Убийство президента Кеннеди. Ли Харви Освальд убийца или жертва заговора? - Платошкин Николай Николаевич 20 стр.


о разрешении ей поселиться в Ленинграде, где она быстрее смогла бы найти работу. Ли забрал письмо, но перед отправкой добавил к нему свое, написанное на отдельном листе и по-английски (чтобы Марина не смогла, обнаружив его, что-либо понять).

"Уважаемые господа!

Пожалуйста, выдайте быстрее (слово "быстрее" в письме выделено) въездную визу советской гражданке Марине Н. Освальд.

Она родит ребенка в октябре, соответственно вы должны выдать въездную визу и урегулировать все вопросы ее переезда до этого.

Что касается моей въездной визы, пожалуйста, рассматривайте ее отдельно (слово "отдельно" в письме было выделено).

С благодарностью Ли X. Освальд (муж Марины Николаевны)".

Получается, что Освальд в СССР особо не рвался, а просто хотел как можно быстрее отправить туда беременную жену. Тем самым он лишал спецслужбы США возможности оказывать на него какое-либо давление.

1 июля 1963 года Ли навестил новоорлеанскую библиотеку, где взял только одну книгу - "Портрет президента" Уильяма Манчестера, одну из лучших биографий Джона Кеннеди того времени.

19 июля 1963 года Освальда уволили из кофейной компании за неэффективность и отсутствие интереса к работе. Еще бы! Почти все рабочее время Освальд проводил в соседнем гараже, владелец которого Адриан Альба после убийства Кеннеди был не особенно разговорчив. Он сказал лишь, что Освальд, как и он сам, интересовался оружием, читал у него в гараже журналы на эту тему и уговаривал его заказать для него винтовку по дешевке (Альба был членом по сей день влиятельной в США организации Национальной ассоциации стрелков; члены ассоциации имели скидки при покупке огнестрельного оружия).

Позднее Альба, однако, сказал такое, что серьезно подрывало версию об "одиночке" Освальде.

У гаража Альбы был контракт с правоохранительными органами, согласно которому он должен был давать напрокат машины приезжавшим в Новый Орлеан сотрудникам. Как-то раз Альба дал "человеку из Вашингтона" (тот предъявил удостоверение ФБР) зеленый "студебекер", а впоследствии видел, как его хозяин подъехал к зданию кофейной компании. Оттуда вышел Освальд, и "человек из Вашингтона" передал ему какой-то пакет. Скорее всего, там были деньги. Ведь после увольнения Освальд впервые в жизни даже не пытался найти работу. На пособие по безработице штата Луизиана у него не было права (надо было прожить в штате более длительный срок). Получалось, что Освальд существовал после 19 июля только на мизерное пособие по безработице из Техаса (33 доллара в неделю).

На кого же в Вашингтоне работал Освальд? Здесь может быть несколько версий. Если согласиться с тем, что, еще заказывая винтовку и пистолет по почте в Далласе, Освальд действовал по поручению Службы министерства финансов США по борьбе с незаконным оборотом алкоголя, табака и оружия (английская аббревиатура ATF), то возможно, что эта же служба поручила ему присмотреть за Банистером и его контактами среди кубинской эмиграции. Как уже упоминалось, Банистер активно снабжал эмигрантов оружием и боеприпасами. Кстати, Секретная служба США, охранявшая президента, в силу исторических традиций также подчинялась министерству финансов.

Возможно, Освальд работал на ЦРУ или даже на вашингтонскую штаб-квартиру ФБР. В столице уже всерьез опасались созданного антикубинского монстра из мафии, антикастровских эмигрантов и правых экстремистов. Из Чикаго, Калифорнии и Флориды поступали сведения об угрозах убить Кеннеди за сотрудничество с советскими и кубинскими коммунистами. Местные офисы Секретной службы во Флориде (центр кубинской эмиграции) и Чикаго (центр американской мафии) не рекомендовали президенту там появляться.

