Мужчина вернулся, но уже ничто, казалось, не могло нарушить враждебного молчания, повисшего в импровизированном лагере. Расти напилась воды из термоса, затем, по-прежнему не проронив ни звука, Купер помог ей дохромать до края поляны, чтобы уединиться на пару минут. Потом он осторожно опустил девушку на убогое ложе, ставшее центром их странного мирка, и произнес:
- Мне нужно осмотреть вашу ногу. Подержите-ка фонарь.
Расти внимательно наблюдала за тем, как Купер развязал повязки и потянул их на себя, обнажая зубчатый, неровный ряд стежков. Она в ужасе уставилась на шов, но помощник, похоже, был доволен творением рук своих. Он обхватил ногу "пациентки" в районе икры и поднял ее вверх, чтобы осмотреть рану поближе.
- Никаких признаков новой инфекции. И опухоль спала.
- Какой страшный шрам, - потерянно прошептала Расти.
Купер взглянул на нее:
- В вашем положении привередничать не приходится. - Нижняя губа мужчины растянулась в усмешке, став такой тонкой, что ее едва можно было заметить под усами. - Благодарите Бога уже за то, что мне не пришлось прижигать рану.
- Я и благодарю.
Он продолжал сыпать колкостями:
- Уверен, дорогостоящему пластическому хирургу из Беверли-Хиллз вполне по силам убрать этот шрам.
- Ради всего святого, ну почему вы так несносны?
- А почему вы так поверхностны? - Купер направил указующий перст в направлении погибшего самолета. - Убежден, любой из тех парней, кого мы оставили там, согласился бы быть сейчас на вашем месте и получить такой же шрам на голени.
Конечно, Купер был прав, но осознание этого не помогало глотать горькие пилюли его критики. Расти погрузилась в угрюмое молчание. Спутник промыл рану перекисью и наложил свежую повязку, потом дал больной таблетку пенициллина и две аспирина - наконец-то она могла запить лекарства водой, и никакого бренди, хвала всем святым!
Опьянение пробудило ее эмоционально и сексуально, сейчас Расти в полной мере осознавала это. И ей совсем не хотелось думать о Купере Лэндри как о чем-то большем, чем просто источник дурного настроения, жалкий брюзга. Он - всего-навсего несдержанный, угрюмый людоед, затаивший злобу на весь мир. Если бы жизнь Расти напрямую не зависела от этого мужлана, она не имела бы с ним ничего общего.
Девушка уже устроилась под грудой меховых шкур, когда товарищ по несчастью скользнул внутрь "кокона" и прижался к ней, совсем как прошлой ночью.
- И надолго еще мы останемся здесь? - с досадой поинтересовалась Расти.
- Кто знает? Я не ясновидящий.
- Я и не прошу вас предвидеть, когда нас спасут, я имею в виду эту "постель". Вы можете быстренько сделать еще одно убежище? Такое, в котором мы бы спали раздельно?
- А что, это жилье моей прекрасной леди не по нраву?
Расти раздраженно выдохнула:
- А, не берите в голову, не важно. Немного помолчав, Купер произнес:
- Недалеко от ручья я видел кучу валунов, самые большие из них разрушены. Думаю, с превеликим трудом и небольшой долей изобретательности я могу собрать из них хибару с навесом. Она вряд ли будет больше нынешней, зато явно надежнее, да и к воде ближе.
- Я помогу, - тут же отозвалась Расти.
Только не нужно думать, что девушка не оценила их нынешнее пристанище: в конце концов, прошлой ночью оно спасло пострадавшей жизнь. Но сон в компании Купера, тесно прижимавшегося к ней… это приводило Расти в замешательство. С тех пор, как вчера вечером мужчина скинул охотничью куртку, она чутко улавливала прикосновения его мускулистой груди к своей спине. Расти понимала, что и Купер мог с той же страстью ощущать близость ее тела, ведь манто давно покоилось в связке из шкур.
