Только далеко за полдень с Батона стащили остатки стиральной машины. Стальной ободок с трудом перепилили. Авторитет тяжело вздохнул и искренне, хоть и устало, поблагодарил спасателей. Пошатываясь и хромая на обе ноги, потер шею, натертую резиновым "ошейником". Направился в спальню, внимательно глядя под ноги и крепко держась рукой за перила.
Охранники, невзирая на протесты спасателей, грузили в их автомобиль горячительные напитки. Бригадиру засунули в карман десять сотенных бумажек в долларах. Тот пытался отказаться, но Слон попросил:
- Вы, мужики и нас поймите, шеф узнает, что вы ничего не взяли, в ярость придет. Нам влетит. Деньги вам пригодятся: инструменты купите, какое-нибудь оборудование…
Бригадир вздохнул и протянул ему руку:
- Тогда спасибо! На оборудование стоит взять. Передай своему шефу спасибо от нас. Выпьем сегодня за его здоровье!
Анисимов заехал по дороге из деревни в квартиру Оксаны. Он рассудил так: "На работу все равно опоздал. Надеюсь, что бандиты в квартире еще не побывали…".
Еще раз огляделся в спартанской обстановке, отметив, что его предположения верны и никто еще не вламывался в квартиру Зиновьевой. В кухне обнаружил клетку с птичкой и две коробки корма. Забрал и привез одинокого попугая в отдел. Птичка всю дорогу металась по клетке на заднем сиденье и тревожно чивилькала.
Следователь поставил клетку на подоконник. Чтобы прямые солнечные лучи на попугая не попадали, скотчем наклеил на стекло плакат с Кристиной Агилерой, случайно оказавшийся в его столе. Рядом оставил две коробки с кормом.
Зеленый Кешка сидел на верхней жердочке нахохлившись и молчал, разглядывая новую обстановку то одним глазом, то другим. Следователь заметил, как черные блестящие бусинки несколько раз смотрели на него. Подмигнул попугаю:
- Что, брат, растерялся? Обстановка незнакомая? Ничего, привыкнешь. Здесь тебя никто не обидит. Вот все устаканится и Оксана вернется. Заберет тебя…
Кешка, склонив головенку набок, казалось внимательно слушал его. Через час птичка освоилась в кабинете Анисимова. В самый неподходящий момент, с точки зрения оперативника, попугай нежно проворковал с окна:
- Кешенька проголодался! Кешенька птичка! Оксана любит Кешу!
Сергей как раз разговаривал со свидетелем и едва не подавился заданным вопросом, услышав знакомый девичий голос несущийся с подоконника.
Полный усатый здоровяк, сидевший напротив следователя и не охотно отвечавший на вопросы, ссылаясь на то, что все написал раньше, застыл с открытым ртом.
Оба мужчины резко повернули головы к окну: попугай сидел на жердочке, смотрел на них и разговаривал сам с собой. Свидетель рассмеялся:
Откуда у вас такое чудо? В прошлый раз вроде не было.
Анисимов отчего-то смутился и объяснил:
- Да я его только сегодня привез. Одна знакомая в отпуск уехала, а меня попросила приглядеть. Долго молчал, а сейчас вот разговорился. Боюсь, что за время отпуска хозяйки он здесь таких слов наберется, что она не рада будет… Давайте продолжим по порядку. Значит, вы утверждаете, что от места преступления отъехала черная "Тойота"…
Дело пошло! Простенькая фраза птицы расположила усача к разговору. Тот наконец-то рассказал всю правду, ничего не скрывая.
Через полчаса Анисимов отпустил свидетеля и подойдя к клетке, улыбнулся чистившему перышки попугаю:
- Помощник пернатый! Спасибо….
Подсыпал корма в лоточек. Сменил воду в поилке. Немного поболтал с прыгавшей птичкой. Кешка от его голоса замер на верхней жердочке и прислушался, склонив желтенькую головенку набок. Блестящие бусинки глаз смотрели на следователя с явным вниманием.
