"Хорошо, хоть пришел, – подумала Ники. – Хотя это не совсем то, что я себе представляла".
Она была расстроена, поскольку заказанные ею цветы до сих пор не доставили, а вино, которое она купила, Эван назвал дешевой бормотухой. Если любой прием гостей сопряжен с такими сложностями, она заречется еще когда-нибудь кого-то приглашать.
– А вино должен был выбрать ты! – упрекнула она Эвана, который впервые за время их знакомства позволил себе ее критиковать. – Такими вещами должен заниматься мужчина.
– Званый ужин – твоя забота, – ответил он в промежутке между двумя телефонными звонками. – К тому же ты сама это все придумала.
Он еще утром сообщил ей, что у их режиссера нервное расстройство, и он должен будет целый день висеть на телефоне, чтобы как-то это уладить.
Ники было очень обидно. Поджав губы, она вылетела из комнаты, с трудом сдержавшись, чтобы не огрызнуться.
На кухне повар распаковывал пакеты с продуктами из супермаркета.
– Я хотела бы, чтобы гости сели за стол часов в девять, – объявила Ники, делая вид, что это ей не впервой.
– Будет сделано, кисуля, – ответил он и лихо подмигнул. Кисуля? Это еще что за новости?!
Ники поспешила вон из кухни и уединилась в спальне. Там она соорудила себе косячок, хотя Эван – не признававший наркотиков ни в каком виде – просил ее не курить в доме. Ну и черт с ним!
Она придумала этих гостей, чтобы порадовать его, а он посмел ее критиковать!
Ники достала из гардероба свое единственное вечернее платье – короткое, с открытой спиной, пылающего красного цвета. От модного дизайнера. Очень сексуальное – особенно когда она надевала его с туфлями на высоких каблуках. Эван не любил, когда она надевала такие туфли, – говорил, что от этого у него возникает комплекс неполноценности.
Что ж, это его проблема. Сегодня она будет делать то, что ей заблагорассудится!
Около шести Майкл позвонил в отель.
– Здесь все в порядке, – доложил он. – Его вещи снаружи, замки сменили, а вашу экономку я на выходные отослал к родне. Охранник проинформирован, что отныне доступ в дом мистеру Линчузакрыт.
– Вы уверены, что я вправе это делать? – засомневалась Лиза.
– Но вы же говорили со своим адвокатом? -Да.
– Тогда вы должны знать, что в этом нет ничего противозаконного.
– Да, похоже, – вяло согласилась она.
– Лиза, это ваш дом, а не его, – напомнил Майкл мягким, но уверенным голосом.
– Это я понимаю.
– Так в чем тогда проблема?
– Никакой проблемы нет, – быстро возразила она.
– Итак, чем вы занимаетесь в своем роскошном номере? – спросил он, желая разрядить обстановку.
– Превращаюсь в заядлого телезрителя, – сообщила Лиза.
– Что ж, это занятно.
– Если любишь телевидение.
– А вы?
– Я не люблю.
– Послушайте, Лиза, только не впадайте в депрессию! – постарался приободрить ее Майкл.
– Да я и не впадаю.
– Точно?
– Точно.
– И вы нормально себя чувствуете там одна?
– Конечно, – солгала она.
– Иными словами, сегодня я больше ничего не могу для вас сделать?
– Ничего.
– Я оставлю вам номер моего мобильного – вдруг понадоблюсь.
– Не понадобитесь, – вздохнула она, – но номер все равно давайте.
– Хотите, я заеду? – настаивал Майкл, чувствуя, что настроение у нее тяжелое.
– В этом нет необходимости, – отказалась Лиза, хотя если она сейчас кого и хотела видеть, так это Майкла.
– Только не забывайте: ни под каким видом не появляйтесь дома! – строго предостерег он.
– Не беспокойтесь, я не собираюсь этого делать.
Она положила трубку, потом снова ее взяла и заказала себе ужин в номер, попросив, чтобы официант оставил тележку за дверью. Она не хотела, чтобы кто-нибудь знал о том, что она здесь. Принесли еду, но аппетита у Лизы она не вызвала. Очень уж неприятна ей была вся эта ситуация, а еще более мрачной казалась перспектива просидеть весь вечер в гостиничном номере в одиночестве. Она позвонила Джеймсу, но секретарь ответил, что тот на выходные улетел в Нью-Йорк.
