- В этом вы правы. В сексе для меня действительно нет ничего таинственного, и именно поэтому до двадцати лет я не удосужилась с ним познакомиться.
Пол бросил на нее изумленный взгляд.
- Это правда. До тех пор я даже не целовалась с мальчиками. Знаете, наблюдение за тем, как жеребец "обслуживает" кобылу, всякий раз вызывает во мне неприятие этой ориентированной исключительно на мужчин деятельности. В этом нет ничего привлекательного или сексуального. Кобыла привязана и очень часто не жаждет внимания жеребца. Но у нее нет выбора. Жеребца приводят, и он взгромождается на нее, нравится ей это или нет. Девственные кобылицы вопят от боли. Остальные застывают в шоке.
- Но ведь не все же кобылы так реагируют.
- Не все. Есть прирожденные шлюхи даже среди лошадей. По крайней мере, так говорила мне мать.
Пол нахмурился.
- Вы, разумеется, так не считаете? Что женская особь - прирожденная шлюха, если ей нравится секс?
- Уже нет. Но довольно долгое время именно так и думала. Мне противна была даже мысль о мужчине, лежащем на мне и засовывающем часть своего тела в мое. Я не понимала, как это можно вынести, не говоря уж о том, чтобы получать от этого удовольствие.
- Но вы определенно не считаете так сейчас, - произнес он, все еще немного ошеломленный.
- Нет, сейчас я так не считаю. Благодаря Джуду.
- Джуд, - задумчиво повторил Пол. - Какой Джуд?
- Джуд Мортон. Он был ветеринаром. Специализировался на неуступчивых кобылицах.
- Очень смешно. Вы были влюблены в него?
Сэм рассмеялась.
- О Боже, нет! Но он был очень симпатичным.
- И?
- И я безумно им увлеклась.
- И?
Внезапно давняя история, словно замедленное кино, закрутилась в ее памяти. Она зачем-то пошла в дальний амбар и натолкнулась на Джуда и девушку с конюшни, которые занимались сексом. Джуд лежал на сене, а девушка сидела на нем верхом, абсолютно не воспринимая окружающего, и приподнималась, а потом опускалась на тело своего любовника. Ее глаза были зажмурены, а из широко раскрытого рта вылетали стоны и крики. Она не видела Сэм, которая стояла поблизости, остолбеневшая и зачарованная.
Но Джуд ее видел. Он даже подмигнул ей. Сэм смотрела добрых пять минут, прежде чем повернуться и убежать.
Она никому ни о чем не рассказала, но с тех пор, стоило ей встретить Джуда, как внутри у нее все вспыхивало. Она думала о нем постоянно, грезила о нем ночами. Ей представлялось, что она сидит на нем верхом, как та девушка, стискивает его плечи и скачет на нем, скачет до тех пор, пока тоже не закричит в оргазме, свидетелем которому стала тем днем.
Сэм прочитала про оргазм все. Просто никогда раньше ей не хотелось испытать его.
Но после этого захотелось. С Джудом.
Однако она не решалась даже приблизиться к нему, боясь, что об этом узнает мать. Но однажды услышала, что на следующий день Джуд должен уехать - ему предложили работу на каком-то конезаводе на юге. Это был ее шанс. И она воспользовалась им, собрав всю храбрость, на которую была способна. Сэм пришла к нему и сказала, чего хочет, несмотря на то что все внутри у нее сжималось от страха…
Эта ночь в дальнем амбаре была ее ночью. Ей показали, как делается то, что она видела, и даже много большее. Джуду, как выяснилось, нравились решительные женщины. Нравилось, когда они наверху. Нравилось, когда женщина занимается любовью с ним.
Сэм тоже это понравилось. Потому что она оказалась на высоте положения. Не было и речи ни о каком подчинении мужчине. Или о том, чтобы потерять голову. Встречаясь впоследствии с мужчинами, которые ей нравились, она точно знала, что делать. Правда, нельзя сказать, чтобы их было очень много. Трое или четверо за пять лет.
- Наверное, вы все-таки были влюблены в этого Джуда, если он смог прорвать все линии вашей обороны, - упорствовал Пол. - Либо он был соблазнителем почище Казановы. Что из этого верно?
