- Я хочу, чтобы ты объяснила мне, что он такого сделал.
- Вы прекрасно знаете. Ему и тринадцати лет не было, а он уже шастал по всему дому.
- Он был другом Джоша.
- И очень жаль. Он давал мистеру Джошу украденные сигареты и вовлекал его в разные глупости.
- В двенадцать лет мальчики часто совершают глупости. Боже, Энни, я научила курить свою лучшую подругу, когда нам было по четырнадцать! Конечно, это дурно, но это - детство.
- А в тюрьму он тоже попал по детской глупости?
- Что? - Сьюзен немного побледнела. - Майкл был в тюрьме? Откуда ты знаешь?
- Я не глухая. Его заперли в камеру за драку. Да, его продержали там только одну ночь, но он там был! Этот парень вообще любит пускать в ход кулаки.
- О Господи! Я уж подумала, что он ограбил банк или убил кого-то. Конечно, ничего хорошего в этом нет, но разве мы можем судить человека за то, что он провел ночь в камере, отколотив кого-то в баре? Ты ведь даже не знаешь, кто начал драку, почему…
- Как вы можете придумывать ему оправдания?! - Неожиданно рассвирепев, Энн вскочила. - Этот мужчина проводит с вашей дочерью ночь за ночью и в конце концов изобьет ее! Она не так повернется или не то скажет - и он изобьет ее, как избил собственную мать!
- О чем ты говоришь?! - Сьюзен почувствовала, как страх сжимает ее сердце.
- Мужчина, который может поднять руку на свою мать, разбить ей рот в кровь, подбить глаз, не станет задумываться и сделает то же самое с любой другой женщиной. А мисс Лора такая маленькая и хрупкая… Миссис Ти, я не в состоянии вынести даже мысли о том, что он может с ней сделать!
- Энн, почему ты думаешь, что Майкл Фьюри бил свою мать? - медленно спросила Сьюзен.
- Да она сама мне рассказала! Приходила сюда как-то искать его. Лицо у бедняжки было все в синяках. Я отвела ее в свою комнату, сделала для нее, что смогла, и она все рассказала. Накануне вечером Майкл явился домой пьяный, избил миссис Фьюри, выгнал из дома ее мужа, а потом и сам сбежал. Я хотела пойти в полицию, но она не пустила. - Энн резко отвернулась: возмущение душило ее. - Его место - в тюрьме! Если бы вы видели тогда ее лицо… Если этот человек хоть пальцем тронет мисс Лору, я…
Энн с изумлением уставилась на Сьюзен, потому что та вздохнула с явным облегчением.
- Энни, эту историю я знаю. Я тоже видела тогда мать Майкла. Я разговаривала с ней.
- Так вы знаете, что он сбежал в море, только чтобы не отвечать за содеянное? Миссис Ти, мы должны заставить его убраться отсюда! Мы не можем оставить такого человека рядом с мисс Лорой и ее девочками!
- Постой, Энни. Не торопись, я расскажу тебе то, что мать Майкла рассказала мне, когда пришла сюда и кричала, что мы прячем его здесь.
- Здесь? - Энн прижала руку к сердцу, чтобы не дать ему выскочить из груди. - Этот человек был здесь?! Вы позволили ему остаться в этом доме после того…
- Да, он ночевал в конюшне, пока не вышел в море. Но он и пальцем не дотрагивался до той женщины.
- Как же так? Она сама сказала мне…
- Она обвинила его, потому что не могла винить себя. По крайней мере - тогда не могла… Но я все-таки вытянула из нее правду. Это муж избил ее, он избивал ее и раньше. Она и раньше приходила на работу с синяками, но виноват в этом был не Майкл.
- Но она сказала…
- Мне плевать на то, что она сказала! - крикнула Сьюзен. У нее до сих пор вскипала кровь при воспоминании о матери, обвинившей ребенка в собственных неудачах. - Этот мальчик пришел домой и увидел, как отчим бьет его мать. И он защитил ее! А в благодарность за то, что он по заслугам отплатил тому зверю, собственная мать вышвырнула его из дома. Она сказала, что Майкл не имеет права вмешиваться и что во всем виноват он.
Сьюзен на секунду умолкла, пытаясь успокоиться.