Тревога за жизнь Кеннеди усилилась после 10 июня 1963 года, когда президент произнес программную речь в Американском университете. В ней он призвал к преодолению конфронтации с СССР и признал фактически право народов самим выбирать себе политический строй.

На фоне всех этих событий ЦРУ по указанию из Белого дома прекратило финансирование Кубинского революционного совета, а ФБР приказали активнее пресекать незаконную торговлю оружием среди кубинской эмиграции.

А по некоторым данным, ФБР и вовсе не "теряло" Освальда в Новом Орлеане. Хозяйка квартиры Освальдов Нина Гарнер потом рассказывала, что ФБР в лице агента Милтона Каака интересовалось Освальдом недели через три после появления того на Мэгэзин-стрит (то есть в начале июня 1963 года). Она же помнит, как агенты ФБР часто "пасли" Освальда из припаркованной неподалеку от его квартиры машины. Кстати, бывший агент Каак упорно отказывался от всех интервью на эту тему, подчас в истеричной форме.

Владелец одного из новоорлеанских баров Орест Пенья говорил, что несколько раз видел Освальда в компании агента ФБР Уоррена Дебрюйса, которому он сам поставлял информацию. Кстати, Пенья припомнил, что в его баре Освальд бывал в компании какого-то загадочного мексиканца.

У автора, так же как и у генерального прокурора Техаса в 1963 году, нет никаких сомнений, что Освальд был платным сотрудником или осведомителем ФБР. После покушения на Кеннеди это признал и один из сотрудников ФБР Уильям Уолтер, но комиссия Уоррена оставила это обстоятельство без комментариев.

Похоже, что в конце июля 1963 года Освальд перешел к активным действиям. Как раз в то время Феррье показал старому другу Освальду тренировочный лагерь кубинских эмигрантов под Новым Орлеаном, который финансировался никарагуанским диктатором Сомосой. Одним из главных военных инструкторов там был Патрик Хемминг, бывший морской пехотинец, который, как мы помним, в отличие от Освальда смог попасть на Кубу еще в 1959 году. Вскоре после этого на лагерь неожиданно произвели облаву агенты ФБР и он был закрыт.

Это был явный успех Освальда, причем он как нельзя лучше соответствовал его политическим убеждениям. Ли готовился к проникновению непосредственно в ряды противников Кастро и рассчитывал здесь на помощь Банистера, который, по всей видимости, не догадывался о двойной игре своего "агента".

Еще 6 июля сын тети Лилиан и двоюродный брат Освальда Юджин пригласил Ли выступить в иезуитском колледже, где он учился. Преодолев свое предубеждение против религии, Ли согласился, и 27 июля дядя "Датц" отвез его вместе с Лилиан и Мариной в Спринг Хиллколледж в городе Мобайл. Лилиан переживала за племянника, но тот спокойно сказал, что выступает чуть не каждый день.

И действительно, очевидцы этого события вспоминали, что Освальд держался спокойно и уверенно, и у всех сложилось впечатление, что он как минимум окончил университет. Один из священников-преподавателей (а все они как истые католики придерживались очень консервативных взглядов) вспоминал, что Освальд не производил впечатления революционера или человека, склонного к политическому насилию. Позволим себе воспроизвести часть дискуссий того дня (в изложении ФБР после убийства Кеннеди), так как это поможет нам лучше понять внутренний мир нашего героя на пороге его вступления в публичную политику Нового Орлеана.

Вопрос. Что вас больше всего поразило в России? Что вам особенно там понравилось?

Ответ. Забота, которую государство проявляет о каждом. Если кто-то заболеет, то независимо от его статуса и от того, насколько он беден, государство позаботится о нем.

Вопрос. Что вас больше всего впечатляет в Соединенных Штатах?

Ответ. Материальное благосостояние. В России очень тяжело купить даже костюм или пару туфель, и даже если вы их достанете, они очень дорогие.

Вопрос. Что русский народ думает о Хрущеве? Он нравится больше, чем Сталин?

