Чувствую ее у себя за спиной, как она, посмотрев по сторонам, идет за мной на кухню. И ничего не говорит, когда открываю холодильник и, достав бутылку пива, открываю ее.
Повернувшись с бутылкой в руке, я тут же наталкиваюсь на нее. Лондон стоит рядом - буквально в паре сантиметров - теперь прижавшись грудью к моей руке.
Я улыбаюсь, но выходит кривовато и неуверенно.
- Ну привет.
Она облизывает губы.
- Привет.
Лондон изучающе смотрит на меня, и я понимаю, что она собирается с духом для чего-то. Но я чувствую себя слишком настороженным, чтобы делать на что-то ставки. Возможно, она передумала и не хочет пива. Возможно, хочет чего-нибудь перекусить. Или, может…
Она поднимает руку и, проведя ею по моей груди, кладет мне на затылок.
- Лондон?
Наклоняет меня к себе, одновременно с этим тянется сама и накрывает мой рот своим.
Блядь.
Бля-я-я.
Я чувствую столько всего: и облегчение, и ее мягкое прикосновение, и ее сладость. Она губами проводит по моим, посасывая нижнюю и приоткрывая их, и мой пульс взрывается. Ее язык скользит по верхней губе, по зубам, и я чувствую ее стон, прежде чем слышу.
Мое сердце сейчас - чертов монстр, крушащий все подряд когтистыми лапами.
Я отодвигаюсь, чувствуя себя на бритвенно-острой грани между блаженством и разбитым сердцем и нуждаясь в понимании, куда сейчас упаду.
- Ты…
Даже не знаю, как закончить вопрос. И не хочу, чтобы это было поступком, о котором она потом пожалеет.
Для себя я уже все решил - я влюблен в нее. А что-то мимолетное просто не смогу выдержать.
- Просто поцелуй меня, - шепотом просит она.
Погрузив пальцы мне в волосы, Лондон встает на цыпочки и осыпает поцелуями мой подбородок. Эти нежные нерешительные поцелуи стараются убедить меня, подтолкнуть к чему-нибудь большему. Заставив себя открыть глаза, я вижу, как она нервничает. Неужели думает, что я смогу сказать нет? Эта беззащитность на ее лице… От нее у меня просто сносит крышу.
Бутылка разбивается вдребезги у наших ног, но и хрен с ней - мне нужны обе руки, чтобы держать ее лицо. Со стоном я откидываю ее голову и, завладев ее ртом, скольжу языком внутрь, практически рыча и чувствуя, как она сжимает в кулаках мои волосы. Делаю шаг вперед и, проведя руками по ее шее, по плечам и спине, хватаюсь за бедра и закидываю ее ноги себе на талию.
В моих мыслях хаос: там нет ничего, кроме облегчения и жажды, жажды и любви, и - просто пиздец - я стою, кружась на месте, не переставая ритмично стонать ей в рот.
Я даже не знаю, где ее взять. Хочу ее в своей постели. У себя в комнате. Или прямо у этой стены.
- В твою комнату, - говорит она, проводя губами мне по щеке. - Мы можем пойти в твою комнату?
Я поворачиваюсь и, спотыкаясь, иду по коридору, в то время как она, посасывая, целует мою шею и, запустив руки в волосы, потирается бедрами.
Мои ноги каким-то чудом приводят нас в мою спальню, и я кладу ее на кровать, после чего, накрыв ее всем телом, поглаживаю ее язык своим все в том же неторопливом ритме.
Лондон поднимается, переворачивает меня на спину и усаживается верхом. Потом смотрит вниз - туда, где ее киска прижата к члену.
- Мне нравится, - мельком поглядев вокруг, замечает она.
Вслед за ней я тоже оглядываю комнату: кровать, комод, окно. Это самая обычная комната - удобная, но ничем не примечательная и не большая, поэтому наши взгляды почти сразу снова встречаются. Думает ли она о том, как много здесь было женщин? Или чистые ли у меня простыни?
Мне хочется рассказать ей абсолютно все - что здесь я занимался сексом всего с двумя или тремя девушками, что у меня чистые простыни и что в этой кровати никто, кроме меня самого, никогда не ночевал - но это непросто, тем более что вдруг ей все равно?
