- Ты – альтруистка, Женька. Помогаешь всем без разбора, даже тем, кто особо не заслужил твоей помощи… - зыркнул он укоризненным взглядом на сияющего не хуже заката Димаса и вздохнул. – Ладно. Мы пойдем. Мне еще в компьютерный магазин надо. Димас, подвезешь? А по дороге я расскажу тебе свои соображения насчет того, как ты и свою личную жизнь устроить не можешь, так еще и с чужой все шутки шутишь… - и они, помахав Жене на прощанье и получив от нее ослепительную улыбку и прощальный жест рукой в ответ, двинулись прочь, и вскоре их голоса совсем затихли на постепенно остывающем осеннем воздухе.
А Женя уже ничего не слышала. Она подошла к Сереже, ощущая свежий прилив сумасшедшего волнения от его присутствия – каждый раз, как в первый раз… Ее пальцы дрогнули, она незаметно для себя прикусила нижнюю губу, начиная играть, но… Вот ведь женская натура, ничем ее не перешибешь! Ну любят женщины флиртовать, ну что тут сделаешь, особенно с теми, кто им небезразличен до полосатых кругов перед глазами, и не важно, что они сами баррикады между ними понастроили!.. Как в истории с Димкой и его Наташкой… Женька же не хотела играть с ним, она не должна была, после того, как запретила ему абсолютно все!.. Внимательный взгляд на ее губы, и… Снова, снова тот самый вихрь: сильный, огненный, непреодолимый!
Женя вздрогнула. Она знала этот вихрь очень хорошо… И он, черт возьми, означал, что Сережа снова собирается дразнить ее, чертов гад! И этот гад уже три месяца изводил ее своими провокациями, упиваясь ее реакцией, которой просто не могло не быть, и продолжая безостановочно двигаться к заветной цели, пренебрегая ее решением сохранить в себе хоть жалкие остатки гордости и чистоты, но…
В попытке оставить за собой право жизни без стыда и чувства вины за то, что она разрушила чужую семью, испортила счастье ребенка ради своего счастья, Женя поняла, что после того, как она приняла решение ждать Сережу, она… Она по сути уже разломала все, что могла, и в ее упертом желании дождаться официального развода, чтобы получить свободного мужчину и начать с ним все с чистого листа, практически не было смысла… Выбор сделан. Его сердце принадлежало ей безоговорочно… Но встает вопрос: чего, собственно, она целых три месяца держала его на расстоянии?.. Женя долго искала ответ и, наконец, поняла… Она пыталась примириться с собственным решением, принять его. Ну не могла она так просто взять чужое и радоваться жизни! Каждый раз, вспоминая о Насте и даже о Ксюше, гадкий червь вины выедал ее изнутри, и она очень страдала… А потому она не могла подпускать Сережу слишком близко, потому так тяжело ей давалось успокоить свои внутренности, выворачиваемые наизнанку… Как же ужасна для нее была эта ситуация! Жене страшно хотелось быть с Сережей всегда-всегда вместе, страшно хотелось большего в отношениях, она до жути, до дрожи, до скрежета в зубах тосковала по его рукам и поцелуям, а он, гад этакий, пробирался все ближе и ближе к ее сердцу, разрывая моральные веревки, скрутившие его болезненным жгутом, искушая ее, соблазняя… И самое страшное было в том, что Женя отчаянно понимала: она начала смиряться. Сопротивление меркло с каждым днем, не за горами тот день, когда ему удастся прорвать ее оборону, и она чувствовала, как все тише и тише крик совести раздается в ее душе… Он же еще несвободен!.. Еще не время!.. не время… не вре…
- Сережа. – тихо сказала она, глядя в такие любимые серые глаза, с интересом изучавшие ее футболку, а может то, что вырисовывалось под тонкой белой тканью. Его взгляд тут же вспыхнул, как вспыхивал всегда, когда она звала его по имени… Женя знала это, знала и получала страшное удовольствие от маленького волшебства, производимого на него. – Ты чего приехал? Мы же, вроде, не договаривались…
Сережа насмешливо ухмыльнулся, не отрываясь от интересного занятия изучения линий ее лица, губ, россыпи кудряшек по плечам, а затем категорично и повелительно отрезал:
- Садись. В ресторан поедем.