Сэм вдруг осознала, что вопросы Пола становятся все более и более личными. Пора положить конец этому разговору!
- Я была влюблена в него, - как автомат, произнесла она. - Будьте внимательнее на следующем перекрестке. Именно там я съехала с дороги.
Машина Пола проехала этот участок, словно по рельсам, поскольку глубокие колеи надежно удерживали все четыре колеса. Но когда низкое днище машины проскрежетало по верхней части грязной кучи, Пол застонал.
- Теперь я понимаю, почему здешние жители предпочитают внедорожники, - проворчал он.
- Станет лучше, когда муниципалитет пришлет сюда грейдер. Это случается раза два в год.
- Нужно дать им под зад, чтобы они делали это чаще. Или замостили чем-нибудь дорогу. Просто ужас какой-то!
- Это деревня, Пол, а не город.
- Все равно.
Весьма чувствительная к мужскому недовольству, Сэм ожидала продолжения. И когда они подъехали к главному въезду в Джойсвуд, подавила стон, вдруг увидев его глазами Пола.
Когда-то гордо высившаяся железная арка, увенчанная вывеской "Джойсвуд", проржавела, как и полуотвалившийся почтовый ящик, висящий на столбе изгороди. Не очень-то впечатляющее начало для представителя потенциального инвестора.
Сэм ожидала злорадных комментариев Пола, но их не последовало. Он въехал в открытые ворота, не сказав ни слова.
Хорошо хоть, подъездная дорожка гравийная и не размыта, подумала Сэм. Высокие тополя по ее сторонам выглядели тоже достойно и величественно. Правда, сквозь зелень просвечивали изгороди, которые, казалось, полиняли еще больше за время ее отсутствия.
И все же земля за изгородями выглядела ухоженной: поросшие густой травой выгоны и зеленые холмы вдали создавали картину видимого процветания. Кобылы мирно пощипывали траву в нескольких ярдах слева, а здоровые однолетки резвились по правую руку. Разнообразные строения и амбары издали выглядели не такими обветшалыми, как вблизи.
Может быть, первое общее впечатление у Пола будет не таким уж плохим, с надеждой подумала Сэм. В конце концов, она говорила ему о финансовых затруднениях, что вполне объясняло невозможность заботиться о второстепенных вещах. И именно он заявил, что только качество земли и породистость животных имеет значение.
Пол ехал по дорожке медленно, поворачивая голову то налево, то направо, его умные глаза не пропускали ничего.
Когда его голова перестала вертеться, а глаза устремились вперед, Сэм проследила за взглядом Пола и почувствовала глубокое удовлетворение при виде того, что приковало его внимание. Ее дом, высившийся на холме в конце дорожки, выглядел великолепно.
- Потрясающий старый особняк, - тепло произнес Пол.
- Я рада, что он вам понравился.
Сэм улыбалась, с любовью обводя взглядом солидное величественное строение, которое значительно выигрывало в золотистых лучах заходящего солнца. Жестяная крыша сияла, а белая ажурная балюстрада, ограждающая верхнюю веранду, придавала зданию изящество. В низких закатных лучах не было заметно ни одного недостатка в недавней покраске.
- Мой прадед построил его в середине девятнадцатого века, когда купил эти земли и основал конный завод. Он был торговцем родом из Шотландии и одновременно страстным лошадником. Безумно разбогатев, он оставил свое дело и полностью отдался коневодству. Стены сложены из местного песчаника, все деревянные детали из кедра. Свинцовые переплеты дверей и окон сделаны в Лидсе и доставлены сюда на телегах, запряженных волами. Мраморные плиты, которыми облицован парадный холл, привезли на корабле из Каррары. Он заставил дом чудесной мебелью, но, увы, от нее почти ничего не осталось.
- Как нехорошо!
- Еще бы! Я бы не ездила попрошайничать в Бристоль и в Лондон, если бы эта мебель была теперь у меня. Я бы выставила ее на аукцион и покрыла все долги. Но мама меня опередила. Всякий раз, когда хотела купить слишком дорогую для нее кобылу, она продавала один предмет и заменяла его дешевой копией. В результате у нас осталась только старинная кровать под балдахином - и то только потому, что ее нельзя вынести из комнаты, не разобрав на части.
