* * *
Однако все было не так просто, и Захид об этом знал. И дело было не в том, что его народ никогда не примет ее. Или в том, что она, возможно, не захочет быть его женой.
Как он может править своим королевством, когда в постели его будет ждать Тринити? Как он мог сосредоточиться на своих обязанностях, когда его мысли будут поглощены лишь ею?
– О чем думаешь? – спросила Тринити. – Если скажешь, дам тебе доллар.
– Мои мысли стоят намного дороже.
Долгое молчание повисло над ними, точно дамоклов меч. Подождав немного, Тринити пожала плечами и взяла в руки телефон:
– Восемь пропущенных вызовов.
– Ты должна спуститься вниз?
– Мне не хочется, – призналась Тринити. – Но я вылетаю во второй половине дня, поэтому было бы неправильно скрываться в спальне.
– Я знаю.
Тринити поднялась с кровати и начала подбирать свои вещи.
– Что ты делаешь? – спросил Захид.
– Мне нужно еще собраться. Я вернусь к себе.
– Я позвоню горничной и попрошу принести сюда твой чемодан. Можешь пока принять душ. "Он так своевременно обо всем позаботился", – подумала Тринити.
Пока она принимала душ и приводила себя в порядок с помощью гостиничного фена и расчески Захида, у нее было время подумать. Теперь ей предстояло снова посмотреть в лицо мужчине, оставшемуся по другую сторону двери, и сделать вид – случившееся только что было лишь приятной интерлюдией.
***
Захид лежал в постели, наблюдая, как Тринити накладывает легкий макияж.
Все было кончено. Он просто не хотел отпускать ее. Он вспомнил об отце, едва не отправившемся на тот свет вслед за любимой женой. Этого с ним не случится!
Платье, которое Тринити купила на это утро, яркое и легкое, никак не соответствовало ее мрачному настроению.
– Ты прекрасно выглядишь, – сказал ей Захид, и это была правда.
– Спасибо.
– Когда твой самолет? – спросил Захид. Услышав ответ, он покачал головой: – А через час после тебя вылетаю и я.
Их глаза встретились. Еще один поцелуй, еще одно прикосновение, еще один раз…
– Я хотел бы взять тебя с собой, – сказал Захид. – Ты была бы глотком свежего воздуха во дворце… Дай мне хотя бы свой телефонный номер. Я позво…
– Нет! – Она прижала палец к его губам. – Не нужно пустых слов. На крестинах мы не увидимся, так что…
Захид, как и она, ухватился бы за любую возможность, лишь бы повторить это утро. Но рано или поздно им пришлось бы расстаться навсегда. Он попрощался с Тринити сухо и коротко, и она тихо закрыла за собой дверь.
Глава 6
"Причина смерти не оглашается, и родственники покойного попросили не беспокоить их в такой тяжелый момент. Скромная церемония прощания для самых близких состоится сегодня перед погребением".
Под некрологом была небольшая реклама, призывающая всех желающих получить консультацию психолога, поторопиться и "позвонить по этому номеру". Несомненно, это привлечет внимание. Тринити свернула газету и положила перед собой на стол.
– Могу я вам что-нибудь предложить перед посадкой? – спросил стюард.
Тринити покачала головой и перевела взгляд на иллюминатор, рассматривая утреннее небо. Она всегда боялась этого дня, но даже в самом жутком кошмаре ей не могло присниться, что меньше чем через месяц после свадьбы она приедет в ту же церковь проститься с умершим братом. Это был самый ужасный месяц. Тринити тосковала по Захиду, и ей ужасно хотелось позвонить или как-нибудь связаться с ним, хотя они договаривались о другом. У них случился секс без обязательств. Эмоции взяли верх, когда через десять дней после свадьбы Иветт бросила Дональда, и тот слетел с катушек.
Тринити будто провалилась в ад. Она даже не могла вспомнить, когда ей удалось проспать больше двух часов. Весть о смерти брата привела ее в панику. Страх сменила пустота.
