Алекс хотел было поставить женщину на место, напомнив, что это он ее господин, а не наоборот, но быстро передумал. Он знал по опыту, что подобные слова не производят на нее никакого впечатления. Слишком трудно, впечатлить своей властью того, кто менял тебе в детстве пеленки. Скорчив страдальческую гримасу, он не стал даже тратить силы на споры с упрямой старухой и быстро выпил отвар. Как он и подозревал, вкус варева был ничуть не лучше, чем запах. Тут нечему было удивляться. Лекарства Бет всегда были отвратительными на вкус, но очень быстро помогали. Они не раз и не два вылечивали его в Тунисе.
Справившись с содержимым кружки, он поморщился, вернул сосуд няньке и спросил:
- Что ты говорила насчет моей будущей жены?
- Она и ее родственники прибыли как раз в тот момент, когда Грефин пытался вырвать твой больной зуб, - сообщила Бет и, судя по выражению ее морщинистого лица, не шутила.
Алекс решил подумать об этом позже и нахмурился, встревоженный смутными воспоминаниями об утренних страданиях. Даже когда кузнец трогал зуб пальцем, было чертовски больно. Когда же он зацепил его клещами и потянул, Алексу показалось, что он уже в аду. Боль была такой сильной, что у него даже дыхание перехватило, невозможно было даже заорать. Но потом что-то отвлекло державших Алекса дюжих парней, он сумел вырваться и схватил Грефина за горло, надеясь таким образом положить конец мучениям. Кузнец выронил клещи и начал отступать. В тот момент, когда никто не трогал его больной зуб, Алекс наконец восстановил дыхание, взревел и устремился за кузнецом. Но ноги слушались его плохо, и очень скоро он рухнул на пол.
Рев снова привлек внимание его людей, вернув их к исполнению своих обязанностей. Вероятно, это и спасло жизнь Грефина.
Алекс понял, что кузнец был прав, настояв на получасовом ожидании. Он хотел дать виски время подействовать, прежде чем сделать первую попытку. Если и существовала более сильная боль, то у Алекса не было никакого желания ее испытывать. Если честно, раны от меча, полученные в Тунисе, беспокоили его меньше.
Вспомнив о зубе, Алекс начал шарить во рту языком в поисках источника мучений. К его огромному облегчению, на месте больного зуба была дырка.
- Он вытащил зуб, когда ты уже лежал в кровати, - сообщила Бет. - Грефин сказал, что если ты не дерешься, то это не так сложно. Пока ты валялся без чувств, он справился со своей задачей очень быстро.
Алекс поморщился и покачал головой. Лишь обрывочные воспоминания о Грефине со щипцами и его попытках вырвать зуб всплывали в его сознании. Это было последнее, что он помнил. Дальше - провал. Приезд невесты начисто стерся из его памяти.
- А почему Меревен Стюарт здесь?
- Что за вопрос? Чтобы выйти за тебя замуж, конечно.
- Она должна была ждать, когда я приеду за ней, а не… - возмущенно начал он, но Бет его перебила.
- Ты же тянул время, разве не так? - сухо отметила нянька. - Похоже, ей надоело ждать, а может быть, она побоялась состариться, так и не увидев тебя. Поэтому и приехала сама.
Алекс недовольно скривился. Он пока еще не готов жениться. Он планировал привести в порядок дела, потом навестить сестру. И уже после этого по пути домой заехать за своей суженой. А может быть, и нет. В конце концов, никакой спешки не было. Хотя у Меревен Стюарт, очевидно, было иное мнение.
- Что ж, я вовсе не удивлен, - пробормотал Алекс, чувствуя, что его охватывает паника при воспоминании о тех неблагоприятных отзывах, которые он слышал о своей будущей жене. Заметив удивленно поднятую бровь Бет, Алекс пояснил: - Ее называют мегерой.
Бет кивнула:
- Да, я знаю, ты ей об этом тоже сообщил.
- Что?
- Когда она приехала, и ты впервые ее увидел, то, как мне сказали, в качестве приветствия сообщил, что она не очень похожа на мегеру, - объяснила Бет, и в ее глазах зажглись веселые огоньки.
