которого являлись мы с Софией. Несмотря на манерное закатывание глаз, а так же
прически и макияж в стиле восьмидесятых, история вызывала зависимость не хуже
любого наркотика. Мне нужно было узнать, чем все закончится!
– Сериалы преподают нам важные жизненные уроки, – сказала мне однажды София. –
Например, если любовный треугольник связывает тебя с двумя красавчиками, которые
никогда не носят рубашек, помни, что тот, кого ты отвергнешь, станет злодеем. И начнет
всячески интриговать, желая тебя уничтожить. А если ты красива, но бедна, тобой
помыкают и тебя унижают, вполне вероятно, что при рождении тебя перепутали с другим
ребенком, который теперь занимает твое место в какой-нибудь влиятельной семье.
Я развлекалась, читая Коко английские субтитры и в избытке насыщая диалоги эмоциями:
– Клянусь, ты дорого заплатишь за этот произвол!
Или:
– А теперь ты должен сражаться за свою любовь!
А во время рекламы попрыскала минеральной водой из пульверизатора на собачий язык,
сказав при этом:
– Постой-ка, тебе ведь не нужен перевод. Ты же чихуахуа и уже говоришь по-испански.
Услышав, как открылась входная дверь, я обернулась и увидела входящую Софию. Сестра
выглядела полностью выбитой из колеи.
– Как дела?
– Помнишь того парня из группы сайклинга?
– Велик двадцать два?
– Угу. Мы пошли в бар, – София тяжело вздохнула. – И это было ужасно. Разговора не
получилось. Да наблюдать за созреванием бананов веселее, чем общаться с ним! Он
только тренируется, больше ничего. Он не любит путешествия, потому что они сбивают
график тренировок. Он не читает книг и не в курсе последних новостей. Но самое
ужасное – он целый час не отрывался от мобильника. Что это за парень, который все
свидание читает что-то в телефоне? В конце концов, я положила на стол
двадцатидолларовую бумажку в оплату своей части счета, сказала "не хочу мешать вам с
телефоном" и ушла.
– Мне так жаль.
– Теперь мне даже не насладиться рассматриванием его задницы во время занятий. –
София воткнула телефон в зарядное устройство на стойке. – Как прошел обед?
– Великолепная еда.
– А Джо? Хорошо провела время? Он пытался тебя обаять?
– Было здорово, – ответила я. – Теперь вот хочу кое в чем сознаться.
Сестра выжидающе на меня посмотрела.
– И?
– После обеда мы отправились в магазин.
– Зачем?
– За домиком и собачьим ошейником.
Сестра удивленно подняла брови.
– Немного странно для первого свидания.
– Домик и ошейник предназначены для реально существующей собаки, – объяснила я.
Лицо Софии стало озадаченным.
– Чьей собаки?
– Нашей.
Сестра обошла диван и, опустив взгляд, скептически посмотрела на чихуахуа на моих
коленях. Задрожав, Коко прижалась ко мне.
– Это Коко, – представила ее я.
– А где собака-то? Пока я вижу только крота с выпученными глазами. И даже отсюда
чувствую ее запах.
– Не слушай ее, – успокоила я Коко. – Тебе просто нужен стилист получше.
– Однажды я уже спрашивала тебя, могу ли взять собаку, и ты ответила, что это ужасная
идея!
– И была права. Идея ужасна, если говорить о собаке обычных размеров. Но эта, эта
идеальна.
– Я ненавижу чихуахуа. У трех моих теток были такие. Им нужна специальная еда,
специальные ошейники и даже специальные лестницы, чтобы забираться на диван. А еще
они писают пятьсот раз в день. И если мы решили взять собаку, я хочу такую, которая
будет со мной бегать.
– Ты же не занимаешься бегом.
– Потому что у меня нет собаки.
– Теперь есть.
– Но я не могу бегать с чихуахуа! Она окочурится, не пробежав и километра.
