За час до того, как рассядутся гости, я зашла под тент. Внутри простиралось восемь тысяч
футов полов из розового дерева. Выглядело сказочно. Под тент внесли дюжину
двадцатифутовых кленов, каждый весом в полтонны, чтобы создать густой лес с
мигающими среди листвы светлячками из светодиодных лампочек. Нити
неотшлифованного горного хрусталя свисали с ряда бронзовых канделябров. На столах
выложили дорожки из пышного живого мха. К каждому столовому прибору прилагался
подарок для гостя – крошечный хрустальный горшочек с шотландским медом.
Снаружи выстроившиеся в ряд десятитонные кондиционеры непрерывно качали внутрь
прохладный воздух, чтобы обеспечить благословенные двадцать градусов. Просматривая
окончательный список, я глубоко вдохнула, наслаждаясь прохладой.
– София, – обратилась я в микрофон, – волынщик явился? Прием.
– Подтверждено, – ответила сестра. – Только что провела его в главный дом. Между
кухней и комнатой экономки есть рабочая кладовка, где он может настроить инструмент.
Прием.
– Принято. Стивен, это Эйвери. Мне нужно переодеться. Ты сможешь справиться, пока я
отлучусь на пять минут? Прием.
– Эйвери, ответ отрицательный, у нас заминка с выпуском голубей. Прием.
Я озабоченно нахмурилась.
– Слышу. Что происходит? Прием.
– В дубовой роще рядом с павильоном обнаружился ястреб. Заводчик отказывается
выпускать голубей, когда поблизости маячит хищник. Прием.
– Скажи, что мы заплатим, если кого-то съедят. Прием.
Встряла София.
– Эйвери, мы не можем позволить, чтобы голубя схватили в небе и прикончили прямо на
глазах у гостей. Прием.
– Мы на техасском ранчо, – возразила я. – Нам повезет, если половина гостей не схватится
за ружья и не начнет палить по голубям. Прием.
– Закон штата запрещает ловить, калечить или убивать ястребов, – сообщил Стивен. – Как, по-твоему, нам с этим быть? Прием.
– А закон позволяет пугать чертовых птиц? Прием.
– Думаю, да. Прием.
– Тогда пусть Тэнк этим займется. Прием.
– Эйвери, оставайся на связи, – в волнении прервала София. Через секунду она вышла в
эфир снова: – Я тут с Вэл. Она говорит, что жених сдрейфил. Прием.
– Это что, шутка? – похолодев, спросила я. – Прием.
Пока длилась помолвка и велись приготовления к свадьбе, жених, Чарли Эмспечер, был
надежен как скала. Прекрасный парень. Раньше бывало – пары вызывали у меня
недоумение, мол, что их заставило идти к алтарю, но Чарли и Слоун казались искренне
влюбленными.
– Я не шучу, – отозвалась София. – Чарли только что заявил Вэл, что хочет все отменить.
Прием.
Глава 3
Перевод - Karmenn
Редактирование - Sig ra Elena
Оформление – Кристюша
Прием.
Казалось, слово эхом отдавалось у меня в голове.
Миллионы долларов коту под хвост.
Карьера каждого из нас очутится под угрозой.
А Слоун Кендрик останется с разбитым сердцем.
Такое ощущение, что в меня воткнули сто уколов адреналина.
– Никто не отменит эту свадьбу, – заявила я. В моем тоне слышалась явная жажда крови. –
Я разберусь. Скажи Вэл, чтобы она не позволяла Чарли ни с кем говорить, пока я не
прибуду. Посади его на карантин, поняла? Прием.
– Принято. Прием.
– Конец связи.
Я решительно направилась в гостевой дом, где семья жениха готовилась к церемонии. И с
трудом удерживалась, чтобы не припустить бегом. Как только я вошла в дом, то
промокнула вспотевшее лицо кипой бумажных платков. Из гостиной первого этажа
доносились разговоры, смех и звяканье бокалов.
