Когда три лучшие подруги знакомятся в Вегасе с тремя горячими парнями, что-то вот-вот произойдет - и происходит. Встречайте четвертую книгу серии "Дикие времена", начавшуюся со "Сладкого Развратного Мальчика" и продолжившуюся "Грязной Буйной Штучкой" и "Темной Дикой Ночью". Для двух человек, имеющих настолько разные взгляды на любовь и отношения, они уверены, что оставаться в обществе друг друга без одежды - это совершенно излишне… Лондон Хьюз каждый день занимается серфингом, работает в баре, встречается с друзьями и не торопится с самоопределением спустя годы после окончания колледжа. Все замечательно и согласно полному отсутствию планов. Но когда однажды утром ее сбивает с ног волна, а тем же вечером игривая улыбка Люка Саттера, это ее слегка сбивает с курса… в сторону его объятий. Конечно же, он стопроцентный плейбой, но в ее ушах звенит: "Почему бы и нет, это же всего на одну ночь!" А Люк между тем так долго жил на автопилоте, что редко делал паузу оглянуться и посмотреть, что же на самом деле делает. Но после потрясающего времени, проведенного с Лондон, понимает: он настолько не начал двигаться вперед после того опустошительного и разбившего сердце случая, что где его только - и с кем только - не носило. А с Лондон он хочет большего. В каждых отношениях, помимо самой пары, участвует еще и их прошлое. Но как бы не наслаждалась Лондон их романом с Люком, она узнает о его прошлом - о той, кто была в его прошлом, если точнее - и все настолько осложнится, что ей захочется этого избежать. Это станет поводом для Люка измениться и попробовать убедить ее, что его не стоит избегать.
Содержание:
Глава 1 1
Глава 2 4
Глава 3 8
Глава 4 10
Глава 5 15
Глава 6 19
Глава 7 22
Глава 8 24
Глава 9 27
Глава 10 30
Глава 11 32
Глава 12 36
Глава 13 39
Глава 14 43
Глава 15 48
Глава 16 51
Глава 17 53
Эпилог 57
Кристина Лорен
Лукавый сексуальный лжец
Глава 1
Лондон
Если у вас давно не было секса, ждите примерно следующее: вы будете машинально вздыхать во время сцен поцелуев в фильмах - этот звук нечто среднее между фырканьем и почти слышным закатыванием глаз, и из-за него непременно схлопочете в лоб подушкой, летящей с противоположного конца дивана. Еще сможете назвать по памяти не меньше трех онлайн секс-шопов, точно назвав тарифы доставки, скорость и надежность. Как минимум два из них вам выдаст поисковик, едва вы введете первую букву их названия.
И будьте готовы к тому, что ваша соседка всегда будет попрошайничать у вас батарейки для пульта от телевизора, ручного пылесоса или фонарика, думая, что они у вас есть. Что просто нелепо, потому что все ведь знают: лучшие игрушки - от сети либо на аккумуляторах.
Дилетанты .
Еще с мастурбацией все станет просто замечательно. Я имею в виду, по-настоящему замечательно, как у олимпийской чемпионки, если бы существовал такой вид спорта. И секс с самой собой станет единственно возможным вариантом, потому что какой мужчина сможет конкурировать с вашей рукой или мощным вибратором с семнадцатью скоростями?
Побочные эффекты синдрома необщительной вагины становятся особенно заметными, если вас постоянно окружают три самые отвратительно счастливые парочки. Моя соседка Лола и ее лучшие подруги Миа и Харлоу познакомились со своими половинками во время совершенно безумного и разгульного уикенда в Лас-Вегасе. Миа с Анселем женаты и едва появляются на людях. Харлоу с Финном, похоже, преуспели в сексе посредством зрительного контакта. А Лола со своим парнем Оливером сейчас на таком этапе отношений, когда не могут оторваться друг от друга, а секс у них происходит практически спонтанно. Приготовление ужина превращается в секс. Просмотр "Ходячих Мертвецов" - кажется, сериал их тоже возбуждает. Какой-то круглосуточный секс! Иногда они просто приходят домой, спокойно болтая о какой-нибудь ерунде, потом внезапно замолкают, глядя друг на друга, - и понеслась.