Ответ. Хрущев им нравится намного больше. Он трудящийся человек, крестьянин. Вот, например, что он делает: однажды во время трансляции партийного мероприятия по радио он выпил лишнего и стал ругаться. Вот что он делает.

Вопрос. Почему вы вернулись в Соединенные Штаты? (вопрос был задан несколько по-иному, но смысл именно такой).

Ответ. Когда я увидел дефицит в России, я захотел вернуться назад в США, где жизнь в материальном смысле лучше. Я по-прежнему верю в советские идеалы и являюсь марксистом, но мне не понравилось отсутствие товаров в России. В то же время русские смогли восстановить народное хозяйство после войны и создать тяжелую промышленность. Если бы негры в США знали, как хорошо в России, они бы туда уехали.

Освальд как опытный политический оратор весьма осторожно говорил в этой аудитории о религии и заметил, что сексуальная мораль в России лучше, чем в США. А в это время Марину (которой как женщине нельзя было присутствовать на дискуссии) водили по студенческому городку. Она призналась, что очень скучает, так как супруг целыми днями не бывает дома. Чем же занимался безработный Освальд?

Между делом он все еще пытался добиться правды от министерства ВМС. Один из новоорлеанских адвокатов Дин Эндрюс вспомнил, что Освальд приходил к нему в офис два раза в сопровождении некого коренастого мексиканца (этого "мексиканца" в июле видели с Освальдом в разных местах; до сих пор неизвестно, кто это был). Он хотел судиться с Корпусом морской пехоты, но, узнав, что это стоит денег, раздумал. Кстати, Освальда порекомендовал Эндрюсу молодой гомосексуалист Клэй Бертран, так что наверняка это был контакт Феррье.

1 августа 1963 года Освальд написал национальному директору FPCC Винсенту Ли более чем странное письмо.

"Уважаемый господин Ли!

По поводу моих усилий открыть региональное отделение FPCC в Новом Орлеане.

Я снял офис, как и планировал, но меня быстренько закрыли три дня спустя по непонятным причинам со стороны владельца, они говорили что-то о перепланировке и так далее; уверен, что вы понимаете. После этого я работал на основе почтового ящика и, используя уличные демонстрации и распространительскую деятельность, смог достичь большого интереса, но не смог привлечь никаких новых членов.

Усилиями некоторых кубинских эмигрантов "гусанос" уличная демонстрация была атакована, и нас официально оштрафовала полиция. Этот инцидент лишил меня всяческой поддержки, оставив меня одного.

Тем не менее тысячи листовок были распространены. А также много, много памфлетов, которые вы предоставили.

Нам также удалось провести пикетирование флота, и я был поражен количеством офицеров, которые заинтересовались нашей литературой.

Я продолжаю получать через свой почтовый ящик запросы и вопросы, на которые я намерен продолжать отвечать по мере своих возможностей.

С благодарностью Ли X. Освальд".

Самое интересное в этом отправленном 4 августа письме то, что инцидента с кубинскими эмигрантами у Освальда вовсе не было, но, как мы убедимся, он произойдет ровно через 5 дней после отправки письма.

24 августа 1962 года экстремистская организация кубинских эмигрантов Кубинский студенческий директорат произвела обстрел Гаваны. Через несколько дней представителя директората в Новом Орлеане Карлоса Брингуэра посетил уже знакомый нам сотрудник новоорлеанского ФБР Уоррен Дебрюйс. Его интересовали сведения о директорате в Новом Орлеане. Брингуэр отпирался, говоря, что только он один в городе представляет директорат. Тогда Дебрюйс пригрозил, что ФБР внедрится в эту организацию и выяснит, чем она занимается.

Тот же Дебрюйс активно прессовал владельца бара "Хабана" Ореста Пенью. Тот даже пришел в ФБР и попросил, чтобы его курировал другой сотрудник. После этого Дебрюйс пригрозил Пенье, что ФБР создаст ему большие проблемы. Кстати, после покушения на Кеннеди, по утверждениям Пеньи, Дебрюйс угрожал ему физической расправой, если тот расскажет о контактах ФБР с Освальдом.