На ее счастье, границу она преодолела быстро.
Родственники матери всегда останавливались у них дома. Матери нужна была поддержка сестры, но вынести присутствие Клайва Тринити не могла. Она решила остановиться в отеле на время поминок, а завтра улететь обратно.
"Да, лишь однодневный визит домой".
Тринити, усвоив предыдущий неудачный урок, впервые заказала бизнес-класс: отец дал денег на билет. Но даже в тишине и комфорте салона она так и не смогла отдохнуть. Аэропорт Хитроу уже видел слезы Тринити, но сегодня она сдерживала эмоции и стояла с каменным лицом, потому что даже единственная слеза могла привести к бурной истерике.
И слезы почти пролились. Обернувшись, Тринити увидела Захида, а уж его-то ей хотелось видеть меньше всего. Похороны были скромными, и ее мать не упомянула в разговоре по телефону, что Захид будет на них присутствовать.
– Все будет хорошо.
Их приветствие было странным: вместо объятий он лишь взял ее за руку и понес багаж к своей машине.
– Я не ожидала тебя увидеть. – Тринити заговорила лишь в машине. – Мама не говорила про тебя.
– Я только сегодня узнал. К этому времени ты уже уехала в аэропорт…
Захид не вдавался в подробности. И сейчас не время рассказывать, что он все-таки сдался и попытался узнать номер Тринити. Не дозвонившись Дональду, Захид связался с Дианой и узнал страшные новости…
Его самолет прибыл всего на двадцать минут раньше ее рейса. Тринити посмотрела на Захида и нахмурилась, заметив бледные губы и заострившиеся черты лица. Он всегда выглядел безукоризненно, но сейчас его густым волосам не помешала бы стрижка.
– Сначала заедем домой.
– Я остановлюсь в отеле, – ответила Тринити. – А ты?
– Никакого отеля – я улечу вечером, – резко ответил Захид. – Когда ты улетаешь?
– Завтра, – тихо произнесла Тринити и отвернулась к окну.
Кто он такой, чтобы злиться и укорять ее? Кто он такой, чтобы указывать, как она должна вести себя с родителями, и не только на похоронах, но и в последующие дни? Но Захид рассердился еще больше, когда она прервала разговор и отказалась поступать согласно правилам приличия в такой важный день.
Захид отвез ее в отель. Пока водитель выгружал багаж, он еще раз напомнил: у них мало времени до начала похорон.
– Заселись в номер и переоденься. Я подожду у стойки регистрации.
– Зачем? – удивилась Тринити. – Или сегодня мы притворяемся, будто ты никогда не видел меня голой?
Она угадала. Захид неуверенно проследовал за ней в номер, сомневаясь, насколько он ее знает, но пребывая в полной уверенности, что сегодня он должен быть рядом с ней.
"Я нужен ей", – подумал Захид, отгоняя мысли о собственном желании быть рядом с Тринити.
– Твоя мама просила подготовить надгробную речь, – нарушил молчание Захид, глядя на Тринити, которая пыталась включить плойку. Увы, она забыла взять с собой переходник.
– Просто отлично! – прошипела Тринити и повернулась к нему с широкой улыбкой. – Отлично.
– В каком смысле? – переспросил Захид. – Ты говоришь о плойке или о просьбе выступить на похоронах?
– Сам решай.
– Так почему… – Он замолчал.
Сейчас было неподходящее время спрашивать, почему она так злится на него. Лучше рассказать, каким кошмаром был этот месяц без нее.
– Я в душ.
– Только быстро, – предупредил Захид. – Мы должны…
– Я не собираюсь опаздывать на похороны брата. – Тринити почти перешла на крик. – Не надо меня торопить!
Захид обернулся посмотреть на нее, но тут дверь в ванную с грохотом захлопнулась. Никогда еще он не был так осторожен в выборе слов, но сейчас будто ходил по битому стеклу.