Как из-под земли рядом со мной выросла Вэл. На ней был серебристо-серый деловой
костюм, многочисленные тонкие косички собраны в аккуратный пучок на затылке.
Стрессовые ситуации, казалось, ее не трогали: в сущности, она, как правило, перед лицом
непредвиденных обстоятельств становилась еще хладнокровней. Тем не менее я уловила
панику в глубине ее глаз. Лед в стакане, который она держала, слегка позвякивал. Что бы
там ни произошло с женихом, ситуация была серьезной.
– Эйвери, слава богу, ты здесь, – прошептала Вэл. – Чарли пытается все отменить.
– Есть идея почему?
– Наверняка тут приложил руку шафер.
– Уайатт Вэндейл?
– Угу. Он все утро нудит, дескать, женитьба – это ловушка, что Слоун превратится в
толстуху, то и дело рожающую детей, и Чарли лучше убедиться, что не совершает ошибку.
Я не могу выгнать Вэндейла из верхней гостиной. Он прилип к Чарли как банный лист.
Я проклинала себя, что не предупредила события. Лучший друг Чарли, Уайатт, был
испорченным отпрыском богатой семьи, чьи деньги обеспечивали ему роскошь оттянуть
взросление как можно дольше. Грубый и несносный, он никогда не упускал случай
унизить женский пол. Слоун презирала Уайатта, но сказала мне, что придется смириться с
его присутствием, поскольку он дружил с Чарли с первого класса. Когда бы она ни
жаловалась на мерзкие выходки Уайатта, Чарли заверял ее, что его друг в душе добрый
малый, но плохо умеет себя подать. Но дело-то в том, что Уайатт подавал себя на все сто.
Все свои отвратительные сто.
Вэл вручила мне стакан с янтарной жидкостью и льдом.
– Это для Чарли. Я знаю, что у нас запрет на алкоголь, но, поверь, пора его нарушить.
Я взяла у нее виски.
– Ладно. Отнесу Чарли. Ему предстоит момент пламенной истины. Не позволяй никому
нас прервать.
– А что делать с Уайаттом?
– Сама от него избавлюсь. – Я отдала Вэл гарнитуру. – Держись на связи с Софией и
Стивеном.
– Мне сказать им, что начнем позже?
– Мы начнем вовремя, – сердито поправила я. – Если не получится, мы потеряем лучшее
освещение для церемонии и упустим выпуск голубей. Птицам предстоит лететь обратно к
Чистому озеру, а они не смогут возвратиться в темноте.
Вэл кивнула и надела гарнитуру, пристроив микрофон. Я поднялась по лестнице, подошла
к гостиной и легко постучала в приоткрытую дверь.
– Чарли, – позвала я самым спокойным своим тоном, – можно?
– Гляньте, кто здесь, – воскликнул Уайатт, когда я вошла. Его дорогой смокинг имел
неопрятный вид, а черный галстук отсутствовал. Уайатта переполняло самодовольство:
явно радовался, что испортил самый важный день в жизни Слоун Кендрик. – А что я
говорил тебе, Чарли? Сейчас она попытается уговорить тебя. – Он бросил на меня
торжествующий взгляд. – Поздно. Чарли опомнился.
Я вгляделась в пепельное лицо жениха, который сидел, сгорбившись, на диванчике. И был
сам на себя не похож.
– Уайатт, – обратилась я к шаферу. – Мне нужно поговорить с Чарли секунду наедине.
– Он может остаться, – сказал Чарли подавленным тоном. – Он прикрывает мне спину.
"Ага, – очень хотелось мне сказать, – нож, который он в эту спину воткнул, послужит
прекрасной ручкой".
Но вслух я пробормотала:
– Уайатту нужно приготовиться к церемонии.
Шафер осклабился:
– Вы что, глухая? Свадьба отменяется.
– Не вам решать, – парировала я.
– Вам-то что за дело? – спросил он. – В любом случае вам заплатят.
– Мне дело до Чарли и Слоун. И мне дело до людей, которые тяжко трудились, чтобы
сделать для Чарли и Слоун этот день особенным.