Хотите чуток излишней информации? Оливер шумный, и я понятия не имела, что в Австралии так популярно то самое словечко на букву "в". Хорошо еще, что я их обоих очень люблю.
И, боже мой, люблю всем сердцем. Мы с Лолой познакомились, изучая изобразительное искусство в UCSD, и хотя, прежде чем она переехала ко мне прошлым летом, пересекались редко, у меня стойкое ощущение, что я знаю ее всю свою жизнь.
Услышав ее вялое шарканье, я расплываюсь в улыбке. Она появляется со спутанными волосами и все еще раскрасневшимся лицом.
- Оливер только что ушел, - с полным ртом хлопьев с изюмом, говорю я. Спотыкаясь, он нарисовался минут десять назад, лохматый и растрепанный, щеголяя ошалелой улыбкой. - Я дала ему "пять" и бутылку Гаторейда на дорожку, потому что после всего этого у него явное обезвоживание. Честное слово, Лола, я впечатлена.
До этого момента было трудно представить, что щеки Лолы могут порозоветь еще сильнее. Хорошо, что я не поспорила на это, - проигрыш был бы обеспечен.
- Извини, - смущенно улыбается она, выглядывая из-под открытой дверцы кухонного шкафа. - Мы, наверное, тебе до смерти надоели, но я уезжаю в Л-А…
- Даже не вздумай извиняться из-за того, что милый и потрясающий австралиец оттрахал тебя до бесчувствия, - отвечаю я и встаю помыть свою тарелку. - Я бы испереживалась, будь этот перфоманс не каждый день.
- Просто иногда кажется, что до его дома ехать целую вечность, - Лола закрывает шкаф и, размышляя, смотрит в никуда. - Безумие какое-то. Или это мы безумные.
- Я попыталась убедить его остаться, - говорю я. - Кстати, я уйду на весь день, а вечером работаю. Так что останетесь тут за хозяев.
- Сегодня опять работаешь? - налив себе воды, Лола стоит, облокотившись бедром о стол. - Ты каждый вечер на этой неделе занята.
Я пожимаю плечами.
- Фреду нужны люди, а дополнительные рабочие часы еще никого не убили, - вытерев тарелку, я убираю ее. - А тебе разве не нужно доделать панно?
- Нужно, но я бы с удовольствием поболтала с тобой… Ты ведь постоянно то на пляже, то работаешь…
- А у тебя офигенный парень и стремительно растущая карьера, - отвечаю я. Лола, наверное, самый занятой человек на свете. Когда не погружена в редактуру своего нового графического романа "Майский Жук" или не ездит на съемочную площадку, где экранизируют ее первую книгу, "Рыбу Рэйзор", она летает то в Лос-Анджелес, то в Нью-Йорк, то еще куда-нибудь, куда вздумается студии или издательству ее отправить. - Я знала, что ты сегодня весь день проработаешь, а вечер, наверное, захочешь провести с Оливером, - сжав ее плечо, я добавляю: - И потом, чем еще заняться в такой замечательный день, если не серфингом?
Он ухмыляется, держа чашку у губ.
- Даже не знаю… Ну там, сходить на свидание, не?
Фыркнув, я закрываю шкаф.
- Очень смешно.
- Лондон, - она толкает меня в бок с серьезным выражением лица.
- Лола, - вторю ей я.
- Оливер упоминал о друге, который скоро приезжает из Австралии. Может, нам встретиться всем вместе? - она не поднимает взгляд, изображая повышенный интерес к собственным ногтям. - Сходим в кино или что-то в этом духе.
- Без вариантов, - говорю я. - Моя дорогая и любимая, мы говорили с тобой на эту тему не меньше десятка раз.
Лола снова смущенно улыбается, и я со смехом выхожу из кухни. Но она идет за мной по пятам.
