- Ты сказал, что твой отец и дядя развлекаются во дворце Нидхуг. А почему ты к ним не присоединился? Надеюсь, Нидхуг не обиделась, что ты не пришел к ней в гости? - засыпала вопросами Синния мужа.
Наивность жены рассмешила Диллона до слез. Синния удивленно смотрела на него и никак не могла понять, что его так развеселило: вроде она не сказала ничего смешного. Наконец он смог взять себя в руки и перестать смеяться.
- Нидхуг обиделась бы еще больше, если бы я присоединился к ним, - наконец смог выговорить Диллон.
- Почему? - все никак не могла понять Синния.
- Да потому, что Нидхуг, Калиг и Сирило собрались для того, чтобы втроем заняться любовью. Сирило превратил ее в обычную женщину, и сейчас она получает необыкновенное удовольствие. Мой отец и дядя знают толк в искусстве любви. Сирило говорит, что Нидхуг самая страстная женщина, какую он когда-либо встречал, - принялся объяснять Диллон.
Синния с удивлением смотрела на мужа.
- Я никогда не воспринимала Нидхуг с этой точки зрения, - призналась она. - Я привыкла считать ее защитницей Бельмаира и моей наставницей в магии, а то, что она ко всему еще может быть страстной женщиной, мне как-то и в голову не приходило.
- Одно другому не мешает, - усмехнувшись, заметил Диллон. - И одно другое не исключает. Нидхуг и защитница Бельмаира, и страстная женщина, жаждущая любви и мужских ласк. Вчера вечером мой дядя превратился в дракона мужского пола, и они отправились в пещеру Нидхуг. Там они занимались любовью. А потом, вернувшись в замок, продолжили ночь любви. Но уже в обличье двух смертных.
- О боже мой! - воскликнула Синния. Ее бледные щеки залила краска смущения.
Диллон обнял ее и нежно погладил по черным как смоль волосам.
- Не волнуйся за Нидхуг. Мне кажется, они замечательно проводят время, - сказал он. - Не последовать ли нам их примеру и не отправиться ли в спальню?
Диллон зажмурился от вожделения - соблазнительные картины пронеслись перед его мысленным взором.
- Почему бы и нет? - без всяких колебаний ответила Синния. - Неужели только Нидхуг дано право проводить время в свое удовольствие?
Глава 6
Нидхуг дрожала от невероятного наслаждения. Оказывается, ее тело в обличье женщины могло принять одновременно двух мужчин. Да уж, смертные знают толк в любви, подумала Нидхуг, их тела просто созданы для этого. Спустя мгновение она уже билась в оргазме, который был вызван ласками Калига. Но при этом Нидхуг не забывала доставлять удовольствие и Сирило. Она ублажала его губами и языком. Все трое тяжело дышали и стонали от наслаждения.
- Драконихи, - отдышавшись, проговорила Нидхуг, - могут вступать в контакт только с одним партнером. Но должна заметить, секс одновременно с двумя мужчинами не только приятная, но и утомительная вещь.
- Вообще-то, - стал объяснять Сирило, - смертные женщины могут вступать в контакт и с тремя мужчинами. Если хочешь, мы позовем кого-нибудь и испробуем это на практике.
- Я не думаю, что это хорошая идея, - возмутилась она. - Всему есть предел, мой дорогой Сирило.
Весело улыбнувшись, Калиг поднялся с постели.
- Я оставлю вас одних, - сказал принц-тень и поцеловал Нидхуг в спелые пухлые губы, а потом приложился и к ее полной женственной ручке. - Спасибо тебе, моя дорогая дракониха, за доставленное удовольствие. Сирило дал тебе прекрасное, аппетитное тело. Мне все очень понравилось.
Нидхуг по-новому посмотрела на принца-тень. И словно впервые увидела его: Калиг был красивым мужчиной с сексапильным телом. Конечно, ей польстили и его комплименты, и его искреннее восхищение ее женскими формами. Ей было хорошо с ними обоими, каждый нравился по-своему: Сирило - юностью и обаянием, Калиг - опытом в любовных утехах. А вдвоем они дарили Нидхуг ни с чем не сравнимое наслаждение.
