Я не видела, кто это, потому что кто-то склонился над ней, выполняя СЛР. Но прямая черная юбка и тонкие, гладкие икры выдавали, что это девушка, и я знала, что она будет молодой и красивой.
Нэш сжал мою руку, и я взглянула вверх, чтобы встретиться с его взглядом, напряженным и полным сожаления, как и мой. Мы сделали немыслимое. Мы сохранили жизнь Эмме за счет чужой жизни. Никто из наших не пострадал - пострадала невинная, посторонняя девушка.
Я выгнула брови молча спрашивая, готов ли он попробовать снова. Он кивнул, но выглядел не уверен, что мы сможем чего-то добиться. А в глубине моего сознания билась уверенность, что если мы спасем еще одну девушку, Жнец просто ударит снова. И еще. Он возьмет одного из нас. В любом случае, мы не могли позволить себе играть в эту игру.
Но я не могола позволить кому-то еще умереть без всякой причины.
Я открыла рот, чтобы закричать - и ничего не вышло. Я забыла что мой голос пропал, и на этот раз даже не было желания петь. Не было никакой паники. Никакой свежей боли, царапающей внутреннюю сторону моего горла.
Я в ужасе посмотрела на Нэша, ища совета, но он только нахмурился.
- Если ты не можешь петь, значит она уже ушла, - прошептал он. - Стремление заканчивается, когда Жнец забирает свою душу.
Вот почему моя песня для Мередит закончилась, как только она умерла - мы не заявили свои права на ее душу.
Опустошенная, я могла только наблюдать, как люди снуют вокруг мертвой девушки, пытаясь помочь, пытаясь увидеть, пытаясь понять. В середине путаницы один из людей привлек мое внимание. Потому что он не смотрел в ту сторону. В то время как все остальные были сосредоточены на девушке, лежащей на полу спортзала, через тонкую руку перекинута зеленя кофточка, эта женщина стояла в дальнем углу, глядя на... меня.
Она не двигалась, и казалась устрашающе холодной. Пока я смотрела, она медленно мне улыбнулась, как если бы мы хранили какую-то общую тайну.
И это было правдой. Она была Жнецом.
- Нэш... - прохрипела я, ища рукой его руку, не решаясь оторвать глаз от странной неподвижной женщины.
- Я вижу ее. - Едва он выговорил последнее слово, как она исчезла. Она пропала так же тихо и внезапно, как Тод, казалось, что никто больше не заметил ее.
Разочарование и гнев вспыхнули во мне, опалив изнутри. Жнец дразнила нас.
Мы знали о возможных последствиях и приняли риск, а теперь кто-то умер, заплатил за наши решения. И Жнецу, вероятно, известно, что мы не могли остановить ее.
А хуже всего было то, что когда я посмотрела на Эмму, которая не знала чего стоила ее жизнь, я не жалела о своем выборе. Ни чуточку.
ГЛАВА 17
В течение следующих нескольких минут, к счастью, внимание толпы переместилось к другому объекту, сосредоточившись на другой стороне комнаты. Девочка была одной из младших. Болельщица по имени Джулия Герцог. Это имя вызывало смутное изображение ее лица. Она была красива и, если память не обманывает, более дружелюбна, чем большинство других.
Когда спустя несколько минут после того, как она упала, у Джулии не нащупали пульса, взрослые начали подталкивать студентов к двери. Нэшу и мне было разрешено остаться, потому что мы подвозили Эмму, а учителя не позволит ей отправиться домой, пока скорая не проверит ее. Тем не менее, Джулия была важнее, поэтому, когда медики прибыли, сначала направились прямо в сторону толпы вокруг нее.
Но было слишком поздно. Даже если бы я и не знала этого наверняка, то их осанка и неторопливый шаг выдали бы это. Тогда один из медиков в черных брюках равномерным шагом направилась через весь зал к нам, аптечка первой помощи бала у него в руках. Он тщательно осмотрел Эмму, но не нашел ничего, что могло бы стать причиной ее падения. Ее пульс, артериальное давление, дыхание - все было в порядке. Ее кожа покраснела и выглядела здоровой, глаза были расширены, а рефлексы... точными.