- А когда Майкл ушел, когда эта женщина поняла, что потеряла его, она здесь, в этой комнате, во всем призналась.
- А я-то ей поверила… - Энн упала на стул. - О Господи!
- Она просила меня помочь найти его, убедить его вернуться. Видите ли, она "осталась одна". А мать Майкла была не из тех женщин, кто может вынести одиночество. Я хочу верить, что где-то в глубине души она сожалела о содеянном, о сказанном. Хочу верить, что она любила его. Но я тогда видела перед собой лишь несчастную эгоистичную женщину, боявшуюся остаться без мужчины, даже если этот мужчина - собственный сын, которого она выгнала из дома.
- О, миссис Ти! - Энн прижала руку к губам; ее глаза наполнились слезами - слезами вины и сожаления. - Вы уверены в этом?
- Энни, забудь все, что она тебе наговорила. Будет лучше всего, если ты забудешь даже то, что говорила тебе я. А теперь скажи мне честно, что ты видишь сейчас, когда смотришь на него. Как будто ты ничего о нем не знаешь. Что ты видела с тех пор, как он появился здесь?
- Он много работает. - Энн шмыгнула носом и вынула платок из кармана. - Он хорошо относится к детям и животным. Он добр с ними, но у него черти в глазах пляшут! Он ругается при детях, и я не думаю… - Она умолкла и вытерла глаза: - Да что там говорить, он им принес много пользы. Им хорошо с ним. Этого я отрицать не могу. И мне стыдно…
- Нет ничего стыдного в том, что ты тревожишься за тех, кого любишь. Мне жаль, что ты жила с этим страхом, боялась, что Лора связалась с таким человеком, каким ты его считала.
- Я почти глаз не сомкнула с тех пор, как он появился здесь! Я все ждала, что он… О, бедный мальчик! Сколько же он испытал! И ведь был совсем юным, вряд ли и брился тогда каждый день…
- Теперь ты будешь спать лучше? - тихо спросила Сьюзен.
- Но я все же не буду спускать с него глаз. - Энн удалось выдавить слабую улыбку. - Мужчинам с такой внешностью нельзя доверять!
- Мы обе будем волноваться. - Сьюзен сжала руку Энни. - Мы ведь знаем нашу Лору, правда? Ей нужен дом, семья, любовь. Это для нее главное, и я не знаю, найдет ли она это с Майклом. Я не знаю, что будет с ней, если не найдет…
Лора обнаружила в себе еще кое-что новое. Она не ожидала, что ее так захватит бешеная скачка по холмам в низко стелющемся тумане - словно по дну реки. Не ожидала, что ее охватит такое глубокое волнение от грохота копыт и ощущения власти над большим сильным животным.
Лошадь перелетела через упавшее дерево, вырвалась на поляну и солнечный свет ослепил Лору.
- О Боже, какое чудо! - Натянув поводья, она низко наклонилась к лошадиной шее. - Боюсь, что теперь я не смогу обходиться без этого. Ты - умный человек, Майкл Фьюри, и очень хитрый! - Она выпрямилась и повернулась к Майклу, который непринужденно, словно влитой, сидел на Максе. - Ведь не могу же я купить лошадь себе и не купить ту кобылу для Али!
- Кстати, маленький гнедой мерин очень подходит Кейле. Я дешево уступлю тебе всех трех. Ты скачешь как демон… Лора! - Он тоже погладил шею ее лошади. - А Мечта просто создана для тебя. Впрочем, я так и думал.
- Ты явно понимаешь своих лошадей… и своих женщин.
Взгляд Майкла метнулся к ее лицу. Его женщина? Да, пусть хотя бы на это мгновение…
- Ты выглядишь… отдохнувшей, - пробормотал он, но подумал другое: "Потрясающе, как сама жизнь!"
- Я всю ночь проспала как мертвая. Почти десять часов! - Решившись попытать свои силы в кокетстве, Лора бросила на него призывный взгляд из-под ресниц. - Ты скучал по мне?
Скучал ли он? Да за ночь он раз десять тянулся к ней и не находил ее рядом!
- Не-а. - У Лоры вытянулось лицо, и Майкл рассмеялся, схватил ее за рубашку и притянул к себе - ровно настолько, чтобы достать ее губы. - А ты как думаешь? Давай-ка дадим лошадям отдых. Мы чуть не загнали их.