- Я тоже была очень рада, что ты к нам присоединился, - ответила она Калигу, который тем временем лихорадочно натягивал на себя одежду.
Принц-тень повернулся к ней и одарил теплой улыбкой.
- Спокойной ночи, моя дорогая Нидхуг, - сказал он, завернулся в свой длинный плащ и исчез.
Сирило понял, что у него появился конкурент в любовных утехах с Нидхуг. Нужно было срочно восстанавливать свою репутацию. Он начал ласкать пышную грудь своей возлюбленной.
- И в драконьем, и в человеческом обличье, - прошептал он ей на ухо, - ты на удивление хороша в постели, моя дорогая Нидхуг.
- Я буду очень скучать по тебе, когда ты уедешь, - с грустью проговорила дракониха. - И буду завидовать моей дорогой Синнии, потому что у нее-то будет возможность развлекаться со своим королем. Ты останешься в моем замке до отъезда? - спросила она с надеждой в голосе: Нидхуг поняла все сомнения Сирило, и ей захотелось показать ему, как много он для нее значит. - Я бы хотела еще раз увидеть симпатичного дракона с чешуей, голубой и сверкающей, как лед на солнце.
- Ты занималась любовью в двух обличьях: драконихи и смертной женщины. Что тебе понравилось больше?
- Ну, вообще-то я предпочитаю свое собственное обличье. Я дракониха и хочу ею и оставаться. Тело земной женщины, которое ты мне дал, - слишком хрупкое. Я чувствую себя в этой оболочке слабой и беспомощной. Хотя, будучи женщиной, я могу предаваться более утонченным удовольствиям, недоступным дракону. Но с другой стороны, мне нравится выдыхать огонь во время любви, чего я лишена в обличье земной женщины, - призналась Нидхуг.
- Я понял, - расхохотался Сирило. - В обличье драконихи ты тоже отличная любовница, моя дорогая Нидхуг. Надеюсь, твоя королева доставляет моему племяннику такое же запредельное наслаждение.
Он поцеловал ее в рубиновые губки.
Если бы Сирило спросил у Диллона, хорошо ли ему с женой в постели, тот ответил бы, что все идет просто замечательно. С каждым разом Синния становилась все раскованнее и смелее. Самые дерзкие и необычные ласки больше ее не пугали. В этот самый момент она лежала в его объятиях и постанывала от наслаждения. Диллон целовал каждый дюйм ее обнаженного тела. И, чтобы доставить жене еще большее наслаждение, он страстно и в то же время нежно проводил языком по отдельным участкам. Синния выгнулась от наслаждения и вздохнула.
- Тебе это нравится? - ласково спросил Диллон, целуя Синнию в пупок.
- Ой, мне щекотно! - вскрикнула она.
- Но тебе это нравится? - повторил он вопрос.
- Кажется, да, - ответила она.
Диллон восторженно рассмеялся.
- Ты меня сводишь с ума, Синния, - проговорил король.
- Неужели? - немного сдавленным голосом кокетливо спросила Синния, извиваясь от невероятного наслаждения, которое Диллон доставлял ей своим языком.
- Еще бы! - сказал Диллон. - И думаю, я должен вознаградить тебя за это, моя королева.
Диллон прильнул к ее лону. Он дразнил ее влажным горячим языком, доставляя ей необыкновенное наслаждение.
Синния задержала дыхание. Эта любовная игра ей нравилась не меньше, чем непосредственное соитие. Ее охватило странное чувство, словно электрический ток прошел по всему телу от кончиков пальцев на ногах до макушки.
- О да! - воскликнула Синния.
Диллон остановился, и она заволновалась. Чего он ждет? Но спустя мгновение Синния задрожала от наслаждения, когда Диллон возобновил ласки.
По тому, каким прерывистым и громким стало дыхание Синнии, Диллон понял, что нашел ее зону удовольствия. Синния застонала от наслаждения.
- О да! Да! - повторяла Синния, провоцируя Диллона на еще более смелые действия.
