- Тихий, говорите? - задавая этот вопрос, он остановился напротив моей акварели. Постоял, посмотрел. Ничего, видно, не понял, поэтому попытался рассмотреть ее получше. Придвинулся ближе и ткнулся своим дурацким козырьком в стену, после чего смутился и сел на стул.
- И скромный, как Гюльчатай. Ни разу нам своего личика не показал.
- Значит, личность его вам не известна?
- Так точно, - отрапортовала я, а потом как вскочу. - Послушайте! А вдруг тетя Сима его вычислила? Она была одной из самых рьяных охотниц за нашим маньяком!
- Хм… - Он ненадолго задумался, а потом буркнул. - Разберемся.
И тут в комнату ворвалась Маруся.
Маруся проскакала к своему столу, делая бедрами вращательные движения такой амплитуды, словно вертела халахуп, потом села на краешек стула и томно уставилась на паренька.
- Вы закончили? А то нам работать надо. - Это она врала, ей до работы никакого дела не было, просто Марусе было необходимо построить глазки юному Мегрэ. Как и любому мужчине, появляющемуся в поле ее досягаемости. Дело в том, что Маруся у нас страшная кокетка, хотя дальше кокетства она никогда не заходит, потому, как уже 13 лет живет в почти счастливом браке со своим мужем Алексеем.
- Да, я уже ухожу. - Ангелочек церемонно поклонился и попятился к двери.
- А как вас зовут? - вопрошала Маруся.
- Да я уже, собственно, представлялся…
- Николай Николаевич Геркулесов, - ответила за него ваша покорная слуга. - Младший опер уполномоченный, - делая упор на слове "младший", закончила я.
- Ко-о-о-ленька, - протянула Маруся, чем окончательно смутила парня. Так что из нашей комнаты он почти выбегал.
Когда мы остались одни, первое, что спросила Маруся, было:
- И как он тебе?
Я скривилась. Потом обессилено опустилась на кресло и с двух часовым опозданием потеряла сознание.
Среда
Пир во время чумы
Утро следующего дня началось со спора.
- Вам не кажется, что наше торжество надо перенести? - обратилась ко всем нам Эмма Петровна.
- Как? - испугались мы.
- Это же пир во время чумы. Наше веселье будет неуместным. В НИИ трагедия.
- А мы будем медленно и печально, - процитировал кто-то героя анекдота.
- В любом случае, я вынесу это на обсуждение всего коллектива. - Эмма Петровна знала, что в нашей комнате не найдется ни одной, кто бы добровольно отказался от вечеринки.
Сыр бор разгорелся из-за юбилея нашего отдела, которого мы с нетерпением ждали и к которому вот уже месяц готовились.
Конечно, мы все понимали, что Эмма Петровна права, и, быть может, согласились бы его перенести, (перенести, это все же не отменить) но все продукты у нас уже были закуплены, институтская столовая заказана и оплачена, не говоря уже о том, что половина женского коллектива отдела записана на сегодня в элитный парикмахерский салон.
До обеда ничего еще не было ясно. Но в час дня на всеобщем собрании решили торжество все же провести. Однако, строго было наказано громко песен не петь, не дебоширить и пить умеренно. Коллектив сделал вид, что так и сделает.
Итак, мы начали прихорашиваться.
Легче всех было Марусе и Марье - они пришли на работу с "укладкой". Труднее всего мне, ибо красиво причесать мои волосы почти невозможно. Когда-то у меня были шикарные локоны: длинные, до середины спины, темные, пышные. Всем они жутко нравились. Всем, кроме меня. Я всегда мечтала о прямых, как палки, волосах, а в последнее время еще и о "рваной" стрижке. А какая филировка на волнистых волосах? И вот уже год, как я их нещадно травлю перекисью, и, можно сказать, что они у меня стали прямыми, и у меня теперь долгожданная "рваная" стрижка, и даже предпочитаемый джентльменами блондинистый цвет. Волос, правда, стало в два раза меньше, но кого это волнует? Мне и джентльменам нравится. Слезы по моему утраченному великолепию льют только мои подруги да мама с бабушкой.
