- Я должна поговорить с Уной, - решительно сказала она, но на пороге остановилась и оглянулась на неподвижного мужа.
- Я побуду с ним до вашего возвращения, - успокоил ее Герхард.
Мерри кивнула.
- Я очень быстро вернусь. - Она выскочила из палатки и вскрикнула, едва не столкнувшись с Уной. - А я как раз шла к тебе.
- Я пришла к вам, чтобы узнать, почему мы так задерживаемся. Мы сегодня поедем или нет?
- Я… - Мерри прикусила язык и не стала говорить, что почти наверняка они сегодня никуда не поедут, потому что заметила стоящего рядом Годфри.
- Алан послал меня за Герхардом, - сказал парень в ответ на ее немой вопрос. - Он хочет о чем-то его спросить.
- Я дам ему знать, - сказала Мерри, обратив внимание, что Годфри выглядит очень робким и боится даже смотреть в сторону Уны. Он до сих пор переживал по поводу своего поведения накануне ночью. С этим все равно ничего не поделаешь, поэтому Мерри отвернулась и нырнула в палатку. Герхард, как оказалось, слышал голос Годфри и уже встал.
- Я вернусь, как только смогу, и мы закончим разговор. А пока я поставлю двух человек у палатки, чтобы охраняли лорда Алекса, - сказал он.
Мерри кивнула, взяла Уну и Годфри за руки и втащила их обоих в палатку.
- Что? - воскликнул Годфри и густо покраснел, но сразу позабыл о своих глубоких переживаниях, заметив лежащего без движения Алекса. - Лорд Алекс болен?
Мерри опустила полог и, повернувшись, увидела, как парень встал на колени рядом с хозяином. Он чуть не плакал.
- Нет, - ответила она. - На него напали.
- Напали? - переспросила Уна и подошла ближе к постели. - Но кто?
- Именно это я и пытаюсь выяснить, - сказала Мерри и тоже подошла поближе к Алексу.
Он был по-прежнему бледен и неподвижен и казался совершенно беззащитным. Грустно вздохнув, она спросила Уну:
- Ты говорила, что Годфри был пьян, когда полез к тебе в повозке, Как ты это определила? От него пахло вином?
- Я не был пьян! - запротестовал Годфри. - По крайне мере я так не думаю. Я выпил только полкружки вина, которое вы дали мне, но этого было недостаточно, чтобы…
- Нет, дело не в запахе, - ответила Уна, и парнишка замолчал, глядя на нее. - Запах, конечно, был, но несильный. Просто у него заплетался язык, он был ужасно неловок, а глаза стали совсем черными. - Уна пожала плечами. - Вот я и решила, что он пьян.
- Но я не был пьян! - настаивал на своем Годфри.
Мерри не обратила на мальчика внимания.
- Алкоголь не вызывает расширения зрачков, - задумчиво сказала она.
- Но у вашего мужа он вызвал именно такую реакцию. Каждый вечер с тех пор, как мы появились в д'Омсбери, его глаза были чернее ночи, - заспорила Уна, но потом была вынуждена признать: - Хотя я никогда не замечала, чтобы алкоголь оказывал подобное влияние на вашего отца и братьев.
- Лорд Алекс вовсе не пьяница, - сообщил Годфри. - И он не выпивал после вашего приезда.
- Что за чушь! - вспылила Уна. - Каждый вечер после нашего приезда в д'Омсбери он не мог на ногах стоять и едва ворочал языком. Он такой же пьяница, как лэрд Стюарт и его сыновья.
- Ничего подобного, - продолжал настаивать Годфри. Мальчишка покраснел и воинственно выпятил грудь - как петух, который собрался прокукарекать. - Лорд д'Омсбери не пьяница, и вы никогда не заставите меня поверить в то, что он пил несколько недель подряд.
- Нет, конечно, нет, - вздохнула Мерри.
- Что? - в один голос воскликнули Уна и Годфри. Мерри не была удивлена реакцией своей служанки, но поведение оруженосца, только что с пеной у рта защищавшего своего трезвенника хозяина, заставило ее слегка улыбнуться. Несмотря на весьма твердую позицию, парнишка, похоже, был не слишком уверен в своем господине. Мерри была рада объяснить ему, в чем дело.
