– Он не собирался этого делать. Во всяком случае, так говорили у нас в семье, – объяснила Ребекка. – Он хотел спастись и стремился выжить. Ударился в панику и вдруг обнаружил спасательный жилет. Хотел надеть его на себя, но тут увидел вашу мать и вас, придавленных обломками. Рассказывал, что посреди этого ужаса она была воплощением красоты и самообладания. И он не смог бросить вас.
– Я смутно помню его лицо, – сказал Стивен. – Темные глаза, белая кожа, испачканная сажей и копотью. Если бы не его спасательный жилет, мы с матерью утонули бы, не успев помолиться. Чудесным спасением я обязан своей матери и Феликсу Гринфилду. Можно сказать, что именно благодаря им нить моей судьбы не пресеклась и я прожил долгую и небесполезную жизнь.
– Которая одновременно является ниточкой к Судьбам, – подал голос Джек. – Я говорил вам, что у моего прапрадеда была в Бате небольшая антикварная лавка?
– Нет, не говорили.
– Да, верно, – кивнул Стивен. – Он получил ее в наследство от моего деда. Мы плыли в Бат, чтобы навестить родителей моей матери: После гибели отца мы не вернулись в Нью-Йорк, а Предпочли остаться в Бате. Из-за этого я заинтересовался антиквариатом и зарабатывал себе на жизнь, торгуя в лавке, принадлежавшей моему деду. Еще один поворот судьбы, которым я тоже обязан Феликсу.
Он доел жаркое, положил вилку и нож крест-накрест.
– Не могу сказать, какое сильное впечатление на меня произвел рассказ Джека о том, что, перед тем как спасти мне жизнь, Феликс украл из каюты Генри Уайли одну из трех Судеб. Мэри, дорогая, мы пойдем есть яблочный пирог в гостиную?
– Раз так, накрой там на стол. Я скоро приду. На языке у Ребекки вертелось множество вопросов, но она усмирила свое любопытство.
– Я помогу вам мыть посуду, миссис Каннингем.
– Спасибо, не нужно.
– Пожалуйста. Это доставит мне удовольствие. Когда с посудой было покончено, Ребекка отнесла в гостиную поднос с десертом и не подала виду, что ей не терпится услышать продолжение рассказа Стивена.
– Та маленькая лавка в Бате называлась "Браун". Ее клиентам часто требовались наличные, поэтому там встречались вещи разнообразные, а часто просто уникальные. Согласно документам летом тысяча восемьсот восемьдесят третьего года некий лорд Барлоу продал владельцу лавки несколько украшений и произведений искусства. Среди них была маленькая серебряная статуэтка в греческом стиле, изображавшая женщину с ножницами. Когда Уайли отправился в свое последнее путешествие, владельцем лавки "Браун" был мой дед, – продолжил Стивен. – Понятия не имею, знал ли Уайли о том, что у моего деда хранится одна из Судеб. Я сам впервые узнал о них, когда уже был молодым человеком. Когда я услышал, что Уайли владел одной из Трех Судеб и, судя по всему, взял ее с собой на "Лузитанию", у меня ум зашел за разум.
– Но даже если статуэтка, купленная лавкой "Браун", была подлинной, – вставил Джек, – ее ценность уменьшалась тем, что первая Судьба согласно свидетельствам утонула вместе с Уайли. Все, что от нее осталось, это легенда и любопытная связь с еще одним пассажиром "Лузитании".
– Значит, третья Судьба существовала? И где она сейчас? – спросила Ребекка.
– Моя мать – настоящий кладезь семейных историй. – Вместо ответа Джек поднялся и сунул в камин еще одно полено. – Я вырос на них, и рассказы о катастрофе "Лузитании" и легенда о Судьбах стали частью моей жизни. Поэтому интерес к антиквариату для меня естествен, – добавил он, положив руку на плечо прадеда. – Когда Анита упомянула о Судьбах, этого было достаточно, чтобы я позвонил матери и попросил подтвердить то, что она мне рассказывала. Достаточно, чтобы я решил слетать к прадеду, предварительно остановившись в Кобе, познакомившись с Салливанами и воздав дань уважения Феликсу Гринфилду.
Джек подошел к бюро из атласного дерева и открыл его.