Он спешился, а когда Лора проворно соскользнула с лошади, швырнул поводья на ветку.
- Вы нашли еще монеты?
- Представь себе - ничего не нашли. Даже пробку от бутылки. О, зато на днях… Разве я тебе ничего не говорила?
- Я слышал. - Майкл не мог даже самому себе толком объяснить, почему был так огорчен тем, что она не прибежала к нему, найдя свою монету. - Рад за тебя.
- Это случилось так неожиданно. - Лора потянулась, чтобы расслабить тело, отвыкшее от верховой езды. - Я просто положила на нее ладонь! Как будто уронила свою монету и…
Она замигала, внезапно потеряв нить разговора. Майкл стоял неподвижно, солнце било ему в спину. Он просто стоял и сосредоточенно смотрел ей в лицо.
- В чем дело?
- Ты говорила, что я тебе снился. Сейчас и много лет назад. На скалах, в твоей комнате, в лесу… Ты поворачивалась, и я стоял там.
- Да.
Глупо или нет, когда сердце вдруг прыгает прямо в горло? Нормально чувствовать одновременно и страх, и предвкушение? Чувствовать, как раскаленные иголки вонзаются в тело от одного взгляда мужчины?
- Майкл…
- И я дотрагивался до тебя! - Он провел ладонью по ее груди и почувствовал ответную дрожь. В ее жизни были области, закрытые для него, часть своей жизни он не открывал ей. Но здесь… здесь они были равны! - Я пробовал тебя… - Он накрыл ее губы своими и ощутил их жар. - Я овладевал тобой. - Он обнял ее и почувствовал боль в руках, во всем теле. - И я возьму тебя!
Лора лежала рядом с ним обнаженная. Ярко светило солнце, в ветвях деревьев пели птицы. На этот раз он не сорвал с нее одежду, а очень медленно расстегнул все пуговицы, пока она так же медленно расстегивала пуговицы его рубашки. Он был так нежен, так ласков, что и сейчас ей хотелось разрыдаться!
- Я никогда не занималась любовью под небом, - прошептала Лора. - Я не знала, что это может быть так замечательно. Я столько первых шагов делаю с тобой, ты даришь мне столько начал! Вряд ли я могу ответить тебе тем же, - она улыбнулась ему. - Порочный Майкл Фьюри уже давным-давно знает все!
- И кое-что еще, - откликнулся он, не открывая глаз.
- Ты так о многом не говоришь. - Лора вдруг поняла, что, как любая влюбленная женщина, пытается разузнать прошлое мужчины, но это не остановило ее. - В тебе спрятано столько тайн!
- Прошлой ночью ты разболтала мне парочку своих. Теперь я должен ответить услугой на услугу?
- Нет! Конечно, нет… Майкл открыл глаза.
- Если хочешь что-то узнать обо мне - спрашивай!
Лора покачала головой, неловко поерзала, но он потянулся к ней и заставил успокоиться.
- Боишься ответов?
- С чего ты взял? Ничего я не боюсь. И удивляюсь, что ты так думаешь.
- Прекрасно. Спрашивай.
- Я… - Она заколебалась, но потом все-таки сдалась. - Ладно. Ты сказал, что был женат, но никогда не говорил о своей жене и о том, что произошло между вами.
- Ее звали Ивонна. Мы развелись.
- Понятно. - Разочарованная и обиженная лаконичным ответом, Лора потянулась за своей безнадежно помятой рубашкой. - Нам пора возвращаться.
- Черт побери! - Майкл потер лицо руками и сел. - Ладно. Если тебе так хочется знать… Я встретил ее, когда был автогонщиком. А она любила тогда весело проводить время с автогонщиками.
- И ты влюбился в нее?
- Господи, ты во многом совсем ребенок! - Он встал и натянул джинсы. - Однажды мы оказались вместе в постели. Мы нравились друг другу, у нас был хороший секс. Так что мы продолжали заниматься сексом, и нам было хорошо. Но потом она забеременела…
- О! - Лора замерла, не успев до конца застегнуть рубашку. - Ты же сказал, что у тебя не было детей. Я подумала…
- Ты хочешь услышать все или нет?