Лоно Синнии было солоноватым на вкус и при этом сладким как мед. Его терпкий запах будоражил Диллона и возбуждал. Когда он понял, что Синния достигла высшей точки наслаждения, Диллон не стал медлить и сразу вошел в нее.
- Пожалуйста! Пожалуйста! - кричала Синния.
В порыве страсти она впивалась ногтями в плечи Диллона. Пальцы влюбленных переплелись, губы слились в поцелуе. Языки их играли друг с другом, словно соревнуясь, кто сможет двигаться быстрее. Но потом, обретя равновесие, и языки, и тела их стали двигаться в одном ритме. И наконец, обоих одновременно накрыла мощная волна наслаждения. Они бились в экстазе несколько минут, а потом отстранились друг от друга усталые и пресыщенные. Тела их были влажными от пота.
- Колдунья, что же ты со мной сделала? - вопросил Диллон, когда немного пришел в себя и стал в состоянии говорить. - Я просто одержим тобой. Мы занимаемся с тобой любовью снова и снова, а я все равно не могу насытиться.
- Может быть, ты влюблен в меня? - дерзко спросила Синния.
Она лежала, оперевшись на локоть, чтобы видеть красивое лицо своего возлюбленного.
Диллон на минуту задумался, а потом сказал:
- Да, мне кажется, я действительно начинаю любить тебя, моя королева.
И протянул руку, чтобы погладить ее по лицу.
- Я всегда сомневалась, что любовь существует, - задумалась Синния. - Не знаю, любили ли мои родители друг друга, отец говорил, что да, но я не застала их отношений. Ведь моя мать умерла вскоре после моего рождения. А что происходит между нами? Можно ли назвать это настоящей любовью? Мы еще слишком мало знаем друг друга, чтобы ты успел полюбить меня. - Синния посмотрела в небесно-голубые глаза мужа. - Но мне кажется, что я тоже начинаю любить тебя. Неужели нам удалось очаровать друг друга?
Диллон с нежностью улыбнулся Синнии.
- Возможно, мы были предназначены друг другу судьбой, - предположил он.
- А что, если то, что мы чувствуем, - всего лишь физическое влечение? - засомневалась Синния.
- Нет. Что касается меня, то я совершенно уверен: мои чувства к тебе - это больше чем физическое влечение. Поверь мне, у меня было слишком много женщин, чтобы я не мог отличить сексуальное влечение от настоящей любви. А ты должна верить своему сердцу, Синния, - сказал Диллон. - И должна понимать, являются ли твои чувства ко мне любовью или просто физическим влечением. Но я очень надеюсь, что ты тоже по-настоящему любишь меня. Эта надежда согревает мне сердце.
Во время этого разговора Синния лежала, положив свою темноволосую голову Диллону на плечо.
- Ты подаришь мне ребенка? - спросила Синния.
- Когда-нибудь, - ответил ей Диллон. - Но не сейчас. Сначала мы должны разгадать тайну исчезновения женщин в Бельмаире и попробовать решить эту проблему.
- Но как мы сможем это сделать?
- Завтра мы подумаем, моя королева. А теперь мы должны поспать, - ответил Диллон.
Синния закрыла глаза и проспала в его надежных объятиях до самого утра.
Прентайс, в отличие от Синнии и Диллона, лег рано, но поспать ему удалось всего четыре часа. Он проснулся от неприятного ощущения, что кто-то проник в его комнату. Стояла глубокая ночь, до рассвета было еще далеко. Приподнявшись на постели, Прентайс прислушался: кто-то перебирал бумаги, оставленные им с вечера на столе. Он явственно слышал шелест переворачиваемых страниц.
- Кто здесь? Что вам нужно?! - закричал он, вскочив с кровати.
Нащупав лампу, Прентайс зажег ее и осветил комнату. Но никого не увидел. Близоруко прищурившись, он внимательно осмотрел комнату, затем взял лампу и подошел к столу, наполовину скрытому во тьме. Именно оттуда доносился шорох. Краем глаза адепт заметил какое-то движение. И тут увидел… Что это было, Прентайс не смог понять, но теперь он ни минуты не сомневался, что в его комнате кто-то есть.