"Успокойся", – сказал он сам себе. Тринити не принадлежала ему, поэтому не в его силах настаивать на уважительном отношении. Тринити не изменить, она такая, какая есть.
Захид быстро позвонил, и нужный ей переходник тут же доставили. Он сел на место, когда она вышла из душа, обмотавшись в полотенце, и с удивлением посмотрела на включенную плойку.
Он не ждал благодарности, и ее молчание совсем не удивило его. Тринити открыла чемодан и, словно по волшебству, один за другим принялась вынимать черные наряды. Он отвернулся, когда она отпустила полотенце. Захид слышал, как она застегнула бюстгальтер, надела трусики и разорвала целлофановый пакет с новыми колготками.
– Прости за это. – Тринити оборвала гнетущую тишину. – Я знаю, ты больше не хотел меня видеть.
– Из всей той лжи, которую я уже от тебя услышал, а такой было немало, это самая изощренная. – Захид обернулся и посмотрел на нее. Она сбросила вес, и ее кожа выглядела такой бледной. Он мысленно отчитал себя за безумное желание. – Сколько же времени ушло у тебя на переиначивание моих слов?
– Ты сказал…
– Я сказал все, как есть. У моих чувств к тебе нет будущего.
От его слов Тринити съежилась, и Захид понял: лавина слез готова обрушиться. Но сейчас не время для истерик. Он боялся обнять ее в аэропорту, но в этот момент его объятия могли сдержать рвущееся наружу море слез.
– Подойди, – позвал Захид и посадил ее себе на колени.
В это хмурое утро Захид не испытывал такого возбуждения от ее кожи. Наоборот, он заметил, как руки и живот Тринити покрылись гусиной кожей в ожидании ласки и тепла, и сжал ее в объятиях.
– Все это может подождать. Я позвоню тебе через пару дней, и мы все обсудим. – Захид почувствовал, как она кивнула. – Сегодня у тебя уже хватает поводов для беспокойства, оставь наши отношения на другой раз.
Да, у нее было столько проблем в голове! Сегодня там будет не только Клайв. Она впервые посещает похороны после смерти дочери, после самого тяжелого дня ее одиночества.
– Я буду рядом, – сказал Захид, не догадываясь, как важны эти слова для Тринити. – Теперь собирайся.
В этот раз он не стал отворачиваться и смотрел, как она переодевается. Отворачиваться было бесполезно – он чувствовал ее запах на себе и еле сдерживался от близости.
Сейчас они должны ехать на похороны.
Они заняли свои места в церкви, и Захид перебирал в голове их последний разговор.
– Благодаря тебе я смогу вытерпеть все эти семейные обязанности.
Ничто не могло помочь в такой ситуации. Во время погребальной речи он смотрел на Тринити, которая напоминала ему хрупкий цветок в плену холода и страданий. Он перевел взгляд на жену Дональда, Иветт. Горечь и обида застыли на ее лице. Сколько же боли ей принесли последние недели, когда ее красивый жених превратился в супруга из ада!
Впервые жизнь Дональда изображалась неидеальной. Тяжело рассказывать о человеке, которого ты не любил при жизни, но Захид с этим прекрасно справился. Он рассказал о лучших временах, о детстве Дональда и семейных обедах… Захид периодически заглядывал в свои записи, которые успел сделать во время полета. Он знал: его слова не отражали правды, но и не были ложью.
Глазами он снова нашел Тринити, которая потупила взгляд и смотрела на свои колени. У него не было причин прерывать свою речь, и Захид продолжил:
– Я всегда с радостью ждал эти семейные обеды и никогда не забуду теплоту… – Захид слегка улыбнулся, когда Тринити подняла на него глаза. – Хотя мы никогда не забудем это время, мы не можем не чувствовать боль от потери.
Дорога к кладбищу была ужасной. Захид заметил, что Тринити держалась позади, несмотря на усилия матери, выталкивающей ее вперед.