- Я не мог этого сделать, - простонал Алекс, но когда Бет уверенно кивнула, покрылся холодным потом. Пусть он провел три года в окружении одних только мужчин, но все же не забыл о полученном воспитании и понимал, что встречать таким образом свою будущую жену - это откровенное свинство. Теперь он вряд ли может рассчитывать на ее доброе отношение.
- Ты вел себя именно так, - снова подтвердила Бет. - Должна сказать, не очень вежливое приветствие.
- Боже мой! - выдохнул Алекс. - А что она ответила?
Бет насмешливо фыркнула:
- Меня там не было. Я услышала об этом от одной из служанок. Говорят, она выглядела абсолютно невозмутимой, поблагодарила тебя… а потом ты упал к ее ногам, и она посоветовала слугам отнести тебя на кровать. Затем Грефин вырвал, наконец, твой зуб и все оставили тебя в покое. После такого количества виски тебе надо было проспаться.
Алекс опустился на кровать. Его терзало чувство вины. Через несколько мгновений он резко сел и спросил:
- Сколько сейчас времени?
- Скоро ужин, - ответила Бет. Она как раз закончила собирать свои баночки и мешочки со снадобьями и направилась к двери. - Я подумала, что ты примерно в это время должен проснуться, и решила, что тебе необходимо средство для твоей больной головы. Между прочим, тебе лучше встать, пока девчонка не прибрала к рукам весь замок.
- Что? - Алекс рывком отбросил простыни, которыми был укрыт. К его немалому облегчению, оказалось, что он полностью одет и, несмотря на раскалывающуюся голову, успел догнать старуху, намеревавшуюся выскользнуть из комнаты. - Вернись немедленно, Бет! - рыкнул он и ухватился за дверь, которую она как раз пыталась за собой прикрыть. Схватив няньку за руку, он втянул ее обратно в комнату, действуя твердо, но аккуратно, чтобы ненароком не повредить ей старые кости. Почему-то его не удивило, что она вернулась довольно охотно. Бет всегда любила поболтать. - Объясни, что ты имеешь в виду? Как она может прибрать к рукам мой замок?
- Ну, для начала она приказала людям отнести твою бесполезную шкуру в комнату.
- Бесполезную? - Алекс был возмущен до глубины души.
- Ну да, она так и сказала, - проинформировала Бет и заулыбалась щербатым ртом. В молодости зубов в нем было намного больше. - Когда же тебя вынесли, появилась Эдда, и они некоторое время о чем-то беседовали.
Алекс похолодел. Он был убежден, что все это не к добру.
- А потом малютка Мерри обошла замок и занялась делами, как полноправная хозяйка.
Алекс обратил внимание на то, что нянька назвала будущую хозяйку Мерри, а не Меревен. Поскольку Бет молчала, он нетерпеливо спросил:
- А дальше? Чем она занималась? Бет пожала плечами:
- Тем, чем должна заниматься женщина. Поговорила с поваром и несколькими слугами. Все же завтра свадьба, и она готовится.
- Как завтра? - застонал Алекс и снова впал в паническое состояние. Все происходило слишком быстро.
- Да. А сейчас она наблюдает, как тренируются твои люди.
Алекс замер и раздраженно заявил:
- Это совершенно не ее дело!
- Иди и скажи ей это сам, - сухо сказала Бет, высвободила руку и повернулась к дверям. - У меня слишком много дел, чтобы стоять и слушать твой рык по поводу того, что делает твоя невеста.
Алекс проводил женщину взглядом. Она вышла из комнаты, но на пороге обернулась и сказала:
- Ты, наверное, захочешь переодеться и немного помыться, прежде чем пойдешь знакомиться с леди. От тебя разит виски. Думаю, ей это не понравится. Насколько я слышала, она достаточно намучилась с отцом и братьями.
Алекс критически оглядел свою одежду, потом поднес ладонь ко рту и выдохнул. Его нос тут же сморщился. От него действительно разило виски, причем вонь была сильная, застарелая.