Сергей заперся в кабинете изнутри. Вытащил из сейфа серую папку, добытую Зиновьевой и принялся читать бумаги. Ему не хотелось раньше времени посвящать коллег в неожиданно "приплывшее" к нему в руки дело. Внимательно проглядывал каждый документ. Особо заинтересовавшие бумаги откладывал в сторону. Затем просмотрел сведения с диска. Время летело незаметно.
Номера бандитских счетов в российских и зарубежных банках, суммы на этих счетах ошеломили следователя. Мало того, он натолкнулся на интересный документ. За поставку российских проституток в бордели Германии, Италии и Франции Батон получал дополнительный доход и весьма приличный. А уж какими путями искали девушек в подобные заведения, про то следователю не надо было рассказывать.
Анисимов машинально подсчитал, что за такие деньги ему пришлось бы "пахать" целую жизнь и все равно бы не заработал.
Кроме прочего на диске было указано, сколько в долларах получали Батон и его заместители за распространение и продажу наркотиков в течение трех лет. Про то милиции еще не было известно. Авторитет старательно маскировал подпольную деятельность, понимая, что за "дурь" "припаяют" много.
К радости Анисимова подробно указывались пути поступления наркоты, клички поставщиков и сбытчиков, их номера телефонов и даже места работы! Хотя все это можно было установить довольно легко по картотеке. Большинство торговцев давно были известны милиции, просто поймать с поличным не удавалось ни разу. Косвенные улики, по существующему законодательству, для ареста не годились. Судьи постоянно возвращали подобные дела "за не доказанностью".
Оперативник дополнительно нашел документы указывающие, какой доход реально приносили "обложенные данью" казино, магазины, рестораны, автоперевозки, сервисы и прочие объекты. Все данные были занесены с поражающей скрупулезностью, вплоть до копеек. Причем последняя запись была сделана накануне…
В бумагах из папки четко прослеживалась связь бандитов и "высшего общества". На некоторых документах стояли подписи и фамилии известных лиц государства, замешанных в незаконных покупках и продажах нефти, леса, газа, угля и земли.
Анисимов так поразился глупости Батона, плохо спрятавшего бумаги и отвратительно закодировавшего столь опасный для него файл, что даже замер. Фактически в добытых столь оригинально документах находился смертный приговор Батону и многим "сильным мира сего". Следователь прекрасно понял, что Оксанка добыла бесценный по силе материал, но теперь он ломал голову, как этот материал использовать ему, старшему следователю, майору Анисимову?
Сергей откинулся всем телом на спинку стула, закинул руки за голову и задумался. В голову неожиданно пришла мысль, что за такое могут и убить. Ведь покажи он эти документы своему начальству и те сразу доложат о них "наверх", постаравшись не упустить и своей выгоды. Многих влиятельных лиц начнет корежить от страха.
Авторитет Батон, когда эти самые "сильные мира сего" начнут приходить в себя и станут рыть, откуда появились такие сведения, заплатит жизнью за этот страх "верхов". Но перед этим его основательно "вытрясут" подосланные костоломы. Авторитет обязательно расскажет об Оксанке и тогда…
Следователь не зря отработал десять лет в уголовном розыске. Сергей прекрасно понимал, что страх олигархов будет временным и быстро пройдет. Судья наверняка отправит дело "на доследование", потому что тоже боится. За время "доследования" бумаги таинственным образом исчезнут. Так было и так будет, он в этом не сомневался.