Медик пришел к выводу, что она просто упала в обморок, но сказал, чтобы пришла в больницу для более тщательного осмотра, на всякий случай. Эмма попыталась отказаться, но директриса позвонила госпоже Маршалл, которая сказала, что встретит свою дочь там.
Когда я была уверенна, что Софи уехала домой, Нэш и я последовали за скорой помощью в больницу, где медсестра положила Эмму в небольшой светлой комнате в ожидании экспертизы. И ее мать. Как только медсестра ушла, закрыв дверь, Эмма повернулась к нам обоим, выражение ее лица выражало смесь страха и растерянности.
- Что произошло? - Спросила она, не обращая внимания на подушки, села на больничной койке, скрестив ноги в стиле йога. - Я хочу правды.
Я посмотрела на Нэша, который вытащил резиновую перчатку из коробки на стене, но он только пожал плечами и кивнул в ее сторону, давая мне ясно понять, что могу говорить.
- Хм... - прохрипела я, не зная, сколько можно ей рассказывать. Или какие подобрать слова. Или смогу ли я вообще говорить со своим лягушачьим голосом. - Ты умерла.
- Я умерла? - Глаза Эммы стали огромными и круглыми. Что бы она ни ожидала услышать, я не сказала этого.
Я нерешительно кивнула.
- Ты умерла, и мы вернули тебя обратно.
Она сглотнула, переводя взгляд с меня на Нэша - который возился с одноразовыми перчатками - и обратно.
- Вы, ребята спасли меня? Мол, вы сделали СЛР? - Ее руки расслабились, и плечи упали в облегчении - она явно ждала чего-то... страннее. Я просто кивала, но никто не подтвердит нашу историю. Мы должны были сказать ей правду - или по крайней мере часть ее.
- Не совсем. - Я запнулась, поглядывая на Нэша, прося его о помощи.
Он вздохнул и выпустить воздух из перчаток, а затем опустился на край кровати рядом с Эммой. Я сидела перед ним, поэтому прислонилась спиной к его груди. Я едва не потеряла контакт с ним, пока пела для Эммы, и не собиралась больше делать это в ближайшее время.
- Хорошо, мы расскажем тебе что происходит... - Однако, я знала, когда он сжал мою руку, что он не собирается рассказать ей обо всем, и он не хотел, чтобы я это делала. - Но сначала я хочу, чтобы ты поклялась, что никому не расскажешь. Никому. Никогда. Даже если проживешь девяносто лет, чтобы сделать признание умирающего.
Эмма улыбнулась и закатила глаза.
- Да, как будто я буду думать о вас двоих, в свои сто шесть лет и испуская последнее дыхание.
Нэш рассмеялся и обнял меня за талию. Я наклонилась к его груди, биение его сердца отдавалось у меня в спине. Когда он говорил, его дыхание колыхало волосы над ухом, мягко успокаивая меня, хотя я знал, что эта часть истории была предназначена для Эммы. На всякий случай.
- Так ты клянешься? - Спросил он, и она кивнула. - Ты знаешь, что Кейли может сказать, когда кто-то умрет? - Эмма снова кивнула, теперь ее глаза сузились, в них сияло любопытство, вперемешку со страхом. - Ну, иногда, при определенных обстоятельствах... она может вернуть их.
- С его помощью, - хрипло добавила я, но сразу подумала, что его участие было одной из частей, которые Нэш хотел бы сохранить в тайне. Но он поцеловал мой затылок, чтобы сказать, что все хорошо.
- Да, с моей помощью. - Его пальцы сжали мои, моя рука лежала у меня на коленях. - Вместе мы... вернули тебя. Вроде того. Все нормально. С тобой не случилось ничего плохого, и врач, вероятно, решит, что ты просто упала в обморок от стресса, или горя, или чего-то еще. Так же, как решил медик скорой помощи.
В течении почти минуты Эмма молчала, переваривая. Я боялась, что даже при тщательном влияние Нэша, она может волноваться, или начнет смеяться над нами. Но она только моргнула и покачала головой.