С недовольной гримасой он сорвал с себя тунику и бросил ее на кровать. Потом направился к чаше с водой, стоящей на маленьком столике у окна, и быстро вымылся. Отыскав в одном из двух сундуков со своими пожитками чистую тунику, он оделся. Довольный тем, что выглядит достаточно презентабельно, он вышел из комнаты и побежал вниз по лестнице.
Алекс хотел сразу пойти во внутренний двор замка и отыскать свою суженую, но был вынужден остановиться на последней ступеньке. За столом в главном зале сидели незнакомые люди. Все они были в пледах и выглядели так, словно забыли, когда в последний раз мылись. Судя по всему, это были отец, братья его суженой и солдаты, сопровождавшие их в пути. Похоже, приехав рано утром, они уселись за стол и с тех пор не вставали - видимо, запасы выпивки в замке еще не кончились. Алексу это не понравилось, но он совсем и не удивился. Слухами, как говорится, земля полнится. Их разносят ветер, странствующие музыканты и торговцы специями и всякими заморскими диковинами. Поэтому все знали, что Эхан Стюарт и его сыновья - пьяницы, пьющие все, что можно, хотя все, что нельзя, тоже. Отец Алекса, Джеймс, был равнодушен к выпивке, и Алекс подозревал, что пагубное пристрастие лэрда Стюарта положило конец их дружбе. Быть может, поэтому отец никогда не подталкивал его к женитьбе на леди Меревен Стюарт.
Мысли о нареченной напомнили Алексу, куда и зачем он шел, и он направился к выходу. Но не успел сделать и нескольких шагов, как был обнаружен и пойман.
- Эй, парень, иди сюда, присядь на минуту и познакомься с новыми родственниками.
Алекс тяжело вздохнул. Жаль, а ведь он был так близок к спасению. Но раз уж не удалось скрыться незамеченным, придется знакомиться. И он неохотно направился к столу, думая, что сейчас объяснит, что ему необходимо найти Мерри, извинится и уйдет. Но раньше, чем он успел подойти к столу и открыть рот, самый старший из собравшихся - вероятно, это был Эхан Стюарт - объявил:
- Это хорошо, парень, что мне удастся поговорить с тобой раньше, чем с Мерри.
- Вы о чем?
Эхану Стюарту было около шестидесяти. Самой примечательной чертой его внешности был огромный живот. Крупную голову венчало воронье гнездо из пружинистых, уже изрядно поседевших волос. Одутловатая физиономия была красной от постоянных возлияний, нос картошкой имел такой же цвет, но с добавлением синих прожилок, маленькие глазки слегка косили, а губы были такими тонкими, что их почти не было видно. Он уже явно был пьян. Его язык заплетался, да и сам он покачивался, как тонкое деревце на ветру, несмотря на то, что сидел на массивном крепком стуле - одном из двух больших стульев, стоявших во главе стола. Это были места лорда и леди. Все остальные сидели на скамьях, расставленных вокруг стола. В общем, этот человек, судя по всему Эхан Стюарт, восседал на месте, которое после возвращения из Туниса постоянно занимал Александр. Более молодая копия Эхана сидела рядом, на стуле меньшего размера.
- Видишь ли, парень, - начал Эхан, сфокусировав взгляд на лице будущего зятя, - услышав о твоем возвращении, мы решили избавить тебя от поездки на север и сами привезли Мерри сюда, но ее мы об этом не спрашивали. Она ждала, что ты за ней приедешь, говорила, что так положено, но мы ей немного приврали.
Алекс с удивлением поднял брови.
- Мы сказали ей, что это ты за ней послал, - объяснил Эхан, бросив лукавый взгляд на Алекса. - Мы же знали, что все будет в порядке. В конце концов, вы уже давно должны были пожениться. Ты же не захочешь заставить всех окружающих думать, что уклоняешься от исполнения долга.
Алекс даже вздрогнул, услышав в голосе мужчины осуждение.
- Понятно, что ты всячески тянешь время, - продолжил мужчина дружелюбным тоном. - Когда мы приехали, ты сразу же дал понять, что слышал, какое прозвище у нашей милой Мерри. Поэтому ты и не горел желанием ехать за невестой. Но поверь мне, она не так плоха.
Алекс замер. Он, конечно, знал прозвище своей будущей жены, но и предположить не мог, что об этом с ним будет говорить ее отец.