Когда мой жидкий "сассун" был зафиксирован воском и лаком, я преступила к макияжу. Краситься я люблю, особенно, когда не надо никуда спешить. Долго рисую глаза, брови, губы. Особенно тщательно накладываю румяна, ибо без них по бледности могу соперничать с Кентервильским приведением.
Потом я облачилась в длинное темно-зеленое платье из шифона, покрутилась перед зеркалом и с сожалением натянула под него чехол. Все ж просвечивающие сквозь шифон трусики "танго" выглядели немного вызывающе.
Мои товарки тоже собрались. Маруся кривлялась в центре комнаты, демонстрирую всем свою нежно-голубое платье с блестками; Маринка, более скромная, но такая же сверкающая сидела в кресле; вторая Маринка вся в облаке кружев разместилась рядом; Эмма Петровна в стальном костюме со снисходительной улыбкой следила за Марусиными кривляньями; а Княжна, с ног до головы в красном, (это ее любимый цвет, не иначе с тех времен, когда она была английской королевой и носила красную мантию) прилаживала на грудь камею из стекляруса.
Радио пропикало четыре раза. Окруженные облаком Марусиных духов, мы вошли в столовую.
Весь коллектив был уже в сборе - все 24 человека, мужчин и женщин поровну. Дамы, инженерши из соседней комнаты, ревностно осмотрели наши наряды и остались ими недовольны, как не крути, мы, хоть и были менее оплачиваемыми работниками, выглядели шикарнее их. Мужики же зацокали языками и втянули животы, а у кого их не было, сделали "грудь колесом", приосанились, словом. Вообще-то, сильная половина нашего отдела уступаете в численности слабой, (так, начальник, два электроника и два программиста) но на юбилей были приглашены еще несколько, из старого состава. Придумали это дамы из соседней комнаты, дабы было "каждой твари по паре".
С 15-ти минутным опозданием мы начали.
… Вечеринка была в самом разгаре, когда мне приспичило в уборную. Уже отзвучали торжественные речи, отгремели бодрые тосты, исчезли со стола почти все закуски, и даже первый пьяный уже успел уснуть за столом. Так что можно было смело отлучиться, не боясь пропустить что-либо интересное.
Было где-то около 7.
Я осторожно отлепила от себя нашего молодого программиста Сереженьку, бережно опустила его на стульчик. Идти одной не хотелось, поэтому я оглядела помещение, в надежде найти попутчика. Никто подходящий на глаза не попался - мои приятельницы были заняты: Маруся преданно заглядывала в глаза начальнику, Княжна курила в коридоре, Марины ели, Эмма Петровна беседовала с одним из бывших работников. Остальные 6 женщин плясали, а мужчин я в расчет не брала.
И я отправилась одна.
По коридору шла быстро, провожаемая задорным голосом Леонтьева, который хочет ИМЕТЬ и невесту и друга. В нашу эру повальной "голубизны" получается как-то двусмысленно. Ну да ладно!
Туалет встретил меня приятной чистотой и запахом освежителя. Кафельный пол блестел, он был еще влажным, видно, его только помыли. Я открыла дверь средней кабины (именно средней, потому что наш маньяк обычно ее и облюбовывал, так как из нее можно было подглядывать сразу в двух направлениях). Ожидаемого злодея не обнаружила, только сверкающий унитаз и пустое ведерко. На всякий случай решила осмотреть оставшиеся кабинки.
В первой тоже было пусто. Зато в последней… Когда я рывком распахнула дверь и увидела то, что увидела, мне показалось, что либо я сошла с ума, либо окружающий меня мир слетел с катушек.
Дежа вю! Я это уже видела!
На кафельном полу, скрючившись, лежала женщина. Тучная, одетая в неопрятный синий халат, из-под которого выбивалась шелковая комбинация. У ее поджатых колен алело густое кровяное пятно. Кровь была и на стенах, и на ободке унитаза, и на двери…
Я тихо осела и жалостно прошептала: "Помогите".
