- Разумеется. Что видишь, то и получаешь.
У Лиз было такое выражение лица, словно ей хотелось получить кое-что прямо сейчас. Вот и отлично. Если бы только ему хотелось отдельных неприличных вещей, если бы он один словно горел в огне каждый раз, когда они оказываются рядом или касаются друг друга, несправедливость жизни проявилась бы во всей красе.
Элизабет подскочила к краю крыльца, навострив уши. Крылья ее носа затрепетали. Через мгновение к ней присоединился Медвежонок, фыркнув, напряженно глядя в сгущающиеся тени. Лиз наблюдала за собаками с легкой улыбкой.
- Скажи-ка, у тебя что, пропала подушка?
- Ага. С постели. Лучшая из всех, на которых мне доводилось спать. Полагаю, это дело зубов Элизабет. Знаешь, у нее в глазах появляется вызывающее выражение, если она что-то натворила. Наверное, почуяла на подушке мой запах и решила ее стащить и уничтожить.
- Наталия обещала ее заменить…
- Нет, я спрошу маму, где она ее купила… - Джо резко замолчал. Ему не хотелось обсуждать с Лиз свою семью - он не мог доверять ей.
После долгой паузы девушка произнесла:
- Я не люблю его.
Джо затопило чувство облегчения, напряжение сразу же покинуло мышцы. Оно успело стать таким знакомым, что Джо заметил этот камень только тогда, когда он упал с его плеч. Мужчина говорил себе, что ему все равно, не имеет никакого значения, была ли Лиз до сих пор влюблена в Джоша или нет, но, в отличие от своего брата, Джо врать не умел. Ему не было все равно.
К чему бы это ни привело.
- Тогда зачем ты его разыскиваешь? - Джо отстраненно удивился тому, как ровно звучит его голос, словно его совершенно не заботит предмет их беседы.
- Я же говорила тебе.
- Да-да, ты сказала, у него есть кое-что, что нужно тебе. Что именно?
- Пусть поделится своим обаянием.
Джо нахмурился, глядя на Лиз, но девушка даже не смотрела в его сторону. Впрочем, должно быть, она ощутила его взгляд, так как подняла глаза.
- Я заключу с тобой договор, Джо. Я скажу тебе, почему я разыскиваю Джоша, сразу после того, как ты скажешь мне, где сейчас живут твои родители.
Тот отодвинулся вместе с креслом от стола и с наслаждением вытянул ноги.
- И не мечтай, дорогуша.
Лиз передразнила его, так же растягивая слова:
- Аналогично, милашка.
Помолчав пару секунд, Джо спросил:
- А ты хоть иногда скучаешь по Канзасу?
- Не столько по самому месту, сколько по тому, что оно собой символизирует.
Дом. Семья. Простая жизнь. По крайней мере, все это для него значил Чикаго. Джо и сам не понимал, как много оставалось в этом городе, пока не уехал оттуда.
- Ты хотела бы когда-нибудь туда вернуться?
- Не знаю. - Лиз скрестила руки на груди, словно ей стало холодно. - Скорее всего, нет, хотя мама часто удивляется вслух, как это я могу даже подумать о том, чтобы растить ее внуков в другом штате.
- Ну, самолеты-то летают всюду. Будешь приезжать в гости.
Но Джо прекрасно все понимал. Его родители решили остановиться в Саванне, потому что город находился всего в паре часов езды от Коппер-Лейк. Возможно, она никогда не увидит Джоша, плакала мать, но, по крайней мере, всегда будет рядом, чтобы провести вечер с детьми Джо.
- Попробуй сказать моей маме о том, что пары встреч с единственным внуком вполне достаточно. - Девушка поджала ноги под себя, устраиваясь поудобнее в кресле. - Ну а вам, мальчикам, проще живется? Твоя мать тебя тоже пилит? А то и строит планы на дочку или сынишку - смотря кто у тебя появится?
- Еще бы. Она планирует делать с ним все то, что мы с тобой делали со своими бабушкой и дедушкой. Хочет научить его или ее готовить, будет разрешать оставаться по субботам на ночь, спускать нарушения всех правил.