- Алкоголь не вызывает расширения зрачков, - сказала она.
- А что вызывает? - спросила Уна.
- Некоторые травы и тонизирующие сборы, - сказала Мерри и внимательно посмотрела на Годфри. - Послушай, мне необходимо, чтобы ты очень точно описал, что чувствовал, когда начал приставать к Уне, и с чего все началось.
- Ой, ну… я… - Годфри покраснел, как спелое яблоко. Мерри понимала, что ему очень неловко, но ей нужна была информация.
- Поверь, я вовсе не пытаюсь тебя смутить, - сказала она, серьезно посмотрев на мальчика. - Это действительно очень важно.
Он долго смотрел в пол, потом потряс головой.
- Сначала мне было очень плохо. Меня бросало то в жар, то в холод. И я сильно кашлял.
- Да, именно тогда я дала тебе вино с травами. Годфри поколебался, потом кивнул:
- Вскоре после этого я почувствовал себя как-то странно.
- Интересно, ведь я дала тебе обычный общеукрепляющий сбор, - пояснила Мерри, и тут ее осенило: - Подозреваю, что-то уже было в самом вине. Мы налили себе по полкружки, но Алекс сделал только один или два глотка. Потом мы отправились смотреть, что случилось с кобылой, затем явился ты и раскашлялся. Я взяла одну из кружек, чтобы размешать в ней травы, и только потом поняла, что это была кружка Алекса.
- То есть вы считаете, что вино моего господина было отравлено, а я его выпил? - растерянно спросил Годфри.
- Да. А теперь скажи, в чем проявилась странность твоего самочувствия и как скоро после того, как ты выпил вино, это началось.
Годфри замялся. Ему хотелось задавать вопросы об отравленном вине, а не отвечать. Однако чувство долга одержало верх, он бросил косой взгляд на Уну и начал говорить:
- Думаю, это началось, когда я уже был в повозке. Уны еще не было. Я чувствовал себя отвратительно и никак не мог уснуть. За несколько минут до этого мне казалось, что я засну стоя, но как только я залез в повозку, сон как рукой сняло. Мне хотелось куда-то бежать. Но я знал, что вы и милорд рассердитесь, поэтому я смирно лежал и старался уснуть, но…
- Но? - поторопила Мерри.
- Мне показалось, что все вокруг расплывается, - сказал он, явно испытывая затруднения с подбором слов. - Я смотрел на костер, видел, что вокруг снуют люди, но у меня создалось впечатление, что все покрыто густой вуалью. - Он поморщился. Очевидно, воспоминания были не из приятных. - И еще мне было жарко, очень жарко. Я горел как в огне. Больше всего на свете мне хотелось сорвать с себя всю одежду, чтобы стало хоть немножко легче, а потом…
- Продолжай, - улыбнулась Мерри.
Годфри застонал, но признался, упорно глядя в пол:
- А потом мой дракон пробудился и потребовал накормить его… немедленно…
- Именно дракон, - вмешалась Уна. - Такой здоровый…
Многие мужчины посчитали бы заявление Уны комплиментом, но Годфри был готов провалиться сквозь землю. Мерри взглядом приказала служанке замолчать и снова улыбнулась ему:
- Продолжай, пожалуйста.
Парень смущенно пожал плечами:
- Я уже почти все сказал. Как только это началось, я больше не мог думать ни о чем другом. Мне требовалось срочно накормить дракона. Потом пришла Уна, и… - Годфри опустил голову еще ниже. - Мне нужна была разрядка. Все остальное, даже то, что Уна активно отбивалась, не имело никакого значения. Все это было скрыто вуалью, и только отчаянная жажда разрядки была реальной. - Годфри покаянно взглянул на Уну: - Прости меня, Уна. Я не понимал, что происходит. Я никогда так не обращался с женщинами. Ведь я пытался взять тебя силой.
- Да ладно… - отмахнулась Уна. - Если тебя опоили, твоей вины в этом нет. К счастью, ты пока не очень крепкий парень, а я крупная и сильная женщина. Поэтому я с тобой справилась. Никто не пострадал.
