– А, извини. Эмбер Каллахан, это мой компаньон… вернее, бывший компаньон, поскольку он вышел из дела… Джейк Янг.
* * *
Эмбер остановилась на пороге палаты Дерека в больнице Неаполя. Она несла два бумажных стаканчика с кофе. Дерек спал, безмятежно улыбаясь, несмотря на то что из него торчала трубка капельницы, против которой он яростно возражал, когда его привезли. Очевидно, он боялся уколов, но Эми пристыдила его, велев "вести себя, как подобает мужчине", а потом добавила, что Гаррет держится молодцом, хотя у него более серьезные раны.
Пристыженный Дерек позволил медсестре поставить себе капельницу. Ему вводили антибиотики для профилактики заражения крови – ведь он чуть не утонул в болоте. Кроме того, врачи нашли у него сотрясение мозга. Поэтому его подключили к монитору. И все же его состояние не вызывало опасений. Скорее всего, его выпишут через несколько дней.
Эми тоже спала в кресле, придвинутом к постели. Ее голова лежала на груди Дерека. Их руки, даже во сне, сплелись. Эмбер показалось, что их влечение не пройдет в ближайшие дни. Сразу видно, оба по уши влюблены друг в друга. О этот гнев, который Эмбер, как ей показалось, разглядела в отражении Эми… она поняла, что девушка просто тревожилась за Дерека.
Эмбер попятилась и вышла из палаты, тихо прикрыв за собой дверь и стараясь не расплескать кофе.
– А мне?
Она резко вскинула голову, ожидая увидеть Декса, но вместо него перед ней стоял его друг Джейк.
– Ах, какое разочарование! – Он с улыбкой шагнул к ней.
– Извините, я не… я подумала… – Она протянула ему бумажный стаканчик. – Если любите со сливками и сахаром, берите. Я несла кофе Эми, но она сейчас спит.
Джейк поморщился, но кофе взял.
– Предпочитаю черный, но сейчас выпью что угодно, лишь бы теплое. Спасибо! – Он отпил кофе и снова поморщился. – Хотя нет… – Он вы кинул стаканчик в мусорный бак.
Эмбер посмотрела на свой кофе и тоже выкинула свой стаканчик.
– Спасибо, что спасли меня… еще раз.
Джейк покачал головой:
– Я вас не спасал. Вся честь принадлежит Дек-су. Кстати, он спрашивал о вас.
– Правда? – Голос у Эмбер неожиданно охрип.
– Угу. Просил меня найти вас. Он сейчас у Митчелла. Не отходит от его кровати…
– У Митчелла? Зачем Дексу сидеть с ним после всего, что случилось?
– Спросите его сами. Пошли! Я отведу вас к нему. – Он протянул ей руку, как старомодный джентльмен.
Эмбер улыбнулась, взяла его под руку, и они пошли по длинному коридору в другое крыло больницы. Джейк подвел ее к палате под номером 222.
– Я буду в зале ожидания за углом, приходите, – сказал он. – Фэй только что заехала на парковку и поднимается сюда. Говорит, что будет рада вас видеть.
– А я буду рада увидеть ее.
Джейк кивнул и направился к залу ожидания.
Джейк сразу понравился Эмбер. Он производил впечатление славного парня. Они с Фэй сократили свой медовый месяц на Багамах, когда узнали о грозе и о том, что авиакатастрофа была подстроена. Они узнавали новости от Фредди до тех пор, пока тетка не поехала в старый особняк, чтобы помириться с Эмбер.
Услышав о надвигающейся грозе, Фэй поделилась с мужем своим предчувствием: гроза окажется сильнее, чем предсказывают метеорологи. Она убедила Джейка вернуться до того, как отменят все рейсы, и выяснить, как дела у Декса и остальных.
Но гроза подошла к Мистик-Глейдс быстрее, чем рассчитывала Фэй. И им пришлось довольно долго добираться до места. К тому времени они знали, что обитатели особняка в беде, поэтому Джейк вызвал спасателей, запасся каноэ, и они прибыли на усадьбу во всеоружии.
– Ты войдешь или так и будешь топтаться в коридоре?
Услышав голос Декса, Эмбер вздрогнула. Он стоял перед ней, на пороге палаты, в которой лежал Митчелл. Эмбер прижала дрожащую руку к груди.
– Вы с Джейком оба умеете…
– Что мы умеем?
– Удивлять. – Она помахала рукой. – Да ладно, не важно. Джейк передал, что ты хочешь со мной поговорить.
Он распахнул перед ней дверь:
– Ты не против, если мы поговорим внутри?
– В палате Митчелла? – замялась Эмбер.
– Его ввели в искусственную кому, чтобы избежать отека мозга. Он ничего не услышит.
Эмбер обхватила себя руками. Ей совсем не хотелось подходить к Митчеллу.
– Я читала, что люди в коме все-таки слышат, что говорится рядом с ними.