Вечер среды
"После бала"
Музыка стихла, стих и шум голосов, и вой сирен. Даже мотор милицейской "пятерки" работал как-то глухо. Я сидела на заднем сиденье машины, ничего не соображая. За рулем был незнакомый мне мужчина в форме, рядом со мной Геркулесов.
- Поехали? - обернулся к нам водитель. Геркулесов высунулся в форточку и вопросительно посмотрел на полного усатого мужика, кажется, старшего следователя. Тот махнул рукой и буркнул:
- Ладно, проводи, а то в обморок еще чего доброго брякнется. Но потом сразу в отделение.
Геркулесов кивнул с таким видом, будто ему доверили сопровождать Папу Римского и скомандовал "Трогай!"
- Прямо, вдоль трамвайной линии, - сказала я, стряхнув с себя оцепенение. - Пьяный дом, вторая арка.
- Все в порядке? - участливо осведомился Ко-о-о-ленька. Я зло зыркнула на него. Какой порядок! Если так пойдет, то в институте к концу месяца уборщиц не останется.
- Я имею в виду… Вы себя нормально…
- Нормально. - Я решительно повернулась к нему всем корпусом. - Вы его найдете?
- Ищем.
- Плохо ищите.
- Никаких улик, - развел руками Геркулесов.
- Даже отпечатков?
- Вот их как раз полно. Посчитайте, сколько женщин за день захаживают в уборную.
- Орудие убийства?
- Длинный острый предмет, предположительно нож, - затараторил он, потом замешкался, - не найден.
- Как не найден? А пластмассовая рукоятка, торчащая из живота тети Симы? Я сама лично видела, она была такая серенькая…
- Две рукоятки, - поправил меня Коленька. - Гражданку Савину убили секатором, которым она кусты подрезала. Она, видимо, пришла на помойку, чтобы ветки выбросить, поставила ведро, отложила секатор и рукавицы, тут-то ее убийца и настиг.
- Ясно, - уныло протянула я. - Значит, чем зарезали вторую женщину не известно?
- Длинным острым предметом, - как попугай повторил Геркулесов.
- Свидетели есть?
- Никаких. Разве что, вы.
- Мотивы?
- Отсутствуют.
- Связующие звенья между жертвами?
- Женщин объединяла только род деятельности.
- Что же получается? В нашем НИИ завелся уборщицененавистник?
- Скорее всего, профессия здесь не причем. Я думаю…- тут он запнулся, решая, видно, посвящать ли меня в свои размышления или нет. - Ну да ладно, слушайте. - Тут он вновь умолк, потом, воровато покосясь на водителя, зашептал, причем так тихо, что я еле-еле расслышала. - Первое убийство было совершено между 8 и 9-ю утра, это установлено экспертизой, сегодняшнее, как я могу судить, где-то около 6 вечера. А так как…
- … рабочий день у нас с 8 до 5, то укокошить он может либо уборщицу, либо диспетчера, либо "вахрушку".
- Не совсем так. Я бы сказал, удобнее "укокошить" именно уборщицу.
- Удобнее?
- А вы вот сами подумайте, - с огромным энтузиазмом принялся объяснять Геркулесов. - Рабочий день начинается в 8, но как я пронаблюдал, работники института к месту службы подгребают только к 8-20.
- Это в лучшем случае. Обычно же в половине девятого.
- Вот видите! - почему-то обрадовался он. - А потом пьют чай минут 40. И не отнекивайтесь. Я наблюдал. Специально ходил по НИИ с секундомером. Ни одной живой души до 9 часов в коридорах не появилось.
- Так уж и не одной? - усомнилась я.
- Лишь единожды из подсобки вышла женщина с большим бумажным пакетом и проследовала во двор.
- Уборщица?
