Алекс мог сколько угодно отрицать этот факт, но его пугала ее репутация. Он все время под любым предлогом оттягивал свадьбу. Теперь же он успокоился и был готов принимать разумные решения.
На поле для тренировок было весьма многолюдно. Алекс остановился с краю и с гордостью оглядел своих солдат. Они активно тренировались - дрались на мечах, копьях, булавах. Все они были одеты в кольчуги и брэ. Алекс не знал, как выглядит его будущая жена, поэтому сделал ставку на то, что она здесь единственная женщина, поэтому ее несложно будет найти. Но только вокруг не было видно ни одной женщины. Конечно, Алекс мог разминуться с ней во внутреннем дворе. Но он бы непременно заметил идущую навстречу незнакомую женщину! Хотя как знать… Он был так поглощен своими мыслями, что не смотрел по сторонам.
Алекс уже повернулся, чтобы идти назад, но был остановлен громким криком:
- Держи щит выше, иначе окажешься насаженным на меч, как цыпленок на вертел!
Голос был женский, причем с отчетливым шотландским акцентом. Алекс снова внимательно осмотрел поле в поисках платья. Не обнаружив ни одного, он нахмурился, но тут снова услышал голос:
- Вот так, теперь хорошо, ты отличный воин, Альберт. Только помни, что щит надо держать выше, иначе твоя шкура будет здорово попорчена. Твоя очередь, Уильям.
Алекс пошел на голос и вскоре остановился перед небольшой группой мужчин на краю поля. Он оглядел собравшихся, но платья так и не нашел. Шесть крупных мужчин окружили седьмого, не менее крупного, который бился на деревянных мечах с худощавым юношей в кольчуге, брэ и шлеме.
- Черт побери, Уильям, не медли. Твоя нерешительность была заметна, еще когда ты дрался с Генри. Бей же, Уильям. Мне ты вреда не причинишь. Между прочим, в настоящем бою ты был бы уже мертв.
Глаза Алекса от изумления округлились, и его охватил страх. Невероятно, но факт, худощавый воин - это женщина, его нареченная. Ненормальная девица не просто наблюдала за тренировкой, что само по себе было бы странным, она в ней участвовала.
- Чтоб тебя… - прорычал Алекс и устремился вперед. Он прорвался между двумя солдатами, стоявшими вокруг, в два прыжка добрался до дерущейся пары в центре, схватил за руку и повернул лицом к себе того, кто сначала показался ему худощавым юношей.
Конечно, это была женщина… Огромные глаза - теперь они удивленно моргали - над прямым маленьким носиком и полными соблазнительными губами. Меревен Стюарт инстинктивно подняла деревянный меч, чтобы нанести удар, но, увидев лицо того, кто ее схватил, замерла. В ее зеленых глазах мелькнуло узнавание, быстро сменившееся раздражением. Она рывком высвободила руку и крикнула:
- Спятил? Меч, может, деревянный, но бьет сильно.
Алекс проигнорировал гневную тираду, снова схватил девушку за руку, чтобы удержать на месте, и сорвал с нее шлем. Его глаза расширились, когда уже ничем не сдерживаемая копна густых каштановых волос рассыпалась по спине и плечам девушки. Они падали мягкими волнами, опустившись почти до талии, и были удивительно шелковистыми. Ее лицо в форме сердечка было очень милым. Не приходилось сомневаться, что девушка унаследовала внешность своей матери, а не отца, и Алекс был за это благодарен Богу.
- Чего вытаращился? - спросила Меревен Стюарт. Ее голос звучал раздраженно. Но одновременно она покраснела и всячески старалась не смотреть ему в глаза. Это свидетельствовало о смущении. Даже, пожалуй, некотором замешательстве. - Отпустите меня. Мне надо вернуться к работе.
- Это моя работа, - сообщил Алекс и потянул ее за собой с поля.
- Что вы делаете? - Она была скорее встревожена, чем рассержена.
- Мадам, вы в брэ, - сквозь зубы процедил Алекс, заметив, что люди прекращают тренировку и провожают их взглядами.