Понимал и то, что трудновато будет "отмазать" Зиновьеву и доказать, что это не она украла бумаги и диск. Но как объяснить, откуда у него появились этот диск и документы? Задача оказалась наитруднейшей! Фразы типа "тайна следствия", здесь не помогут. К тому же деньги многих сводят с ума. Это тоже не стоило сбрасывать со счетов. Затеряться в огромной стране навряд ли удастся, да на это он и не пошел бы. Не в его характере было прятаться. Анисимов понимал, что на него и девушку начнется охота. Выжить он не надеялся, зная, что и кто стоит за "сильными мира сего". Слишком многие захотят их убить. Но как сделать так, чтобы уцелеть самому и спасти девушку, он пока не знал…
Следователь задумался, дочитав сведения с дискеты до конца: теперь он отвечал не только за свою безопасность, но и за безопасность Оксанки. Сердцем понимал - стань эти сведения достоянием гласности и мир немного изменится. Но девчонка не должна погибнуть. Это было бы неправильно! Следователь решил подождать и посмотреть, что будет делать Батон…
Батон, пребывая в самом мрачном расположении духа, в это самое время ехал на встречу с первым заместителем мэра Москвы. Он решил пока никому не сообщать о пропаже документов, догадываясь о последствиях. Авторитет надеялся вернуть документы раньше, чем кто-либо узнает об их похищении. К тому же о существовании подобного компромата у него никто пока даже не догадывался. Его замы и бригадиры помалкивали, понимая, что "уберут" и их, если о краже станет известно.
Батон ехал поговорить о создании нового русско-китайского предприятия по продаже медицинских препаратов. Фирма занималась лекарствами лишь частично, зато служила хорошим прикрытием и перевалочной базой для торговцев наркотиками. Это была прямая дорога из Азии в Европу.
На пути следования героина и анаши, марихуаны и кокаина все было "схвачено". Она существовала уже пару лет, но только теперь ее решили официально зарегистрировать. В последнее время фирмой "Фармико" очень заинтересовались российские налоговики. Попытки подкупа не привели к успеху.
Рана на лбу авторитета была заклеена пластырем под цвет кожи. Выступившие под глазами синяки тщательно замазаны обыкновенным тональным кремом. В руках он держал трость с резной ручкой и довольно сильно опирался на нее при каждом шаге.
Пострадавшая нога болела и Батон с трудом шел. Растертая шея аккуратно прикрывалась высоким стоячим воротничком рубашки. Из-за этого Батон вынужден был напялить на себя ненавистную "бабочку" и в данный момент очень сильно напоминал циркового клоуна. Возможно из-за багрового пиджака, а может и по причине одутловатого лица. Эта встреча была необходима и авторитет не стал ее отменять, решив, что уж двести-то метров до кабинета как-нибудь дойдет…
Оксана старательно выбила на улице матрас, одеяло и подушки, оставив их проветриваться на шестах под легким ветерком и прожариваться на солнце. Тщательно вытрясла за двором домотканые пестрые дорожки с пола. Стащила занавески отовсюду и замочила их в большой оцинкованной ванне, нагрев для этого воды на костре.
Его она развела на старом месте: еще бабушка разжигала костер на берегу озера, метрах в ста от дома. Она когда-то кипятила воду в цинковом закопченном ведре, подвешенном над костром на двух рогатинах, вбитых в землю. Старые палки сгнили и девушка вбила новые рогульки, вырубленные ею из куста ивы. Они ярко белели очищенным деревом на фоне травы и костра. То же черное ведро тяжело висело над огнем. Вода в нем блестела и чуть рябила от ветерка.
Оксана тщательно протерла в доме пыль и обмахнула влажным веником паучьи тенета, скопившиеся за зиму и весну на мебели и потолке. Вымыла окна и стекла заблестело в солнечных лучах. Промыла полы в стареньком домике, расстелив дорожки по влажному полу. Затхлый запах ушел. Светлые квадраты света легли на чистые половики и в доме стало уютнее. На стол девушка поставила поллитровую банку с простенькими цветами, нарванными ею на берегу.
Закончив с уборкой, перестирала на улице занавески. Натянув между двух берез длинную веревку, развесила прополосканное в озере белье сушиться. Уже после обеда натаскала воды в баню, с утра стоявшей с распахнутыми дверями для проветривания. Протопила ее, попутно промыв скамейки с полами внутри и в предбаннике.