- Ты не можешь винить меня за легкое беспокойство о тебе, - замечает она. - Ты все время одна и…
Я беспечно отмахиваюсь от нее.
- И вообще-то, быть одной не значит быть одинокой, - потому что как бы ни была привлекательна идея заняться с кем-нибудь сексом, вместе с ним неизбежно приходит и куча проблем. У меня и без того достаточно людей вокруг, что я еле успеваю общаться с Лолой и ее дружной и постоянно увеличивающейся компанией, а также их половинками. Я еле выучила их фамилии. - Тебе что, Харлоу шлет мысленные послания?
Лола хмурится, когда я наклоняюсь поцеловать ее в щеку.
- Не беспокойся обо мне, - говорю я и смотрю на часы. - Пойду, а то через двадцать минут прилив.
После долго дня, проведенного в воде, я встаю за стойку бара у Фреда - в местечке, практически всеми любовно прозванного "Царской Гончей", владелец которого Фред Фёрли - и повязываю фартук.
Банка с чаевыми наполнена чуть больше чем наполовину, и это означает, что день в целом неплох, но и не настолько безумен, чтобы Фред взял еще кого-нибудь в помощь. У одного конца стойки тихо сидит парочка с полупустыми стаканами перед каждым. Они настолько погружены в разговор, что едва поднимают головы, когда я подхожу ближе; и им достаточно их напитков. Четыре женщины в возрасте сидят у другого конца. Замечаю хорошую одежду, сумочки. Они смеются и, наверное, пришли сюда что-то отпраздновать, что вероятнее всего означает забавное зрелище и отличные чаевые. Делаю себе мысленную заметку подойти к ним через несколько минут.
Мое внимание привлекают доносящиеся с дальнего конца бара хриплый смех и ликование, и я замечаю Фреда, несущего несколько стаканов пива группе парней у бильярдного стола. Поняв, что моей помощи тут не нужно, решаю перепроверить свой инвентарь.
Я работаю у Фреда всего месяц, и тут, впрочем, как и в любом похожем месте, очень легко влиться в рабочий распорядок. Здесь кругом сверкающие витражи, деревянные панели и кожаные диванчики, и бар в куда более лучшем состоянии, чем тот танцевальный клуб, где я проработала два года во время учебы в колледже. Еще тут полно мудаков, но для такой работы это неизбежный недостаток. Не то чтобы я невероятно привлекательная, но у мужчин в голове что-то перещелкивает, когда они видят девушку по ту сторону стойки, и даже самые доброжелательные вмиг забывают о хороших манерах. Помощников бармена у нас тут нет, так что все приходится делать самой, но Фред - отличный босс, и с ним весело шутить. Еще он в разы лучше меня умеет общаться с мудаками.
Поэтому именно он обслуживает тех парней у бильярда, а не я.
Обычно я становлюсь дотошной, когда дело доходит до работы, и до начала смены организую все именно так, как мне нравится: нож, два вида пиллеров, мадлер, ручная соковыжималка, фигурный нож, джулеп-стрейнер, барные ложки, мерный стакан. Порядок на столе - порядок в голове.
Я собралась нарезать фрукты, когда на стойку облокачивается клиент и просит два "Белых русских" - один со льдом, один без. Я киваю и беру два больших стакана, когда ко мне сзади подходит Фред.
- Дай знать, если ребятишки будут себя плохо вести, - говорит он, кивком показывая в сторону бильярдного стола, где стоит компания и с громким улюлюканьем слушает рассказчика.
Они выглядят типичными студентами UCSD, которые тут завсегдатаи: высокие, привлекательные и загорелые. На ком-то футболка с принтом, на ком-то классическая рубашка. Смешивая напитки, я поглядываю в их сторону и, судя по росту, телосложению и загару, делаю вывод, что они играют в водное поло.
Один из них, темноволосый и с таким ртом, при взгляде на который мысли только сексе, смотрит на меня, не отводя глаз. Он хорош собой - вообще-то, если честно, они все там хороши - и что-то в нем заставляет меня снова поднять на него взгляд, не желая опускать.