– Эмбер, прошу тебя…
Его тихий, решительный голос встревожил ее, но она тряхнула головой и следом за ним вошла в палату. Декс жестом указал ей на один из двух пластиковых стульев у окна.
Она села с ним рядом.
– Зачем ты здесь? После всего, что он сделал…
– Именно об этом я и хотел с тобой поговорить. – Декс почесал заросший подбородок. На его лице углубились морщины, под глазами залегли темные круги.
Декс взял ее руки в свои.
– Ему сделали компьютерную томографию. Но не из-за раны, которую я нанес ему кочергой. Врачи нашли у него опухоль, она называется анапластическая астроцитома. Возможно, я неправильно произношу название, но это злокачественная опухоль мозга.
– Опухоль мозга?! – изумилась Эмбер.
– Ему сделают операцию, потом будут облучать, возможно, назначат и химиотерапию. Прогноз в таких случаях не особенно благоприятный. Но врачи сделают все, что можно, чтобы унять боль и облегчить его страдания. – Декс выдернул руки. – Должно быть, последние месяцы Митчелл страдал ужасными головными болями. А я ничего не замечал! Не обращал внимания… Сколько раз я здоровался с ним машинально, не видя его, не интересуясь, как у него на самом деле дела!
– Погоди, Декс… Так ты поэтому сейчас сидишь с ним? Чувствуешь себя виноватым?
Он пожал плечами:
– Я в самом деле виноват – потому что не уделял ему достаточно внимания. Был так зациклен на себе, что не замечал, что мой помощник, который много лет у меня работал, ведет себя не так, как всегда, что ему больно. Я виноват во всем, в чем он меня обвинял, когда мы дрались там, на крыльце… – Он рассеянно смотрел куда-то мимо нее. – Извини, Эмбер. Вот что я хотел тебе сказать. Извини, если и с тобой я когда-то обращался так же. Извини, что воспользовался своим положением. Я совершил непростительную ошибку. Я не должен был…
– Прекрати. Прекрати сейчас же! Ты мной не воспользовался. И я отказываюсь сидеть с тобой, если ты считаешь ошибкой то, что мы с тобой переспали. Вспомни, Декс, я сама хотела заняться с тобой любовью. Я и сейчас этого хочу. Ничего из сказанного Митчеллом не изменит моего отношения к тебе! Я хочу быть с тобой. А ты?
Он нахмурился и отвернулся.
– Конечно, я хочу быть с тобой. Но не могу. Это неправильно.
– Что значит "неправильно"?
Он не ответил, и она проследила за направлением его взгляда. Он смотрел на мониторы, стоящие в изголовье кровати Митчелла.
– Из-за опухоли у Митчелла помутился разум, верно? Не сомневаюсь, примерно так тебе сказали врачи. Митчелл все воспринимал неправильно, потому что ничего не мог с собой поделать, его сознанием управляла опухоль.
Она ждала, но, убедившись, что он будет молчать, попробовала другой подход:
– Ладно, у Митчелла есть оправдание. Теперь понятно, почему он так поступил. Будет трудно его простить, но я постараюсь, потому что понимаю, что он, в общем, не виноват… Зато тебя я простить не могу.
– Что?! – Он дернулся и широко раскрыл глаза.
– Что слышал. Если ты собираешься и дальше заниматься самоуничижением и отказаться от того, что находится у тебя под носом, не жди, что я пойму тебя и пожалею! Я заслуживаю лучшего. И этому меня научил ты.
– Погоди, чему я тебя научил? О чем ты?
Эмбер вздохнула:
– Декс, я потеряла два года жизни из-за чувства вины. Да, я была совершенно уверена в том, что не убивала дедушку своим питьем. Я понимала, что другого объяснения быть не может, и даже после того, как узнала об арахисовом масле, я не была до конца убеждена в том, что именно оно стало причиной смерти. Но я предпочла бежать, и не только для того, чтобы отвести подозрения от Бадди, защитить его, если он совершил ужасную ошибку. Я бежала потому, что знала: жить на болотах невероятно трудно, может быть, даже невозможно. Я не считала, что заслуживаю лучшей участи. Мне казалось, что из-за совершенной мной роковой ошибки я должна понести наказание…
– Какой еще ошибки? – вздохнул Декс. – Твой дед умер от рака. Даже если тогда ты этого не знала, ты сама говоришь, что не думала, будто его убило твое питье.
– Верно, я так не думала. Но ведь я и не спасла его! Я была… высокомерной. Я лечила людей, даже когда доктор Холлидей, знакомый тети Фредди, признавался, что медицина бессильна. Мои травы и настойки до тех пор никогда не подводили меня, и я считала, что способна исцелить дедушку лучше любых врачей. – Она покачала головой. – Мое высокомерие – вот что погубило дедушку. Надо было настоять, чтобы он лег в больницу, а не думать, что я одна способна о нем позаботиться. Окончилось бы все по-другому? Возможно. Но ненадолго. Он прожил бы на несколько недель дольше, но эти недели были бы наполнены болью из-за рака. Теперь я все понимаю. А благодаря тому, что ты в меня верил, заставил меня помочь Гаррету и драться за остальных, я поняла, что виновата в том, чем ты занимаешься сейчас, – я жалела себя, а жизнь проходила мимо.