– Так же, как и ты. Видела я, как ты бегаешь.
София пришла в ярость.
– Сейчас же иду и тоже покупаю собаку. Настоящую собаку.
– Прекрасно, покупай. Приводи хоть с полдюжины.
– Может, и приведу. – Она нахмурилась. – Почему у нее так высовывается язык?
– У нее нет зубов.
В полной тишине мы сверлили взглядом друг друга.
– Она не может держать язык во рту, поэтому он постоянно сухой, – продолжила я. – Но
женщина из зоомагазина предложила каждый вечер массировать его с капелькой
органического кокосового масла, а еще орошать водой в течение дня… Что смешного?
К тому моменту София уже не просто давилась от смеха. Собственно, она едва могла
говорить, поскольку одновременно фыркала и громко хохотала.
– У тебя такие высокие стандарты. Ты любишь прекрасные, сделанные со вкусом вещи. А
эта собака столь безобразна и неопрятна и… Dios mío (Боже мой - прим.пер.), она же
просто рухлядь.
Усевшись рядом со мной, она протянула руку, давая Коко ее обнюхать. Чихуа с
достоинством понюхала и позволила Софии себя погладить.
– Она не рухлядь, – возразила я. – Она jolie laide (некрасивая красавица - прим.пер.).
– И что это значит?
– Так называют женщину, которая красива не безусловно, а по-своему. Как Кейт Бланшетт
или Мэрил Стрип.
– Это Джо тебя уговорил? Ты делаешь все это, чтобы он подумал, будто ты полна
сострадания?
Я надменно посмотрела на сестру.
– Ты знаешь, я никогда не хотела, чтобы меня считали сострадательным человеком.
София обреченно покачала головой.
– Иди сюда, Мэрил Стрип, – позвала она Коко, пытаясь лестью выманить чихуа с моих
колен. – Ven aquí, niña (иди сюда, девочка - прим.пер.).
Но Коко отпрянула, взволнованно задышав.
– Астматическое барахло, – резюмировала София, облокотившись на угол дивана.
– Завтра нас посетит моя мать, – добавила она через минуту.
– О Боже, что, пришло время? – скривилась я. – Уже?
Раз в каждые два-три месяца из Сан-Антонию приезжала мать Софии, Аламеда, и
оставалась у нас на ночь. Каждый визит представлял собой многочасовой
непрекращающийся допрос Софии о ее друзьях, ее здоровье, ее работе и сексуальной
жизни. Аламеда так и не простила дочери, что та так далеко уехала от семьи и что
разорвала отношения с молодым человеком по имени Луис Оризага.
Вся семья Софии пыталась надавить на нее, чтобы она вышла замуж за Луиса, у
респектабельных родителей которого водились деньги. По словам сестры, Луис был
властен, эгоистичен, да вдобавок ужасен в постели. Аламеда винила меня в том, что
именно я помогла Софии бросить Луиса и начать новую жизнь в Хьюстоне. В результате в
моем присутствии она с трудом сохраняла вежливость.
В свою очередь, ради Софии я старалась вести себя с ней любезно. С одной стороны, я
чувствовала к ней симпатию; впрочем, как к любому человеку, которому причинил боль
мой отец. Однако мне было тяжело смотреть на ее отношение к Софии. Поскольку
Аламеда потеряла возможность срывать злость на экс-муже, она сделала козлом
отпущения дочь. Я прекрасно представляла, каково Софии. После визитов матери сестра
ходила подавленной день или даже два.
– Она остановится здесь? – спросила я.
– Нет, ей не нравится спать на раздвижном диване, потому что потом болит спина. Завтра
днем она зарегистрируется в отеле и приедет сюда к пяти, на обед.
– Почему бы тебе не пригласить ее куда-нибудь?
Откинувшись на спинку дивана, София отрицательно покачала головой.
– Она хочет, чтобы я готовила. Тогда она сможет рассказать мне обо всем, что я делаю
неправильно.