- Но ты-то правил не нарушал, - возразила Лиз. - Это занятие было целиком и полностью на совести Джоша.
- Это да. - Мужчина откинул голову на спинку кресла и прикрыл глаза. Теперь они слышали не только пыхтение Медвежонка и шепот дождя, но и звуки далекой музыки. Кантри, с доминирующей электрогитарой. - У Нат играет блюз.
- Я пригласила ее на ужин, но она отказалась. Интересная девочка.
- Девочка? Она всего лишь на пару лет моложе тебя.
- Но она кажется такой юной…
Джо прекрасно понимал, что Лиз пытается сказать. Наталия притворялась сильной, способной справиться с чем угодно, но она была одной из самых уязвимых девушек, которых ему только доводилось встречать. Люди, которые должны были оберегать ее, защищать, дать ей возможность почувствовать себя в безопасности, не справились со своей задачей, и Джо чувствовал, что кто-то должен был загладить их промахи, но не знал, что еще можно сделать. Оставалось только подружиться с ней.
- А я и не знала, что ты подбираешь беспризорных.
Джо не сразу осознал, что Лиз имела в виду, но быстро понял и усмехнулся. Ему очень нравилась Наталия, может, он даже к ней привязался, полюбил ее - как брат сестру, но если заниматься горячим, грязным и страстным сексом, то только не с хрупкой, большеглазой, ранимой Нат. Она его ни капли не возбуждала. Джо даже не мог вообразить ее в своей постели - и слава богу. Сама мысль об этом заставляла его чувствовать себя извращенцем.
- Мы с Нат - просто друзья. - Он сделал ударение на последнем слове. - Мне нравятся женщины другого типа… - И Джо искоса посмотрел на свою собеседницу: черные кудри, наряд, который практически ничего не скрывал, но при этом и не обнажал, и все равно был чертовски сексуальным. Длинные ноги, босые ступни, непроницаемое выражение лица - не слишком открытое, не слишком дружелюбное, не слишком заинтересованное. Да, именно.
Джо не стал договаривать, и слова унеслись вместе с порывом свежего ветра. Девушка вздрогнула и потерла руками плечи. Джо встал, взял коробки из-под пиццы и пустые стаканы, а затем открыл внутреннюю дверь. Элизабет и Медвежонок пулей пронеслись мимо него в теплую гостиную, а оттуда - на кухню.
- Хочешь зайти?
Глупое приглашение - особенно если учесть, что Лиз уже успела отказаться. Джо совершенно не хотелось видеть ее в своем доме, чтобы она прикасалась к его вещам, оставляя в воздухе запах своих духов. Точно так же, как два года назад не хотел, чтобы она садилась в его машину с Джошем. Если бы он тогда отказал брату, не было бы этого ранения - по крайней мере, не в тот день.
Она так долго колебалась, что мужчина было решил: Лиз непременно откажется. Но девушка поднялась и подошла к двери, пройдя мимо хозяина. Она была так близко, что Джо готов был поклясться: он почувствовал, как между ними завибрировал воздух.
Его дом был устроен точно так же, как ее, - те же комнаты, то же расположение: гостиная, кухня, спальня, ванная. Он не привез никакой мебели из Чикаго. Очевидно, кожа и сталь оказались проданы вместе с той неуютной квартирой. Вместо того чтобы привезти все с собой, Джо одолжил необходимые вещи у миссис Эбигейл, пока пытался подобрать то, что ему действительно нравилось. Дуб и сосна. Мягкая обивка. Комфорт, тепло.
Лиз даже не взглянула на телевизор, занимавший целый угол гостиной, вместо этого посвятив все свое внимание шкафам. Они были заполнены книгами - и художественная литература, и философия - все, что душе угодно. На одной полке ровными стопками лежали журналы.
Девушка обратила внимание на плетеную корзину, в которую Джо собирал ненужные бумаги, чтобы их потом сдать, затем окинула взглядом висевшие на стенах фотографии - свадьба его родителей, дедушки и бабушки по обеим линиям, а также старинные черно-белые изображения предков. Все современные снимки - на которых был и Джош - лежали в коробке на чердаке.