Лондон берется за подол сарафана, смятый на бедрах, и снимает его через голову. Заведя руки за спину, расстегивает свой простой белый лифчик и дает ему сползти вниз по рукам.
Не в состоянии пошевелиться, я наблюдаю, как она расстегивает и помогает снять мою рубашку. Бросив ее куда-то в сторону, я кладу руки на ее талию и смотрю на нее.
- Ты мне нравишься, - шепотом говорит она.
Выдохнув, я подаюсь вперед и жадно целую ее в шею.
И тут в мозгу мелькает самая ёбнутая мысль на свете: я не хочу сейчас заниматься сексом. Хочу ее поцеловать. Просто целовать. Просто чувствовать. Хочу сосредоточиться на том, как она ко мне прикасается, какие звуки издает, когда ее касаюсь я. В те разы мы с ней заходили достаточно далеко, но сейчас я хочу вернуться назад и ощутить все то, что бывает в первый раз.
Скользнув языком по ее ключице, я провожу им по верху груди и вокруг соска. Ее идеальную кожу и идеальное тело хочется облизывать и посасывать снова и снова.
Ее беспокойные пальцы потягивают мои волосы. Выгнув спину, она прижимается ко мне ближе, кружит бедрами и пытается посильнее обхватить меня ногами.
- У меня чувствительная грудь, - тяжело дыша, произносит она. - Да, мне так нравится.
Не выпуская сосок изо рта, я улыбаюсь ей одними глазами и вижу, как тяжелеет ее взгляд, когда он становится мокрым от моего языка.
- Это я заметил.
Раньше она всегда контролировала происходящее, даже в душе, когда в то же самое время мне казалось, что между нами все было уже по-другому. Но сейчас, когда она так открыта и беззащитна, и смотрит на меня с таким нетерпением и…
- Люк.
Ее голос срывается на этом одном слоге, и она закрывает глаза, больше ничего не договаривая. Но я и так вижу недосказанное у нее на лице:
Не делай мне больно.
Почувствовав, как кольнуло под ребрами, я сажусь прямо и целую ее медленно и глубоко.
- Эй, - шепотом зову ее я, а когда она не открывает глаза, добавляю: - Лондон.
Наконец она их открывает.
- У меня больше никого нет.
Она вглядывается мне в лицо, после чего кивает и целует - так сладко, совсем не глубоко, мягко касаясь своими губами моих.
- Сейчас по идее ты должна сказать мне, что тоже ни с кем не встречаешься, - бормочу я, не отрываясь от ее губ, и она хихикает.
Но смотрит очень серьезно, когда отодвигается от меня.
- Я больше ни с кем не встречаюсь.
- Хорошо.
- Ты ведь понимаешь, как это звучит? - спрашивает она, снова пристально глядя на меня. - Ты говоришь, что хочешь отношений со мной?
- Считаю, что дал это понять достаточно недвусмысленно.
По-кошачьи растянувшись на мне, Лондон оставляет у меня на губах один поцелуй и спрашивает:
- Где у тебя лежат презервативы?
Проведя большим пальцам по ее губам, я отвечаю:
- В тумбочке, - кивком показываю, с какой стороны и добавляю: - Но я пока не хочу этим заниматься.
Она думает, что я шучу, и слегка шлепает меня по груди, но я тут же ловлю ее руку.
- Нет, я серьезно.
- Мы ведь уже занимались сексом, вот ты странный.
- Тогда было по-другому, - замечаю я. - Сейчас это - другое.
Медленно кивнув, Лондон пытается скрыть смущение, а после того как у нее это не получается, признается:
- Я хочу тебя. В смысле, именно тебя.
- Я тебя тоже, - уверяю ее я. - Боже. Поверь мне, - сглотнув, я закрываю глаза, чтобы успокоить мысли, прежде чем посмотреть на нее снова. - Но еще я знаю, что люблю тебя, - говорю я, и она перестает дышать. - И я очень, очень не хочу все испоганить.
Она беззвучно, одними губами пытается что-то сказать, после чего наконец спрашивает:
- Ты любишь меня?
Я пожимаю плечами и иду ва-банк.