- В конце концов, в том, что ее так прозвали, есть доля и твоей вины, - добавил Эхан, и в его голосе прозвучало нечто похожее на сожаление.
- Да, - вступил в разговор более молодой мужчина, сидевший на втором стуле. Он был точной копией своего отца, только с морковно-рыжими волосами. И явно ни о чем не жалел. - Это мы ее так прозвали, - радостно сообщил он.
- Мой сын Броди, - представил Эхан и повернулся к мужчине, тоже сидевшему рядом с ним, но с другой стороны: - А это Гавейн.
Оба молодых человека кивнули. Алекс чопорно поклонился в ответ. Братья были примерно в таком же состоянии, как их отец. Все трое равномерно покачивались.
- Да, это мы дали ей прозвище, - признался Эхан. - Боюсь, наша Мерри уж слишком обо всем тревожится и к тому же взяла моду опекать нас. Это очень раздражает. Она же не понимает, что любой нормальный мужчина должен иногда выпить. Это у нее от матери. Моя Мэйрид всегда крайне неодобрительно относилась к виски. Но это единственное, в чем я могу упрекнуть девочку. Во всем остальном она хорошая, добрая, ласковая, всегда поможет, позаботится. - И, сделав паузу, добавил: - Вот и сейчас она наблюдает, как тренируются твои люди, потому что ты был… не расположен этим заниматься. - Старик хмыкнул: - Судя по тому, в каком ты был состоянии, у вас здесь что-то долго праздновали. Мы бы и сами не отказались принять участие в большом застолье, но Мерри это немного раздражает. Но не беспокойся, она может злиться, но все равно сделает все, что нужно, и заменит тебя в случае необходимости.
Алекс не мог скрыть удивления. Видимо, они не знали о том, что он выпил виски только один раз, сегодня утром, да и то потому, что ему удаляли больной зуб. Будущие родственники не сомневались, что он напился с самого раннего утра, потому что ему нравился этот процесс.
Ему, конечно, приходилось встречать людей, увлекающихся выпивкой. Даже среди его людей было несколько выпивох. Обычно если он обнаруживал, что человек проявляет склонность к злоупотреблению спиртными напитками, то начинал действовать без промедления. Первым делом он пытался убедить его остановиться. Если ничего не получалось, он освобождал пьяницу от клятвы верности. Он не хотел, чтобы под его началом служили такие безвольные люди. Зависимость от спиртного делает солдата небрежным и ненадежным. Он может погибнуть сам или стать причиной гибели других.
- У меня уже шея болит от того, что я смотрю на тебя снизу вверх, - пожаловался Эхан и ткнул локтем сидевшего на стуле сына. - Слезай, пусть хозяин посидит с гостями.
- Нет никакой необходимости поднимать молодого человека, - спокойно заметил Алекс, не имевший ни малейшего желания общаться с этими людьми. - Я направлялся посмотреть, как тренируются мои люди.
- Но, парень, я же тебе сказал: там Мерри, - искренне удивился Эхан. - Она обо всем позаботится. Не сомневайся, она умеет управляться с солдатами.
- Это мое дело, - высокомерно начал Алекс, но Эхан его перебил.
- Ты можешь делать то, что доставляет тебе удовольствие, - сообщил он. - Мать хорошо воспитала Мерри. Девчонка - отличная помощница. Она сделает все, что надо. В Стюарте на ней держалось все.
- Тогда что делали вы? - с любопытством поинтересовался Алекс.
- Все, что хотели, - сообщил Гавейн и довольно расхохотался.
- Ну да. Так что тебя ждет замечательная жизнь, - проинформировал хозяина Броди и прыснул, словно сказал что-то смешное, за что удостоился свирепого взгляда отца.
- Тебя действительно ждет хорошая жизнь, - повторил Эхан с серьезным видом. - Моя Мерри - труженица. Она справится с любой работой.
- Было бы хорошо, чтобы она при этом не зыркала на нас так, словно мы делаем что-то плохое, - вмешался Броди, которому не понравилось, что отец поет дифирамбы отсутствующей сестре.