– Хочешь, я уйду, пока она будет здесь?
– Лучше останься. – София неуверенно улыбнулась: – Ты очень хорошо умеешь отражать
некоторые стрелы.
– Для тебя все, что угодно, – ответила я, чувствуя прилив острой любви к сестре.
Глава 14
Перевод – Lin Lynx
Редактирование – Нюрочек
Оформление – Кристюша
После очередной встречи с Уорнерами и активного обсуждения София представила две
разные концепции свадебной церемонии Райана и Бетани. Первой стала традиционная,
торжественная свадьба по всем канонам, впечатляющая и соответствующая статусу
Уорнеров: после грандиозной церемонии в Мемориальной Методистской Церкви
Изгнания вереница жемчужно-белых лимузинов доставит гостей в загородный клуб
Ривер-Оукса, где в бальной зале начнется прием. Организованный богато, пышно, со
вкусом. Словом, одно из тех мероприятий, которые обычно ожидают.
Но все мы хотели, чтобы Уорнеры остановились на другом варианте, который показался
нам просто бомбой. Для него местом проведения была выбрана фильтровальная станция
на озере Уайт-Рок неподалеку от Далласа. Старинное здание впечатляло определенной
промышленной эстетикой, подчеркнутой ступенчатой кирпичной кладкой, железными
модильонами и большими, выходящими на озеро, окнами. Мы почти не сомневались, что
Райану место понравится – станция должна была прийтись по его архитектурному вкусу.
Вдохновленная зданием времен Великой депрессии, София задумала шикарную свадьбу в
стиле "Великого Гэтсби". Кремовый, желто-коричневый и золотой; мужчины в смокингах
и подружки невесты в платьях с заниженной талией и нитками жемчуга; покрытые
расшитой бисером тканью столы и оформление из орхидей и перьев. От отеля в Далласе
до озера Уайт-Рок гостей доставит целый ряд едущих друг за другом винтажных "Роллс-
Ройсов" и "Пирс-Эрроу".
– Пусть свадьба будет оригинальной и неожиданной, – сказала София. – Причудливой, но
современной. Вдохновленной "веком джаза", но не подражанием слово в слово и не
обычной костюмированной вечеринкой.
Всем сотрудникам понравилась идея свадьбы в стиле Гэтсби.
Всем, но не Стивену.
– Вы знаете, что "Великий Гэтсби" – трагедия? – спросил он. – Лично я не хотел бы
свадьбу по произведению, где главное – стремление к власти, жадность и предательство.
– Очень жаль! – ответила София. – Потому что тема абсолютно точно тебе подходит.
Вэл прервала начинающуюся ссору:
– "Великий Гэтсби" – одна из тех книг, о которых все слышали, но никто не читал.
– Я читал, – возразил Стивен.
– Обязательное чтение для старших классов? – презрительно спросила София.
– Нет, для собственного удовольствия. Такие книги называются литературой. Тебе стоит
попробовать. Если только сумеешь оторваться от испанских мыльных опер.
София нахмурилась.
– Не тебе, смотрящему эти глупые спортивные игры, осуждать меня.
– Достаточно, – вмешалась я, сердито посмотрев на Стивена.
Не обращая на меня внимания, он взял в руку телефон:
– Мне нужно сделать парочку звонков, буду на улице. Из-за вашей трескотни ничего не
слышно.
– Помягче с ним сегодня, – попросил нас Тэнк, как только Стивен вышел. – В эти
выходные он разошелся со своей девушкой.
У Софии округлились глаза:
– У него есть девушка?
– Они начали встречаться всего пару недель назад. А в воскресенье смотрели футбольный
матч у него дома, и вдруг она выключила звук и сказала Стивену, что им не стоит больше
видеться, потому что он пока эмоционально к этому не готов.
– А он что?