Он подошел ближе и встал за Тринити. Когда они вернулись в шикарный отель, были поданы легкие закуски и виски. Захид хотел быть рядом с ней в этот тяжелый момент, когда она так остро в нем нуждалась, но Фостеры старались отвлечь его и вовлекали в бессмысленные разговоры. Тринити посмотрела на часы. Времени оставалось мало, и Захид, учтиво извинившись, оставил очередных кузенов и подошел к ней:
– Ты как?
– Просто замечательно! – Ее улыбка была еще опаснее блеска глаз.
– Все хорошо?
– Через секунд тридцать я уйду.
– Нет.
– Я могу!
– Ты не посмеешь! – твердо сказал Захид.
Тринити выдавила слабую улыбку, когда очередные гости подошли выразить свои соболезнования. Через минуту они вновь остались вдвоем, и она рассказала, что у нее на уме.
– Я не понимаю всех, кто сейчас мне говорит, каким прекрасным человеком он был, как это все печально и внезапно. Я столько времени говорила, что этим все закончится! – Тринити не могла больше здесь находиться. – Когда ты улетаешь?
– Через пару часов.
– Мы могли бы пойти ко мне в номер.
– Это неуместно, – ответил Захид.
– О-о-о… – протянула Тринити, призывно улыбаясь. – Плейбой, у которого есть совесть? Как мило!
Его терпение начало медленно испаряться.
– Тринити, это похороны твоего брата…
Захид умолк, едва к ним приблизилась Диана, но в уме продолжал обдумывать слова, вертевшиеся у него на языке. В мыслях он хотел отвести ее в сторону и отчитывать до тех пор, пока она не образумится, а еще лучше – перекинуть через колено и отшлепать, как непослушного ребенка.
Но честно говоря, он был зол не на Тринити, а на себя самого – за глупое предположение, будто он может быть рядом с ней. И все же… Тринити не могла вести себя прилично даже на похоронах.
– Я решила отвезти всех домой, – сказала Диана дочери.
– Разве поминки проходят в отеле не потому, что вы не рассчитывали приводить всех к нам домой?
– Ну, твой отец так захотел. Мне нужно открыть дом и приготовить напитки и стаканы…
– Я не пойду домой!
– Тринити… – Диана попыталась спрятать свою злость, но на ее безукоризненно накрашенном лице появилась неприятная улыбка. – Иди и приготовь все к…
– Тебе известно, что я остановилась в отеле, – прервала ее Тринити.
– Пора повзрослеть! – прошипела Диана. – Повзрослей и прояви уважение к умершему брату!
Мать ушла, а щеки Тринити пылали от подавляемой ярости.
– Я отвезу тебя домой, – предложил Захид.
Хотя сегодняшний день был самым мучительным для нее, он был очень зол на Тринити. Есть обязанности, которые необходимо выполнять. Захид взял девушку за руку и повел ее к машине:
– Через пару часов все закончится.
– Это никогда не закончится… Захид не хотел слушать эту мелодраму, ненавидя сильные эмоции, за исключением плотского желания.
Машина остановилась возле дома родителей Тринити, и ее щеки уже не пылали румянцем – они были белее лилий, расставленных по церкви во время церемонии.
– Мы все подготовим, и я уеду. – Тринити открыла дверь и поспешно стала доставать стаканы из стеклянного шкафа.
Захид занимался напитками. Возможно, Диана боялась реакции дочери и поэтому позвонила не ей, когда планы изменились. Она позвонила Захиду.
– Ты можешь попросить Тринити подготовить комнаты для гостей?
Сначала Тринити промолчала, потом решительно направилась вверх по лестнице.
Достав полотенца из сушилки, она буркнула:
– Да у нее железные нервы!
Терпение Захида было на пределе. Да, Фостеры не сильно утруждались работой, но Тринити вела себя и вовсе как избалованный ребенок. Захид, честно говоря, ожидал от нее большего.
– Ты можешь нормально вести себя каких-нибудь пять минут? – повысил он голос, пока Тринити открывала дверь в комнату для гостей. – Твоя мать потеряла сына!