Беспрекословный, командный тон заставил Женю нежно улыбнуться ему, а через секунду она уже видела перед собой распахнутую дверцу в молчаливом приглашении сесть к нему в автомобиль. Женя изящно скользнула на сиденье, скептически оглядев себя: футболка, джинсы, кроссовки… Мда.
- Сереж… По-моему, я не очень удачно выгляжу для ресторана. – легко заметила она, а Сергей, усевшись за руль, наградил ее очередным огненным взглядом, слегка задержавшись глазами на ее бедрах, и иронично проговорил:
- Мы же туда не на званый прием едем. Переживут. И между прочим, - уже более хмуро проговорил он, выезжая с парковки, - это несправедливо.
Женя удивленно подняла брови, продолжая улыбаться:
- Что именно? Что в ресторанах в дресс-код не включены потрепанные кроссовки, видавшие не одну колдобину на асфальте в своей жизни?
- Несправедливо, что тем двоим ты разрешаешь целовать себя, а мне – нет. – ревниво и раздраженно закончил он, начиная злиться, а Женя, ощутив тепло, разливающееся по всему ее телу и неукротимое желание целовать и целовать его, пока свет раз эдак двадцать не сменит тьму, наклонилась к Сереже и спокойно и мило пояснила:
- У-у, Сережа, ну так мы с ними друзья просто! Неужели ты готов променять все то, что в будущем будет между нами, на ежедневные поцелуи в щечку? Ну тогда что мне остается? – шутливо вздохнула она. – Только предложить тебе долгую и крепкую дружбу!.. Можешь прямо сейчас поцеловать меня. Только без экспрессии, пожалуйста.
Сережа резко остановился на светофоре и обернулся к ней, горячо и очень желанно оглядев ее шею, подбородок и губы и замерев на них с очень уж ярко выраженным интересом или, как выразилась Женя, "экспрессией", от которой внутри нее все стремительно ожило, заполняя жгучими вспышками ее живот, а Сережа, имевший в этой игре гораздо больше преимуществ, еще и наклонился ближе к ней, добавив к ее огненной карусели еще и немедленный трепет, горячо и страшно притягательно проговорив:
- До всего того, что в будущем будет между нами, еще дожить надо, но я действительно могу прямо сейчас поцеловать тебя и променяю на это что угодно из настоящего… А если я это сделаю, то до ресторана мы не доедем, и ты навсегда забудешь значения слов "долгая и крепкая дружба". – его глаза стремительно темнели, Женя ощутила, как перехватило ее дыхание, как пульс подпрыгнул до неимоверных высот, а внутри живота что-то томительно и сладко сжалось, заставляя ее немедленно слабеть… Ой-ой, Женька, он опять за свое, а ты можешь не выдержать, ветхие стены для отеля твоих установок и принципов легко рухнут под напором страсти, и что тогда?.. Ты не соберешь эти руины, ты еще не готова, ты не примирилась с собой, держись, держись… Она глубоко вздохнула и медленно, с неохотой вернулась в свое кресло, пытаясь переключить в голове навязчивый образ того, как прекрасно они могли бы скоротать вечерок где-нибудь в уединенном месте, после чего виновато улыбнулась ему:
- Ладно, Сереж, твоя взяла. Я не имела права дразнить тебя, признаю… Так зачем мы едем в ресторан, куда меня, скорее всего, не пустят в моих обносках?
Сережа ухмыльнулся в ответ, и его серые глаза блеснули:
- Нужно кое-что обсудить.
***
Швейцар у двери, конечно, хотел было возразить против Женькиных кроссовок и всего остального, но Сережа так ощутимо хлопнул его по плечу, что чуть не обломившиеся коленные суставы в сочетании с коронным Сережиным взглядом профессионального наемника сыграли решающую роль. Парнишка слегка покраснел и предпочел проводить их за укромный столик, напоследок успокоив себя тем, что у грозного спутника одетой на дешевой распродаже девчонки блестел золотой "Ролекс" на руке.
