня они все равно тяжеловаты, а тебе должно понравиться! - и она сунула мне в сумочку флакон.
Разговоры о духах были Аришкиным коньком. Она могла часами разглагольствовать, когда, где и почему надо использовать именно этот, а не другой парфюм. Свою неиссякаемую коллекцию духов Аришка постоянно пополняла, не забывая при этом избавляться от надоевших запахов. "Шанель № 5" Романова возненавидела тогда, когда узнала, что этот запах был любимым у Мэрилин Монро, и периодически читала мне нотации.
Неугомонная подружка умчалась к своему мистеру Гиру, взяв с меня клятвенное обещание отзвониться и доложить о первой встрече "с противником" и произведенном впечатлении.
А порассказать действительно было о чем.
СБЫЧА МЕЧТ
"Клены выкрасили город колдовским каким-то цветом, это скоро, это скоро бабье лето, бабье лето…"
Каждый день я вставала в восемь, принимала прохладный душ, приводила себя в полную боевую готовность и чинно шла на работу. Все-таки Аришка - гений! Короткая стрижка - суперудобная вещь, и волосы в глаза не лезут, и шампуня меньше, да и расчесываться почти не нужно. И костюм выбрала классный - во-первых, он идеально на мне сидел, а во-вторых, практически не мялся. Накануне требовалось только приготовить чистую блузку, а утром промокнуть лицо холодной водой, подкрасить губы и влезть в любимые лодочки.
На улице и в метро я ловила на себе восхищенные мужские взгляды и с благодарностью думала о тренерессе по шейпингу. Безумно приятно было каждой клеточкой чувствовать себя подтянутой и стройной.
Новые Аришкины духи мне действительно очень подошли - во всяком случае от меня никто не шарахался. Духи назывались "Аллюр" и только-только входили в моду. Запах был сладкий, интригующий и эротичный. Он придавал уверенности, и толкал на что-то, и чем-то манил, и даже что-то обещал.
Место моей службы располагалось непосредственно в том же супернавороченном здании из бетона-стекла-металла, что и весь холдинг "Айс-Парадайс". Я уже не робела, когда высоченная дверь офиса как по команде разъезжалась передо мной, охранник на входе приветливо кивал, и я спокойно шагала внутрь. Шикарная обстановка уже не поражала воображение, а привычно ласкала и ублажала.
Тот день сохранился в моей памяти до сих пор. На лестнице столкнулась с Маринкиным отцом - в вечных рваных тапках и трениках. Он схватился рукой за сердце.
- Ромен… Роман Роменович, что случилось?
Тот закривлялся-заулыбался:
- Дорогая соседка, ну нельзя же так шикарно выглядеть! А я вот, - он потряс кипой газет и счетов мне вслед, - за почтой, за почтой ходил…
Был понедельник - день тяжелый, говорят, но погода стояла прекрасная, бабье лето, тепло и солнечно - красота! На вечернем занятия в университете еще не начинались, и я наслаждалась относительной свободой.
Я работала в фирме третью неделю, но еще не встречала Степана - он был в отъезде. Работа мне, пожалуй, даже нравилась - я с детства люблю все раскладывать по полочкам и вазочкам, примерно то же самое требовалось и здесь. Моя предшественница, хохотушка Валечка, в силу своего положения пустила все дела на самотек, и мне пришлось изрядно попотеть, чтобы сперва разобраться в бумажном водовороте, а затем привести документацию в божеский вид. А в принципе обо всем помнить, держать стол и бумаги в порядке и быть со всеми любезной - в общем-то не такая уж трудная задача. К тому же работать я начала в сентябре, во время бархатного курортного сезона - многие находились в разъездах и звонков было еще немного.
На входе дежурил Петька Муханов. Охранники менялись каждые четыре дня, и каково же было мое удивление, когда в одно прекрасное утро я узнала в суровом здоровенном детине на входе брата Ваньки Муханова! Мы были знакомы тысячу лет. Петька на правах старшего брата частенько забирал Ваньку из детсада, и мы с подружками, захлебываясь от восторга, кричали из песочницы: "Петька-Петька-петушок, золотой гребешок!" Петька был на несколько лет старше и уже успел многое - например, побывать в армии и жениться. Муханов весело мне улыбнулся:
- Отлично выглядишь!
- Спасибо! Заходи, пирогом угощу!
Вчера я навещала родителей в Грибном и навезла оттуда кучу всякой всячины - мама силой впихнула. Как было хорошо за городом, как там легко и вольготно дышалось!
За лето с папиной легкой руки на грядках вырос целый урожай: и картошка, и морковка, и свекла. Он радовался, как ребенок, и не подпускал маму к земле. Мама неодобрительно ворчала, но слушалась.
Известие о переводе на вечерний и поступлении на работу родители восприняли без особого восторга и энтузиазма, но, как и всегда, своего мнения не высказывали и с советами не приставали. Между собой, правда, они шушукались и переглядывались, скорее всего, догадываясь о каких-то переменах в моей жизни, но молчали, как партизаны.
- Доченька, приезжай к нам почаще, - попросила мама, засовывая мне в сумку огромный кабачок. - Ты совсем одна там…
- Хорошо, мамуля, - я чмокнула ее в щечку. - Но вы не волнуйтесь, я уже взрослая!
Муханов, похожий на Илью Муромца с каменным лицом, а на самом деле - простой добрейший парень, весельчак и балагур, надежно стоял на боевом посту.