Она сложила руки на коленях.
– Декс, я впустую потратила два года жизни из-за чувства вины, а должна была искупить ошибки, помогая людям. Преодолеть чувство вины – вот что главное, если хочешь искупить прошлые ошибки. Сейчас я говорю о тебе. Ты должен отпустить свою вину и жить дальше… – Она махнула в сторону Митчелла. – Не ты виноват в том, что Митчелл убил Мэллори. Но если ты считаешь, что он был прав, когда говорил, что ты используешь других, не обращая внимания на тех, кто рядом, и что ты зациклен на себе, попробуй что-нибудь изменить. Можешь начать с того, что признаешь правду: я тебе небезразлична.
Он смотрел на нее, как громом пораженный.
– Ты слышала, что он говорил о Ронни – о том, как я с ней обращался. А ведь они с Мэллори – всего две из многих женщин, с которыми я… общался в течение многих лет. Как ты после такого можешь быть со мной?
Она шлепнула его по груди:
– Да, я хочу быть с тобой именно потому, что ты сидишь здесь и признаешь свои прошлые ошибки! Ты хороший человек. – Она провела ладонью над тем местом, где билось его сердце. – Ты хороший вот здесь, внутри… а это самое главное. Наверное, иначе бы я не полюбила тебя! Потому что тебе не все равно, что чувствуют другие… и ты хочешь, что бы все было правильно.
Внезапно он подхватил ее и посадил к себе на колени. Обнял ее так крепко, что она чуть не задохнулась, но она не оттолкнула его, а обвила его шею руками и положила голову ему на грудь. Она слышала мерное биение его чудесного, заботливого, любящего сердца.
Он поцеловал ее в макушку и чуть отстранил, чтобы заглянуть ей в глаза.
– Эмбер Каллахан, я недостоин твоей веры и… твоей любви. Но я постараюсь заслужить их. Буду стараться всю оставшуюся жизнь. Если ты, конечно, захочешь.
Она смахнула неожиданно навернувшиеся слезинки.
– Всю оставшуюся жизнь? Какая жертва со стороны человека, который не признает долгих отношений! К тому же ты меня почти не знаешь!
Он крепко обнял ее.
– Я знаю тебя. Знаю, какая ты добрая, светлая, как ты ставишь интересы других выше собственных. Знаю, что ты – одна из немногих, кто осмелился мне перечить, сказать мне, что я – не совершенство, что я ошибаюсь. Я окружал себя подхалимами и льстецами, которые боялись говорить мне правду. Ты нужна мне! Рядом с тобой я постараюсь быть честным. Ты не смолчишь, если я поведу себя неправильно… С тобой я стану лучше. Ты – все, что мне нужно, все, чего я хочу в жизни. Если, конечно, ты согласишься…
Ее губы дрожали. Она судорожно вздохнула.
– Если это предложение руки и сердца, ты сначала убедись в этом наверняка. Иначе я могу поймать тебя на слове.
– То есть ответить "да"?
– С одним условием.
– С каким условием? – Он нахмурился.
– Я отвечу "да", только если ты увезешь меня из Мистик-Глейдс. Мне вообще не хочется туда возвращаться. – Ее передернуло при мысли о том, что придется вернуться на болота, которые она раньше любила, но которые стали символом всех ее ошибок и неудач.
Декс склонил голову и глубоко задумался.
– Не знаю. Мне как-то трудно расстаться с ролью стража порядка… помощника шерифа. Особенно если удастся убедить шерифа Холдера дать мне золотую звезду…
– Значит, тебе нравятся болота, аллигаторы и мокасиновые змеи? – удивилась Эмбер.
Его губы изогнулись в обольстительной улыбке, от которой у нее перехватило дыхание.
– Мне нравишься ты, Эмбер Каллахан. И если ты согласишься быть со мной навсегда, без всего остального я вполне обойдусь!
– Даже без золотой звезды шерифа? – поддразнила она.
Он перестал улыбаться и заглянул ей в глаза:
– Ради тебя я готов обойтись без всего на свете… Я люблю тебя, Эмбер. Ты выйдешь за меня замуж?
Она улыбнулась сквозь слезы, которые градом лились по ее лицу. Неужели она думала, что способна влюбиться в него? Она ошибалась. Она уже любит его! Безумно, глубоко любит. И не представляет жизни без этого изумительного, заботливого человека.
– Я тоже люблю тебя, Декс Ласситер. Мой ответ – "да".
Он поцеловал ее, и впервые за много лет она почувствовала себя защищенной, желанной, любимой. С самого начала, когда она проводила летние каникулы у деда, спасаясь от родителей, и позже, когда бежала на болота, она понимала, что бежит не от чего-то, а к чему-то. Всю жизнь она искала свой дом. И вот наконец обрела его. Ее дом – в объятиях Декса.