- Да уж, иногда у нее бывает такой взгляд, что волосы дымиться начинают, - предупредил Гавейн. - Имей это в виду.
- А еще эта ее рыбья гримаса, - пробормотал Броди и, сморщившись, потер бок, куда как раз угодил локоть его отца.
Молодой человек и так не слишком уверенно держался в вертикальном положении, а от удара едва не полетел на пол и, судорожно ухватившись за край стола, с трудом удержался.
- Рыбья гримаса? Что это? - в замешательстве переспросил Алекс.
- Если она чем-то недовольна, - ответил Гавейн, пока его брат пытался снова сесть прямо, - она прищуривает глаза, сжимает губы - вот так - и становится похожей на… - Он замолчал, повинуясь пронзительному воплю отца, сопровождаемому чувствительным ударом в бок другим локтем. Но если Броди в последний момент удалось удержаться на стуле, то Гавейну повезло меньше, и он с грохотом свалился на пол. Сначала он расхохотался, будто произошло что-то очень смешное, но потом успокоился, затих, закрыл глаза и мерно захрапел.
- Не беспокойся о нем, - небрежно махнул рукой лэрд Стюарт. - Мы, как только приехали, сразу начали отмечать ваше бракосочетание, так что он, должно быть, просто немного перебрал. Завтра утром, к церемонии, он будет в полном порядке. - Алекс перевел взгляд на старого лэрда, который уверенно продолжал: - Что же касается Мерри, она действительно может бросать огненные взгляды и корчить разные гримасы, но не более того. Она будет делать то, что нужно, и заботиться обо всем, а ты можешь заниматься чем хочешь. Она станет тебе хорошей женой.
Слушая Эхана, Алекс обратил внимание на Броди, который откровенно хмурился, тем самым выражая свое отношение к словам отца, но открыть рот не решался. Что же касается Эхана, то он выглядел искренне опечаленным. Очевидно, старик только теперь осознал, сколько теряет. Кто будет заниматься делами в замке Стюартов, когда эта троица вернется и начнет пить? По слухам, Алекс знал, что тяжкая ноша свалилась на хрупкие плечи девушки после смерти матери, и предполагал, что отец уж точно помнит, как ему было тяжело.
Он не мог понять одного: почему старик соврал и так торопился привезти ее в замок д'Омсбери, а не сделал все от него зависящее, чтобы оставить ее дома. Алексу хотелось думать, что у Эхана проснулись отцовские чувства, и он искренне желал дочери счастья, хотел, чтобы у нее была крепкая семья, несмотря на то, что ее отсутствие в замке Стюартов сильно усложнит ему жизнь. Хотя, может быть, он просто уступил напору сыновей, которые не чаяли избавиться от сестры.
Да, подумал Алекс, горящие взгляды и странные гримасы - ничто, если учесть, какой тяжелой была жизнь Меревен с этими людьми. Он даже представить себе не мог, как она жила последние шесть лет. Ему хватило провести в их компании всего нескольких минут, чтобы чертовски разозлиться.
Пробормотав извинения, он быстро направился к дверям и не замедлил шаг, когда Стюарты стали наперебой звать его.
Алекс хотел наконец добраться до учебного поля и поговорить со своей нареченной. Теперь он не сомневался, что Мерри испытывает отвращение к пьяницам, и даже подумать боялся, что она подумала, обнаружив его мертвецки пьяным. Он понимал, что не мог произвести благоприятного впечатления на девушку, и надеялся, что кто-нибудь объяснил ей, в чем дело, и она не считает, что переехала из одного дома с пьяницами в другой такой же.
Он просто отыщет ее, поблагодарит за помощь в делах, которыми он не мог заниматься из-за операции по удалению больного зуба. А по ее реакции он поймет, объяснил ей кто-нибудь, что здесь произошло, или нет. Если нет, он сделает это сам, после чего, наверное, воспользуется возможностью получше узнать свою будущую жену.
Эхана и его сыновей с их пьяными откровениями о Меревен он счел крайне неприятными людьми и не сомневался, что разговор с будущей женой ему понравится больше. Ведь теперь он понимал, почему ее называли мегерой, и был уверен, что это прозвище отрицательно характеризует вовсе не девушку, а ее родственников.