- А как иначе я могла драться? - возмущенно воскликнула Меревен. - В платье, что ли? Упадешь - юбка задирается. Одно дело, когда мужчина-шотландец выставляет напоказ свои ноги и зад, а другое - я…
Алекс резко остановился и повернулся к ней. Все слова, которые она еще не успела выговорить, застряли у нее в горле. Так и не выдавив из себя больше ни звука, она нахмурилась. Алекс сделал глубокий вдох, стараясь стереть из памяти образ, навеянный ее возмущенной тирадой, и сказал:
- Это я… вы…
Прежде чем он сумел перейти к связным фразам, Мерри нетерпеливо всплеснула руками.
- Я вижу, у вас такие же проблемы с речью, как у моего отца после затянувшегося застолья. Да и мысли, наверное, путаются, как у него. Вы бы лучше вернулись в замок, где вам ничто не угрожает, а я продолжу заниматься с вашими людьми.
Алекс закрыл глаза и вознес молитву Господу, попросив даровать ему терпение, после чего спокойно, во всяком случае, он надеялся, что это именно так, заметил:
- Мадам, поле для тренировок не место для женщины. Тренировать людей - это моя работа.
- Возможно, но совсем недавно вы были не в состоянии этим заниматься, - язвительно отметила Мерри. - Поэтому я сделала эту работу за вас. И не кричите. Я стою рядом и все хорошо слышу.
- Я и не кричал, - сквозь зубы процедил Алекс. - А мои люди могут несколько часов потренироваться и без меня.
- Не могут, - радостно заверила Мерри. - У Альберта привычка во время сражения опускать щит. Он отличный боец, но если не будет держать щит выше, его убьют. А Уильям слишком нерешителен. Он всегда колеблется, прежде чем напасть на врага. Поэтому он погибнет в первом же бою. Есть еще Том. Он довольно ловок и умел, но ему необходимо нарастить мускулы, иначе придется делать для него другой меч - поменьше. Тот, что у него сейчас, для парня слишком тяжел. Он не может орудовать им долго.
Алекс вытаращил глаза и окончательно лишился дара речи. Все, что она говорила, было правильным. Он знал об их проблемах и собирался ими заняться… когда будет время. К сожалению, он очень спешил, стараясь до отъезда в Шотландию навести порядок в делах, и решил отложить вопросы тренировок до возвращения из Доннехэда.
- Разве я не права? - воинственно поинтересовалась она.
- Правы, - ответил он. - Я вижу все эти недостатки и собирался заняться ими после возвращения из Доннехэда.
Мерри медленно кивнула и спросила:
- А что, если на замок нападут, пока вас не будет, и эти люди умрут только потому, что вы пренебрегли своими обязанностями и не нашли время на то, чтобы как следует их обучить?
Алекс даже зубами заскрипел от злости, но сдержался и почти спокойно ответил:
- Вероятность нападения минимальна.
- Но она существует, - продолжала настаивать девушка. - И обязанность лэрда - научить своих людей защитить себя и замок.
Алекс насупился. Ему хотелось думать, что он хороший и очень ответственный лэрд. Тем не менее, с его стороны, наверное, действительно было эгоистично откладывать исправление ошибок ради визита к сестре. В конце концов, на это уйдет только день или два. Он как раз обдумывал возможные варианты, когда заметил, что девушка вспотела и тяжело дышит. Ей пришлось изрядно потрудиться за него, пока он отсыпался после кувшина виски.
- Хорошо, я займусь людьми до того, как мы уедем в Доннехэд, - сообщил он. - Но этим буду заниматься я, а не вы. А вы отныне и впредь будете вести дела внутри замка. А теперь идите, вымойтесь, переоденьтесь и можете посидеть за столом с вашим отцом и братьями до ужина.
- Мой отец и братья до сих пор за столом? - спросила Мерри, и ее глаза сузились. - Надеюсь, они не пьют?
- Пьют, конечно. Уничтожают запасы моего лучшего виски, - сухо сообщил Алекс.
К его немалому изумлению, Мерри выругалась. Он ни разу не слышал таких слов от женщины - только от солдат. Потом она резко развернулась и побежала к замку.