- Сколько это продолжалось? - спросила Мерри.
- Всю ночь, - скривился Годфри. - Только на рассвете возбуждение немного спало, и я смог уснуть.
- Да, - подтвердила Уна, не сумев скрыть раздражения. - Я лежала под повозкой и слышала, как он метался до самого рассвета. Ну, я, понятно, тоже не спала. А ведь впереди был трудный день.
Мерри с улыбкой погладила служанку по руке, но продолжала анализировать поведение Алекса прошедшей ночью. Она не могла спросить, как он себя чувствует, но, судя по его поведению, он ощущал то же самое, что и Годфри, выпивший полкружки вина. И, похоже, его возбуждение тоже пошло на убыль лишь перед рассветом. Она не могла утверждать, что Алекс не взял бы ее снова после возвращения в палатку, если бы не получил удар по голове, но ей все же казалось, что к этому времени он уже пришел в себя.
Мерри все больше склонялась к выводу, что кто-то травил ее мужа с первого дня их свадьбы, но все же не могла не заметить, что пока не все факты укладываются в общую картину.
- Насколько я понимаю, вы считаете, что ваш муж не был пьян, а находился под воздействием какого-то зелья? - спросила Уна.
- Да, - ответила Мерри, но не вполне уверенно.
- В вашем голосе слышится "но", - с любопытством отметила Уна.
Мерри удрученно покачала головой:
- Кажется, все именно так и было. Каждый вечер на протяжении последних трех недель он не очень твердо держался на ногах, спотыкался, его речь была невнятной, но при этом он утверждал, что ничего не пил. А ты сказала, что заметила у него расширенные зрачки.
- Но он же не набрасывался на вас по ночам? - попыталась уточнить служанка. Мерри обратила внимание, как при этом заявлении взлетели брови Годфри, и скривилась, решив, что все же нельзя подпускать к себе слуг так близко. Они не должны слишком много знать.
- Я как раз об этом и думаю. Все остальные симптомы у него были, но он не нападал на меня, как Годфри на тебя.
Служанка бросила на Годфри оценивающий взгляд и пожала плечами.
- Ваш муж намного более крупный мужчина. Возможно, доза для него была маловата.
- Может быть, - задумчиво пробормотала Мерри. Это, конечно, многое объясняло, но… прошлой ночью он вел себя по-иному. И в ночь, когда они впервые вступили в брачные отношения, тоже. Он, конечно, тогда брал ее не один раз, но все же не был так агрессивен. Он был нежнее, спокойнее и вел себя совсем не так, как накануне, когда внес ее в палатку и, сгорая от возбуждения, намеревался овладеть ею силой.
Но кому надо опаивать ее мужа зельем, которое делает его сверхактивным в постели? Эта мысль не давала Мерри покоя. Скорее, на подобные ухищрения могла бы пойти жена, к которой муж не проявляет интереса в постели. Но у Мерри не было никакого желания подмешивать ему какое-нибудь зелье.
- А какая тут может быть связь с нападениями? - неожиданно спросил Годфри, и Мерри озабоченно потерла рукой лоб, осознав, что в ее версии есть еще один пробел. Если кто-то ему что-то дал, чтобы сделать неотразимым любовником, то зачем потом нападать на него и пытаться выкрасть?
- Я не знаю, - призналась она. - Я думала, что это звенья одной цепи, но, похоже, в этом нет смысла.
- Я вообще не вижу смысла в ваших рассуждениях, - раздраженно вмешалась Уна. - Зачем кому-то давать вашему мужу зелье, которое делает его ненасытным животным? Вы уверены, что не смешали случайно свои травы, а потом…
- Я давала ему свои травы единственный раз, в ночь, когда на него скатился валун. Тогда все было в порядке, - сухо заметила Мерри.
- Да, но вы дали мне тонизирующий напиток, - вмешался Годфри, стараясь не смотреть на хозяйку, - после которого я…
- Полагаю, что-то было в вине, - в очередной раз предположила Мерри, но, похоже, не убедила Годфри.
Тогда она схватила свой мешочек, высыпала все из него на сундук и начала перебирать пакетики и баночки. Годфри и Уна молча следили за ее манипуляциями. Она нашла два пакетика с травами и сунула их прямо под нос Годфри. - Вот что я тебе дала.