- У нас? - переспросил Пол. - Я думал, вы единственный ребенок.
- Так и есть. Я говорю о себе и о Хелен.
- Об экономке?
- Я бы не назвала ее так. Она гораздо больше, чем экономка. В основном из-за нее я изо всех сил стараюсь поддерживать Джойсвуд на плаву. Она пропадет, если придется подыскивать другое жилье. Этот дом - вся ее жизнь. И моя, думаю, тоже. Между мною и Хелен странные отношения любви-ненависти.
- Сколько ей лет?
- Понятия не имею. Она почему-то тщательно оберегает эту тайну. Но на вид около шестидесяти. Может быть, шестьдесят пять. Она из тех худеньких юрких женщин, которые никогда не сидят на месте. Мама называла ее неугомонной.
- Похоже, это личность.
- Да. И сама доброта под грубоватой внешностью. Скажите, что вам нравится ее стряпня, - и она ваша раба навек. Ой, вон она, встречает нас на передней веранде. Я связалась с ней утром после вашего звонка и предупредила, что мы будем дома к обеду.
- На мой взгляд, ей около семидесяти, - сказал Пол, тормозя у ступенек.
Сэм задумчиво прищурилась, увидев поникшие плечи и сгорбленную спину Хелен. Раньше она этого не замечала. Пол прав: Хелен старше, чем она думала, и выглядит на все свои годы.
Сердце у Сэм сжалось. Бедная старушка! Смерть лучшей подруги сломила ее, а также тревога за судьбу Джойсвуда. Сэм рассказала Хелен о долгах перед отъездом в Бристоль. Ей, и никому больше. Поэтому была счастлива сообщить сегодня утром хорошие новости.
Она в мгновение ока выскочила из машины и взбежала по ступенькам.
- Привет, старушка! - сказала она, чмокнув Хелен в худую щеку. Никаких объятий. Обниматься в Джойсвуде было не принято. - Теперь ты можешь не беспокоиться. Я вернулась в целости и сохранности.
Хелен расправила плечи. В ее поблекших глазах отразилась смесь скрываемой любви и откровенного раздражения.
- Я перестала беспокоиться о тебе лет двадцать назад, девчонка. А теперь, почему бы тебе не продемонстрировать для разнообразия хорошие манеры и не представить мне гостя?
Обернувшись, Сэм увидела, что Пол с ее матерчатым саквояжем и со своим значительно большим чемоданом уже стоит у нее за спиной. На его губах играла дьявольски обаятельная улыбка. Проклятье, перед ним невозможно устоять, когда он так улыбается!
- Если мы будем ждать от Сэм проявления хороших манер, - шутливо сказал он, - то проторчим здесь всю ночь. Я Пол Хакстер, финансовый консультант, спешащий на помощь. - Он поставил вещи на ступеньку и протянул руку. - А вы, должно быть, Хелен, ангел-хранитель Джойсвуда. Сэм рассказывала о вас много удивительного.
Хелен просияла, а Сэм закатила глаза.
- До чего приятно наконец-то встретить джентльмена! - воскликнула Хелен. - Но Боже, вы ведь крупный мужчина, а? Думаю, мы устроим вас в комнате, где кровать под балдахином.
Сэм открыла рот, чтобы запротестовать, поскольку эта большая антикварная кровать на протяжении нескольких лет была центральным предметом в ее необузданных сексуальных фантазиях и ей не хотелось испытывать судьбу. Полу и так трудно сопротивляться. А если еще представить его обнаженным на покрывале лионского бархата, с руками и ногами, привязанными к так удачно расположенным опорным столбикам балдахина…
Но разве могла она сказать об этом? А других причин, которые помешали бы Хелен отвести Полу именно эту гостевую комнату, Сэм не находила.
Когда ее рот захлопнулся, Пол бросил на нее веселый, странно триумфальный взгляд, словно понимал, что происходит в душе Сэм.