Заинтересовавшись, Алекс собрался последовать за ней, но тут рядом с ним появился Герхард и сказал:
- Я старался увести ее с поля, но девчонка упряма. - Алекс только рыкнул. Сказать он ничего не успел, поскольку Герхард продолжил: - Когда они приехали, я пытался объяснить про твой зуб и виски, но ее отец не позволил.
- Он же не знал, что именно ты хочешь сказать, - сухо пояснил Алекс. - А твои слова могли раскрыть девушке глаза на то, что я за ней не посылал.
- Она считает, что ты послал за ней? - удивился Герхард.
Алекс кивнул:
- Думаю, ее отец и братья решили, что если я за ней пошлю, то это заставит ее приехать. Им очень хочется скорее от нее избавиться. Она мешает им пить. Похоже, они все последние годы ничем иным не занимались, предоставив все дела по управлению замком Мерри.
Герхард кивнул, судя по всему, ничуть не удивившись:
- Видать, способная девочка. Пока я пытался увести ее с тренировочного поля, она весьма точно подмечала проблемы и ошибки солдат, а потом решила сама их тренировать. У нее удивительно ловко все получилось.
- Да, я заметил, - пробормотал Алекс, провожая глазами свою будущую жену, спешившую к замку. По мере приближения к входной двери ее шаги становились все тверже и решительнее. Похоже, Стюартам сегодня светит нечто большее, чем горящие взгляды и рыбьи гримасы. Ему неожиданно захотелось оказаться рядом и увидеть все происходящее собственными глазами. Он скосил глаза на Герхарда и сказал: - Объяви людям, что на сегодня тренировок достаточно. Скоро ужин.
Дождавшись кивка Герхарда, Алекс поспешил за своей суженой. Конечно, она шла быстро, да и на старте имела преимущество, но все же ноги Алекса были длиннее, и, когда Мерри подошла к дверям, он уже сумел сократить разрыв между ними.
Он как раз подошел к нижней ступеньке лестницы, когда Мерри открыла двери. В этот момент из зала донесся пронзительный визг.
Встревожившись, Алекс взлетел вверх по лестнице. Он слышал, как Мерри выругалась и вбежала в зал. Двери за ней с громким стуком захлопнулись, и визга больше не было слышно. Распахнув двери, он вошел внутрь и снова услышал крики. Ему хватило нескольких мгновений, чтобы оценить ситуацию. Большинство шотландцев сидели тихо. Заметив вбежавшую Мерри, они съежились и даже стали как-то чуть меньше ростом. Гавейн храпел под столом, а лэрд Эхан - уронив голову на стол. Но Броди все еще пребывал в сознании и пытался усадить одну из служанок д'Омсбери на колени, чтобы поцеловать ее. Девушка оглушительно визжала и отбивалась всерьез. В этот момент Мерри подбежала к столу и с размаху опустила щит на голову братца. Удар был настолько громким, что Алекс непроизвольно поморщился. Служанка даже драться перестала и только удивленно разинула рот.
Череп у Броди оказался крепким. Он помотал головой, вскочил, сбросив при этом служанку на пол, и развернулся, чтобы дать сдачи обидчику.
Алекс устремился вперед, чтобы защитить Меревен от пьяного хулигана, но той вовсе не нужна была защита. Когда брат повернулся к ней - на ногах он держался нетвердо, но на физиономии была написана ярость, да и рот открыт, чтобы как следует обругать того, кто на него напал, - она просто обрушила на его голову щит еще раз.
- О чем ты думаешь, болван! - воскликнула она. - Девушка не хочет твоих ласк. Оставь ее в покое.
- Я только хотел немного развлечься, - обиженно проревел Броди, раскачиваясь, как гигантский дуб, который уже почти срубили люди с топорами.
- Зато она не хочет, - рявкнула Мерри и для верности огрела его щитом еще раз.
Третий удар все же возымел действие. Если первые два лишь привлекли его внимание, то третий все-таки свалил гиганта с ног. Тот рухнул на колени, смущенно оглянулся, упал лицом вперед на устилающий пол тростник и тут же захрапел.