- Я была мертва? - Снова спросила она. - А вы, ребята, вернули меня. Я знала, что мой внутренний механизм еще работает, и я должна была чувствовать, что мне стало хуже, и я должна была знать, что упаду в обморок.
Я улыбнулась, радуясь, что она могла увидеть юмор в этой ситуации, а Нэш громко рассмеялся, все его тело дрожало у меня за спины.
- Ну, если повезет, мы заказали бесконечное здоровье для тебя, - сказал он.
Эмма улыбнулась в ответ, но ее лицо стало серьезным.
- Было ли это, как с другими? Я просто рухнула?
- Да. - Я ненавидела это чувство, рассказать ей о ее собственной смерти. - В середине фразы.
- Почему?
- Мы не знаем, - сказал Нэш, прежде чем я смогла ответить. Я промолчала, потому что технически это было правдой, даже если это была и не вся правда. Я не хотела вмешивать Эмму во что-то, где участвует психически-нездоровый Жнец.
Она на мгновение задумалась, скользя пальцами по белому одеялу. Когда в ее руках оказался прикроватный пульт, она подняла его, глядя на кнопки, затем встретилась с моим взором.
- Как ты это сделала?
- Это... сложно. - Я искала нужные слова, но они не приходили. - Я не знаю, как это объяснить, но это не очень и важно. - По крайней мере, не настолько, чтобы беспокоить Эмму. - Важно то, что ты в порядке.
Она нажала кнопку на пульте, и изголовье кровати поднялось на несколько дюймов.
- Так что же случилось с Джулией?
Это был вопрос, которого я боялась. Я взглянула на колени, где наши пальцы были переплетены. Затем посмотрела на Нэша, надеясь, что у него есть идеи получше, менее травмирующий способ объяснить все это.
- Она умерла вместо тебя.
Но, видимо, других идей не было и у Нэша.
- Мы спасли тебе жизнь, и мы сделали бы это снова, если бы могли. Но смерть, как и жизнь в некоторых отношениях, эм... Все имеет свою цену.
- Цену? - Эмма вздрогнула, и ее рука сжала пульт. Кровать опустил ниже, но она даже не заметила этого. - Вы убили Джулию, чтобы спасти меня?
- Нет! - Я потянулась к Эмме, но она в ужасе отпрянула к подушкам. - Мы не имеем ничего общего со смертью Джулии! Но когда мы не отдали тебя, мы создали своего рода вакуум, и надо было чем-то его заполнить. - Это было не совсем так. Но я не могла объяснить, что этой цены не должно было быть, не сообщив ей о Баньши и Жнецах, и других более темных вещах, которые я даже сама не понимала, пока еще.
Эмма немного расслабилась, но не придвинулась ближе к нам.
- Знали ли вы это, когда спасали меня? - Спросила она, и снова я была удивлена тем, насколько проницательны ее вопросы. Из нее, вероятно, получилась бы лучшая Баньши, чем с меня.
Нэш у меня за спиной прочистил горло, готовясь к ответу.
- Мы знали, что есть такая возможность. Но твой случай был своего рода исключением, поэтому мы надеялись, что этого не произойдет. И мы понятия не имели, кто пострадает вместо этого.
Эмма нахмурилась.
- Так ты не чувствовала ее смерть?
- Нет, я... - нет. Я даже не думала об этом, пока она не спросила. - Почему я не знала о ее смерти? - спросила я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на Нэша.
- Потому что причин для ее смерти... - то есть решения Жнеца взять ее, - не существовало, пока мы не вернули Эмму обратно. Это доказывает, что Джулия не должна была умереть.
- Она не должна была умереть? - Эмма прижала больничную подушку к груди.
- Нет. - Я наклонилась в объятия Нэша и сразу же почувствовала себя виноватой, потому что она только что умерла. Но там не было никого, чтобы я могла опереться. Так что я снова села, но не смогла заставить себя отпустить его руку. - Что-то не так. Мы пытаемся понять это, но мы не уверены, с чего начать.