– Представьте мое удивление, когда я узнал, что Салливаны тоже связаны с ней…
Он повернулся и поднял в воздух третью Судьбу.
– Она здесь! – Ребекка порывисто вскочила. – И всегда была здесь!..
– Точнее, с тех пор, как мой дед закрыл за собой дверь "Брауна" двадцать шесть лет назад, – сказал Джек, протянув ей статуэтку.
Ребекка подставила ладонь, ощутила вес фигурки и стала изучать ее спокойное, почти скорбное серебряное лицо. А потом провела кончиком пальца по неглубокой выемке в правом углу цоколя. Там, где, как она знала, Атропос соединялась с Лахесис.
– Еще одна ниточка, еще один круг. Что вы собираетесь делать дальше?
– Заберу ее с собой в Нью-Йорк, куплю у Клео Толивер ее статуэтку, а потом подумаю, как раздобыть ту, которую у вас украла Анита.
– Слава богу, вы не забыли, что первая Судьба принадлежит нам. – Ребекка вернула ему статуэтку. – Я тоже полечу в Нью-Йорк.
– Вы полетите в Коб, – поправил он. – И останетесь там, отделенная от Аниты Атлантическим океаном. Ребекка упрямо наклонила голову.
– Я полечу в Нью-Йорк, с вами или без вас. Хватит! Я не позволю вам или моим братьям закончить это дело без меня! Я не буду сидеть в стороне и ждать, пока мужчины сделают дело. Я не собираюсь оставаться в стороне.
– Что я тебе говорила? – Мэри с улыбкой посмотрела на Мужа. – Джек, эта девушка нравится мне куда больше, чем та, на которой ты женился. Ребекка, садитесь и доедайте пирог. Конечно, вы полетите с ним в Нью-Йорк.
– Спасибо за поддержку, миссис Каннингем, – сказала Ребекка, принимаясь за пирог.
– Сдавайся, малыш, – подмигнул правнуку Стивен. – Численное преимущество не на твоей стороне.
Глава 15
Малахия заранее продумал, как он будет вести себя с Тайей. Вплоть до тона, каким он будет с ней разговаривать. Конечно, он еще раз извинится. Это не подлежит сомнению. И использует все чары, которые есть в его арсенале, чтобы заставить ее смягчиться. Он перед ней в долгу; это тоже не подлежит сомнению. Во-первых, за финансовую поддержку, но главным образом за помощь, которую она оказала его брату.
Он мог отплатить ей только одним: поддерживая чисто деловые отношения, дружеские, но сдержанные. Он достаточно знал Тайю, чтобы понимать, какой стиль общения она предпочтет. Как только они найдут общий язык, можно будет перейти к делу.
Они с Гедеоном переедут в гостиницу, нельзя долго злоупотреблять ее гостеприимством. Но Малахия надеялся, что сумеет убедить Тайю оставить Клео Толивер у себя. Тогда он будет уверен, что обе женщины в безопасности. И более того, что они не будут путаться под ногами.
Слегка усталый после полета, он решительно позвонил в дверь квартиры Тайи. Надеясь, что в понятие гостеприимства хозяйки входит холодное пиво.
Но когда Тайя открыла дверь, он забыл и пиво, и заготовленные заранее слова.
– Вы остриглись? – Малахия не удержался и коснулся ее коротких волос. – Подумать только!
Тайя не отшатнулась. Недаром она несколько часов тренировала силу воли. Просто напряглась и сделала шаг назад.
– Входите, Малахия, – пригласила она. – Надеюсь, полет прошел благополучно.
– Нормально. Знаете, вам очень идет прическа. Вы чудесно выглядите. Я соскучился по вас, Тайя.
– Выпьете что-нибудь?
– С удовольствием. Прошу прощения, я еще не поблагодарил вас за оплаченный билет на самолет.
– Это бизнес. – Она повернулась и пошла на кухню.
– Вы сменили не только прическу, но и изменились сами.
– Может быть. – Решив, что он, как и его брат, предпочитает пиво, Тайя достала из холодильника бутылку и взяла с полки стакан. – Может быть, мне пришлось это сделать.
– Тайя, я прошу прощения за то, как повел дело.