Пока баня "устаивалась", девушка достала из сарая пару весел, спиннинг и направилась к густым кустам на берегу озера, примерно в полукилометре от дома…
В гуще ивняка у самой воды, на семи совершенно круглых катышах, лежала просмоленная лодка, привязанная брезентовым ремнем к толстому стволику старой ивы. Заметить ее в густой зелени было сложно. Оксана размотала ремень и легонько толкнула лодку. Она с шумом поехала по скатням вниз.
Девушка дала ей сползти с катышей до половины. Когда корма коснулась воды, приподняла нос и оставив катыши на берегу, столкнула плоскодонку в воду окончательно. Запрыгнула внутрь и с силой оттолкнулась веслами от берега. Ветки ивы прошелестели по спине, когда она выбиралась на открытое водное пространство.
Вставив весла в уключины, Оксана села на сиденье посреди лодки и широкими взмахами погнала ее на середину озера. Темная вода с легким журчанием касалась бортов. След из пузырьков оставался за кормой.
Положив весла на борта, отцепила крючок от барабана и принялась бросать спиннинг. На третьем броске спиннинг упруго "заводило" из стороны в сторону. Зиновьева начала осторожно наматывать леску на барабан, не сводя глаз с водной поверхности. Вскоре, к ее искреннему удивлению, на дне плоскодонки прыгал довольно крупный щуренок граммов на семьсот.
Оксана еще несколько раз бросала спинниг, но больше ничего не поймала - время для лова еще не пришло. Ее добыча, она и сама это понимала, была случайной. Девушка понимала, что выехала днем на озеро лишь для того, чтобы вновь почувствовать себя дома. До вечернего клева было рановато и девушка направила лодку к берегу.
Втаскивать наверх не стала. Затащила под кусты, чтоб не было видно и привязала ремнем. Прихватив спиннинг и пойманного щуренка, направилась к домику. Весла забирать с собой не захотела, оставив их в лодке.
По дороге наковыряла глины возле огромной лужи, похожей больше на пруд, глубины которой никто толком не знал. В свое время деревенские называли глубину от метра до трех, но она знала, что лужа значительно глубже. Темная вода лежала ровным зеркалом. По краям выросли камыш и осока. Обойти ее можно было лишь пробираясь по кустам или по гребню холма с другой стороны. Но это для тех, кто не знал секрета бочажины. Знатоки могли пройти и по ней, почти не замочив ног.
Раньше в этом месте деревенские умельцы набирали глину для изготовления горшков, кувшинов, глиняных кружек, топников, мисок и другой посуды. В эту глину практически не требовалось примешивать песок - бери и лепи. Такие пласты попадались редко. Мастера обжигали и глазировали посуду, покрывали хитрыми узорами. Их изделия, во времена царей, славились на всю губернию.
При советской власти промысел быстро зачах. Строить здесь заводик в верхах почему-то посчитали не рентабельным, хотя деревня в то время насчитывала аж двести дворов. Мастеров, пытавшихся работать на себя, всячески притесняли, вплоть до ссылки на Соловки. Обзывали кулаками и подкулачниками. Люди стали бояться собственного ремесла. Вот так и угас древний промысел. Горшечных дел умельцы умирали, так и не передав никому своих секретов.
Бабушка Оксаны была из семьи горшечных дел мастера. Еще ребенком Матрена переняла у отца премудрости лепного дела и умела изготовлять посуду из глины. Долгое время хранила это умение в себе. Надеялась, что дочь перехватит у нее ремесло, но… не получилось. Постепенно, в виде игры, передала свое умение внучке. В старом полуразвалившемся сарае за домом сохранилась печь для обжига изделий, уголь и круглый стол-верстак, приводившийся в движение ногами.
Зиновьева еще ребенком научилась лепить горшки, миски и кувшины. В детстве она могла часами просиживать за верстаком, но была тут одна загвоздка. Постоянно лепить одно и тоже Оксанке быстро надоедало. Она пыталась придумывать что-то свое. Из-под ее рук выходили самые невероятные изделия.