Дабы усугубить унижение хозяйки, Блэки спрыгнул с кресла-качалки, на котором дремал, ленивой трусцой подбежал к Полу и лизнул его руку, совершенно игнорируя Сэм. Пол почесал пса за ухом, и этот изменник распустил слюни.
- Хорошая собака, - заметил Пол.
- Стареет, - вздохнула Хелен. - Как и все мы.
- Только не вы, Хелен. Вы просто огурчик.
Это было на грани фола, но Хелен понравилось, и ее лицо просветлело.
- Мне уже перевалило за двадцать, молодой человек, - отшутилась она.
- Что это за дивный запах? - спросил Пол, нюхая воздух. Блэки сделал то же самое.
- Я готовлю свиной окорок. Надеюсь, вам нравится хорошо приготовленное мясо.
Пол издал стон ярого приверженца хорошо приготовленного мяса.
- Люблю ли я окорок? Да я готов убить за него! Но мне пока не встретился ни один человек, который готовил бы его так, как моя мать. Мама умерла несколько лет назад. Но если мне не изменяет память, ее окорок пах точно так же. В чем секрет, Хелен?
- В шалфее и луке, с которыми он готовится, - с хитрой улыбкой поведала Хелен. - Некоторые запекают свинину с яблоками, но яблоки не идут ни в какое сравнение с шалфеем и луком.
- Всецело с вами согласен. Жду не дождусь, когда сядем за стол.
- Обед ровно в шесть. Но вы, наверное, хотели бы чего-нибудь выпить с дороги. Не откажетесь от стаканчика шерри? Я всегда выпиваю один в это время.
Пол усмехнулся.
- Хелен, вы просто совратительница! Позвольте мне только разнести вещи по нужным комнатам, и я тут же присоединюсь к вам.
- Сэм, проводи Пола наверх и покажи ему все. Да, и дай ему свежие полотенца из бельевого шкафа. Не забудь то большое голубое, которое Рут купила на прошлое Рождество. Полу оно подойдет. Я загляну в кухню, и мы встретимся в гостиной минут через десять.
- Договорились, - кивнул Пол.
Хелен ушла, оставив Пола наедине с язвительно настроенной Сэм.
- Я знаю, кто здесь настоящий совратитель, - сухо сказала она.
- А я рад, что ваш сторожевой пес в отличной форме, - заметил Пол, продолжая почесывать Блэки между ушами.
Когда собака вдруг упала и перекатилась на спину, предлагая почесать и живот, Пол пошел навстречу.
Сэм свирепо посмотрела на своего любимца, но неблагодарная тварь уже воспарила на свои собачьи небеса и ничего не замечала.
- Ради Бога, - возмутилась она, подхватывая чемодан и саквояж, - перестаньте портить это противное животное и пойдемте!
9
Блэки потрусил за ними в дом и затем по лестнице, преданно заглядывая Полу в глаза. Тот поощрил его очередным почесыванием за ухом.
- Не считайте, что оказываете ему услугу, - колко заметила Сэм, когда они поднялись наверх. - Он будет скулить, когда Хелен выставит его из дома на ночь.
- Вы, кажется, говорили, что он спит в вашей постели.
- Я солгала.
Голубые глаза сверкнули.
- Пытаетесь меня запугать, да?
Сэм с яростью посмотрела на него.
- Именно. Вам известно, что вы мне нравитесь, и, будучи мужчиной, вы вряд ли упустите случай воспользоваться этим.
- Как Джуд?
- Нет, не как Джуд, - выпалила она. - К вашему сведению, это я первой подошла к нему, а не наоборот.
- Довольно смелый поступок для девственницы.
- Я вообще смелая девушка.
- Знаю. На это я и рассчитываю.
- Вот как? И что дальше? Попытаетесь выяснить, достанет ли у меня смелости лечь с вами в постель? Или, когда мы останемся одни, схватите меня в объятия и будете целовать до тех пор, пока я не растаю? Так вот, я не растаю, мистер, - предупредила она. - Я пну коленом в вашу красу и гордость так, что на вас долго еще не позарится даже самая завалящая женщина.
Он поморщился.