- Да.
Будто только сейчас это заметив, она говорит:
- Ты дрожишь.
Улыбнувшись, я целую ее в уголок рта.
- Потому что я нервничаю.
Наклонив голову набок, она слегка скептически замечает:
- Но ты никогда не нервничаешь.
- За всю свою жизнь я любил только одного человека, - отвечаю я, убирая волосы ей за спину и накрывая ее щеку ладонью. Блядь, выражение ее лица, когда она так смотрит на меня… - И сейчас это чувство совершенно другое, понимаешь?
Лондон кивает и, соскользнув со моих коленей, ложится рядом и выжидающе смотрит на меня.
- И что мы будет делать?
Я улыбаюсь и замечаю, как выражение ее лица смягчается. Она никогда этого не говорила, но уверен, что Лондон нравится, когда я улыбаюсь.
- Хочу прикоснуться к тебе. Можно? - спрашиваю я и, наклонившись, целую ее шею.
Я смотрю, как она втягивает нижнюю губу в рот, что-то обдумывая, потом шепотом отвечает:
- Хорошо. Можно и мне прикоснуться к тебе?
- Я первый, - не переставая целовать ее в шею, я улыбаюсь и пальцами неторопливо пробираюсь под резинку ее нижнего белья. Моя рука медленно движется по ее лобковой кости, потом дальше… и она с тихим свистом втягивает в себя воздух, когда скольжу по клитору и еще ниже…
- Охуеть, - у меня перехватывает дыхание, и я прижимаюсь своим лбом к ее. - Охуеть, ты уже…
- Да, да, знаю, - она хватает меня за затылок, чтобы притянуть к себе, и, закрыв глаза, целует, пытаясь приоткрыть мой рот. Но я хочу наблюдать за ней в этот момент. Хочу увидеть все. Один раз поцеловав ее, я отодвигаюсь и не отвожу взгляд от ее лица, когда, смочив ее влагой клитор, кружу пальцами
еще
еще
и еще,
а она, полузакрыв глаза, приоткрывает рот и подается бедрами навстречу моим движениям.
- Так хорошо?
- Да-а-а, - тихо и протяжно отвечает она.
Я вытаскиваю руку из ее белья. Она тут же открывает глаза и останавливает ее.
- Нет. Не…
- Тс-с-с, - с поцелуем говорю я. - Доверься, - давая ей понять, о чем я, стягиваю с нее трусики.
Хохотнув с облегчением, Лондон привстает, чтобы вернуть мне поцелуй.
Я провожу рукой ей по животу. Ее ноги слегка раздвинуты и согнуты в коленях. Для моей руки места достаточно, но не для полного моего внимания.
- Раздвинь ноги.
Она медлит, и, поцеловав ее, я повторяю:
- Раздвинь. Пошире. Пожалуйста. Хочу смотреть на тебя.
Покраснев, она опускает колени по сторонам и наблюдает за моим лицом, когда я подаюсь вперед и прикасаюсь к ней.
Ощущение, будто в моей груди что-то тяжело падает куда-то в живот, и, затаив дыхание, я смотрю на нее, такую открытую передо мной во всех смыслах. Поддразнивая, я не спешу и даю ей понять, что буду настолько терпеливым, насколько ей нужно, но когда она протягивает ко мне и руки и скользит ими по моей голой груди и животу, понимаю, что ей нужно большее - быстрее.
И не останавливаясь.
Лондон всхлипывает, тянет меня к себе за затылок, чтобы поцеловать, но я мотаю головой, потому что хочу смотреть и чтобы она чувствовала только мою руку. На самом деле, мне хочется, чтобы она стала безумной и немного слетевшей с катушек - мне нравится, как она становится измученной до предела, как жаждет поцеловать и ощутить меня сверху. Хочу, чтобы она умоляла о моем члене, языке и пальцах.
Она слегка стонет от разочарования, но слышать, как она задерживает дыхание, когда я ускоряюсь, и сдавленно ахает, когда вхожу в нее двумя пальцами - это неописуемо. Все это время она глаз не спускает с моего лица - я это чувствую, хотя и не вижу, завороженно следя за своими мокрыми от нее пальцами, за тем, как краснеет ее кожа и подрагивают ноги, и как, приподняв бедра и сильней прижавшись к моей руке, она сжимает пальцы изнутри и кончает с громким и протяжным криком.