- А я должна была умереть? - Ее взгляд сверлил меня. Я никогда не видела, чтобы моя лучшая подруга выглядела такой уязвимой и испуганной.
Нэш твердо покачал головой, я видела это краем зрения.
- Вот почему мы вернули тебя. Жаль, что мы не смогли помочь Джулии.
Эмма нахмурилась.
- Почему?
- Мы... не были достаточно быстрыми. - Я поморщилась, разочарование и гнев по поводу моей собственной неспособности скручивали мой кишечник. - И я, конечно, использовала все силы на тебя.
- Что это значит... - Но прежде чем она смогла закончить вопрос, дверь открылась, и женщина средних лет в халате вошла внутрь. Она несла папку, сзади следовала очень взволнованная госпожа Маршалл.
- Эмма, я считаю, эта женщина пришла к вам? - Врач взяла папку в другую руку, а госпожа Маршалл прошла мимо нее и бросилась к кровати, где чуть не раздавила свою младшую дочь в объятиях.
Вдруг кровать накренилась под нами, Нэш и я спрыгнули с матраса, пораженные.
- Извините.
Эмма вырыла пульт из-под ног, куда он упал.
- Гм, мы пойдем, - сказала я, пятясь к двери. - Мой отец должен прилететь сегодня вечером, и мне действительно нужно поговорить с ним.
- Твой отец возвращается домой? - Все еще сжатая в объятиях, Эмма убрала волосы ее матери в сторону, чтобы могла видеть меня, и я кивнула.
- Я позвоню тебе завтра. О'Кей?
Эмма нахмурилась, когда ее мать устроилась на кровати, но кивнула, врач открыла для нас дверь. С ней все будет в порядке. Хорошо это или плохо, но мы спасли ей жизнь, по крайней мере сейчас. И если повезет, она не попадется на глаза другому Жнецу еще очень, очень долгое время.
Госпожа Маршалл помахала мне рукой, пока перед нами закрывалась дверь, и последнее, что я услышала, как Эмма настаивала, что она бы позвонила, если бы у нее все еще был бы ее телефон.
Наши шаги стучали по темным плиткам когда мы проходили мимо станции медсестер, направляясь в сторону тяжелых двойных дверей, ведущих в зал ожидания. Сейчас было только четыре часа дня, а я была исчерпана. Першение в горле напомнило, что мой голос все еще звучит, как у лягушки.
Я едва закончила эту мысль, когда знакомый голос назвал мое имя, он раздавался позади белого коридора. Я застыла в замешательстве, но Нэш остановился только тогда, когда заметил, что остановилась я.
- Я подумал, что ты, возможно, захочешь чего-то теплого для своего горла. Похоже, что ты действительно вымоталась сегодня.
Я повернулась, чтобы увидеть Tода с бумажным стаканчиком, другой рукой он опирался о пустой стенд.
Нэш напрягся.
- Что случилось? - Спросил он. Но он смотрел на меня, не на Тода.
Я взглянула на Жнеца, подняв брови. Toд пожал плечами и ухмыльнулся.
- Он не может меня видеть. Или слышишь, если я не захочу этого. - Затем он повернулся к Нэшу, и я поняла, что все, что он сказал дальше, Нэш услышал. - И пока он не извинится, то и я буду продолжать все наши разговоры без него.
Нэш напрягся, проследив за моим взглядом, но он, видимо, видел пустой коридор.
- Черт возьми, Toд, - сердито прошептал он. - Оставь ее в покое.
Тод улыбнулся, словно бы мы разделяли общую шутку.
- Я даже не коснулся ее.
Нэш заскрежетал зубами, но я закатила глаза и заговорила прежде чем он успел что-то сказать, о чем мы все будем сожалеть.
- Это смешно. Нэш, быть хорошим. Toд, покажись. Или я оставлю вас здесь одних.
Нэш молчал, но ему все же удалось разжать челюсти. И я знала, что Toд появился перед ним, потому что его взгляд сфокусировался на лице Жнеца.
- Что ты здесь делаешь?