- Непременно зайду, жди! Слушай, Мэри, - Петюня наклонился ко мне, - а знаешь, кому на свете тяжелее всего?
- Кому, Петенька?
- Моли! Сама подумай: зимой в футболках, летом - в шубах!
Мы расхохотались.
- Кстати, сегодня начальство приезжает… - бросил вдогонку Петька.
- Начальство? - Я так и застыла в дверях.
- Ну да, я вот и предупреждаю, мало ли что!
- У нас все дела в порядке, мы начальства не боимся! - На меня внезапно напало неудержимое веселье.
Муханов удивленно поглядел вслед, но я уже шла к лестнице. Я была готова встретить начальство во всеоружии, и мое отражение в зеркале в причудливой раме бодро и уверенно мне подмигнуло.
Дел в тот день оказалось невпроворот, и радость "ожидания чуда" постепенно начала отползать на задний план, сменяясь рутинными заботами и проблемами. Да еще главный менеджер из отдела загородного строительства, Павел Кузьмич, субъект лет тридцати пяти с вечно слезящимися глазками и хлюпающим носом, отчудил номер: пришел в самый разгар звонков, уселся на стул и стал вести какие-то длинные туманные разговоры. Я долго не могла понять, к чему он ведет, пока он, краснея и задыхаясь, не выдавил из себя приглашение сегодня с ним отужинать. Ну вот, началось, мрачно подумала я, это как раз то, о чем предупреждала меня Ада: все представители мужской части населения уверены, что секретарши - это такие безотказные существа, которые затем и устраиваются на эту должность, чтобы ходить с ними, то есть с мужиками, в рестораны и прочие места со всеми, как говорится, вытекающими последствиями.
С Адой мы работали на разных этажах, к тому же на месте она, в отличие от меня, не сидела, а постоянно моталась на объекты. Так что пересекались очень редко, только пару раз столкнулись в кафе за кофе. По ее ответам на мои тщательно продуманные завуалированные вопросы я убедилась, что с Полозовым у Ады ничего не было.
Погруженная в себя, я в который раз за день медленно шла вверх по лестнице. Клиент настолько спешил, что не захотел даже подняться в контору, пришлось спускаться за документами самой.
Раньше я была уверена, что такие сцены происходят лишь в фильмах и книгах: героиня томно поднимается по лестнице, герой с мрачным выражением на челе спускается, оба рассеянно думают о чем-то своем и - гром и молния! - они сталкиваются и стоят, не в силах пошевелиться, от нахлынувшей бури чувств, сковавшей их члены. Но - никто не поверит - именно так все и случилось…
Маленький пухленький и голенький мальчик с крылышками уже замучился ждать. Людей было много, все сновали-бежали-торопилисъ по разным, лишь им одним известным делам, но нужный человек не шел. Ну где же он, в самом деле? Когда ангелочек совсем отчаялся, одна из дверей распахнулась и тот, кого так долго ждал небесный посланец, почти бегом бросился к лестнице. Вокруг подобострастно зашептали, закивали, почтительно заулыбались, но шаловливому херувиму было решительно наплевать на какие-либо табели о рангах. Он поднял свой миниатюрный лук, неторопливо прицелился и…
Исполнительный директор холдинга "Айс-Парадайс" смотрел на меня, как на одну-единственную в мире, желанную и прекрасную. Наверное, все без исключения женщины в мире мечтают о хотя бы одном таком взгляде в их жизни. Так смотрел Марк Антоний на Клеопатру, Круз на Иден, Трубадур на Принцессу и, наверное, Петрарка на Лауру. Степан Борисович Полозов смотрел на меня и не мог оторваться, и это было потрясающе.
- Здравствуй… те. Мэри?
- Здравствуйте, - да, как мы с Романовой учили, и уверенный взгляд из-под прикрытых идеальными ресницами век, и суперспокойный тон: - А мы с вами уже встречались?
- Мэри?
Интересно, что подруга подразумевала, когда говорила о "дорогой" бутылке вина? У нее теперь свои мерки, а вино, похоже, покупать придется! Получилось! Да, получилось! Ай да Романова, ай да… Лед тронулся, господа присяжные заседатели, лед тронулся!
Внутри у меня все пело и плясало, и кружилось, и ликовало. Но спокойствие, только спокойствие! Прогнуться в пояснице и смотреть ровно.
С невозмутимостью в голосе я повторила:
- Я Мэри, правильно. А вы, извините… - и еще шире и невиннее распахнула глаза.
Вид у него и впрямь был дурацкий - эдакая смесь недоумения, растерянности и восхищения:
- Степан Борисович Полозов.
Он совершенно смешался, и люди вокруг снуют, и все глазеют, и уже предвкушают новую сплетню, но мы, как и положено в добротных голливудских фильмах, стоим и неотрывно пялимся друг на друга. Вернее, это он - с красными пятнами на щеках и капельками пота на лбу - пялится, я же - как кремень, спокойно-ироничная - недоуменно поглядываю.
Я поражалась самой себе. Сердце не выпрыгивало из груди, волна удушья не подкатывала к горлу. И даже не покраснела!
Эта уверенность удивила и даже испугала меня. Неужели Мэри Блинчикова смогла так быстро превратиться из наивной дурочки в настоящую Снежную Королеву, ледяную и неприступную? Мне было фантастически приятно, но взгляд Степана лишь тешил мое самолюбие. Он давал власть, дарил уверенность, но сердце окутала странная глухая пустота.