- Уборщица, - довольно подтвердил Геркулесов, потом опомнился и продолжил уже более серьезно. - Так что убийца мог преспокойненько выйти из кабинета, никем не замеченный выйти во двор и притаиться за мусорным бачком, подстерегая жертву. - Тут он проследил за моим лицом и, увидев в нем немой вопрос, кивнул. - Знаю, о чем вы подумали. Я тоже сначала недоумевал, почему он был так уверен, что их никто не застанет. А потом, порасспросив коллег убитой, понял. Оказывается, тетя Сима всегда последней заканчивала уборку - она была медлительной, к тому же с больными ногами. Выходит, что убийца давно следил за женщинами, и вычислил, кого удобнее будет сделать своей жертвой.
- Ну а сегодня? - после долгих умозаключений, завершившихся полным согласием с Геркулесовым, спросила я. - Убить он мог кого угодно, меня, например, или Княжну…
- Кого?
- Вообще-то она не совсем княжна, скорее английская королева…
- Кто-кто? - Геркулесов уставился на меня с таким испугом, будто я только что на его глазах сошла с ума.
- Да не важно!
- Нет? - он еще минуты две недоверчиво на меня косился, потом, видно, мой осмысленный взгляд его успокоил, и он продолжил разговор. - Вас могли бы очень скоро хватиться - это раз, два - пьяные женщины обычно ходят в уборную парами, к тому же они непредсказуемы, а значит, более опасны, к тому же…
- А почему они не кричали? - не очень вежливо прервала стройную цепь его размышлений нетерпеливая собеседница, то есть я. - Ну, тетя Сима, понятно, кричи, не кричи, все равно ни до кого не докричишься, слишком далеко от помойки до корпуса, но сегодняшняя жертва?
- Если бы она и закричала, то и ее никто бы не услышал. Туалет находится на 3 этаже, а там в это время ни души, что до вахтера и диспетчера, то они были оглушены вашей музыкой.
- Вы сказали "если бы", это не спроста?
- Ага, - он был польщен тем, что я вслушиваюсь в каждое его слово. Мальчишка! - Я уверен, что жертва не кричала. Как я мог судить по ранам и положению тела, убийца подошел к женщине открыто, не таясь. Она обернулась, я бы даже сказал, повернулась всем корпусом, и он нанес ей точный удар в живот.
- Получается, она его знала и не боялась?
- Выходит, что так, - согласился он и добавил. - Что не удивительно, ведь убийца институтский, а вы друг друга знаете в лицо. Знаете?
Я не ответила, посчитав вопрос риторическим.
- Ну, хорошо, крика ее он не боялся. Но почему он не опасался, что его застукают. Знал же, что на 1-ом этаже пьянствуют, а значит, кому-то может приспичить в туалет.
И тут он так хитро на меня посмотрел.
- Вы чего щуритесь? - разозлилась я.
- Вы почему на 3-ий этаж пошли?
- А мне что надо было прямо не вставая со стула оправляться?
- Почему на 3-ий, а не на 2-ой? - он все еще щурился, но уже не так издевательски.
- Не знаю, - все еще не понимая, к чему он клонит, протянула я.
- Туалет на 3-ем этаже запирают в 16-45, как и все кабинеты в вашем НИИ. Мне, правда, не ясно, зачем…
- Чтоб кошки не ходили и не гадили. У нас там кафель финский.
- Ну вот! - обрадовался он. - В 5-30 уборщица забирает у диспетчера ключ от туалета и идет в нем порядок наводить. Так что, наш Икс знал, что кроме него и его жертвы на этаже никто не появится.
- А как же я?
- А вы, - он немного замялся, - вы меня, конечно, извините, сплошное недоразумение. Вы совершаете нелогичные поступки, один ваш поход на помойку чего стоит. А он очень педантичен, расчетлив. Он все продумал с точки зрения здравого смысла. У него даже в мыслях не было, что какая-то дама по ошибке поднимется на 3-ий вместо 2-ого. Я даже думаю, что вы создали ему кое-какие проблемы.
- Да? - удивилась я. Это он, по-моему, мне проблемы создает, а не я ему.
- Вы обнаружили жертву гораздо раньше, чем ему хотелось бы.