Учитывая все эти факты, неудивительно, что 5 августа 1963 года в лавку одежды, которую помимо своей основной антикастровской деятельности содержал Карлос Брингуэр, зашел молодой человек с короткой военной стрижкой. Это был Ли Харви Освальд, которого к Брингуэру, видимо, подослал Дебрюйс. Брингуэр как раз беседовал с двумя молодыми американцами, которые стремились участвовать в вооруженной борьбе против Кастро. Брингуэр был настороже, так как друзья предупредили его о возможных попытках ФБР скомпрометировать его организацию. Поэтому он сказал молодым людям, что студенческий директорат занимается только легальной политической деятельностью. Но тут в разговор вмешался Освальд, сказав, что служил в морской пехоте и готов тренировать кубинских эмигрантов. Брингуэр сразу заподозрил неладное, так как буквально несколько дней назад ФБР, как мы упоминали, накрыло тренировочный лагерь кубинской эмиграции под Новым Орлеаном, а Брингуэр как раз переправлял людей оттуда во Флориду.

А Освальд между тем рассказывал молодым американцам, как самому сделать порох в домашних условиях и как произвести крушение поезда с помощью замкнутой вокруг рельса обычной железной цепи. Брингуэр, уже заподозривший в Освальде агента ФБР, повторял, что директорат занимается только политической деятельностью. Тогда Освальд предложил сделать денежное пожертвование. Это был хитрый ход, так как директорат еще не получил разрешения властей Нового Орлеана на сбор пожертвований, и если бы Брингуэр принял от Освальда деньги, организацию могли бы закрыть за нарушение закона. Но Брингуэр и здесь не подставился и предложил странному посетителю направить деньги на почтовый ящик штаб-квартиры директората в Майами (там разрешение на принятие пожертвований уже было получено).

Тем не менее на следующий день Освальд опять пришел в магазин и оставил для отсутствовавшего Брингуэра свой справочник морского пехотинца, на котором была написана его фамилия.

Вскоре после этой неудачной для Освальда попытки внедрения в среду кубинских эмигрантов Орест Пенья видел Ли вдвоем с Дебрюйсом. И дальше как раз события стали развиваться по сценарию, который Ли Харви Освальд изобразил в своем письме Винсенту Ли еще за неделю до этого.

9 августа 1963 года в магазин Брингуэра ворвался его знакомый и сообщил, что какой-то парень стоит в центре города на Канал-стрит с плакатом "Вива Фидель!" и раздает листовки. Для Нового Орлеана это было событием невероятным, и Брингуэр немедленно поспешил взглянуть на кастровского сторонника собственными глазами. Но на Канал-стрит никого не оказалось. Брингуэр вернулся в магазин, и вскоре ему сообщили, что таинственный противник появился вновь. И опять Брингуэр побежал на Канал-стрит. Каково же было его удивление, когда он узнал в раздающем листовки человеке своего недавнего посетителя! Была пятница, около трех часов дня, и вокруг Освальда толпились прохожие.

Брингуэр стал взволнованно кричать, что этот человек двойной агент, пытавшийся внедриться в кубинскую эмиграцию. Настроение собравшихся изменилось явно не в пользу Освальда. Раздались крики: "Предатель!", "Катись на Кубу!", "Убейте его!" Появился полицейский, предложивший Брингуэру идти своей дорогой и не мешать Освальду распространять листовки. Но Брингуэр рассказал блюстителю порядка историю появления Освальда у него в магазине и тот ушел, видимо, чтобы проконсультироваться с начальством. В это время один из кубинских эмигрантов выхватил у Освальда пачку листовок и бросил ее в воздух. Брингуэр снял очки, готовясь к драке. Освальд же был абсолютно спокоен: он только скрестил перед собой руки и с улыбкой произнес: "О’кэй, Карлос, если ты хочешь ударить меня, то бей", то есть Освальд опять хотел спровоцировать Брингуэра на противоправные действия. Последний вовремя удержался, и тут как раз появились две полицейские машины, которые отвезли всех участников инцидента в участок. Освальд блестяще осуществил на практике сценарий, о котором как о свершившимся факте написал Винсенту Ли за неделю до этого.