– Ну так я знаю этого парня с первого класса. И не позволю, чтобы вы и ваши подхалимы
давили на него только потому, что Слоун Кендрик решила, что пора заарканить парня.
Я подошла к Чарли и вручила ему стакан. Жених с благодарностью взял его.
А я вытащила сотовый телефон.
– Уайатт, – сказала я деловито, листая список контактов. – Ваше мнение не имеет
отношения к делу. Эта свадьба не ваша. Мне хотелось бы, чтобы вы оставили нас наедине, пожалуйста.
– Кто меня заставит? – засмеялся Уайатт.
Найдя в списке телефон Рэя Кендрика, я нажала вызов. Бывший участник родео, отец
Слоун происходил из породы людей, которые, несмотря на сломанные ребра и ушибы,
упорно взбирались на бешеное животное весом в две тысячи фунтов, чтобы взнуздать его, что было сравни получать неоднократные удары бейсбольной битой между ног.
– Кендрик, – откликнулся Рэй.
– Это Эйвери, – сказала я. – Я тут по соседству у Чарли. У нас заминка с его другом
Уайаттом.
Рэй, заметно недовольный поведением Уайатта на ужине после репетиции, спросил:
– Что, этот сучонок пытается мутить воду?
– Да, – ответила я. – И мне кажется, именно вы должны объяснить ему, как следует себя
вести на свадьбе Слоун.
– Ты, милая, совершенно права, – согласился Рэй с восторженным энтузиазмом. Как я
догадывалась, он с удовольствием занялся бы хоть каким делом, лишь бы не торчать
праздно в парадном смокинге и не вести светские беседы. – Я прямо сейчас с ним
потолкую…
– Спасибо вам, Рэй.
Когда Чарли услышал произнесенное имя, то вытаращил глаза.
– Черт. Вы только что позвонили отцу Слоун?
Я обратила холодный взгляд в сторону Уайатта и посоветовала:
– На вашем месте я бы исчезла куда-нибудь. Пары минут вам хватит удрать, пока
заряжают дробовик.
– Сука.
Недобро зыркнув на меня, Уайатт пулей выскочил из комнаты.
Я закрыла за ним дверь и повернулась к Чарли, поглощавшему выпивку.
Он не смел взглянуть на меня.
– Уайатт просто пытается меня защитить, – пробормотал он.
– Срывая вашу свадьбу? – Я подтянула ближайшую оттоманку и села лицом к Чарли, с
трудом удерживаясь, чтобы не смотреть на часы и не думать, что мне крайне нужно
переодеться. – Чарли, я видела вас со Слоун с самого начала помолвки и по сей день. Я
верю, что вы ее любите. Но дело в том, что ничего из сказанного Уайаттом ни на йоту не
изменило бы ситуацию, если только что-то не произошло. Так скажите, в чем проблема.
Чарли встретил мой взгляд, беспомощно развел руками и ответил:
– Как подумаешь, сколько пар разводится, кажется безумием, что кто-то вообще хочет
жениться. Вероятность пятьдесят на пятьдесят. Почему парень в здравом уме станет
связываться с такими шансами?
– Это общая статистика. А не ваши шансы. – Видя его недоумение, я продолжила: -
Бывает, люди женятся по разным неблаговидным причинам. Безрассудное увлечение,
боязнь одиночества, незапланированная беременность. Что-нибудь из этого подходит к вам
со Слоун?
– Нет.
– Тогда, если вы исключите этих людей из выборки, ваша статистика станет гораздо
лучше, чем пятьдесят на пятьдесят.
Чарли потер лоб нетвердой рукой.
– Придется сказать Слоун, что мне нужно еще время, чтобы во всем убедиться.
– Еще время? – изумленно вторила я. – Свадебная церемония начнется через сорок пять
минут.
– Я не отказываюсь, просто хочу отложить на время.
Я недоверчиво уставилась на него.