- Фу. - Годфри скривился и поспешно отступил назад. - Да, я узнаю эту вонь. Да и вкус был тоже отвратительный.
- Ты выпил только это. То и другое предназначено для улучшения состава крови, чтобы организму было легче бороться с болезнью, а вовсе не для нападения на беззащитных женщин, - уверенно заявила Мерри.
Годфри заколебался, но потом все же решил уточнить:
- Вы уверены? Может быть, вы просто перепутали какие-нибудь растения?
- Я ничего не перепутала, - с вызовом сказала Мерри и добавила: - Кстати, неужели ты думаешь, что Алекс мог не заметить эту гадость в своем эле?
- Нет, я так не думаю, - поспешно согласился Годфри и опять поморщился, припомнив мерзкий вкус.
- Я не понимаю. Теперь вы утверждаете, что его ничем не опоили? - спросила Уна.
- Я утверждаю, что его опоили не этим, - воскликнула Мерри.
- Да, он не мог не почувствовать эту мерзость в эле, - сказал Годфри. - Он бы сразу понял, что тут что-то не так.
- Не все тонизирующие травы и сборы неприятны на вкус, - продолжала рассуждать Мерри. - Некоторых растений нужно так мало, что можно вообще не почувствовать разницу.
В этот момент она пожалела, что не слишком хорошо знает травы и не может предположить, какое это может быть растение. Мама учила ее только тому, что определенно может пригодиться в жизни - пользоваться лекарственными травами. Других она не знала.
Шум у входа в палатку заставил ее резко обернуться. Она увидела, что Герхард откинул полог и наклонился, чтобы войти. Мерри отложила свой драгоценный мешочек, не забыв завязать его на небольшой узелок.
- Я сказал людям, что мы останемся здесь, пока Алекс не поправится. Кроме того, я поставил двух человек у входа в палатку. Двое других сменят их ночью.
- Этого не потребуется, - спокойно сказала Мерри. - Скажите людям, чтобы начинали разбирать лагерь. Мы выезжаем, как только все будут готовы.
Заявление Мерри вызвало недоумение не только у Герхарда. Уна и Годфри тоже посмотрели на нее с удивлением.
- Уже два раза мой муж получал удары по голове, а этой ночью его кто-то попытался похитить. Я не собираюсь ждать третьего покушения, которое может оказаться успешным, - пояснила Мерри раньше, чем Герхард успел возразить. - Думаю, нам лучше как можно быстрее добраться до Доннехэда, где Дьявол позаботится о его безопасности, а мы сможем выяснить, что происходит.
- Но он же не может путешествовать в таком состоянии, и мне кажется, что безопаснее было бы пока оставаться здесь и охранять его.
- А если один из охранников окажется тем, кто стоит за всем этим? - спросила Мерри, и Герхард застыл, будто получил пощечину.
- Никто из людей Алекса не мог напасть на него, - гордо сообщил он. - Его все любят.
- И, тем не менее, на него уже дважды напали, - заметила она.
- Значит, бандиты следуют по нашим следам, - твердо заявил Герхард. - Наши люди не позволят и волосу упасть с его головы.
- Это кто-то из д'Омсбери, - не сдавалась Мерри. - Только человек из близкого окружения мог подсыпать ему что-то в течение трех недель после нашей свадьбы.
- Вот тут вы правы. Ничего такого не происходило, пока не появились вы.
Уна от возмущения даже вскрикнула и приготовилась броситься на защиту хозяйки, но Мерри жестом призвала ее к спокойствию. Солдат говорил правду, и его нельзя было винить за подозрения. Она считала, что здоровая доля подозрений с обеих сторон не так уж плохо, если это поможет ее мужу остаться в живых, пока они не разберутся, что к чему.
- Вы доверяете Годфри? - неожиданно спросила Мерри.
И Герхард, и Годфри были явно поражены вопросом. Мужчина взглянул на юношу и уверенно кивнул:
- Да, он хороший парень и заботится об Алексе.