Лора подняла на него глаза, удивленная горечью, прорвавшейся в его голосе.
- Нет, если ты не хочешь рассказывать.
- Если бы я хотел, то давно бы уже рассказал! - Он выругался, взял ее за руку, когда она наклонилась, чтобы натянуть сапоги. - Сядь. Просто сядь, черт побери! Никто не умеет пользоваться обиженным взглядом так, как ты…
Майкл потер пальцами веки, стараясь восстановить самообладание. Как только он откроет ей эту часть своей жизни, наверняка придется открыть и другие. Она станет задавать новые вопросы, и ему придется давать на них ответы!
И там, в залитом солнцем лесу, Майкл, еще чувствуя тепло ее тела, смирился с этим - пусть даже это будет началом конца.
- Так вот. Она забеременела. И мы обсудили сложившуюся ситуацию. Самым лучшим выходом нам обоим показался аборт. Простое и быстрое решение всех проблем! И мы договорились об аборте…
- Извини. Это, наверное, было трудное решение. Может быть, ты просто сомневался, что этот ребенок…
- Что ребенок - мой? Нет, Ивонна не была лгуньей. Раз она сказала, что ребенок мой - значит, мой. Лора, мы были друзьями!
- Извини. Я понимаю, как вам обоим было тяжело.
- Не сказал бы. Мы считали, что очень умно придумали. Я тогда старался завоевать авторитет в мире автогонок, она только что нашла хорошую работу… Ребенок не вписывался в наш мир. Черт, мы оба ничего не знали о детях, ничего не понимали в родительских обязанностях! Мы были тем, чем были. - Он посмотрел на Лору в упор. - Людьми без роду, без племени в поисках веселого времяпрепровождения.
Лора выдержала его взгляд.
- Ты пытаешься доказать мне, что вам было легко? Аборт ничего для вас не значил? Раз-два - и готово?
- Именно так! Во всяком случае - сначала. - Майкл первым отвел глаза и уставился на деревья. - Нам казалось, что это самый разумный выход. Но в ночь перед абортом мы кое-что поняли. Мы вдруг поняли, что оба хотим ребенка. Этого ребенка! Мы сознавали, что поступаем неразумно, мы не знали, что с этим делать, но мы хотели ребенка.
- Она не сделала аборт?
- Не сделала. Мы поженились. Мы подумали: к черту здравый смысл! Попробуем. Родим ребенка. Ивонна даже пыталась вязать ему что-то… - Тень улыбки мелькнула на его губах. - Она совершенно не умела вязать! Иисусе, это было просто… прекрасно. Мы спорили из-за имен и делали все, что, наверное, делают другие.
Улыбка исчезла, и, следя за его глазами, Лора подумала, что и Майкл куда-то исчез.
- Когда она была на четвертом месяце, среди ночи у нее началось кровотечение, очень сильное. Ей было больно, она была испугана. Мы оба до смерти перепугались! Я отвез ее в больницу, но к тому времени все уже было кончено. Мы потеряли ребенка.
- Мне очень жаль. - Лора протянула было руку, но не коснулась его. - Мне очень жаль, Майкл. Нет ничего страшнее, чем потерять ребенка!
- Да, ничего… Врачи, конечно, говорили, что она молода, здорова и что через некоторое время мы можем попытаться снова. Мы притворялись, что так и будет. Старались держаться вместе. Но очень скоро мы начали ссориться, просто кидаться друг на друга. Я хлопал дверью, оставлял ее одну. Она хлопала дверью, оставляла одного меня… Как-то вечером я вернулся домой, и Ивонна ждала меня, чтобы поговорить. Она все поняла раньше меня: она была умной женщиной. Она сказала, что мы перестали быть друзьями. Ребенок - единственное, что могло сохранить наш брак, но ребенка больше не было. Мы остались прикованными друг к другу, а мы оба не терпели цепей. Она была права! Так что мы решили перестать быть мужем и женой и снова стать друзьями. Конец истории.
Теперь Лора уже не боялась дотронуться до него. Она взяла его лицо в свои ладони и почувствовала, как он напряжен.
- Я ничего не могу сказать, не могу облегчить твою скорбь. Эта скорбь будет с тобой всегда, что бы ни случилось.
Майкл закрыл глаза, прижался лбом к ее лбу.