В полиции кубинских эмигрантов быстро отпустили, так как до суда залог внес за них уже известный нам Орест Пенья. Освальд позвонил тете Лилиан, чтобы залог внесли и за него, но когда его двоюродная сестра Джойс появилась в полиции, там ей отсоветовали вступаться за сторонника Кастро.

Между тем Освальда допросил лейтенант полиции Фрэнсис Мартелло из подразделения разведки (это подразделение занималось изучением преступной среды, включая внедрение в нее своих агентов). Освальд с удовольствием рассказывал о своих политических взглядах. В частности, он, представившись социалистом (но никак не коммунистом), резко критиковал СССР, где такие же "жирные, вонючие политиканы", как и в США. Когда Мартелло прямо спросил Освальда, кому бы он принес присягу на верность - СССР или США, тот уклончиво ответил, что "положил бы ее к ногам демократии". Освальд рассказал, что стал марксистом, прочитав "Капитал" (как рассказывал потом Мартелло комиссии Уоррена, он, Мартелло, знал, что "эта книга полностью осуждает американский способ правления"), что Маркс социалист, а не коммунист. При этом Мартелло все-таки вынес из беседы впечатление, что для Освальда Россия была меньшим злом, чем США.

Удивительно, но сотрудник полиции в общем-то провинциального Нового Орлеана спросил арестованного, как тот относится к президенту Кеннеди и Никите Хрущеву! Освальд ответил, что они очень хорошо ладят друг с другом. Странное заявление для будущего убийцы президента.

По итогам допросов Освальда у полицейских сложилось твердое убеждение, что того кто-то использовал, и весь скандал был тщательно спланирован.

Еще более странным было то, что произошло дальше. Освальд попросил о встрече с кем-либо из ФБР, чтобы "предоставить информацию о деятельности Комитета за справедливую политику в отношении Кубы в Новом Орлеане". Несмотря на субботний день 10 августа (Освальду в отличие от Брингуэра пришлось заночевать в тюрьме; из-за отсутствия матраса он снял с себя всю одежду, на которой и почивал), в участке с ним встретился сотрудник новоорлеанского офиса ФБР Квигли. После покушения на Кеннеди Квигли показал комиссии Уоррена, что ничего не знал об Освальде до встречи с последним. Это было явной ложью, так как еще в 1961 году по заданию руководства Квигли знакомился с делом "перебежчика" Ли Харви Освальда в новоорлеанском отделении военно-морской разведки.

Беседа Квигли не удовлетворила, так как Освальд не рассказал ничего существенного. Например, Квигли спросил Освальда, где живет президент новоорлеанской организации комитета Хиделл. Освальд ответил, что связывался с тем по телефону. Когда же Квигли поинтересовался номером, Освальд ответил, что он больше не существует. "Как вы связывались с другими членами организации?" - "Я не хочу обсуждать это". И так далее.

Трудно отделаться от впечатления, что Освальд просто давал понять своим контактам в ФБР, что он в тюрьме и его надо оттуда вытаскивать (Квигли, вероятно, не был в курсе контактов Дебрюйса с Освальдом). Ли боялся, что новоорлеанская полиция может подсадить "политического" к уголовниками и те изнасилуют или покалечат сторонника Кастро. Кстати, примерно так же он будет вести себя после ареста 22 ноября 1963 года.

В любом случае за судьбой Освальда в городе следили. Тетя Лилиан позвонила другу мужа Эмилю Бруно, который тоже подвизался на ниве профессионального бокса и был связан с мафией. Тот, оказывается, уже был в курсе событий и внес за Освальда залог. В субботу

Назад Дальше