Девушка шагнула в кухню. Он наблюдал за тем, как Лиз быстро скользит взглядом по поверхности столов, словно ничего интересного здесь не могло быть - за исключением разве что кофеварки. Она окинула взором стены с фотографиями, рецептами, некоторые из которых были написаны руками его далеких предков, и квадратный стол из дуба в центре комнаты, который занимал довольно много места.
- Да, ты действительно здесь живешь, - наконец заключила девушка.
- А ты думала, что я сплю в кладовке, а сюда забегаю переодеться?
- Но ведь свою квартиру в Чикаго ты использовал именно для этого.
Джо с сожалением улыбнулся, смахивая клочок рыжей шерсти с диванной подушки.
- Она не особенно мне нравилась. Знаешь, мои представления о доме как-то не подпадают под описание "холодно и стерильно".
- Вот что получается, если полностью положиться в этом деле на дизайнера. - Девушка опустилась в стоявшее напротив кресло и подобрала под себя ноги, устраиваясь поудобнее. - А у меня можно посидеть только на плетеном диванчике, который раньше стоял на крыльце у миссис Виндхем. Он, конечно, милый и удобный, но мне не хватает настоящей мебели.
- Когда-то этот диванчик стоял и у меня - я тогда только перебрался сюда. - Джо сидел на нем, ел на нем, спал на нем, перекинув ноги через подлокотник. - Но ты ведь не останешься надолго. Зачем тебе другая мебель?
Единственный ответ, которого он удостоился, - пожатие плеч.
Джо не шевелился, распростершись на диване, положив одну руку на спинку, вытянув ноги под журнальным столиком, но напряжение, повисшее в воздухе, и не думало таять. Он чувствовал себя так, словно его вжимает в сиденье неизвестная сила.
- Если бы я знал, где Джош, я бы тебе сказал.
- Чтобы избавиться от меня?
Скорее, чтобы спастись самому.
- Но я не знаю.
- Он придет сюда.
- Он поедет куда-нибудь. У него куча друзей и родственников, которые за последнюю пару лет никуда не переезжали и которых не нужно искать. Будет куда проще получить помощь из их рук, чем пытаться добраться до меня.
- Родственники, которые знают, где ты и где твои родители?
Джо уставился на картину на стене. Она была написана маслом несколько десятилетий назад одной из его прапрабабушек, которую он ни разу не видел даже на фотографиях. Это была одна из немногих ценных вещей, которые смогла взять с собой ее дочь, покидая Гавану. Возможно, художнице не хватало мастерства - мазки ложились слишком тяжело, перспектива казалась несколько расплывчатой и была плохо прописана. Но ценность ее все равно была несомненной.
Так же и с Джошем. У него тоже были некоторые сентиментальные привязанности - по крайней мере, к некоторым из друзей, если не к брату. Лучшая подруга Дори была в ужасе, когда та попросила не давать Джошу никакой информации о том, где находится Джо или его родители. "Он ведь твой сын, твоя плоть и кровь! Как ты можешь поворачиваться к нему спиной?!"
Ничто, сказала тогда Опел, ничто не заставит ее вот так бросить собственных детей, и ей было стыдно за свою подругу. Как Дори могла хотя бы подумать об этом! И если бы Джош связался, например, с ней - конечно, не самый вероятный вариант, но все же возможный, - то Опел, поколебавшись, все ему выложит как на духу. И адреса, и номера телефонов.
- А что вы делали после того, как я уехал из Чикаго?
Лиз причесала пальцами волосы, а затем положила подбородок на руки, свернувшись клубочком.
- Джош посчитал, что для него безопаснее всего тоже будет оказаться подальше оттуда.
- И ты уехала с ним.
Да, пусть теперь Лиз больше его не любила. А тогда? Бросила свой дом, работу - если, конечно, она у нее была, - и ради чего? Чтобы сбежать из Чикаго с человеком, которого хотели убить… Наверное, это требовало особой преданности, верно?
- Чикаго ведь не был моим родным городом. Я просто довольно долго там жила. Пришла пора двинуться дальше.