Бабушка Матрена ругалась и называла ее выдумщицей, не понимая стремлений внучки. Хоть и ругала, но не отказывалась обжечь в печи ее нелепости, продолжая обучать. Сейчас эти кособокие, несуразные изделия с десятками ручек, носиков и крышек, стояли запыленные на полу все в том же сарае.
На этот раз глина требовалась Оксане для другой цели. Она собиралась запечь в углях обмазанного глиной щуренка. Секретам рыбной ловли Зиновьева научилась у деревенских мальчишек, с которыми в детстве была неразлучна. Когда бабушка была жива, они довольно часто лакомились таким образом приготовленной рыбой. Садились рядышком на бревно у костра и сплевывали косточки в угли, глядя на озеро.
С самого раннего детства девчонка видела рядом только "бабу Матрену" и не знала других родственников. Даже перед смертью бабушка не сказала, кем были ее родители и что с ними случилось. Иногда девушке казалось, что она и сама ничего о них толком не знала. Оксана знала только одно - ее мать была дочерью бабушки Матрены. Пыталась расспрашивать, но старушка начинала сердиться:
- Тебе меня мало? Я что, не стараюсь дать тебе образование или ты ходишь одетой хуже всех? Чего тебе не хватает? Скажи, я куплю…
Оксанка сразу прижималась к ней. Обнимала за шею. Целовала морщинистое лицо и долго после этого не решалась снова задать интересующий ее вопрос. В деревне о происхождении девочки тоже никто и ничего не знал.
Только после смерти бабушки, из старых, спрятанных за иконы бумаг, Зиновьева узнала, что оба ее непутевых родителя были известными ворами-рецидивистами и что родилась она в тюрьме. Бабушка забрала ее в месячном возрасте из тюремной больницы и с тех пор заботилась о внучке. Прочитанное удивило ее. Особенно отказная матери от новорожденной дочери…
За всю Оксанкину жизнь ни мать, ни отец не подали о себе весточки. Узнав свое происхождение, она теперь подозревала, что бабушка считала их умершими и по этой причине не хотела говорить правду. Такой исход был вполне закономерен, особенно если взять в расчет их бурную жизнь.
Зиновьевой в голову никогда не приходило до смерти бабушки, что от ребенка может отказаться родная мать. Но даже узнав об этом из пожелтевшей бумаги, Зиновьева не хотела думать плохо о родителях. Как ни странно, никакой грусти мысли о смерти родителей у нее не вызывали, ведь она их не знала. Зато смерть бабушки больно ударила по сердцу и до сих пор, вспоминая ее, Оксанка начинала плакать. Первые три месяца после ее кончины она вообще чувствовала себя потерянной.
За год до своей смерти, бабушка Матрена каким-то образом сумела выхлопотать для внучки-сироты, к тому времени получившей профессию библиотекаря, однокомнатную квартиру в Москве. И хоть была она маленькой, но зато своей и платить за "угол" девушке теперь не приходилось. Оксана могла делать дома, что ей хочется, а не придерживаться чужих правил….
Зиновьева разожгла не большой костер. Не потроша и не чистя, лишь тщательно промыв сверху, обсыпала рыбу крупной солью, а затем обмазала щуренка глиной. Когда валежник прогорел, палкой сдвинула угли в сторону и старой обрубленной лопатой вырыла небольшую ямку. В нее положила щуренка. Закопала рыбу и придвинула яркие угли на это место.
Вернулась в дом, с удовольствием ступая босыми ногами по домотканым полосатым дорожкам. Оксана чуть грустно улыбалась. Собрала белье. Захватив полотенце, направилась в баню.
Не торопясь, разделась в предбаннике. Расплела косу и нырнула в душное тепло. Плеснула на каменку заранее приготовленного настоя из трав - так всегда делала бабушка. Душистый пар заполнил тесное помещение густым туманом. Девушка окатилась теплой водой и забралась на высокую скамейку-кутник. Легла, всей грудью вдыхая густой банный дух.