Он так непостижимо великолепен, но, к сожалению, с явным самолюбием до небес.
Что напоминает мне о прошлом, и я тут же теряю интерес.
Поворачиваюсь к Фреду и, достав из-под стойки стеклянную банку с надписью "Автомобильный фонд", ставлю ее перед ним.
- Думаю, мы оба знаем, что тебе не стоит обо мне беспокоиться, - говорю я, и он, улыбаясь и покачивая головой, бросает взгляд в сторону банки, пока готовит напитки. - Так значит, сегодня мы тут с тобой вдвоем?
- Думаю, да, - отвечает он и ставит два пива на стойку. - В эти выходные никаких больших соревнований нет. Так что будет тихо и малолюдно. Может даже успеем сделать переучет.
Я киваю и, закончив с напитками, даю знак подойти, после чего мою руки и оглядываюсь, не забыла ли я что-нибудь сделать. Позади меня кто-то покашливает, и, обернувшись, я обнаруживаю, что нахожусь в полуметре от глаз, которые всего пару секунд назад смотрели в мою сторону с того конца бара.
- Что могу предложить? - с дружелюбной и при этом профессиональной улыбкой вежливо интересуюсь я. Он прищуривается, и хотя не скользит взглядом по моему телу, у меня складывается впечатление, что он уже проанализировал меня и оценил так же, как делают большинство мужиков: трахабельная или нет. По опыту скажу, у них только эти две категории и есть.
- Повторите, пожалуйста, - с неопределенным жестом отвечает он.
У него в руке вибрирует телефон, и он что-то быстро пишет в ответ, после чего снова смотрит на меня.
Я достаю поднос. Не знаю, что они заказывали, пока здесь был Фред, но с легкостью могу догадаться.
- Хайнекен? - спрашиваю я.
Он прищуривается и делает вид, что оскорблен, от чего я смеюсь.
- Ну ладно-ладно, не Хайнекен, - виновато подняв руки, говорю я. - Что вы пили?
Теперь, когда я присмотрелась к нему, замечаю, что вблизи он гораздо красивее: карие глаза обрамлены такими ресницами, за которые компании-производители туши отвалили бы приличное состояние, чтобы иметь такую модель, темные волосы, такие мягкие и густые, что, я уверена, погрузиться в них пальцами было бы просто потрясающе…
Но, думаю, он и сам об этом знает: его уверенность в себе заполняет собой все помещение. Его телефон вибрирует снова, и он, бросив на экран быстрый взгляд, игнорирует его.
- А почему вы предположили Хайнекен? - интересуется он.
Я кладу на поднос несколько подставок под бокалы и снова пожимаю плечами, пытаясь пресечь разговор на корню.
- Просто так.
Но покупаться на это он не собирается. Уголок его рта слегка приподнимается, и он говорит:
- Колись, Ямочка.
Почти в это же время я слышу "Черт возьми!" Фреда и с готовностью протягиваю свою руку, когда он со шлепком вкладывает в нее хрустящую долларовую купюру. Самодовольно ухмыляясь, я кладу ее в банку.
Проследив за моим движением, парень возвращает взгляд на меня.
- "Автомобильный фонд"? - прочитав этикетку, спрашивает он. - Что это?
- Так, ничего, - отвечаю я и жестом показываю на сорта разливного пива: - Так что вы пили, парни?
- Ты только что заработала доллар на моих словах, но так ничего и не расскажешь?
Я заправляю выбившуюся прядь за ухо, понимая, что он не сделает заказ, пока я не отвечу.