– Спросил, не могут ли они подождать с разговором до перерыва между периодами. – Под
нашими полными отвращения взглядами Тэнк, защищаясь, добавил: – Мы играли с
"Ковбоями".
Прозвенел дверной звонок.
– О, вот и мама, – пробормотала София.
– Все по местам, – скомандовала я, и то была шутка лишь отчасти.
Поскольку наши сотрудники уже успели столкнуться с Аламедой во время одного из ее
предыдущих приездов, сейчас никто не стал терять времени даром, и все собрали свои
пожитки максимально быстро. Перекинуться даже парой слов с женщиной, у которой
совершенно нет чувства юмора, – то еще удовольствие. Любой разговор с ней был
повторением предыдущего – жалоба на жалобе, замаскированная под еще одну жалобу.
Словно набор ядовитых матрешек.
София встала, одернула край бирюзового топа и неохотно двинулась ко входу
приветствовать мать. Расправила плечи, перед тем как открыть дверь, и оживленно
начала:
– Mamá! Как поездка? Как…
Внезапно замолчав, сестра попятилась, словно очутилась лицом к лицу с поднявшейся в
стойку коброй. Сама того не замечая, я подскочила с дивана и подошла к ней. С лица
Софии пропали все краски, лишь ярко-розовые полосы сигнальными флагами тревоги
пересекали скулы.
Стоящая на пороге Аламеда Кантера выглядела как всегда: холодные глаза и горько
поджатые губы обманутого жизнью человека. Привлекательная женщина невысокого
роста, с подтянутой фигурой, она была одета в ярко-розовую блузку, пиджак и широкие
джинсы. Пышные черные как смоль волосы убраны назад и туго стянуты в узел на затылке
– не самый подходящий вариант для человека с резкими чертами, которые хорошо бы
вместо этого смягчить. Но в молодости, до того, как ее озлобил Эли, Аламеда, должно
быть, была прекрасна.
А еще она привела с собой молодого человека двадцати с чем-то лет в отглаженных
брюках цвета хаки и накрахмаленной рубашке. Черноволосый, коренастый, мускулистый,
он был по-мужски красив. Но самодовольным, снисходительным выражением на лице не
понравился мне сразу же.
– Эйвери, – сказала София. – Это Луис Оризага.
"Ах ты, черт!", – подумала я.
Даже зная Аламеду, я не могла поверить, что она вот так взяла и привела с собой бывшего
парня дочери. Гостя незваного и очень нежеланного. И хотя Луис никогда Софию не бил, он стремился подавить сестру всеми возможными способами, решительно гася каждую
искру ее независимости.
Очевидно, ему никогда не приходило в голову, что София может быть несчастна в их
отношениях. То, что она разорвала помолвку и уехала в Хьюстон начинать вместе со мной
новое дело, стало для него большим ударом. В месячном припадке ярости Луис пил по-
черному, не раз дрался в барах и крушил мебель. А меньше чем через год женился на
семнадцатилетней девчонке. У них родился ребенок, о чем Аламеда, конечно же,
сообщила Софии, желчно добавив, что этот ребенок должен был стать ее внуком, и
вообще, сестре тоже, мол, пора родить своего.
– Зачем ты здесь? – спросила София у Луиса. Сейчас она казалась такой юной, такой
уязвимой, что мне захотелось спрятать ее за спину и рявкнуть на стоящую на пороге
парочку, чтобы они оставили ее в покое.
– Я пригласила Луиса, – бегая глазами, радостно пропела Аламеда. – Каждый раз так
скучно ехать сюда одной, но приходится, потому что ты, София, никогда меня не
навещаешь. И я рассказала Луису, что он так и остался в твоем сердце – вот почему ты до
сих пор одна.
– Но ты женат, – заметила София, растерянно глядя на бывшего жениха.
– Мы развелись, – ответил он. – Слишком многое я дал своей жене. Был чересчур для нее
хорош. Это ее испортило, и она захотела уйти.