Лиза предприняла еще одну попытку и набрала номер Киндры. Ее помощник сообщил, что хозяйка засела в студии звукозаписи и распорядилась не беспокоить ее ни под каким видом, разве что в случае разрушительного землетрясения.
Чудесно! Именно тогда, когда она в них так нуждается, лучшие друзья оказываются недоступны!
Лиза подумывала, не позвонить ли Стелле или Тейлор, но отказалась от этой затеи. Стелла, с ее бесцеремонностью, наверняка прочтет ей лекцию о том, что следует потщательней выбирать себе мужчин, а Тейлор настолько поглощена своим кинопроектом, что ничто другое ее не трогает.
К восьми часам Лиза была на пределе. Она уже посмотрела телевизор, сделала попытку почитать, убедилась, что не в состоянии сосредоточиться ни на том, ни на другом, и теперь не знала, чем себя занять.
"Я не могу торчать здесь без дела, – думала она. – Я сойду с ума!"
"Может, вернуться?" – мелькнуло у нее.
"Ни в коем случае! – сказала она себе.
И снова она попробовала сесть и посмотреть телевизор.
Путь в Калабасас был долгий и нудный. Тем более что Ларри настоял на том, чтобы лично сидеть за рулем своего нового спортивного автомобиля.
– Мы разве не можем взять "Мерседес" или мой "Ягуар"? – спросила Тейлор.
– Мне кажется, что эта машина больше подходит к случаю, – возразил Ларри.
Его всегда беспокоило то, что думают и чувствуют другие. А поскольку его друг Айзек был не из высшей лиги, Ларри решил не щеголять дорогой машиной, хотя ни для кого не было секретом, что он – один из самых преуспевающих людей в Голливуде.
Тейлор сидела на пассажирском сиденье и всю дорогу настраивала себя на предстоящий прием. Она не была снобом в чистом виде, но, с другой стороны, она здорово потрудилась, чтобы пробить себе дорогу в голливудскую элиту, и теперь ее мало привлекало общение с не столь преуспевающими друзьями Ларри.
– А что, парковки с обслугой нет? – удивилась она, когда они наконец подъехали к нужному дому. Весьма скромному, надо сказать.
– Тейлор, перестань! – упрекнул Ларри. – Здесь тебе не Беверли-Хиллз. Здесь не принято грабить одиноких женщин за рулем.
Айзек Гриффит был высокий, симпатичный темнокожий актер, снявшийся в нескольких фильмах, но ни разу – в главной роли. Ларри всегда следил за тем, чтобы в каждом его фильме было что-то для Айзека – это лишний раз выводило Тейлор из себя. Находить роли для друзей он может, а для нее и пальцем не шевельнет! В конце концов, она вполне состоявшаяся актриса, с целым перечнем работ. Может, и не самых выдающихся работ, но это лишь следствие обстоятельств… .
Айзек и Ларри бросились обниматься, будто не виделись сто лет.
– Как я рад, что вы приехали! К тому же вдвоем! Ты не представляешь, как много это для меня значит! – Айзек тем самым поприветствовал и Тейлор тоже.
– Ты что же, решил, что я пропущу твое пятидесятилетие? – радостно вскричал Ларри. – Теперь ты официальный член клуба старперов!
– Благодарю, – ответил Айзек со смехом. – Скажу Дженни – на следующий год ее очередь.
Приятели расхохотались.
Жена Айзека Дженни, миниатюрная, худенькая белая женщина с длинными, очень светлыми волосами и необыкновенно белой кожей, была похожа на дистрофика. С Айзеком они познакомились, когда оба играли в какой-то пьесе в небольшом театрике в Нью-Йорке. Они полюбили друг друга, и вскоре Дженни переехала с Айзеком в Калифорнию. Это было двадцать лет назад, и все эти годы они жили душа в душу. У них было двое детей и три собаки. Тейлор знала, что Дженни была дружна с первой женой Ларри, и это ее не слишком радовало.