Гордая собой, она сорвала крышку с бутылки и наполнила стакан. При этом ее рука ни капельки не дрожала. Малахия взял протянутый Тайей стакан и подождал, пока она не подняла глаза.
– У меня нет слов, чтобы выразить, как я жалею, что лгал вам.
– Не нужно ворошить прошлое. – Она направилась в гостиную, но остановилась, когда Малахия преградил ей путь.
– Но ложью было далеко не все.
Хотя щеки Тайи разрумянились, тон остался деловым и холодным.
– Говорить об этом тоже не имеет смысла. У нас есть общие интересы и общие цели, касающиеся определенного произведения искусства. Я хочу объединить наши усилия, чтобы вернуть его. Только это и следует обсуждать.
– Вы облегчаете мою задачу.
– Вот как? И чем же?
– Поскольку вы перестали быть чрезмерно чувствительной, я могу не бояться причинить вам душевную боль.
– Когда-то у меня была слишком тонкая кожа, – кивнула Тайя. – Но сейчас мало что может причинить мне боль… А теперь здешние правила распорядка: не курить в квартире. Можете для этого пользоваться балконом, как это делает Гедеон. Они с Клео сейчас там.
Малахия хотел сказать ей, что они с братом переедут в гостиницу, но передумал. Если ей все равно, с какой стати он будет переживать?
– Я бросил курить два года назад, так что это для меня не проблема.
– Отлично. Значит, дольше проживете. Убирать за собой, – я люблю порядок. Спать будете на диване, потому что спальню для гостей заняли Гедеон и Клео. Вам с Гедеоном придется поочередно пользоваться гостевой ванной. Клео может пользоваться моей, но в мою ванную и спальню вам с братом вход воспрещен. Это ясно?
– Абсолютно, дорогая.
– Я записываю все расходы. Расплатитесь потом.
– Конечно, расплатимся! – вспыхнул Малахия. – Мы не нищие. Я могу взять ссуду в банке, немедленно вернуть вам все до цента и уйти отсюда!
Пристыженной Тайе пришлось оправдываться:
– В этом нет необходимости. Я сержусь на вас и ничего не могу с собой поделать.
– Тайя…
– Не нужно. – Смущенная его мягким тоном, она стремительно отвернулась. – Я могу сердиться на вас и в то же время делать дело. Я привыкла справляться со своими эмоциями. Вы умеете готовить?
Малахия пожал плечами:
– Более или менее.
– Отлично. Потому что Клео не умеет. Значит, готовим поочередно вы, я и Гедеон. Можно будет заказывать еду на дом. А сейчас мы… – Она осеклась и подняла глаза, услышав, как скрипнула открывшаяся дверь.
Первой вошла Клео – томная, очень сексуальная, подозрительно взъерошенная. Она посмотрела на Малахию с любопытством.
– Должно быть, это старший брат.
– Мал! – Из-за спины Клео появился Гедеон, и братья стиснули друг друга в объятиях. – Рад видеть тебя. Тут творится невообразимое.
Чтобы ознакомить Малахию с ситуацией, потребовалось тридцать минут и еще одна бутылка пива.
– Не понимаю, зачем Бардетту понадобилось совать свой нос в это дело. – Малахия хмуро допил пиво, встал и начал расхаживать по комнате. – Это все усложняет еще больше.
– Если бы он не сунул свой нос в это дело, я бы не знала, что мои телефоны прослушиваются, верно? – подала голос Тайя.
– Может быть, он сказал это для красного словца.
– С какой стати ему это делать? Как бы там ни было, сегодня утром я ходила к отцу и спрашивала его насчет Джека. Отец подтвердил, что он серьезный коллекционер. Кроме того, за него поручился детектив из полиции.
– Трудно определить роль Бардетта во всем этом деле. Он знает Аниту, – сказала Клео, – знает охранные системы и заинтересован в получении Судеб. Мы надеемся продать ему мою статуэтку, а третью продадим, когда получим ее. Так что теперь у вас есть два потенциальных покупателя вместо одного. Можем устроить собственный маленький аукцион.