- Я работаю здесь. - Toд оттолкнулся от стенда и побрел вперед, держа дымящуюся чашку для меня. Я взяла ее, не задумываясь - мое горло болело, и что-то горячее поможет прочувствовать себя лучше. Я отпила из маленькой щели в крышке и была удивлена, вкус был сладким, это горячий шоколад, только с немного корицы.
Я одарила его благодарной улыбкой.
- Я люблю шоколад.
Toд пожал плечами и засунул руки в карманы мешковатых джинсов, но мгновенная вспышка в глазах выдала его удовлетворение.
- Я не был уверен, что ты пьешь кофе, но полагал, что шоколад точно подойдет.
Мягкий звук скрежета достиг моих ушей, Нэш скрежетал зубами, его рука сжала мою.
- Пойдем, Кейли.
Я кивнула, потом виновато пожала плечами, глядя на Тода.
- Да, я должна вернуться домой.
- Чтобы увидеться с отцом? - Жнец лукаво улыбнулся, и все очки, которые он заработал с горячим шоколадом, он потерял за вторжение в мою личную жизнь.
- Ты шпионил за мной?
С правой стороны коридора открылась дверь, и появилась медсестра, толкающая пожилого мужчину в инвалидной коляске. Они оба посмотрели в нашу сторону, прежде чем продолжить свое путешествие по коридору в противоположном направлении. Но на всякий случай, Тод понизил голос и подошел ближе.
- Не шпионил. Подслушивал. Я застреваю здесь, по двенадцать часов в день, и это смешно притворяться, что я не слышу что происходит вокруг.
- Чтоты слышал? -Потребовала я.
Toд посмотрел с меня на Нэша, потом взглянул на станцию медсестер в конце зала, которая находилась на стыке двух коридоров. Затем он кивнул в сторону закрытой двери слева и жестом позвал меня и Нэша присоединиться к нему.
Я пошла, и Нэш неохотно последовал за мной. Тод выполнил жест "после Вас", но когда я попытался открыть дверь, ручка не повернулась.
- Она закрыта.
- Уупс. - Toд исчез, а через минуту дверь открылась изнутри. Жнец стоял в маленьком, темном помещении с полками, где хранились лекарства, шприцы и различные медикаменты.
Я колебалась, боясь, что кто-то может войти и поймать нас. Жнец может просто исчезнуть, избежав неприятностей, но Баньши не могут. Но легкие шаги раздались из одного из коридоров, и Нэш вдруг толкнул меня внутрь и закрыл за нами дверь.
На секунду мы стояли в темноте, потом что-то щелкнуло, и свет окутал нас, струясь от лампочки над головой. Нэш нашел выключатель.
- Хорошо, выкладывай, - отрезал он. - Я не хочу объяснять отцу Кейли, как и почему мы оказались в больнице в запертой комнате хранения.
- Справедливо, - Тод наклонился, одним плечом подперев полку вдоль задней стены, давая мне и Нэшу больше места - это был примерно квадратный фут на одного. - Я ожидал парня с ножевым ранением в груди. Все должно было пройти быстро и просто, но я на мгновение вышел, чтобы принять вызов босса, и к тому времени, как вернулся, доктор вернул его к жизни в третий раз. Вы знаете же о тех вещах, как энергетический шок?
- Так ты позволил ему жить? - Наш был почти также удивлен, как и я.
- Гм... нет. - Toд нахмурился, белокурые локоны блестели на свету. - Он же был в моем списке. Во всяком случае, когда я закончил, я вышел в холл на чашку кофе и услышал, как вы говорите. - Он посмотрел на меня, полностью игнорируя Нэша. - Так что я последовал за тобой в комнату твоей подруги. Она горячая штучка.
- Держись подальше от... нее. - Закончила я запинаясь, вспомнив в последнюю минуту, что неумно выдавать имена своих друзей агенту смерти. Не то, чтобы Жнец не мог найти его, но все же. И не то, чтобы у них уже не было имени Эммы в файлах, после сегодняшнего дня.
Toд закатил глаза.
- Каким Жнецом ты считаешь меня? И вообще, что это за веселье убить ее?
- Оставь ее в покое, - взорвался Нэш. - Пойдем.