Ларри с порога окунулся в толпу старых друзей и знакомых. Судя по его виду, он чувствовал себя здесь, как дома, и говорил со всеми, как с равными. Можно было подумать, что он сам не понимает, насколько влиятелен и знаменит!
Тейлор ничего не оставалось, как в одиночестве бродить по большому и весьма уютному дому, пытаясь угадать, как долго Ларри захочет здесь торчать. Было такое впечатление, что дети и собаки повсюду, и это выводило ее из себя.
Круглые столы были расставлены в саду. Там же был длинный стол с закусками, стопками одноразовых тарелок и приборов, пачками бумажных салфеток. Айзек с кем-то из друзей приступил к жарке барбекю.
– Почему ты не сядешь? – отыскав Ларри, спросила Тейлор. – Садись, а я тебе принесу тарелку.
– Не говори глупостей! – ответил он. – Постоим в очереди, как все.
Они вдвоем пристроились в хвост, и Ларри, наравне с "народом", с улыбкой до ушей ждал полагающейся ему сосиски и гамбургера.
– Вот как надо веселиться, – заявил он. – А то наши приемы становятся слишком чопорными.
– Ты так считаешь? – Тейлор вздохнула, вспоминая, как их классно обслужили в прошлый уикенд в ресторане "Спаго"! Что в этом плохого?
Подошел Айзек и подвел к ним еще какую-то пару. Мужчине было за пятьдесят, симпатичный, Тейлор показалось, что есть в нем что-то знакомое. Жена – невысокая, полная женщина с добродушной улыбкой.
– Познакомьтесь с моими друзьями. Их фамилия Рок, – представил Айзек, ослепив всех своей улыбкой в духе "я мог бы стать звездой". – Их сын Оливер только что продал сценарий за миллион баксов. Как вам это нравится?
Тейлор лишилась дара речи. Ей это совсем не нравилось.
14.
К приезду первых гостей Ники уже пребывала в состоянии блаженного кайфа, повар колдовал на кухне, цветы были доставлены и стояли в воде, а Эван все висел на телефоне.
– Милый! – сладко пропела она в трубку внутреннего телефона. – Народ скоро начнет прибывать. Ты не мог бы закончить свои переговоры?
– Не сейчас! – рявкнул он. – Сколько тебе раз объяснять, что у меня срочное дело?
"Если дело такое срочное, почему Брайан не помогает тебе его уладить?" – подумала она.
На самом деле она прекрасно понимала, что в этой парочке бизнесом ведает Эван – Брайан же занимается вопросами творческими. Хотя… разве впавший в безумие режиссер не относится к категории творчества?
Она мельком заглянула на кухню. Мерзкий повар сидел на табурете и почитывал последний номер журнала "Ток". Рядом на стойке стояла пустая пивная бутылка. Никакой еды в поле зрения Ники не обнаружила.
– Все в порядке? – спросила она, стараясь придать голосу интонацию искушенной хозяйки, имеющей большой опыт обращения с персоналом.
– В девять! – подмигнул повар.
– А вам разве… не пора заняться делом?
– В девять часов, кисуля, – повторил тот, даже не повернув головы.
Ники вышла с жутким ощущением, что ее надули и вечеринка под угрозой.
Первой приехала Сэфрон, за ней плелся ее новый кадр. Ники представляла его несколько другим. Это оказался не юный жеребец из актерского цеха, а дяденька за сорок, неприветливый длинноволосый латинос в потрепанном кожаном пиджаке, нелепой красной майке и джинсах в обтяжку, подчеркивающих все его достоинства.
"Гм-мм… – подумала Ники. – Может, в этом что-то есть? С чего-то ведь Сэфрон тянет к взрослым мужикам!"
– Познакомься, это Рамон, – сказала подруга. Вид у нее был довольно экзотический: летящий длинный жакет в стиле ретро поверх трапециеобразного топика с блестками и ярко-синие атласные брюки. – Мой новый близкий друг.
– Привет, новый близкий друг, – поздоровалась Ники, отводя взгляд от его ширинки.
В ответ тот лишь кивнул. Немногословный мужчина.