Расти думала и о том, что рука компаньона удобно расположилась между ее грудью и талией. Он даже втиснул свои колени между коленями девушки, поддерживая ее ногу в приподнятом положении. Расти открыла было рот, чтобы спросить, так ли это необходимо, но боль внезапно ушла, и возражать не было смысла.
- Расти?
- Хмм?
Теплое дыхание Купера защекотало ухо девушки, заставив ее кожу покрыться мурашками. В полудреме Расти теснее прижалась к попутчику.
- Просыпайтесь. Нам нужно вставать.
- Вставать? - простонала она. - Но почему? Накройте меня снова, холодно.
- В том-то все и дело. Мы оба промокли насквозь. Болезнь наконец-то отступила, и вы сильно вспотели. Если мы не встанем и не обсохнем, рискуем получить обморожение.
Расти стряхнула с себя остатки сна и перекатилась на спину. Купер не шутил. Он уже отбросил шкуры, которыми был накрыт их "кокон".
- "Обсохнем" - это как?
- Разденемся и высушимся. - Купер стал расстегивать свою фланелевую рубашку.
- Вы спятили? Мы же замерзнем! - Расти упрямо натянула шкуру на себя.
Купер грубо вырвал у нее "покрывало":
- Снимайте всю одежду. Немедленно!
Попутчик сбросил рубашку и накинул ее на ближайший куст, потом одним плавным движением сдернул через голову футболку. Волосы Купера забавно взъерошились, но смеяться Расти не хотелось. Казалось, все звуки застряли в ее горле и уже не могли вырваться из какой-то неведомой ловушки. Один случайный взгляд на грудь мужчины - самую красивую из всех, что девушка когда-либо видела, - заставил ее позабыть все слова.
Мускулы Купера были твердыми как скала. Упругая кожа покрывала натренированное, прекрасной лепки тело. Его темные соски зашершавели от холода, кожа вокруг них сморщилась. Широкую грудь дразняще окутывал покров завивающихся волосков, заманчиво сужавшийся книзу.
Мужчина был в такой отличной форме, что Расти могла пересчитать каждое ребро. Его живот был плоским и твердым, как барабан. Девушке не удалось хорошенько разглядеть пупок, соблазнительно прикрытый пучком волос.
- Давайте, Расти, или я раздену вас сам.
Эта угроза вырвала девушку из состояния транса. Она автоматически стянула свитер, под которым оказалась хлопковая футболка, похожая на ту, что носил Купер. Возясь со своей одеждой, Расти исподтишка подглядела, как он встал и стянул с себя джинсы. Представшие взору девушки кальсоны явно были не самой заманчивой вещью на свете.
А Купер Лэндри между тем продолжал невозмутимо раздеваться.
Через мгновение он, полностью обнаженный, уже зябко ежился в слабом отсвете костра. Попутчик был ладно скроен и одарен природой столь щедро, что изумленная Расти не могла отвести глаз от его фигуры. У девушки прямо-таки дух захватило!
Купер развесил снятую одежду на куст, потом взял пару носков и принялся насухо вытирать ими все тело - от головы до пят. Опустившись на колени, компаньон залез в один из рюкзаков, ища там нижнее белье. Наконец, он, страдая больше от холода, чем от излишней скромности, натянул на себя трусы.
Повернувшись к спутнице, Купер заметил, что она все еще не сдвинулась с места.
- Ну, вперед, Расти, - недовольно нахмурился он, - поторопитесь. Вы же замерзнете.
Попутчик протянул руку за свитером - единственным, что девушка вообще удосужилась снять. Она покорно отдала верхнюю одежду, после чего Купер потянулся за новой порцией вещей и, нетерпеливо щелкая пальцами, стал поторапливать:
- Скорее, скорее.
Бросив на мужчину взгляд полный тревоги, Расти стянула футболку и отдала ему. Ледяной воздух сотряс ее тело, дыхание перехватило, она задрожала так сильно, что никак не могла расстегнуть пуговицу на своих изорванных брюках с одной целой штаниной.