Алекс остановился и с любопытством взглянул на Меревен Стюарт. Ее лицо, когда она смотрела на лежащего у своих ног брата, выражало одновременно стыд, ярость и отвращение. Потом она повернулась к служанке:
- Я же вас всех предупредила, что они должны пить только эль!
- Но, миледи, они же гости и стали требовать виски, и…
Мерри схватила девушку за руку и сильно встряхнула.
- Мне все равно, что они требовали. Слушай меня внимательно и передай всем: они больше не должны получить ни капли виски, тебе понятно?
- Да, миледи, извините, - быстро ответила девушка.
Мерри похлопала служанку по плечу, еще раз скользнула взглядом по трем бесчувственным телам своих ближайших родственников и подняла глаза на притихших солдат:
- Ну, чего вы ждете? Берите вашего лэрда, его сыновей и несите наверх. Пусть проспятся.
Солдаты бросились исполнять приказание. Алекс наблюдал за происходящим со все возрастающим интересом. Он полагал, что они все так же пьяны, как лэрд и его сыновья, но теперь понял, что ошибался. Все они твердо стояли на ногах и весьма уверенно и ловко растащили своих хозяев по комнатам. Судя по всему, они сидели за столом для компании, но сами почти не пили. Алекс не мог не заметить уважения, с которым они поглядывали на Мерри. Только сейчас он понял, что, пока эти люди сидели за столом с Эханом и его сыновьями, в их взглядах не было и намека на уважение. Нет, они не проявляли открыто своего непочтения или неуважения, но разница в отношении была очевидной.
Когда солдаты унесли свой груз наверх, Алекс снова бросил взгляд на Мерри и заметил, как поникли ее плечи, словно придавленные тяжкой ношей. Она явно не замечала его внимательного взгляда. Алекс понял, что девушка не хочет, чтобы ее видели несчастной и утомленной. Вероятнее всего, она давно привыкла скрывать те чувства, которые вызывали в ней ее ближайшие родственники. Алекс был рад, что заметил это. Будь он менее внимательным, мог так и не узнать, насколько она ранима.
Она позволила себе расслабиться лишь на одно короткое мгновение. Почувствовав на себе его внимательный взгляд, она выпрямилась, расправила плечи, гордо вздернула подбородок и направилась к лестнице. Алекс поймал себя на том, что с интересом рассматривает ее хрупкую фигурку, облаченную в массивную кольчугу и брэ. Ему еще никогда не приходилось видеть женщин в брэ. Зрелище было завораживающее… Заметив, как двигаются ее ягодицы при ходьбе, Алекс смутился, облизнул пересохшие губы, потряс головой и заставил себя отвернуться. Решив не смотреть, как Мерри поднимается по лестнице, он подошел к столу и сел на стул. Ему надо было подумать, во что он вляпался.
Так… Похоже, завтра у него свадьба. Он женится на девушке, которая пока считает его "пьяной скотиной", такой же, как ее отец и братья. Конечно, он мог бы посадить ее рядом и объяснить, что практически не пьет, рассказать про больной зуб. Но ему приходилось иметь дело с пьяницами, и он хорошо знал, что в трезвом виде все они скрывают свое пристрастие. Поэтому, скорее всего Меревен ему просто не поверит. Лучше всего, чтобы она сама убедилась в его достоинствах. Ей потребуется неделя или чуть больше, чтобы понять: он не пьяница и совсем не похож на ее отца и братьев.
Глава 3
Итак, ее будущий муж - пьяница. Эта мысль не доставила Мерри никакого удовольствия, но от этого не перестала быть реальностью. Она уже давно краем глаза следила за Алексом.
Шел второй день ее пребывания в д'Омсбери. Было время ужина. Собравшиеся за столом негромко переговаривались друг с другом. Все было тихо и пристойно. Отец и братья отсыпались в своих комнатах, а Мерри была настолько озадачена их поведением накануне, что не могла расслабиться и никак не реагировала на попытки Алекса втянуть ее в застольную беседу. Она с облегчением вздохнула, когда люди начали понемногу расходиться. Теперь можно было извиниться, сославшись на усталость после долгой тяжелой дороги, и удалиться в свою комнату. Нет, спать ей совсем не хотелось. Ее одолевало беспокойство. Она тревожилась из-за грядущего бракосочетания и первой брачной ночи, которую ей тоже предстоит пережить. Поэтому, когда она, вконец измучившись, уснула, было уже совсем поздно.