- Я буду иметь это в виду на тот случай, если когда-нибудь мне придет в голову обнять вас и поцеловать.
- Попробуйте!
Сэм припустилась бегом по верхнему холлу, бросив саквояж у своей двери, прежде чем занести чемодан Пола в гостевую комнату и поставить его в ногах этой ужасающей кровати.
Единственный взгляд на бархатное покрывало заставил ее тут же развернуться и поспешить прочь. К несчастью, Пол в этот момент как раз входил в дверь и верный пес путался у него под ногами.
- Да, вот это кровать! - воскликнул он, направляясь к Сэм.
Она на мгновение замерла, а потом отступила за один из столбиков балдахина, руки взметнулись вверх, готовые отразить любую атаку.
- Не начинайте, Пол, - предупредила она.
- Не буду. Я просто хочу, чтобы вы знали: мое предложение остается в силе, на случай если вы передумаете.
Он остановился и, протянув руку, поправил выбившуюся прядь ее волос. От прикосновения его пальцев по коже Сэм побежали мурашки.
- Я не буду использовать никаких грязных приемов, - продолжил Пол, не сводя с нее глаз. - Ни давления. Ни обольщения. Хотя подозреваю, что, сделай я это, вы непременно уступили бы мне, и вы это понимаете. Но не этого я хочу от вас.
- А чего же вы хотите от меня, Пол? - странным голосом спросила она. Это был не ее голос - мягкий, с придыханием.
- Всего, - ответил Пол, и уж в его-то голосе не было никакой мягкости. Он был твердым, решительным и… ах!.. таким сексуальным.
Соблазн был слишком велик. Соблазн сказать: "Да, да, ты получишь все. Я этого хочу, в этом нуждаюсь, этого жажду…" Вдруг в ее воображении возник образ уже не обнаженного Пола, привязанного к кровати, а ее самой - беспомощной, безвольной, извивающейся под прикосновениями его губ, его рук, его тела, стонущей, кричащей, молящей…
Едва представив себя молящей, Сэм тут же пришла в чувство.
Господи, одна мысль о том, чтобы умолять какого-то мужчину… Умолять Пола… Нет, нет, это невозможно!
- Сейчас принесу вам полотенца, - сказала она, с радостью чувствуя, что ее голос звучит почти нормально. - А ты, Блэки, ступай вниз. Если Хелен застанет тебя здесь, то запрет в конюшне.
Блэки, ужасно боящийся конюшенную дворнягу, покорно затрусил к лестнице.
- А вам, - добавила Сэм, снова поворачиваясь к Полу, - вам бы следовало вспомнить о цели вашего приезда сюда.
Пол улыбнулся.
- Если вы настаиваете.
- Настаиваю. Так… вот эта дверь за шторой ведет в ванную - недавнее нововведение для привилегированных и, как правило, женатых гостей. Я мигом вернусь с полотенцами, а потом нам лучше бы спуститься вниз. Не хочу, чтобы Хелен что-нибудь подумала.
- А она может?
- Хелен считает меня способной на все, Пол. Секс по-быстрому с таким красавцем, как вы, возможно, был бы самым простительным в списке моих многочисленных грехов.
- Тогда о чем беспокоиться?
- Мне небезразлично, что моя дорогая старушка обо мне думает, особенно теперь, когда мамы нет, а ее будущее всецело в моих руках.
Пол нахмурился.
- Ах да, будущее Хелен…
- Если когда-нибудь я буду вынуждена продать Джойсвуд, это убьет Хелен.
- А вас, Сэм? Вас это тоже убьет?
- Возможно. Но не раньше, чем я поубиваю каждого, кто будет к этому причастен!
- Все было просто чудесно, Хелен, - поблагодарил старушку Пол, допивая последнюю чашку послеобеденного чая. - Вот уже много лет я так не ел.
Это верно, едко подумала Сэм. Нечасто в лондонских шикарных ресторанах готовят такую свинину с хрустящей корочкой. И я не могу представить Элинор у плиты. Ее таланты лежат совсем в иной области, с упором на слове "лежат".
Раздраженная собственными мыслями, Сэм резко встала, царапнув ножками стула по натертому до блеска полу.