- Выходи! - закричал Прентайс, стараясь придать своему голосу как можно больше строгости.
- Где мои книги? - раздался голос.
Но его обладателя Прентайс так и не увидел.
- Все книги, которые находятся в моей комнате, принадлежат Академии. Я - адепт Академии и имею на них полное право. А ты кто? Покажись! - прокричал Прентайс, осмелев. Ему стало гораздо легче, когда он понял, что в комнате действительно кто-то есть и ему это не померещилось. - Почему ты вторгся в мое жилище? Почему притаился, как вор, и не хочешь показаться?
Проговорив это, адепт и сам удивился собственной смелости.
- Я пришел за своими книгами и должен получить их назад! - настаивал голос.
Прентайс вдруг понял, откуда доносился голос. Из-под стола. Тот, кто вторгся к нему среди ночи, прятался там. Отступив на несколько шагов, Прентайс взял метлу, стоявшую в углу.
- Я могу уничтожить тебя, дерзкий адепт! - вскричал голос.
- Мне покровительствует король Бельмаира, сын повелителя принцев-теней, - парировал Прентайс. - Если со мной что-нибудь случится, они найдут тебя, и ты поплатишься за это. - Прентайс ткнул метлой под стол. - Выходи оттуда. И покажись!
Раздался пронзительный крик, за какую-то долю секунды Прентайсу удалось рассмотреть своего гостя, а затем он исчез в клубах темно-синего дыма. Прентайс не хотел верить своим глазам. Но что-то подсказывало ему, что он не ошибся. Адепт нашел чашку, приказал ей наполниться, сел и стал пить чай, чтобы успокоиться. Поразмыслив несколько минут, Прентайс пришел к выводу, что эта неожиданная встреча не только испугала его, но и чрезвычайно заинтриговала. С той минуты, как Прентайс согласился принять участие в разгадке исчезновения женщин в Бельмаире, жизнь его совершенно изменилась, стала опасной и полной ярких, будоражащих душу событий. При этой мысли изможденное суровое лицо адепта озарилось улыбкой. Прентайс тихонько рассмеялся. И, совершенно успокоившись, он поудобнее устроился в кресле и заснул.
Проснувшись и взглянув на часы, висевшие на стене, Прентайс понял, что уже наступило утро. Поднявшись с кресла, он оделся и пригладил рукой взъерошенные волосы. Затем обошел свое жилище и внимательно осмотрел каждый уголок.
Не обнаружив ничего необычного, Прентайс вышел из своих апартаментов и стал подниматься по лестнице, минуя деревянный, каменный и мраморный пролеты. В холле Академии кроме привратника никого не было по причине раннего часа. Пришлось довольно долго ждать, пока привратник, спавший на стуле, проснется. Огромные бронзовые двери, ведущие на улицу, были заперты.
- Мастер Прентайс, это вы? - Привратник подпрыгнул от неожиданности. - Я не видел вас уже несколько лет. Неужели вы решились наконец выйти на улицу?
- Мне нужно срочно встретиться с королем по важному делу, - сказал Прентайс.
Привратник поспешно вскочил со своего стула и бросился открывать дверь. Он услужливо придержал ее перед адептом, выпуская его наружу. Яркий солнечный свет ослепил Прентайса, глаза его отвыкли от солнца. Ведь он уже очень давно не покидал стен Академии. Он с наслаждением вдохнул свежий утренний воздух и не сразу понял, что это за чудесный аромат. Потом, обозвав себя дураком, вспомнил, что это запах росы и летних цветов. Но у Прентайса не было времени наслаждаться дивным утром. Он быстро прошел через парк и дворцовый сад. Подъемный мост, ведущий во дворец, был опущен. В мирной стране Бельмаире подъемные мосты никогда на ночь не поднимали. В этом не было необходимости. Во рву, поросшем лавандой и гиацинтами, среди желтых водяных лилий плавало семейство лебедей. Маленькие лебедята не отставали от своих родителей.
Страж, стоявший на другой стороне подъемного моста, поприветствовал Прентайса:
- Доброе утро, адепт! Что привело вас во дворец? В такую рань?