По ее телу пробегает мелкая дрожь, когда, вытащив пальцы, я провожу ими по мокрой мягкой коже.
Она лежит с закрытыми глазами, погрузив пальцы себе в волосы.
- Ты там жива, Логан?
- Нет, - хихикает она, и я наклоняюсь провести кончиком языка по ее ямочке. Я хочу делать так целую вечность.
В ответ на поцелуй она приоткрывает рот, мягкий и теплый, вбирая мой язык и мои стоны. Мне хочется выбраться из собственной кожи проникнуть под ее, остро чувствуя любовь и отчаянную потребность в большем. Я по-прежнему не хочу секса, но тело готово растерзать за это мозг.
Лондон открывает газа и улыбается, поняв, что я смотрел на нее во время этого поцелуя.
- Можно мне… - она не договаривает свой вопрос и скользит рукой вниз по моему животу, к ремню. Смотрю, как она расстегивает его, и дрожащим голосом отвечаю:
- Да, - после чего, почти захлебываясь воздухом, добавляю: - Да, хорошо.
Лондон смеется над моей странной отчаянной сдержанностью, но не мне ее винить. Ну то есть блядь… Я не хочу ей отказывать. Да и не могу. Не в такой момент, когда она лежит тут голая. И не тогда, когда мои пальцы помнят, как она стискивала их своими мышцами. Так что если она сейчас ко мне не прикоснется, то я запрусь в ванной подрочить по-быстрому.
Не спеша расстегнув молнию, она смотрит на свои руки и приспускает брюки. Она убивает меня, ну честно. Я снимаю их, отпихиваю в сторону и снова поворачиваюсь к ней. Лондон запускает руку мне в боксеры и, наконец глядя мне в лицо, говорит:
- Иди сюда.
Она имеет в виду часть меня, которую берет в руку, ту часть тела, которая помнит прикосновения кончиков ее пальцев. Бля, я не знаю, почему, но это так горячо - что она так сказала, не обращаясь при этом ко мне, чтобы я наклонился и поцеловал ее, например. Это так мило и свежо, при этом невероятно сексуально, что я чуть не выпаливаю, как ее люблю, но момент не сильно подходящий, чтобы сказать это снова.
Как это ни парадоксально, но сейчас ясно понимаю, насколько я моногамен. Насколько хочу быть в постоянных и глубоких отношениях. И даже представить себе не могу, что позволю кому-то делать со мной то, что сейчас делает Лондон. Она просто прикасается к моему члену, но он уже принадлежит ей, как и любая другая клетка моего тела. И даже появившийся (в качестве теста) в моей голове образ Миа - секундное воображение, что на месте Лондон сейчас она - кажется настолько не правильным, что он тут же блекнет от ощущения губ Лондон, удовольствия от ее мягких и глубоких поцелуев и движений ее рук вверх и вниз: она сначала как будто знакомится со мной заново, а потом сжимает крепче и ускоряется, уделяя внимание именно там, где нужно. Я испускаю стон в ее рот, и она отодвигается.
- Так нечестно! - со смехом восклицает она. - Ты не давал целовать…
Я перебиваю ее, снова прижавшись к ней ртом и с силой раздвигая ее губы, чтобы нырнуть языком и погрузиться в нее всеми способами, какими только могу в этот момент.
Потому что сейчас я понимаю, почему она так хотела целовать меня несколько минут назад. Причина в ноющей боли в моей груди, что пытается выплеснуться наружу, в желании полнее чувствовать эту девушку, поблагодарить ее - бля, я даже не знаю - и показать, на что похоже ощущение, когда она прикасается ко мне и дарит такое удовольствие. Двигаясь в ее руке, я ложусь на бок, притягиваю ее лицом к себе, продолжая трахать ее кулак, и поднимаю ее ногу себе на бедро, чтобы дать волю и своим пальцам.
Такая мокрая.
Я ввожу в нее один палец, сцеловывая и проглатывая ее всхлипы, и чувствую, что утопаю в ощущениях ее ладони на моем члене и ее влажной кожи на своей руке.