– Отложить не получится, Чарли. Слоун готовилась и мечтала об этой свадьбе несколько
месяцев, а ее отец потратил целое состояние. Если вы отложите все в последнюю минуту, другого шанса вам не представится.
– Мы говорим о всей моей оставшейся жизни, – с растущим возбуждением напомнил он. –
Я не хочу ошибиться.
– Господи, помоги мне, – взорвалась я. – Думаете, у Слоун нет места для сомнений? Эта
свадьба – выражение доверия и с ее стороны тоже. Для нее это тоже риск! Однако она
готова рискнуть, потому что любит вас. И собирается появиться у алтаря. А вы серьезно
заявляете мне, что собираетесь унизить ее перед всем честным народом и выставить на
посмешище? Да вы хоть понимаете, что собираетесь с ней сделать?
– Вы не знаете, на что это похоже. Вы никогда не были замужем. – Тут Чарли, увидев мое
лицо, помешкал и спросил неуверенно: – Или были?
Мой гнев резко испарился. По ходу планирования и подготовки свадьбы, особенно такого
размаха, легко забыть, каким пугающим может быть этот процесс для двух людей, которые
рискуют больше всех.
Сняв очки, я покачала головой.
– Нет, я никогда не была замужем, – ответила я, протирая стекла платочком. – Меня
бросили в день свадьбы. Наверно поэтому я меньше всего подхожу на роль человека, с
которым вам нужно сейчас говорить.
– Черт, – услышала я его бормотанье. – Мне жаль, Эйвери.
Я водрузила очки на нос и сжала в кулаке платок.
Чарли стоял на пороге принятия судьбоносного решения и имел вид пятимесячного
поросенка, которого ведут на убой. Я должна была заставить его осознать последствия
того, что он собирался сделать. Ради его же блага и особенно ради Слоун.
Я жадно посмотрела на пустой стакан в руках Чарли: мне самой хотелось выпить. Присев
на оттоманку, я сказала:
– Отмена свадьбы не просто какая-то отмена общественного события. Это меняет все. И
причинит Слоун такую боль, что вы даже не представляете.
Нахмурив брови, Чарли с тревогой уставился на меня.
– Конечно, она будет разочарована, – начал он. – Но…
– Разочарование – самое меньшее, что она испытает, – прервала его я. – Даже если она все
еще будет любить вас, то доверие вы потеряете. И с чего ей доверять, если вы нарушаете
клятвы?
– Я еще ни одну клятву не давал, – поправил он.
– Вы попросили ее выйти за вас замуж, – напомнила я. – Это значит, вы обещали ждать ее
у алтаря.
Воцарилось тяжелое молчание, и я поняла, что вынуждена рассказать Чарли Эмспечеру о
самом худшем дне моей жизни. В сердце еще жила незаживающая рана, и я не жаждала
вскрыть ее ради молодого человека, которого даже толком не знала. Тем не менее я не
видела иного выхода прояснить ему ситуацию.
– Три с половиной года назад должна была состояться моя свадьба, – начала я. – В то
время я жила в Нью-Йорке и работала в сфере свадебной моды. Мой жених, Брайан,
работал финансовым аналитиком на Уолл-стрит. Мы встречались два года, потом два года
жили вместе и в какой-то момент стали поговаривать о женитьбе. Я планировала
небольшую красивую свадьбу. Даже вызвала своего ветреного отца в Нью-Йорк, чтобы он
повел меня к алтарю. Все складывалось идеально. Однако в утро свадьбы Брайан покинул
квартиру до того, как я проснулась, а потом позвонил и заявил, что не может через это
пройти. Он, дескать, совершил ошибку. Он, дескать, думал, что любит меня, но на самом
деле нет. Он не уверен, что вообще речь шла о любви.
– Черт, – тихо сказал Чарли.
– Люди неправы, утверждая, что время лечит разбитое сердце. Не всегда так. Мое сердце
осталось разбитым. Мне пришлось научиться с этим жить. Я никогда не поверю человеку, если он будет клясться, что меня любит. – Я помолчала, чтобы собраться с духом и
искренне продолжить: – Я так боюсь, что меня бросят, поэтому всегда ухожу первой. Я рву
отношения, потому что скорее буду одна, чем испытаю боль. Мне не нравится, но так
обстоят со мной дела.