– Конечно, именно поэтому и захотела, – не смогла я удержаться от едкого замечания.
Внимания на мой комментарий никто не обратил.
– У меня сын, Бернардо, – сказал Луис Софии.
– Такой расчудесный малыш, – вторила ему Аламеда.
– Ему уже почти два, – продолжил Луис. – Я забираю его каждые вторые выходные. И мне
нужна помощь в его воспитании.
– Ты счастливейшая девушка в мире, mija, – добавила Аламеда. – Ведь Луис решил дать
тебе еще один шанс.
Я повернулась к сестре и сухо резюмировала:
– Вот повезло!
София была так потрясена, что даже не улыбнулась на мою шутку.
– Луис, нужно было сначала спросить меня. Я ведь сказала перед отъездом из Хьюстона, что не хочу тебя больше видеть.
– Аламеда все объяснила, – отмахнулся он. – Тебя уговорила сестра, пока ты горевала о
смерти отца. Ты не понимала, что делаешь.
Набрав воздуха, я приготовилась возразить, но София жестом попросила тишины.
– Луис, ты ведь знаешь, почему я уехала. И почему никогда к тебе не вернусь.
– Времена меняются. И я изменился, София. Теперь я знаю, как сделать тебя счастливой.
– Она уже счастлива! – воскликнула я.
– Эйвери, тебя это не касается, – пренебрежительно посмотрела на меня Аламеда. – Это
семейное дело.
– Не груби Эйвери, – сердито вспыхнула сестра. – Она – моя семья.
И тут они заговорили одновременно – настоящий поток испанского, из которого я
понимала не более пары слов подряд. А сзади пережидали момент Ри-Энн, Вэл и Тэнк в
обнимку со своими сумками и ноутбуками.
– Помощь нужна? – многозначительно спросил Тэнк.
– Еще точно не знаю, – благодарно шепнула я в ответ.
София защищалась, но выглядела все более и более страдающей. Я пододвинулась к ней
ближе, страстно желая за нее вступиться.
– Говорите, пожалуйста, по-английски, – твердо попросила я.
Казалось, никто меня не услышал.
– Дело в том, – вновь начала я, – что здесь у Софии прекрасная жизнь и успешная карьера.
Она независимая женщина. – Когда и это не оказало видимого эффекта, я продолжила: – А
еще у нее новый парень.
Неожиданно наступившая тишина меня вполне удовлетворила.
– Это правда, – воспользовалась предложенным оправданием София. – У меня есть
парень, и мы помолвлены.
Аламеда прищурилась. В окружении густо накрашенных ресниц ее глаза напоминали
мохнатых пауков.
– Ты раньше никогда о нем не говорила. Кто он? Как его зовут?
– Он… – начала было сестра.
– Прошу прощения, – через приоткрытую дверь в студию протиснулся Стивен. Запнулся и
в наступившей тишине недоуменно нахмурился при виде наших непроницаемых лиц. – В
чем дело?
– Querido (прим.пер. - исп. любимый, дорогой), – воскликнула София, бросаясь к нему.
После чего нагнула его голову и поцеловала.
Глава 15
Перевод – Мел Эванс
Редактирование – Nadin-Z
Оформление – Кристюша
Застигнутый врасплох поцелуем Софии, Стивен застыл. Я задержала дыхание, про себя
призывая его не отталкивать сестру. Его руки, зависшие было в воздухе словно
удерживаемые невидимыми нитями кукловода, медленно опустились ей на плечи.
"Сжалься над ней, Стивен, – отчаянно думала я. – Хотя бы сейчас!"
Но реакция Стивена с жалостью и рядом не стояла. Он крепко обнял Софию и принялся
целовать так, будто не собирался останавливаться. Словно она была опасным наркотиком, вызывающим зависимость, с которым надо обращаться осторожно, наслаждаться
маленькими порциями, дабы не умереть от смертельной передозировки. И острая жажда