– Мал, мне тоже не нравится принимать в игру еще одного человека, но это имеет смысл, – вставил Гедеон. – Анита знает о каждом нашем шаге. Может быть, Бардетт сумеет сбить ее со следа. А поскольку отец Тайи говорит, что деньги у малого есть, мы сможем с ним поторговаться. Лично я больше не желаю иметь дела с этой сукой Анитой. Кроме того, я недавно звонил маме, а она познакомилась с Бардеттом и поверила ему. Мне этого достаточно.
– Я решу это сам. Тайя, вы сказали, что он оставил свою визитную карточку? – Малахия пытался осмыслить услышанное. – Я позвоню ему и назначу встречу с глазу на глаз. Если он такой опытный специалист, то мог бы убрать эти "жучки" и нам не пришлось бы каждый раз бегать к телефону-автомату.
–Давайте сделаем перерыв и перекусим, – неожиданно предложила Клео. – Тайя, давай закажем большую пиццу. А еще лучше пару. Этим ребятам предстоит нелегкая работа.
– Если телефоны прослушиваются, а я закажу две большие пиццы, это может показаться странным. Считается, что я здесь одна. Кроме того, на два часа у меня назначен ленч. Мне пора уходить.
– С кем вы встречаетесь? – спросил Малахия, когда Тайя направилась в спальню.
– В спальню вход воспрещен, – пробормотал Гедеон, видя, что брат готов устремиться за ней. – Тайя очень строго придерживается этого правила.
– Она не похожа сама на себя. – Малахия сунул руки в карманы и мрачно посмотрел на дверь спальни. – Мне это не нравится.
– Если бы ты знал, что здесь творилось в последние дни, то не удивлялся бы ничему, – сказала Клео. – Что ты хочешь? Тайя страдает заниженной самооценкой, и твое поведение давит ей на психику.
– Тоже мне психоаналитик! – хмыкнул Малахия.
– Если ты несколько месяцев танцуешь на сцене голая, то невольно начинаешь разбираться в людях. – Она пожала плечами. – Радость моя, если мы хотим добиться успеха, то должны нравиться друг другу. Твой брат мне уже нравится. Как и твой вкус на женщин, – добавила она, кивнув на дверь спальни.
– Позже ты объяснишь, как стриптиз сделал из тебя психолога, но сейчас… – Малахия постучал в дверь. – Черт побери, Тайя, куда вы собрались?
Дверь открылась, и Тайя вышла в гостиную, благоухая духами. Малахия почувствовал, как ревность шевельнулась в нем.
– С кем у вас встреча?
– С Анитой Гай. – Тайя открыла сумочку и проверила ее содержимое. – По дороге я закажу вам пиццу.
– Отлично. Спасибо. Шикарный блейзер, – похвалила Клео ее наряд.
– Серьезно? Я его только что купила и не была уверена, что… ладно, неважно. Я вернусь в четыре или в половине пятого.
– Минутку, черт побери! – Малахия преградил путь Тайе. – Если вы думаете, что я позволю вам пойти на ленч с женщиной, которая нанимает киллеров, то вы сошли с ума.
– Не ругайтесь и не указывайте, что мне делать. – Тайя твердо стояла на своем. – Вы не руководите ни мной, ни этим… консорциумом, – добавила она. – А сейчас отойдите в сторону. Я и так опаздываю.
– Тайя… – Поскольку его гнев на нее не действовал, Малахия решил пустить в ход свои чары. – Я волнуюсь за вас, только и всего. Анита опасная женщина. А теперь стала еще опаснее.
– А я слабая, глупая и слишком много на себя беру, – усмехнулась Тайя.
– Да. Нет. О господи… – Малахия не находил нужных слов. – Хотя бы скажите мне, что вы собираетесь делать.
– Обедать. Анита позвонила и пригласила меня. Я согласилась. Догадываюсь, что она хочет выкачать из меня сведения о Судьбах и Генри Уайли. И о вас. Я прекрасно знаю, что у нее на уме, хотя до этого она не сказала мне и десяти слов. А вот что на уме у меня, она не догадывается и никогда не догадается. Я не такая дура, как вы думаете, Малахия.
– Я вовсе так не думаю. Тайя… – Он хотел выругаться, но прикусил язык, вспомнив о присутствии Клео и Гедеона. – Пойдемте на балкон и обсудим это.
– Нет. А сейчас если вы не собираетесь связать меня и запереть в шкафу, я пойду на ленч.