- Давайте я расстегну, черт возьми. А то придется торчать на холоде всю ночь. - Купер опустился на колени к бедрам Расти и принялся возиться с застежкой. В нетерпении оттолкнув руки девушки, он быстро расстегнул пуговицу и дернул вниз молнию. Потом с невозмутимым видом сдернул брюки и небрежно бросил их на ближайший куст.
Внезапно Купер остановился, смущенный тем, чего никак не ожидал увидеть, - соблазнительно женственными и весьма откровенными трусиками-бикини. Конечно, во время операции он видел кружево белья, прикрывавшее ногу Расти, но только и всего. Казалось, прошла вечность, прежде чем он кивнул на трусики и резко прохрипел: - Снимите их.
Расти упрямо тряхнула головой:
- Нет.
Лицо Купера приняло свирепое выражение.
- А ну-ка, снимайте!
Расти решительно вскинула голову. Она не успела и слова вымолвить, а Купер уже поднес руку к треугольному клочку шелка и кружев.
- Они влажные. Снимайте быстрее!
Взгляды товарищей по несчастью столкнулись - точно так же, как их характеры. Холод в глазах Купера, а вовсе не ледяной воздух заставил скатиться мокрое белье к ногам Расти.
- Ну а теперь вытритесь как следует. - Он вручил спутнице хлопковый носок, совсем как те, что использовал сам. Она пробежала сухой тканью по нижней части тела и ногам, а затем, смущенно склонив голову, вслепую нащупала белье, протянутое Купером. Он не стал предлагать Расти длинные легинсы, которые наверняка натерли бы ее рану. Девушка надела трусики, похожие на те, что совсем недавно были на ней, - сейчас это влажное белье висело на нижних ветвях кустарника, уныло трепеща на ветру, словно герб студенческого братства наутро после шумного кутежа.
- Теперь сверху.
Бюстгальтер Расти не уступал во фривольности ее пикантным маленьким трусикам. Покидая охотничий домик, девушка оделась вполне подходяще для возвращения к цивилизации. Термобелье, которое Расти вынуждена была носить несколько дней до отъезда, основательно ей надоело.
Наклонившись вперед, она попыталась расстегнуть крючок на спине, но пальцы оцепенели от холода и отказывались повиноваться. Снова забормотав под нос проклятия, Купер подошел к Расти и с силой вырвал застежку из крепления - бюстгальтер упал вперед. Она сняла бретельки с рук, отшвырнула белье прочь и вызывающе посмотрела на спутника.
Ни один мускул не дрогнул на жестком лице Купера, его губы по-прежнему были сжаты в тонкую жесткую линию. Он помедлил лишь мгновение, а потом принялся вытирать хлопковым носком шею, грудь, живот Расти. Купер придвинулся ближе, чтобы вытереть капельки пота с ее спины, - теперь они стояли так близко, что от дыхания Расти шевелились волоски на коже мужчины. Губы ее едва не дотронулись до груди спутника, а тот ощутил прикосновение затвердевших от холода сосков.
Резко отпрянув, Купер со злостью стал натягивать через голову Расти теплый топ. Пока она воевала с рукавами, компаньон снял влажные шкуры, покрывавшие ложе из хвои, и заменил их другими:
- Эти не такие мягкие, зато будет сухо.
- То, что нужно, - хриплым голосом отозвалась Расти.
Наконец они снова завернулись в кокон. Расти уже не сопротивлялась, когда Купер придвинулся ближе. Ее тело била неудержимая дрожь, зубы стучали. Впрочем, скоро товарищи по несчастью стали согреваться.
И Расти, и Купер не могли оправиться от сегодняшней неловкой сцены, подавить свои эротические впечатления. Прошлой ночью, когда девушка лежала в объятиях своего спасителя полностью одетой, было гораздо проще сдерживать эмоции. Сейчас, когда на ней было лишь нижнее белье, чувства так и бушевали в душе. Жар отступил, но тело горело огнем.
Прикосновения обнаженных бедер Купера доставляли Расти несказанное удовольствие, ей нравилось ощущать упругую кожу спутника. Мысль о том, что рука мужчины покоится в районе груди, не защищенной бюстгальтером, и почти касается ее тела, не покидала ее.