Чарли участливо уставился на меня. Он снова стал на себя похож, больше над ним не
довлел никакой страх.
– Удивительно, что после такого вы продолжили заниматься свадебным бизнесом.
– Я подумывала было сменить род занятий, – призналась я. – Однако где-то глубоко в
душе я все еще верю в сказку. Пусть не для себя, а для других.
– Для Слоун и меня? – серьезно спросил он.
– Да. Почему бы и нет?
Чарли повертел в руках пустой стакан.
– Мои родители развелись, когда мне было восемь, – признался он. – Но они никак не
прекращали использовать меня и брата как разменную монету в своих отношениях. Ложь, предательство, ругань, способность испортить любой праздник или день рождения. Вот
почему я не пригласил на свадьбу маму и отчима. Я знал, стоит им появиться, начнутся
всякие проблемы. Как я могу рассчитывать на хорошую семейную жизнь, когда даже не
знаю, что это такое? – Чарли перевел на меня взгляд. – Мне не нужна сказка. Просто
уверенность, что если женюсь, брак не превратится в кошмар.
– Не могу обещать, что вы никогда не разведетесь, – сказала я. – На брак не существует
гарантии. Если только вы со Слоун не будете работать над ним столько, сколько захотите.
Столько, сколь долго вы готовы сдержать свои обещания. – Я глубоко вздохнула. – Дайте
догадаюсь, Чарли… Вы хотите сбежать не потому, что не любите Слоун, а потому что
слишком ее любите. Вы готовы отменить свадьбу, потому что не хотите, чтобы ваш брак
потерпел неудачу. Верно?
Чарли переменился в лице.
– Да, – изумленным тоном подтвердил он. – Звучит как-то по-идиотски, да?
– Скорее звучит, словно вы запутались, – осторожно заметила я. – Позвольте спросить вас: Слоун когда-нибудь давала вам повод сомневаться в ней? Есть что-то в ваших отношениях, что для вас неприемлемо?
– Черт, да нет же. Она бесподобна. Милая, умная… Я самый везучий парень на свете.
Я замолчала, давая ему время переварить сказанное.
– Самый везучий парень на свете, – медленно повторил он. – Вот же дерьмо… а я чуть не
испортил самое лучшее, что со мной случилось. Испугавшись, черт возьми. Из-за
долбанного развода родителей, черт возьми. Нет, решено, я готов.
– Тогда… продолжим свадьбу? – осторожно уточнила я.
– Продолжим.
– Вы уверены?
– Вполне. – Чарли прямо посмотрел мне в глаза. – Спасибо, что поделились, через что вам
пришлось пройти. Я понимаю, для вас это было нелегко.
– Если это помогло, то я рада.
И только когда мы встали, я обнаружила, что у меня трясутся коленки.
Чарли, скорчив гримаску, посмотрел на меня.
– Мы ведь не обязаны об этом упоминать кому-нибудь?
– Я как врач или адвокат, – заверила я его. – Все разговоры конфиденциальны. – Он кивнул
и с облегчением выдохнул. – Теперь пойду, – сказала я. – А вы смотрите, держись
подальше от Уайатта и его чепухи. Я понимаю, что он ваш друг, но если честно, он
худший шафер, которого я встречала.
Чарли криво усмехнулся.
– Не стану спорить.
Пока он провожал меня до двери, я думала, что с его стороны очень смело взять на себя
обязательства, которых он больше всего боялся. Такой отвагой я не обладала. Ни один
мужчина не будет иметь власть заставить меня пройти этот путь, как удалось Брайану…
путь, по которому сейчас Чарли почти заставил пройти Слоун. Чувствуя, что у меня
словно камень с души свалился, я подхватила сумку.
– До скорого, – крикнул мне вслед Чарли, когда я вышла из комнаты и стала спускаться по
лестнице.