- Я адепт Прентайс, и мне необходимо встретиться с королем. Он просил немедленно сообщать ему все, что мне удастся узнать по вопросу, который я сейчас изучаю. Король поручил мне одно научное исследование государственной важности.
- А вы ранняя пташка, да? - рассмеявшись, сказал страж. - Хотите произвести на короля хорошее впечатление, не правда ли? Ну, тогда идите в главный зал. Управляющий дворцом сообщит королю о вашем визите. Управляющего зовут Бритто. Он был бы неплохим парнем, если бы так не важничал. Вы знаете, как найти главный зал?
- Благодарю вас, - ответил Прентайс, - думаю, я найду его. Мне доводилось бывать во дворце. Правда, это было лет десять назад. Надеюсь, там ничего не изменилось?
- Нет, все осталось по-прежнему, - ответил страж и помахал рукой адепту на прощание.
Через несколько минут Прентайс вошел в главный зал.
- Я ищу мастера Бритто, - громко сказал адепт, и к нему тут же подошел маленький пухлый человек в темно-бордовой хламиде и с недоумением посмотрел на него.
Весь вид Прентайса, нескладного, изможденно-худого, с копной седеющих рыжих волос показался ему подозрительным. Он не мог решить, стоит ли уделять такому сомнительному субъекту свое время или нет.
- Я Бритто, - наконец сказал управляющий.
- А я - мастер Прентайс, личный адепт короля. Мне необходимо встретиться с его величеством. У меня для него есть очень важные новости, - объяснил Прентайс.
- Я могу сам передать эти важные новости королю, - высокомерно произнес Бритто.
- Не хочу обижать вас, сэр, - сказал Прентайс, - но его величество просил докладывать обо всем ему лично. Вы - управляющий замком и должны меня понять. Мне необходимо поговорить с королем самому.
Вежливость Прентайса, его манеры и уважительное отношение тронули Бритто.
- Вам повезло, - сказал он. - Его величество встает рано. Наверное, король сейчас завтракает в маленьком зале. Я отведу вас к нему.
- Благодарю вас, - ответил Прентайс и заспешил за управляющим.
Несмотря на свои толстые короткие ноги, двигался Брит-то на удивление быстро. Прентайс не сразу заметил, что они уже достигли своей цели. Король завтракал в маленьком зале в полном одиночестве, если не считать лакея, прислуживающего ему за столом.
- Милорд, к вам с визитом адепт Прентайс, - возвестил Бритто.
Диллон взглянул на Прентайса, кивнул ему и спросил:
- Вы уже завтракали? Уверен, что нет. Бритто, принесите нашему гостю завтрак. Садитесь, Прентайс, - обратился Диллон к адепту и указал ему на стул слева от себя. - Должно быть, у вас действительно какие-то очень важные новости, раз вы решились покинуть свое убежище, да еще в столь ранний час.
Второй раз за это утро Прентайс улыбнулся.
- Вы правы, ваше величество, - сказал адепт, усаживаясь на предложенный ему Диллоном стул. - То, что я хочу вам сообщить, действительно очень важно. Правда, я не знаю, насколько это продвинет нас к разгадке.
Прентайс бросил взгляд на блюда, которые ему подали, и его запавшие серые глаза загорелись от радости. Яйца! Прентайс и не помнил, когда последний раз ел их. Яйца были политы сливочным соусом. А рядом лежал аппетитный ломтик бекона. Но еще больше его впечатлили горячие, только что вынутые из печки пшеничные лепешки, которые вместе с тарелкой масла и брусничного джема поставил перед ним слуга. Руки адепта задрожали, когда он взял вилку, но, вдруг одумавшись, он с сожалением отложил ее в сторону и посмотрел на короля.
- Простите меня, - с виноватой улыбкой проговорил он. - Вы, наверное, хотите, чтобы я сначала вам все рассказал, ваше величество. - Прентайс опять смущенно улыбнулся.
Но от внимания Диллона не ускользнуло, как блеснули глаза адепта, когда он увидел роскошный завтрак, принесенный слугой.