- Прекрасно, - удовлетворенно кивнула Мерри. - Тогда мы поместим его в повозку, и Годфри будет все время при нем. Я требую, чтобы без Годфри к нему никто не приближался. Такой порядок сохранится до тех пор, пока все не прояснится. Но мы все равно отправимся в Доннехэд.
Герхард какое-то время молчал. Мерри не сомневалась в том, что ему не хочется соглашаться. Но она была его госпожой и, пока Алекс оставался недееспособным, имела право отдавать ему распоряжения. И он обязан был ей подчиняться. Поэтому он, в конце концов, кивнул и сказал:
- Да будет так.
Глава 11
- Это Эдда.
Мерри повернула голову и воззрилась на Эвелинду Дункан. Сестра Алекса была привлекательной миниатюрной блондинкой. Сейчас она была очень расстроена и пребывала в этом состоянии с тех пор, как в Доннехэд прибыл отряд из д'Омсбери с ее бесчувственным братом.
У Мерри никогда не было сестры, и она подумала, что ничего не имеет против такой сестры, как Эвелинда. Проведя с этой симпатичной девушкой всего полчаса, она уже искренне ее полюбила. Сестра Алекса была приветливой, доброжелательной и гостеприимной. К тому же она явно обожала своего мужа, Каллена Дункана, больше известного как Дьявол из Доннехэда. Да и Дьявол боготворил свою жену - они оба не скрывали своих чувств.
Эвелинда очень любила брата и искренне встревожилась, выслушав рассказ Мерри. К этому времени Алекс уже был устроен в одной из комнат наверху. При нем постоянно был Годфри.
- Да, - уверенно повторила Эвелинда, - за всем этим может стоять только один человек - Эдда.
Мерри заметила, что и Уна, и служанка Эвелинды, Милдред, при этом согласно кивнули. Они сидели в дальнем конце стола и все слышали. Здесь же были Каллен и Герхард. Они совершенно открыто прислушивались к разговору девушек, но Мерри не возражала. Ей казалось, что чем больше людей будут заниматься решением проблемы, тем больше шансов с ней справиться. Она долго думала над словами Эвелинды, но потом сказала:
- Эдда предупреждала, что ты ее ненавидишь и имеешь на это право. Она была очень несчастна в д'Омсбери и вела себя ужасно по отношению к тебе.
- Это правда, - спокойно ответила Эвелинда. - Она вела себя непозволительно и по отношению ко мне, и к слугам, и к остальным обитателям д'Омсбери.
Мерри приняла к сведению слова золовки, но решила пока сменить тему.
- К сожалению, я не знаю, - задумчиво сказала она, - что ему подсыпали. Мне кажется, это могло бы пролить свет на происходящее.
- Я сейчас! - воскликнула Эвелинда, вскочила и побежала в кухню.
Мерри с удивлением посмотрела ей вслед, а потом с немым вопросом взглянула на Каллена. Но тот лишь пожал плечами, усмехнулся и поднес к губам кружку с элем. Через мгновение дверь кухни распахнулась и Эвелинда ввела в комнату старую женщину.
- Это Бидди, тетя Каллена. Теперь и моя тоже, - сообщила она, улыбнулась женщине и потащила ее к столу. Усадив женщину, она сказала Мерри: - Бидди очень умная, и наверняка сможет определить, что давали Алексу.
- Может быть, и не смогу, - вздохнула женщина, - но я постараюсь. Для начала объясни мне, почему ты решила, что ему что-то подсыпают.
Мерри кивнула и быстро перечислила все симптомы, которые наблюдала у Алекса каждую ночь на протяжении последних трех недель, потом рассказала, как вел себя Годфри, после того как она дала ему общеукрепляющие травы, размешав их в вине Алекса, и об агрессивности мужа на следующую ночь. Когда она завершила рассказ, женщина поджала губы и задумалась. Прошло довольно много времени, прежде чем она встряхнулась и покачала головой.
- Я не знаю, - сказала она, - что могло вызвать эти симптомы. Очевидно, это была комбинация из двух или трех снадобий. Одно - для того чтобы разжечь его страсть, другое - чтобы подавить самоконтроль, третье - чтобы он… мог действовать так долго. Судя по тому, что ты сказала, снадобья подсыпали вечером в эль.