- Всего лишь кое-что, не раз слышанное, - говорю я. На самом деле я чаще, чем собственное имя, слышу про них: на каждой щеке у меня глубокие ямочки, и я бы наврала, не признавшись, что они одновременно самая любимая и нелюбимая черта в моей внешности. Вместе с выгоревшими на солнце прядями моих и без того светлых волос и веснушками они делают меня похожей на типаж так называемой соседской девчонки. - А Фред не верит, что это происходит так часто, как я ему говорила, - продолжаю я, большим пальцем через плечо показывая в его сторону. - И мы решили устроить небольшое пари: доллар за каждый раз, когда меня называют Ямочкой или упоминают их. Я уже собираюсь купить машину.
- На следующей неделе ставка та же, - где-то позади меня ворчит Фред.
Телефон чувака снова оживает, но на этот раз он на него не отвлекается, даже не проверяет. Вместо этого засовывает его в задний карман джинсов, смотрит то на меня, то на Фреда и улыбается.
И прямо сейчас мне нужна передышка.
Если до этого я думала, что парень красив, то это было просто ничто, по сравнению с тем, как сейчас от улыбки преобразилось его лицо. В глазах загорелись огоньки, и все его высокомерие просто… испарилось. Его кожа чистая и загорелая, и женщины, должно быть, гадают, каким хайлайтером он пользуется, потому она практически светится, окрашивая румянцем его щеки. Заостренные черты лица смягчились, а в уголках глаз образовались морщинки. Я понимаю, это всего лишь улыбка, но не могу решить, что мне нравится больше: полные губы, белые идеальные зубы или как один уголок рта приподнимается выше другого. Он заставляет меня хотеть улыбнуться в ответ.
Он крутит перед собой подставку для бокала и продолжает мне улыбаться.
- Выходит, ты считаешь меня не оригинальным, - замечает он.
- Я никак тебя не считаю, - ухмыляюсь я в ответ. - Но приходится признать, что это так, ведь прямо сейчас я заработала деньги.
Он бегло оглядывает мои щеки.
- Эти ямочки просто потрясающие. И я могу себе вообразить куда худший повод прославиться. Никто не назовет тебя Деревянной Ногой или Бородатой Леди.
Нет, парень даже не пытается быть милым.
- Ладно, вернемся к пиву, - говорю я. - Бутылочное, разливное?
- Интересно, с чего ты взяла, что я заказал Хайнекен? Думаю, мое уязвленное самолюбие заслуживает такую малость.
Я бросаю взгляд ему за спину, где его друзья якобы играют в пул, а сейчас в основном пытаются вдарить друг другу киями по яйцам, и решаю ответить честно.
- Как правило - и под "как правило" я подразумеваю "всегда" - у любителей Хайнекена чудовищное самомнение и ноль скромности. Им срочно нужно в туалет, едва подходит официантка со счетом, и еще они скорее всего тащатся по спортивным тачкам.
Парень смеется и кивает.
- Понятно. Это научное исследование?
Его смех звучит даже мило. Он так глуповато подергивает плечами, как хохотушка.
- Строжайшее и объективное, - отвечаю я. - Сама проводила клинические испытания.
Он сдерживается, чтобы не захохотать еще сильнее.
- Тогда скажу тебе в утешение, что я на самом деле не заказывал Хайнекен, и вообще-то хотел спросить, что у тебя есть, потому что мы только что выпили по Стелле, и мне захотелось чего-то более интересного.
Не глядя, я перечисляю:
- Будвайзер, Стоун IPA, Плиний Старший, Гиннесс, Аллагаш и Грин Флэш.
- Начнем с Плиния, - говорит он, и я стараюсь скрыть, насколько это меня удивило - в профессиональном смысле. Он явно разбирается в пиве, потому что выбрал лучшее из имеющегося.
- Шесть, пожалуйста. Я Люк, кстати. Люк Саттер.
Он протягивает руку, и после некоторого колебания я принимаю ее.
- Приятно познакомиться, Люк.
У него большая ладонь, не слишком мягкая… и очень приятная. Длинные пальцы, чистые ногти, крепкое пожатие. Я убираю свою руку и практически тут же начинаю наливать ему пиво.
- А тебя зовут… - продолжает он, вопросительно произнеся последнее слово.
- С тебя тридцать долларов, - говорю я вместо ответа.