– Мал, не мешай ей, – негромко сказал Гедеон. Малахия отошел в сторону, и Тайя рывком открыла дверь.
– Не забудь про пиццу! – крикнула Клео, когда Тайя захлопнула дверь перед его носом.
– Если эта женщина причинит ей вред…
– А как она это сделает? – спросила Клео. – Заколет Тайю вилкой? На минутку остуди мозги и подумай. Она поступает правильно. Странно, что Анита считает Тайю тупицей, хотя она сама дура набитая. Бьюсь об заклад, что Тайя вернется с кучей информации, а Анита уползет ни с чем.
– Мал, Тайя очень умная, – подтвердил Гедеон. – Нам без нее не обойтись. Так что расслабься.
–Ладно. – Но он знал, что не успокоится, пока Тайя не вернется.
Несмотря на развитую фантазию, Тайя никогда не представляла себя в роли шпионки. "Я что-то вроде двойного агента, – подумала она, прибыв на ленч точно в назначенный срок. – От меня требуется только одно: быть самой собой. Застенчивой, нервной и смертельно скучной".
Она села за столик. Естественно, Анита опаздывала. Согласно наблюдениям Тайи, женщины, которые не застенчивы, не нервны и не скучны, чаще всего опаздывают на встречи. Наверное, потому что у них есть другая жизнь. "Черт побери, теперь у меня тоже есть другая жизнь, однако я никуда не опаздываю", – подумала она. Тайя заказала минеральную воду и попыталась не нервничать, в одиночестве сидя за столиком тихого и элегантного кафе "У Пьера".
Через десять минут Анита величественно вплыла – другого слова не придумаешь – в зал. На ней был роскошный костюм цвета спелого баклажана и внушительное ожерелье из хитро переплетенных золотых цепочек и кусочков аметиста.
– Прошу прощения за опоздание. Надеюсь, я не заставила вас слишком долго ждать. – Она наклонилась и чмокнула воздух у щеки Тайи, затем опустилась на стул и положила рядом с тарелкой сотовый телефон.
– Нет, я…
– Я встречалась с клиентом и никак не могла от него избавиться, – перебила ее Анита. – Мартини с водкой, – сказала она официанту. – Сухой, как пыль. Две оливки. – Потом она сделала глубокий вдох, как будто умирала от удушья. – Я так рада, что мы смогли встретиться! В последние дни мне редко удается выбраться на ленч, который бы не был деловым. Хорошо выглядите, Тайя.
– Спасибо Вы…
– Вы что-то изменили в себе, верно? – Анита поджала губы и постучала алыми ноготками по столу, пытаясь вспомнить, какой Тайя была раньше. – Сменили прическу. И напрасно. Мужчины любят длинные волосы. Никогда не могла понять почему, – добавила она, откинув свои пышные локоны. – А сейчас расскажите мне о своем турне. Должно быть, интересно читать лекции по всей Европе. Хотя утомительно. Вы выглядите измученной. Ничего, скоро оправитесь.
"Ну и сука", – подумала Тайя, сделав глоток минеральной воды. Тем временем Аните принесли ее мартини.
– Поездка была приятная, но трудная. На самом деле я видела не так много, как хотелось бы. Сплошные аэропорты, гостиницы и лекционные залы.
– Но разве не в Европе вы познакомились с тем красивым ирландцем, которого я видела в ресторане?
– Да, верно. Он присутствовал на одной из моих лекций, а потом прилетел в Нью-Йорк по делам и разыскал меня. Потрясающе красив, правда?
– Чрезвычайно. Значит, он интересуется мифологией?
– Гм-м… – Тайя взяла меню и стала пристально изучать его. – Да, очень. Особенно Сиренами, Музами, Судьбами. Как вы думаете, могу я заказать салат с жареным цыпленком, но без кедровых орехов?
– Конечно. Вы все еще поддерживаете с ним связь?
– С кем? – Тайя отложила меню, сдвинула на кончик носа очки для чтения и неопределенно улыбнулась. – С Малахией?.. Нет, ему пришлось вернуться в Ирландию. Я надеялась, что он позвонит, но… В конце концов, между нами пять тысяч километров. А мне не всегда звонят после свидания даже те, кто живет в Бруклине.