- А вы откуда знаете, как бы ему хотелось?
- Ну, подумайте сами, - он придвинулся ближе. - Вы бы как хотели: чтобы убитую вами женщину обнаружили сразу или через 12 часов?
- Я бы хотела, что бы ее вообще не обнаружили, поэтому я бы ее закопала, а пока бы вы ее искали, я бы уже на Канары смоталась. И убила бы я не беззвесную уборщицу, а миллионершу какую-нибудь, и сначала я бы ее ограбила! А уж потом…
- Ну хватит, хватит, - примирительно предложил Геркулесов.
- А вот будет знать, как меня с маньяком сравнивать! - все больше горячилась я. - А то разболтался! Его послушать, так я недоразумение, а какой-то психопат образец здравого смысла! Так вот знайте, не логично убивать несчастных уборщиц! Потому что смысла в этом никакого нет! - выкрикнула я фальцетом и устало замерла.
Геркулесов ласково погладил меня по рукаву, погладить по руке у него смелости не хватило. Я была ему благодарна за то, что он ни сколько не обиделся и, кажется, даже понял, что эта недолгая вспышка темперамента - не признак дурного нрава, а следствие пережитого стресса.
Я пришла в себя, высвободила свой рукав из его пальцев, и уже спокойно спросила:
- Значит, вы думаете, что в нашем НИИ орудует маньяк?
- Да, - горячо согласился он. Потом, опять понизив голос до шуршания автомобильных шин, добавил. - Вообще-то так считаю только я. Наш пахан… ну тот, которого вы сегодня видели, старший следователь Русов, он так не думает.
- А что он думает? Что двум уборщицам некий канадский миллионер оставил наследство, и их родственники, сговорившись, решили их порешить? - насмешливо осведомилась я. Мне теория Геркулесова показалась более чем перспективной. Кто же еще может резать уборщиц, если не серийный убийца-психопат.
- А думает он… - Начал, было петь, Коленька, да вовремя одумался. - О чем он думает, я вам сказать не могу. Сами понимаете, тайна следствия.
- Ладно, не говорите. Но знайте - я согласна с вами целиком и полностью, - проникновенно заверила я Геркулесова и продолжила выуживать у него сведения. - А, скажите, - я немного замялась, боясь смутить его, - жертвы были изнасилованы?
- Нет.
- Ни до, ни после?
- Вообще нет следов проникновения.
- Странно.
- И не говорите, - воскликнул он. - Ну и маньяки пошли!
- Импотенты, - фыркнула я, потом, еще чуть-чуть подумав, спросила. - Думаете это тот, кто подглядывает за нами в туалете?
- Я этого не исключаю.
- А я всегда считала вуайеристов безобидными.
- Вполне возможно, тот человек таился в кабинках не для того, чтобы получить удовольствие при созерцании ваших… М… Прелестей. Может, он подкарауливал жертву. А когда понял, что днем ни на кого напасть не удастся, решил проделать это в нерабочее время.
И вдруг меня осенило:
- Так мы можем спокойно его вычислить! Это кто-то из нашего отдела, ведь в институте, кроме нас, никого не было.
- В круг подозреваемых входят 26 человек.
- 26? - удивилась я.
- Вас 24, вахтерша и диспетчер.
- А не желаете сократить круг до 5?
- Почему до 5?
- Женщин надо исключить, это мужик, я чувствую.
- Я тоже так думаю, но совсем исключить… А почему до 5? Даже если это мужчина, их было 12.
- Бывшие работники не в счет. Они не имели допуска в институт до сегодняшнего дня. Первое убийство произошло в понедельник, помните?
- Помню. - Он был расстроен, как же, сам до этого не додумался.
Тем временем мы подкатили к подъезду моего дома. Водитель заглушил мотор, обернулся.
- Здесь?
- Да, спасибо. - На прощание я спросила у Геркулесова. - Значит, мы должны вычислить, кто из пятерых моих коллег является маньяком?
Он кивнул. Я вышла.
На том день и кончился.