Казалось, что вынужденная близость тел теперь больше уязвляла сильную половину этой странной пары. Купер приложил немало усилий, меняя шкуры и быстро натягивая на себя одежду, но его дыхание сбилось не только из-за этого. Неожиданно грудь мужчины раздулась, и он резко отпрянул от спины Расти.
Девушка ощутила и другой, неумолимый признак возбуждения Купера. Пытаясь скрыть неловкость, она зашептала:
- Не думаю, что мне теперь нужно… ммм… опираться на вас, чтобы держать ногу выше.
Глухой стон исторгся из его груди.
- Даже не говорите об этом! И бога ради, не двигайтесь…
Что ж, мужчина оказался в весьма неловком положении. Расти ничего не оставалось, как произнести:
- Извините.
- За что? Вы не можете стать менее красивой, точно так же как я не могу прекратить быть мужчиной. Думаю, стоит простить друг другу некоторые слабости.
Расти с пониманием отнеслась к его просьбе, теперь она старалась не шевелиться и даже зажмурила глаза. И все-таки засыпала девушка с легкой улыбкой на губах. Наверное, это произошло нечаянно, но Купер все же дал понять, что считает ее красивой.
Глава 4
После этой странной ночи в отношениях товарищей по несчастью наметился перелом.
Нет, вынужденная близость их тел не заставила Расти и Купера общаться более непринужденно. Скорее наоборот: между смущенными, растерянными компаньонами словно вырос барьер. Наутро они едва перекинулись парой слов, разговор явно не клеился.
Купер и Расти избегали сталкиваться взглядами. Одевались они быстро, отвернувшись друг от друга, двигались неуклюже, угловато и неуверенно, словно впервые учились пользоваться своими конечностями.
Еще более молчаливый и замкнутый, чем обычно, Купер выстругал из крепких сучьев два костыля для Расти. Выглядели они, конечно, неказисто, но девушка была просто счастлива, получив возможность двигаться. Наконец-то она не была прикована к постели!
Расти от души поблагодарила своего помощника, но тот лишь буркнул что-то бессвязное в ответ и зашагал черед пролесок к ручью за водой. Когда он вернулся, раненая уже научилась обращаться с костылями и хромала на них по, полянке.
- Как ваша нога?
- Хорошо. Я промыла рану перекисью и приняла еще одну таблетку. Думаю, все будет в порядке.
Расти даже сумела сама одеться, натянув широкие брюки и обувь. Боль уже отступила настолько, что прикосновение одежды не раздражало рану.
Попутчики по очереди выпили воды из термоса, другого завтрака у них не было.
- Лучше начать строить новое убежище прямо сегодня, - нарушил молчание Купер
Он был абсолютно прав. Утро встретило товарищей по несчастью неприветливо: проснувшись, они увидели, что кокон из шкур запорошило снегом. Причем на сей раз это была не мелкая крупа, а настоящие зловещие белые хлопья, предвестники первого в этом году бурана. И Купер, и Расти отлично знали, какие суровые зимы случаются в этом регионе. Жизненно важно было найти убежище, в котором они могли бы укрыться, пока не придут на помощь спасатели. О печальном конце, который неминуемо наступит, останься они в нынешнем временном укрытии, и думать не хотелось.
- Чем я могу вам помочь? - поинтересовалась Расти.
- Нужно разрезать на полоски ту замшевую куртку. - Купер кивнул на одежду, взятую у одного из погибших пассажиров, и протянул девушке острый нож. - Мне понадобится множество ремешков, чтобы связать жерди вместе. Занимайтесь курткой, а я пока посмотрю, что у нас будет на обед.
Расти с недоумением взглянула на спутника. Тот снизошел до объяснений:
- Вчера я поставил несколько силков. Девушка нерешительно огляделась:
- Вы ведь не уйдете далеко, правда?