– Бар вон там, можете сделать себе коктейль, – пригласила Ники, махнув рукой в сторону стойки. – Эван сейчас выйдет. Он говорит по телефону.
Рамон сразу направился к бару, а Сэфрон изъявила желание осмотреть дом.
– Ну что ж, девушка, домик у вас чудесный, – заявила она, досконально обследовав жилище. – Много ждешь гостей?
– Еще будет Брайан с какой-нибудь подружкой. Пара приятелей Звана… Кажется, и все.
– Ну как тебе мой самец, а? – Сэфрон мотнула головой в направлении барной стойки, где устроился Рамон.
– Тебе видней, – равнодушно бросила Ники.
– Можешь мне поверить – настоящий конь! Надеюсь, ты углядела, какое у него хозяйство?
– Да уж. Не заметить невозможно. Ох, совсем забыла – еще может заехать моя мамуля, – сообщила Ники. – Но это очень вряд ли.
– Лиза?
– Нет! – съязвила Ники. – У меня есть еще одна мамаша, которую я прячу в чулане.
– Ас чего бы вдруг ей-то приходить? – разочарованно протянула Сэфрон.
– С того, что я ее пригласила.
– Ты пригласила мамашу?
– А что в этом странного? Сэфрон закатила глаза:
– Ты можешь себе представить, чтобы я пригласила к себе на вечеринку Киндру?
– Да ты сроду гостей не собираешь.
– Да, но теоретически…
– Если бы ты позвала гостей и в том числе Киндру, я бы не удивилась.
– Да опомнись, девушка! Разве в присутствии мамашки можно расслабиться?
– Можно, если это Лиза или Киндра. Они обе вполне современные.
– Ты что, не понимаешь? – Сэфрон начинала раздражать бестолковость подруги. – Общее внимание тут же устремится на них. Они станут королевами вечера, а мы – так, сбоку припека.
– Слушай! Об этом я и не подумала.
– Полюбуйся, например, на моего кавалера, который уже полбутылки вискаря вылакал. Станет он на меня смотреть, если здесь появится Лиза Роман? Да я для него превращусь в невидимку!
– Прости, я и впрямь не подумала.
– Это уж точно, – мрачно подытожила Сэфрон.
– Дело в том, что у Лизы сейчас трудный период… – принялась объяснять Ники, понизив голос.
– Ну да, конечно! – язвительно подхватила Сэфрон. – Это так тяжело – быть суперзвездой, особенно когда твои диски уходят с прилавков влет и миллионы людей поклоняются твоей прелестной заднице. Хотела бы я пережить такой трудный период!
– Ты не понимаешь, – терпеливо продолжала Ники. – У нее кризис личного порядка.
– Еще один? – воскликнула Сэфрон. – Господи, да когда же у Лизы был порядок в семейной жизни?
– Я не сказала, что дело в семейной жизни, – ответила Ники, злясь на себя за то, что проговорилась. – И давай-ка потише, я обещала не трепаться.
– Как скажешь, – вздохнула Сэфрон. – Будем надеяться, она все-таки не нагрянет.
Недовольство Сэфрон по поводу возможного присутствия Лизы рассердило Ники. Хотя она хорошо понимала подругу: мама-звезда – это вам не шуточки. Но она не успела углубиться в свои размышления, поскольку в этот момент вошел Брайан. На нем висела пышнотелая рыжеволосая девица, при взгляде на которую можно было подумать, что она только что со съемки для "Плейбоя", такие у нее были огромные силиконовые сиськи и открытое платье (которое вполне могло сойти и за купальник). Лицо девицы не выражало ровным счетом ничего.
– Привет, Ник! – поздоровался Брайан, как всегда, не балуя ее многословием. – Познакомься, это Люба.
– Привет, Люба, – отозвалась Ники, изображая энтузиазм, хотя девица не понравилась ей с первого взгляда.
– Люба русская, – объяснил Брайан. – По-английски она не говорит, так что можешь себя не утруждать.
Ну что такое в этом Брайане Рихтере, что в его присутствии у нее всегда начинает стучать адреналин в висках? Может, дело в небрежной прическе? Или в томном взгляде? Нет. Ни то, ни другое. Дело во всем сразу.