- Заказывай, что хочешь. – дежурно выдал Сережа, внимательно изучая Женю пристальным взглядом, и она хихикнула, не удержавшись:
- Пожалуй, начнем с классического крема-брюлле. А закончить можно теми фруктами, ну, которые с желе и взбитыми сливками, присыпанные всяким сором, подаются, м-м-м! – радостно сообщила Женька, предвкушая прекрасный сладкий ужин.
Сережа скептически поднял брови, продолжая внимательно оглядывать Женю каким-то искрящимся, притягательным взглядом, от которого ей хотелось просто счастливо запеть и заплясать посреди всего этого чопорного, дорого обставленного, претенциозного зала.
- А как же еда?
- А крем-брюлле тебе что, не еда? – игриво улыбнулась она ему, заметив добрую усмешку на его губах. – Ты что, Сережа, никогда не ужинал десертом?? И как же ты так живешь!? Ну ладно. – Женя мгновенно перенастроилась с романтичного на деловой лад. – Что за разговор?
Официант поставил перед Женей тарелку с маленьким, просто миниатюрным, словно бы вылепленным из детской формочки десертом золотистого цвета, и Сережа какое-то время молча наблюдал за тем, как она ест, переполнившись странной, не свойственной ему нежностью, а затем совершенно спокойно заявил:
- У меня есть идея, как развестись с Ксюшей в самом ближайшем времени и оставить фирму себе.
Женя так и замерла с ложкой во рту, даже забыв о собственном восхищении этим великолепнейшим и нежным, как летнее облако, "сладким ужином", и удивленно, а также подозрительно уставилась на Сергея, глаза которого, не говоря уже обо всем остальном лице, ликовали.
- Что-то мне это не нравится, Сереж… - честно призналась она, все же вытащив ложку из рта и задумчиво потыкав ею в тонкую карамельную корочку своего яства. Однако трезвый рассудок тут же подтолкнул ее к мысли о том, что Сережа имеет обыкновение все, чего задумал, немедленно претворять в жизнь, не глядя на то, сколько усилий и средств понадобится ради достижения его цели, а потому как бы лучше бы, все-таки, быть в курсе всех его сомнительных предприятий, отчего Женя вздохнула и настороженно проговорила:
- Ну хорошо… Что за идея?
Сережа наклонился к ней, сложив локти на стол, и импульсивно проговорил, пристально глядя на нее своими горящими глазами:
- Я открою вторую фирму. Зарегистрирую ее официально, выпущу акции, сочиню Устав и все прочее… И называться она будет не ЗАО "Черный полюс", а ОАО "Черный полюс". Я переведу туда все активы компании: деньги, имущество, сотрудников, клиентскую базу, права на выпущенную продукцию… В общем все, что принадлежит сейчас ЗАО, и одновременно подам на развод. Ксюша по договору заберет себе свой ЗАО, только без бабок и прибыли, его акции обесценятся, и в скором времени фирму придется либо ликвидировать, либо запустить долгую и муторную процедуру банкротства, а настоящая фирма, только под немного иным наименованием, останется со мной.
Женя так и осела на стуле, шокировано глядя на то, как Сережа расслабленно пьет кофе, поглядывая куда-то в зал с самым своим геройско-победным, самоуверенным и, как показалось девушке, "кретинистическим" видом… Подставная фирма?!? Шестеренки в голове Жени закрутились с бешеной скоростью, а все ее нутро забило тревогу, включило пожарную сигнализацию, взбунтовалось огромным торнадо, заставляя сердце от нехороших предчувствий поскакать быстрее ветра, и она отложила десертную ложечку и глубоко вздохнула, пытаясь вернуть спокойствие:
- Так, стоп. Погоди-ка, погоди… Дай подумать… - но подумать не особо получилось, потому что внутренности Жени уже лихо воевали с любыми возможными попытками проанализировать ситуацию, и она горячечно воскликнула прямо в довольное собой лицо Сережи:
- Это афера! – она категорично хлопнула рукой по столу, а Сережа вздохнул, посмотрев на нее с ангельским терпением, словно играл в шахматы с душевнобольным в психиатрической клинике.