Тринити услышала стук входной двери и шум подъезжающих машин. Гости прибыли. Она больше не хотела сдерживаться.
Тринити стояла на пороге той комнаты, где у нее отняли так много.
– Она потеряла не только сына, – ответила Тринити. – Как мама может притворяться, будто ничего не случилось? Как может отправлять меня в комнату для гостей, где все и случилось той ночью?
– Какой еще ночью?
– В ту ночь, когда ты меня здесь бросил!
"Так вот почему она злилась в отеле!" – Захид с ужасом осознал, о чем идет речь. Бледность ее лица, боль в глазах и поджатые губы отчетливо дали понять, что же произошло той ночью. Он вспомнил, как Диана отправила ее подготовить комнату для гостей к прибытию Эллейн и Клайва и как Тринити хваталась за него, когда он садился в машину.
Захид даже запомнил точное время. Десять минут одиннадцатого. Этот день ляжет ему на совесть тяжким грузом на всю оставшуюся жизнь.
– Муж моей тети… – Тринити запнулась. – После твоего ухода он изнасиловал меня.
Глава 7
Тринити внимательно следила за реакцией Захида. Обдумывая услышанное, он старался сохранить спокойствие, хотя инстинкт подталкивал его к необдуманным действиям. Инстинкт, который мог в этот важный момент заставить его побежать по лестнице вниз, куда уже прибыла похоронная процессия. Тогда своим поведением отличилась бы не Тринити…
– Расскажи все родителям, – сказал Захид, и его голос оставался спокойным, как будто он все держал под контролем. Но внутри неистовствовала буря. – Они должны знать, что произошло той ночью и почему тебе тяжело выполнять семейные обязанности.
Захид всегда гордился своим умением держать себя в руках, но он чуть не сорвался, услышав ее ответ.
– Они все знают. Всего три простых слова довели его почти до бешенства, дыхание участилось. В этот момент Диана позвала его:
– Захид, твой водитель сказал, тебе пора ехать!
Захид с трудом пытался сохранить остатки самообладания.
– Тебе нужно успеть на рейс, – произнесла Тринити, чувствуя одновременно вину и панический страх: она рассказала ему все и теперь оставалось лишь наблюдать, как любимый мужчина пытается сохранить самообладание. – Пожалуйста, Захид. Ты не должен ничего говорить! Не забывай – это похороны моего брата.
Но ему было все равно, какой сегодня день.
– Пожалуйста, сделай это для меня, – попросила она.
Захид резко вытянул Тринити из комнаты и, уже в холле, обнял ее. В отчаянии он попытался побороть желание совершить недопустимое. Было столько причин не делать этого, настолько много причин! И самая главная – теперь он не мог просто оставить Тринити здесь.
– Обычно в такие моменты ты просила, чтобы я взял тебя с собой.
– Ты всегда мне отказывал.
– Но не в этот раз.
Захид не знал и не хотел знать, как отреагируют в Ишле, он просто отмахнулся от мысли, что через несколько дней ему предстоит ужин с принцессой Саминой и ее семьей, а через три дня – с шейхиней Кумой.
Он просто не мог оставить Тринити здесь, но и сам не мог остаться, потому что в этом случае скандала было не избежать. Захид понимал: если только он увидит Клайва, начнется драка.
– Ты поедешь со мной!
– Я не могу сейчас просто уехать!
Даже если несколько минут назад Тринити была на грани нервного срыва, она не могла просто взять и уйти из отчего дома.
Но Захид думал по-другому.
– Нет, можешь, – твердо сказал он. – Я все решу. Ты не будешь разбираться со всем этим в одиночку. – Он взял ее за руку, и они спустились вниз по лестнице, направляясь к ее родителям.
– Я знаю, что время сейчас неподходящее, – сказал Захид, – но я забираю Тринити с собой в Ишлу.
– Что? – Диана моргнула.
– Я хотел вас предупредить заранее, но рейс домой уже ждет меня.