- Куда?
- Мы часто переезжали. Добрались аж до Сан-Франциско.
- А потом он бросил тебя.
- Просто удивительно, не так ли? - Улыбка вышла кривой и безрадостной.
Это и впрямь было удивительно. С одной стороны, Джош не оставался так долго рядом ни с одной женщиной. С другой… как можно просто уйти от такой девушки, как Лиз?
Да и с чего бы мужчина из плоти и крови захотел бы сделать это?
- А почему кафетерий? - между тем спросила она, пока Джо пытался найти ответ на собственный вопрос. - Здесь наверняка хватало и других предложений. Ты уже тогда был ценителем хорошего кофе?
- Не-а. Я часто его пил (и помногу, кстати), но до того, как приехал сюда, не умел обращаться даже с кофеваркой. Мне просто показалось, что…
Джо до сих пор прекрасно помнил тот день, когда принял это решение, все до мелочей. Он долго ехал, не зная, куда направляется, главное - подальше от Чикаго. К полудню мужчина добрался до Коппер-Лейк и остановился на обед в "Элли Дели". Потом он прогулялся пешком по центру города, не слишком стремясь снова оказаться в тесном салоне автомобиля, и внезапно осознал, что впервые за последние полгода не испытывает потребности постоянно оборачиваться. Он решил тогда, что это знак судьбы. А потом увидел и сам знак. "Продается", - гласило объявление, приклеенное к витрине магазина, названного его именем. Джо зашел внутрь и через два часа вышел с бумагами на руках и новым местом жительства.
- Это правильно, - закончила вместо него Лиз. - Тебе показалось, что это правильно.
Тот кивнул.
- Тогда я знал о кофе совсем немного, только то, что хороший кофе - штука вкусная, а плохой - соответственно, невкусная, но лучше уж последний, чем вообще ничего. Поэтому первое, что я сделал (кроме того, что закрыл кафе на ремонт), - это начал вновь открывать для себя кофе. И теперь я гурман. Тогда я просто был готов начать что-то с нуля. Что именно, было не так уж и важно.
Девушка какое-то время молчала, а на ее лице отражалась тоска. Возможно, она тоже готова начать что-то с нуля? И теперь Лиз просто искала Джоша, чтобы завершить двухлетний период своей жизни и двинуться дальше, к чему-то новому? Интересно, где она решит остановиться? Вернется в Чикаго? А может, домой в Канзас?
Джо понял, что их милые посиделки пора заканчивать, когда осознал, что смакует эту мысль. Очевидно, проводить слишком много времени наедине с Лиз опасно. Ей нужно уходить отсюда, и не важно куда - в коттедж персикового цвета или на другой конец страны. Но прежде чем Джо успел притворно зевнуть или изобрести какой-нибудь предлог, чтобы ненавязчиво выставить ее за дверь, как раздался скрежет когтей по деревянному полу и громкий треск за спиной.
Мужчина вскочил на ноги, ощутив знакомый холодок застарелого страха, прокатившийся по всему телу, и развернулся, ожидая увидеть выбитую дверь или разбитое вдребезги окно.
Но ничего по-настоящему страшного не случилось. Всего лишь упала вешалка, сделанная из дуба и меди, стоявшая у двери. Куртки, кепки и шлем, в котором Джо ездил на велосипеде, беспорядочно валялись вокруг. Медвежонок сиротливо жался к Лиз, пытаясь отыскать безопасное место, а Элизабет гордо стояла посреди всего этого бардака, один конец поводка провокационно торчал из-под вешалки, а второй так и остался в ее стиснутых зубах.
Лиз попыталась подавить смех.
- Думаю, она таким образом пытается намекнуть, что пришло время вечерней прогулки.
Джо нахмурился и через плечо посмотрел на девушку, обходя диван.
- Ты же говорила, что начинаешь питать к ней слабость. Забирай это мерзкое создание, а Медвежонка я тебе отдам в качестве бесплатного бонуса.
- Нельзя говорить такие вещи в присутствии малышей, - отчитывала Лиз мужчину. - Посмотри, как ты перепугал Медвежонка!