- Не волнуйтесь. - Мужчина вскинул на плечо винтовку и проверил наличие коробки патронов в кармане. - Я вернусь еще до того, как понадобится подбросить в костер дров. И все таки на всякий случай держите под рукой нож и винтовку. Медвежьих следов я тут не видел, но мало ли что…
Не проронив больше ни слова, Купер повернулся и тут же растворился за плотной пеленой ветвей. Опершись на костыли, Расти замерла как вкопанная, ее сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет из груди от ужаса.
Медведи?!
Нескольких минут хватило, чтобы девушка стряхнула парализовавший ее страх.
- Это глупо, - пробормотала она самой себе. - Ничего страшного со мной не случится.
Как жаль, что нет сейчас ни радио, ни телевизора - чего-нибудь, что помогло бы избавиться от этой гнетущей тишины! Безмолвие изредка нарушалось лишь треском веток да шорохом листьев, словно невидимые лесные обитатели сновали вокруг в поисках трапезы. Расти невольно искала глазами этих загадочных зверей, но они где-то прятались, еще больше пугая девушку. Ей никак не удавалось выбросить из головы предостережение Купера о медведях.
- Может быть, он сказал это нарочно, только чтобы напугать меня? - произнесла она вслух, яростно кромсая жесткую замшу ножом, который вручил ей компаньон. Этот клинок был по меньше того, что Купер постоянно носил в ножнах на поясе.
Живот Расти урчал от голода. Она грезила о свежих, горячих, маслянистых круассанах, подрумяненных тостах и сливочном сыре, теплых пончиках с глазурью, блинчиках и беконе, ветчине и яйцах… Проплывшие перед глазами восхитительные блюда только обострили чувство голода. Единственное, что могла сделать Расти сейчас, - это заполнить пустой желудок водой.
Вскоре стало понятно, что пить так много явно не стоило. Девушка даже, не представляла, как в ее положении, одной, решить деликатную проблему. Она долго терпела, и все же работу пришлось отложить. Тяжело пыхтя, без капли изящества и ловкости, она поднялась и оперлась руками на костыли. Еле двигаясь в направлении, противоположном тому, куда ушел Купер, она нашла место, в котором могла укрыться.
Пытаясь справитьсяс костылями и одеждой, она смотрела под ноги, чтобы не наступить на одну из копошащихся внизу ползучих тварей. Неужели это она, Расти Карлсон, принцесса из агентства недвижимости с Беверли-Хиллз, рыщет по лесу в поисках места, где можно сходить в туалет? Чудеса, да и только!
Друзья Расти никогда бы не подумали, что она заберется в такую глушь - разумеется, будучи в здравой памяти и трезвом рассудке. Да и отец ни за что не поверил бы в это. Но если Расти выживет и расскажет эту историю, папа будет гордиться ею.
Девушка пыталась застегнуть брюки, когда поблизости раздался шорох. Расти повернула голову в направлении источника звука и прислушалась. Ничего. Тихо.
- Наверное, это просто ветер. - Голос Расти звучал неестественно громко и весело. - Или птица. Или это Купер вернулся. Если он вздумает пошутить, подкравшись сзади, никогда этого не прощу!
Девушка не придала значения еще одному шороху, более громкому, чем прежний, который теперь раздавался совсем рядом. Она поспешила обратно к месту стоянки так быстро, как только могла. Расти твердо решила не быть трусихой, вечно ноющей и плачущей, поэтому ей оставалось только сжать зубы от страшной перспективы споткнуться на неровной земле.
Но вся храбрость вмиг покинула Расти, стоило какой-то незнакомой фигуре промелькнуть между стволами двух сосен и материализоваться прямо перед ней. Резко запрокинув голову, девушка узрела перед собой глаза-бусинки и волосатое злое лицо. Чудовищный, леденящий душу крик исторгся из ее груди.
Между тем Купер уже торопился назад, но на полдороге решил разделать двух пойманных кроликов. Он пытался убедить себя, что совсем не проверял силу духа подруги по несчастью, когда вчера потрошил добычу на ее глазах. И все же в глубине души осознавал, что подверг Расти серьезному испытанию. И даже сделал это нарочно, пытаясь вызвать у девушки физическое отвращение, слезы, истерику - словом, заставить ее проявить типично женскую слабость.