– И как же ты с ней общаешься? – вежливо спросила Ники.
– Угадай, – в тон ей ответил Брайан, положив руку на тонкую талию своей подружки. – А где Эван?
– На телефоне. Весь день решает какие-то проблемы с вашим режиссером.
– Ах, ну да! – рассеянно ответил Брайан. – Наш режиссер оказался тот еще фрукт. Я Эвана предупреждал, но он, как всегда, меня не послушал.
– А я думала, вы с ним партнеры, – бросила Ники. – Разве не твой долг – помочь Эвану с этой проблемой? Судя по всему, у вас там настоящий кризис.
– Всякое дерьмо я доверяю разгребать ему.
– Как великодушно! – съязвила Ники.
– Это его работа, – пояснил Брайан, обволакивая ее томным взглядом. – Сексуальное платьишко. Ник. У тебя, оказывается, не только язычок остер, но и фигурка что надо. Я и не знал.
– Вот нахал! – нахмурилась Ники, хотя комплимент ей польстил.
– Кажется, я вообще впервые вижу тебя в платье, – продолжал Брайан.
– Очень скоро увидишь в свадебном, – бодро объявила Ники.
Он нагнулся поближе:
– Кажется, я чую запах любимого дымка?
– Угадал.
– Хм-мм… Хочешь сказать, Эван позволяет тебе курить травку? Когда это делаю я, он просто стервенеет.
– В этом наша с тобой разница, – с вызовом ответила Ники. – Мне Эван ни в чем не отказывает.
– Ну, это быстро изменится, стоит тебе выйти замуж на нашего пай-мальчика. Вопрос времени.
Ники старалась не смотреть ему в глаза, уж больно они были похотливые. "Глупо, – сказала она себе. – Как школьница какая-то! Я люблю Эвана".
– Как у вас это получается – все время ругаетесь, а до сих пор работаете вместе? – спросила она.
– Отстань, Ник, – огрызнулся Брайан. – Если у тебе есть заначка, пойдем лучше выкурим по косячку. Если нет, я пойду вдарю по водке.
– А как же Люба? – спросила Ники, показывая на его девушку. – Она с нами?
– Ее я могу брать с собой, куда бы ни шел, – с непроницаемым лицом заявил Брайан.
– А давай лучше ее здесь бросим, – предложила Ники, испытывая угрызения совести. Ну, и что с того?
Они оставили Любу на попечении Сэфрон и Рамона, возле бара.
– Вы куда? – поинтересовалась Сэфрон.
– Сейчас придем, – пообещала Ники.
Брайан прошел за ней в спальню, где Ники полезла в тумбочку и достала уже готовую самокрутку.
– Ого, да ты еще более продвинутая, чем я думал! – удивился Брайан и раскурил сигарету.
– А ты что думал – что я вся такая правильная? – парировала она.
– Не правильная, – ответил он, – а маленькая еще.
– Ну, спасибо!
Он сделал глубокую затяжку.
– И с чего тебе пришло в голову идти замуж? Особенно за Эвана.
– Я его люблю, – просто ответила Ники. – Для тебя это не причина?
– Нет, – ответил он, передавая ей косячок, и прищурился. – По-моему, тебе требуется нечто большее, чем брак.
Ники нахмурилась:
– Зачем ты мне это говоришь?
– Просто я знаю своего братца, вы совсем друг другу не подходите.
– Рада услышать твое мнение, Брайан, – сказала Ники и затянулась, едва не поперхнувшись. – Мне это очень важно. Но мы все равно женимся, нравится тебе это или нет.
– Да мне-то что? – Брайан взял у нее сигарету и снова сделал глубокую затяжку. – За новобрачных! А теперь мне лучше вернуться к своей ослепительной подружке. Небось совсем истомилась, бедняжка.
Господи, какое самомнение!
– Как бы то ни было, спасибо тебе за благословение, – сухо сказала Ники и в спину ему пробурчала: – Пошел ты!
Едва за Брайаном закрылась дверь, как она побежала в ванную вычистить зубы, после чего прошла в кабинет к Эвану. Он как раз закончил очередной разговор.