Утром ее разбудила Уна. Служанка была недовольна их переездом в Англию и дулась с тех самых пор, как они выехали из Стюарта. Она почти ничего не говорила, так что совсем не отвлекала Мерри от ее мыслей по поводу первой брачной ночи. Уна молча помогла хозяйке вымыться, одеться, расчесала и уложила ей волосы, после, чего удалилась.
Когда Мерри спустилась вниз, главный зал был еще пуст, но вскоре появилась Эдда и составила ей компанию за завтраком. От нее Мерри узнала, что Алекс проводит утреннюю тренировку и вернется около полудня, чтобы успеть привести себя в порядок и подготовиться к бракосочетанию.
Остаток дня прошел в невероятной суматохе. Обед, ожидание священника, а потом Алекса, сама церемония. Единственное, что Мерри запомнила, так это момент, когда Алекс прижался своими губами к ее губам. Она застыла в его объятиях, но все ее чувства были обострены. Она ощутила слабый свежий мужской запах, тепло его рук, мягкость губ. Когда же она нервно облизнула губы, вкус… его вкус тоже не был неприятным.
Мерри услышала, как муж невнятно ответил на вопрос ее отца, и сердце тоскливо заныло. Она была глубоко разочарована. Сначала Алекс обещал, что виски не будет литься рекой за столом, и она обрадовалась. Если хотя бы сегодня вечером он воздержится от выпивки, значит, можно надеяться, что брачная ночь не станет для нее тяжелым испытанием. Она этого очень боялась с того момента, как приехала и убедилась, что ее суженый ничем не отличается от отца и братьев. Но где-то в середине трапезы ее отец захотел произнести тост и настоял на том, чтобы Алекс выпил вместе с ним, иначе он смертельно оскорбит всех Стюартов. Алекс неохотно согласился с тем, чтобы в его кружку, из которой он пил только медовуху, налили немного виски - действительно совсем немного, всего несколько капель. Но после этого он, очевидно, выпил еще, причем немало. Он был явно пьян - Мерри не могла не заметить этого. Его речь стала невнятной, он слегка раскачивался на стуле, и она уже дважды обратила внимание на то, как он потянулся за чем-то на столе и промахнулся.
Девушка думала, что предстоящая ночь не сулит ей ничего хорошего. Хотя точно она, конечно, ничего не знала. Ее мама умерла, когда Мерри была всего шестнадцать, и они ни разу не обсуждали вопрос о том, что ее ждет на брачном ложе.
Но тут Мерри отвлеклась от грустных мыслей, почувствовав чье-то похлопывание по плечу. Она оглянулась - это была Эдда. Женщина смущенно улыбалась. Было видно, что она испытывает некоторую неловкость. За ней собрались служанки. Вот они улыбались широко и открыто.
- Пора ложиться в постель, - объявила Эдда, но ее голос звучал как-то не очень уверенно. Она явно не знала, как на это среагирует молодая жена.
Мерри очень хотелось крикнуть "нет!", но она заставила себя улыбнуться и встала. Ее братья тут же начали хихикать и отпускать скабрезные шуточки. Она вспыхнула, покраснела, но ничего не могла сделать, поэтому, подавив желание заткнуть уши, постаралась выглядеть как можно достойнее: гордо выпрямилась, подняла голову и позволила себя увести.
Помощниц было даже слишком много, поэтому Мерри раздели и искупали очень быстро. Ее тело натирали ароматными маслами до тех пор, пока она не почувствовала себя поросенком, которого сплошь покрыли специями, чтобы поставить в печь. Только после этого женщины позволили ей забраться в постель. Потом они вышли из комнаты - остались только Эдда и Уна. Уна быстро навела порядок и убрала одежду, а Эдда присела на край кровати и взяла девушку за руку.