- Женя, в том, чтобы передать деньги и права на собственность и производство другой компании нет ничего противозаконного! Это обычная процедура в бизнесе, хотя применяют чаще выделение или слияние, как формы передачи активов, чтобы не возиться с открытием нового предприятия, но и это не противоречит существующему законодательству! Хотя, признаю, есть некоторые трудности и нюансы…
Женькино нутро продолжало размахивать шашкой, а потому она снова воскликнула, пытаясь быть гласом совести и образумить его упрямый, самодовольный мозг:
- Вот именно, Сережа! Для начала, ты собираешься обмануть брачный договор, обмануть Ксюшу!
- Ты же сама согласилась ждать меня целый год, чтобы не дать фирме уйти к конкурентам после развода? Ну так зачем сидеть так долго, когда можно провернуть все сейчас и результат будет тем же? – спокойно парировал Сергей, явно подготовленный к такой бурной, категоричной реакции.
Женя нахмурилась, а ее возмущенный ум тут же предпринял попытку зайти с другой стороны, бросившись в бой с новыми аргументами:
- Но ведь нельзя же взять и просто вывести деньги на счет другой организации!!! Это вызовет подозрение у налоговой, а как ты провернешь эту операцию в банке? Там тоже потребуется веское обоснование… А антимонопольное регулирование? А фонды обязательного страхования и пенсионный фонд? А долги перед банками? А инвесторы? А…
Сережа ухмыльнулся, жестко и с нажимом проговорив:
- Женя! Тебе не нужно забивать голову этими нюансами! Я все решу, это не такие баснословно трудные задачи, как тебе кажется.
- …и к чему такая спешка? – выдала Женя последнее, что могла, злясь на спокойствие и такое триумфальное выражение лица ее любимого "афериста", что хотелось даже потрясти его хорошенько: а ну, как здравый смысл все же где-то болтается в этой напыщенной черепной коробушке? – Я же тебе говорила, что буду ждать.
- Хочу снова поскорее жениться. – с игривым огоньком в глазах и очаровательной ухмылочкой сатирически проговорил Сережа, а Женя нервно хихикнула:
- Ой, да перестань! Ни за что не поверю, что после девяти лет брака ты не захочешь взять тайм-аут! Сереж, я по-прежнему не вижу в этой затее здравого смысла.
Сережа чуть прищурился, и Женя уловила мгновенно всколыхнувшийся в нем гнев.
- Значит, тебе нужен здравый смысл? Хорошо. Так слушай. Я уже три чертовых месяца не виделся с собственной дочерью, я не представляю, что она обо мне думает и как теперь относится ко мне после моего ухода, и ничего не могу с этим поделать, пока не получу на руки официальное разрешение суда на дни посещения! Как по-твоему: это здравый смысл?
Женя мгновенно остыла и опустила глаза, ощутив жгучий стыд и уже изглодавшее все ее косточки, настырное чувство вины… Как она могла сейчас так глупо рассудить? А ведь ей подумалось, что он исхитряется лишь только ради того, чтобы скорее получить ее, Женю, в свое безграничное владение, и совсем забыла о малышке Насте, тупо, эгоистично зациклившись на себе! А бедная девочка, по словам Сережи, вообще не может понять, что произошло, и почему папа больше не живет с ними… Три месяца Ксюша не подпускала Сережу и близко к дочери, рассчитывая, что он одумается и вернется домой, а потом надеясь, что он будет страдать не меньше, а в тысячу раз больше, чем сама Ксюша, и у нее наблюдались заметные сдвиги в этой области… Благодаря ее внушению, Настя считала, что папа ушел, потому что больше "их не любит", а потому обижалась, не зная всей правды и полагаясь лишь на мамины слова… Это, конечно, была обыкновенная истерика и отказ принять действительность со стороны Ксюши, но какие плоды могло принести ее легкомысленное и озлобленное вмешательство в отношения отца и ребенка?.. Насколько ужасным мог быть результат для всех?.. Мы никогда не знаем точно, что сыграет в нашем воспитании решающую роль, и какое наше упущение вдруг вылезет наружу и обернется против нас в далеком, а может, и не столь отдаленном будущем…
Женя с болью закусила губу и посмотрела на Сережу, хмуро наблюдавшему за ее лицом.