Это секс, но не совсем.
Это секс, но при этом куда большее.
Есть столько способов заниматься любовью с этой девушкой, и, боже, я хочу опробовать каждый.
Лондон подается бедрами навстречу моей руке, ерзает и покачивается, и да, она уже близко - потому что уже задержала дыхание - а когда я встречаюсь с ней взглядом, вижу, что она смотрит то на мое лицо, то на свою руку, которую я трахаю, и я практически читаю ее мысли - простое наблюдение за мной сейчас толкает ее к полной потере контроля.
- Кончи на меня, - шепотом просит она.
Много времени мне не потребуется. Пиздец, я изо всех сил сдерживался все это время - по крайней мере, об этом кричит мне собственное тело. Как только перестаю контролировать оргазм, он обрушивается на меня - три, четыре, пять мощных быстрых рывка в ее ладони, и вниз по спине стекает горячее удовольствие, выплескиваясь на нее. На ее живот и руку. На грудь и предплечье. Она смотрит, широко раскрыв глаза, и почти сразу же, слегка приоткрыв рот и откинув назад голову, с громкими отрывистыми вскриками кончает.
Тяжело дыша, Лондон кладет голову мне на плечо.
- А у нас это неплохо получается, - шепотом замечает она, потом, хихикнув, целует меня в центр груди.
Мы только что закончили, но мне трудно представить, что с ней хоть когда-нибудь не захочется тут же снова.
Осторожно провожу рукой ей между ног, и она скулит, потираясь об мою ладонь.
- Болит? - спрашиваю я.
Она молча мотает головой, щекоча волосами мне грудь.
- Лондон?
- М-м-м?
Я глажу средним пальцем ее клитор.
- Я очень хочу тебя тут поцеловать.
Выгнув спину, она прижимается ко мне и скользит руками по моей груди вверх к шее, чтобы притянуть ближе и поцеловать.
И таким образом не дать мне сползти вниз и сделать, что я хочу.
- Тебе не нравится? - не отрываясь от ее губ, спрашиваю я.
- Нравится, и даже слишком, - шепотом отвечает она. - И думаю, это чуть ли не лучшее, что ты можешь сделать для меня.
Немного отодвинувшись, я чувствую, как на языке вертится вопрос: "Тогда почему ты мне не позволяешь?"
Но Лондон меня опережает и так же тихо говорит:
- Просто я не могу в один миг взять и подарить кому-то свое сердце. Хотела бы. Но правда не могу.
Поцеловав ее, я замираю у ее губ, чувствуя, как в горле появился ком.
- Хорошо.
Лондон вглядывается своими голубыми глазами в мое лицо.
- Просто для меня это самое интимное на свете.
Кивнув, я отвечаю:
- Согласен.
Проведя рукой вверх по ее телу, я влажным пальцем обвожу ее сосок и наклоняюсь втянуть его в рот.
Это большая ошибка.
И от ее вкуса я, хотя только что кончил, хочу ее снова.
Почувствовав, как я твердею, Лондон поворачивается ко мне и берет меня в руку.
- Но ведь мы уже занимались сексом… - посмотрев мне в лицо, она продолжает: - И не понимаю, почему мы не занимаемся им сейчас.
Застонав, я смотрю, как она поглаживает меня, и чувствую, как наплыв эмоций стискивает грудь.
- Просто хотел, чтобы это было по-другому.
- Ты и сам сказал, что чувствуешь себя по-другому, - шепчет в ответ она.
- Я… Я хотел, чтобы это для тебя было по-другому.
Лондон целует меня так медленно и глубоко, что заставляет мою голову кружится.
Она не забирается верхом и не притягивает меня на себя, а это молчаливое признание, что она меня услышала, чувствуется комфортом и пыткой одновременно.
***
Ощущение, будто меня что-то вытаскивает из какого-то дурмана.
Я чувствую ее руки на себе, лихорадочные и настойчивые. Тянущие меня на себя и царапающие спину. Я чувствую ее. Ее горячие бедра на моих. Посасывающие поцелуи на шее.
Ее влажное тепло.
Она ахает.
Да.
Люк, да.