Джо потянулся к поводку Элизабет, и та сорвалась с места, волоча по полу двухметровую вешалку и шлейф из вещей. По дороге она успешно зацепила стол, опрокинула его, протащила вперед, едва не разбив лампу, а затем перевернула мусорную корзину, направившись на кухню. Уперев руки в бока, Джо стоял на месте, слушая скрежет медных крючьев, впивавшихся в пол, пока собака кругами носилась по дому, и наблюдая за тем, как Медвежонок сиротливо жмется к Лиз, приоткрывая изредка глаза лишь настолько, чтобы с видом победителя посмотреть на мужчину. Он вздохнул.
В конце концов, он ведь предчувствовал крупные неприятности еще в тот день, когда Лиз Далтон ступила на порог его кафе, верно?
Глава 6
Сжалившись над Джо, Лиз отпихнула Медвежонка, что оказалось довольно-таки непросто - особенно если учесть, что он был еще щенком, - и поднялась на ноги.
- Элизабет, - отрывисто позвала она. - Хочешь гулять?
На мгновение скрежет когтей и крючьев прекратился, а потом собака пулей метнулась из коридора в комнату, остановившись перед девушкой и демонстративно выплюнув поводок.
- Фу, - протянула Лиз, двумя пальцами поднимая обслюнявленную полоску кожи. - Она измусолила именно ту часть, которую обычно берут в руки.
- Наталия купила запасные. На всякий случай. Очевидно, эта зараза любит жевать поводки.
Джо поставил вешалку на место и собрал раскиданную одежду и головные уборы, а затем развесил их по местам. Закончив с этим, он бросил на диван голубой поводок и достал новый из шкафа в коридоре.
Элизабет выглядела и впрямь очень царственно, пока Лиз пристегивала поводок к ее ошейнику. Девушка не сомневалась, что это представление было разыграно исключительно ради Джо. Она задумалась на мгновение, будет ли Джо рад ее компании, или он таким образом намекнул, что пора и честь знать. Может, он хотел прогуляться с Наталией. А то и просто побыть в одиночестве. Часть ее совершенно не возражала.
Но другая - и бóльшая - часть с огромным удовольствием отложила бы прощание на неопределенный срок.
Джо надел ядовито-зеленый непромокаемый плащ, пристегнул поводок к ошейнику Медвежонка и открыл дверь. Лиз вывела Элизабет на крыльцо и обулась, втайне ожидая приглашения присоединиться, которое вряд ли последовало бы. Наконец, она произнесла:
- Что ж, спасибо, что согласился со мной поужинать.
- Спасибо за то, что организовала этот ужин, - отозвался Джо, запер дверь и встал на верхней ступеньке крыльца.
По-прежнему шел дождь, выбивая ритм на крыше и собираясь в небольшие ручейки. Будь воздух потеплее хоть на пять градусов, Лиз чувствовала бы себя сравнительно неплохо, но теперь даже перспектива замерзнуть ее не пугала.
Она протянула поводок Элизабет мужчине, не позволяя улыбке сойти со своего лица, даже когда Джо сделал все возможное, чтобы не коснуться ее пальцев.
- Что ж, увидимся.
Он пробормотал что-то - возможно, просто фыркнул, и они вчетвером спустились с крыльца. Джо и собаки остановились на тротуаре, а Лиз устремилась к своему домику по лужам. Она уже прошла полпути, когда Элизабет протестующе завыла и Медвежонок поддержал ее выступление громким лаем.
- Эй, - донесся до девушки голос Джо, и Лиз так быстро обернулась, что едва не вывихнула лодыжку. - Может быть, ты быстренько переобуешься и прогуляешься с нами? Я прихвачу для тебя еще один плащ. Идет?
Так отчаянно желать согласиться плохо, очень-очень плохо, особенно если учесть, что сердце забилось быстрее, во рту пересохло, а губы сами собой изогнулись в широкой улыбке. Быстрее скидывай туфли и удирай оттуда со всех ног, флегматично посоветовал внутренний голос, но - совсем ненадолго - Лиз решила его не слушать.
- Конечно.