- Я хотел этого ребенка!
- Я знаю. - Она обняла его за плечи. - Ты уже любил его. Я понимаю. Мне жаль, Майкл. - Она ласково погладила его спину. - Извини, что заставила тебя рассказать.
- Не стоит. Это случилось почти десять лет назад. Все давно прошло. - Он отстранился и замер в изумлении, увидев слезы на ее щеках. - Не надо! Черт побери, ты должна была спросить меня о чем-нибудь другом. - Он неловко смахнул ее слезы. - Например, о том, как я дублировал Мэла Гибсона.
Лора шмыгнула носом и попыталась выдавить улыбку, на которую Майкл и рассчитывал.
- Ты? Правда?
- А ты что же, думала, что все трюки он исполнял сам? Ясно. Я знаю: вы, женщины, просто без ума от Мэла. Может, тебе стоит съездить со мной в Голливуд? Я мог бы вас познакомить. - Он намотал на палец прядь ее волос. - Мы с Максом едем завтра.
- Завтра? - Лора широко раскрыла глаза. - Ты уезжаешь в Лос-Анджелес? Ты ничего не говорил!
- Мне только вчера позвонили. - Пожав плечами, он сел на землю и стал натягивать сапоги. - Предложили работать в вестерне с твоим любимым Мэлом. Им, видите ли, нужен я и Макс. Правда, нам придется кое с кем встретиться, пройти пробы. Они должны посмотреть, можем ли мы дать им то, что они ищут.
- Но это же замечательно! По-моему, ты мог бы быть и повеселее.
- Это работа. К тому же вряд ли ты согласишься поехать и ходить там за нами по пятам.
- Я бы с удовольствием поехала, но не могу оставить девочек и службу. А ты… "А ты надолго уезжаешь?" - хотела она спросить, но прикусила язык. - Девочки будут в восторге, когда я им расскажу.
- Я договорился с одним парнем присмотреть за лошадьми, пока меня не будет. К концу недели я вернусь.
- О! - Узнав, что он едет всего на несколько дней, Лора снова улыбнулась. - Если вернешься в пятницу утром, сможешь прийти к нам на открытие.
- Открытие чего?
- Выставки в художественной галерее. Экспрессионисты.
Надо отдать ему должное, он не фыркнул.
- Ты хочешь, чтобы я таращился на картины и изрекал всякие идиотские замечания о мазках и скрытом смысле? - Майкл вызывающе посмотрел на нее. - Неужели я похож на парня, который будет, прихлебывая кофе, болтать о игре света на полотне?
Он сидел на пне, голый по пояс, с синяками на ребрах, взлохмаченный.
- Нет. Не похож.
"И она не похожа на женщину, которая забудет о своем долге и сорвется с любовником в Лос-Анджелес на неделю… Что она делает со мной, черт побери?! - удивлялся Майкл, поднимаясь: - А если это будет продолжаться, то что нам делать друг с другом?"
- Нам лучше вернуться, - он натянул рубашку. - Ты же не хочешь заставлять Серафину ждать?
- Майкл… - Лора положила ладонь ему на грудь. - Я буду скучать по тебе.
- Это хорошо, - сказал он, помогая ей сесть в седло.
19
Но Майкл отсутствовал не несколько дней. Его не было почти две недели. Лора каждый вечер напоминала себе, что он вовсе не обязан звонить ей, объяснять, почему задерживается. Или просто дать ей возможность услышать его голос… Она напоминала себе, что они взрослые люди, у них взрослые отношения, и каждый свободен приходить и уходить, когда пожелает. Она говорила себе, будто нервничает только потому, что никогда раньше у нее таких отношений не было. И все-таки нервничала. Тревожилась. Обижалась…
А ведь у нее было полно дел, чтобы занять себя! И горький опыт научил ее никогда больше не связывать всю радость жизни с одним мужчиной. Ее жизнь разнообразна и насыщена. Ее радости зависят от работы, детей, семьи, друзей. Возможно, она хотела бы разделить свою жизнь с Майклом, но все равно он стал бы только частью этой жизни. И уж, во всяком случае, она не обезумевшая от любви девица, которая сидит часами у телефона и ждет звонка.
Хотя она действительно пару раз пыталась внушить телефону, чтобы он зазвонил…