- Прости… Прости, пожалуйста… Но давай, хотя бы… порассуждаем! Ты хоть понимаешь, какая это глобальная бумажная волокита? Подготовка всех документов, перевод бухгалтерской отчетности, сто сорок три человека сотрудников, наконец!
Сережа вдруг задиристо улыбнулся, пожав плечами.
- Ну… Я надеялся, что ты мне поможешь.
- Я??? Да я и за неделю…
- Я дам тебе помощников. Сколько угодно человек. Женя. – позвал он ее и серьезно заглянул в ее тревожные глаза. – Я все прекрасно понимаю. У меня было время, чтобы проанализировать риски моего плана, было время прощупать почву и все хорошенько обмозговать, но ты не должна волноваться.
Женя напряженно посмотрела в окно, усиленно соображая, что еще она могла такого важного упустить.
- А акционеры??? А твой отец??? – резко воскликнула она, и Сережа уверенно отмахнулся.
- С акционерами я договорюсь. Заплачу повышенные дивиденды, выведу на время из игры, а когда все уляжется, передам им те же пакеты акций, которыми они владели в ЗАО. Ну а насчет папаши… Я беру его на себя. Поорет, конечно, но вряд ли он будет против аферы, которая позволит сохранить его бизнес в его же руках.
Но Женя все равно была взволнована до предела. Ну что-то не клеилось в этой схеме, и все тут! Она копошилась в своих мысленных рассуждениях, пытаясь дорыться до сути, но… Вроде бы, Сережа все говорил разумно, в его способностях перевести все имущество и деньги, не привлекая проверки налоговой службы и не вызывая подозрений, она не сомневалась, и затея могла выгореть, однако…
- Послушай… - медленно начала она, ухватываясь за кончик все время ускользающей мысли, - но ведь Ксюша не должна ничего знать об этом? Ты хоть представляешь, какой будет скандал, если она догадается, что ты хотел ее обмануть, вручив ей пустышку вместо процветающей фирмы!.. – тихо закончила она, постучав пальцами по губам, а Сережа утвердительно кивнул.
- Ну конечно. Я подам на развод, а после запущу на фирме процедуру передачи активов, но сделаем мы это как можно более незаметно, без сообщения в печатных изданиях, как это положено делать, когда фирма передает функционал другой организации, и любой другой огласки, по своим каналам оповестив всех, кого нужно.
- Ты же говорил, что Ксюшин адвокат – самый лучший раскапыватель чужих скелетов в городе? Разве он не может легко, используя многочисленные связи, пробить твое истинное финансовое положение в интересах суда и бракоразводного процесса? Так он сразу засечет, что на тебе числится на только ЗАО, но и ОАО, которое ежемесячно выплачивает нехилые налоги по всем фронтам, а еще осуществляет активную производственную деятельность и получает прибыль, в отличие от бедного, несчастного ЗАО! Он в два счета раскусит твою схему, и ты попадешь в не самое лучшее положение. Кроме того, - вдруг вспомнилось Жене, - по брачному контракту твоей жене отходят все доли в бизнесе, числящиеся на тебе! Тогда и ОАО плавно уплывет…
- Не уплывет. – легко ухмыльнулся Сережа. – Я это все предусмотрел. А потому, после передачи активов в ОАО, я его продам.
Женька резко выпрямилась на стуле, услышав даже щелчок в собственной спине, но не обратив на это никакого внимания: все ее силы ушли на то, чтобы ошеломленно пучить глаза на не в меру расслабленного и до ужаса самодовольного кретина, которого она безумно любила.
- Что-о-о ты сделаешь??? Сережа, ты сбрендил??? Продать фирму! Продать "Черный полюс" своего отца!!! И… и… и… что потом?.. Кому ты будешь…
- Женя, успокойся. – слегка насмешливо, но покровительственно приказал ей Сережа. – Я продам фирму лишь на время развода. Как только я получу на руки решение суда, я выкуплю ее обратно. – увидев, что Женя продолжает смотреть на него, как на сумасшедшую рысь по имени "Чокнутый" из одного старого Диснеевского мультфильма, он спокойно объяснил:
- Завтра прилетает моя сестра из Болгарии. Двоюродная. У нее там шоколадный бизнес…
- Ух ты!..