- Это мы как-нибудь утрясем, - ровным тоном заметила Катарин, и снова в ее голосе было столько уверенности в правильности того, что она делает, что Норману не оставалось ничего, кроме как внимать, полностью полагаясь на безошибочность ее суждений.
- Виктор ищет талантливого художника по костюмам для фильма, а лучше Хилари он вряд ли найдет в Лондоне. Если я порекомендую ее, то уверена, что Виктор подпишет контракт и с ней. - Катарин закончила на торжествующей ноте, внутренне поздравив себя с блестящим решением. Она знала, как все это осуществить, и пожалела лишь о том, что не подумала об этом раньше. Теперь она просто не могла дождаться, когда можно будет начать действовать. Для этого ей нужен был Виктор.
Норман был не только удивлен, но и восхищен. Катарин действительно была потрясающей девушкой.
- С ума сойти, Катарин, ты все продумала до мелочей! - Он усмехнулся, чувствуя, что огромный камень свалился с плеч, но затем его лицо помрачнело. - Но Хилари сейчас нет в городе. Я не знаю даже, когда она возвращается. Понимаешь, я пытался… пытался дозвониться до нее сегодня.
- Я понимаю, Норман. Чтобы спросить у нее совета насчет Терри, конечно. Но ведь мы можем легко выяснить, когда она возвращается, правда?
- Я попытаюсь. А Терри действительно прислушивается к ней, - неожиданно для себя подтвердил Норман. - Он всегда выделял ее из остальных и продолжает выделять. У них очень хорошие отношения сейчас, что-то вроде отношений между братом и сестрой. И Марк, похоже, не возражает против их дружбы, ввиду ее платонического характера, - счел он необходимым подчеркнуть снова.
- У меня есть номер Хилари. Я могу позвонить ей домой, если ты хочешь, - предложила Катарин. - Лично я считаю, что она подпрыгнет от радости, если ей предложат работать над костюмами для "Грозового перевала". Ведь это будет не какой-нибудь проходной, а действительно выдающийся фильм, и он даст ей возможность заработать репутацию. И не только это. Она будет работать со своим мужем. Я знаю, что ей доставляет удовольствие деловое сотрудничество с ним. А еще она будет работать с Терри. - Катарин кинула невинный взгляд из-под темных ресниц и не без двусмысленности добавила: - Без всяких сомнений, со своим любимым актером.
Норман не смог сдержать улыбки. Он потер рукой подбородок и задумался. Представив себе, как они вырвут Терри из цепких клещей Алексы Гарретт, он с облегчением засмеялся. То-то эта стерва побесится!
- Эта твоя комбинация, конечно, очень сложна. Здесь будь здоров, сколько всего наворочено! Но она может сработать. Господи, и вправду может! Если нам повезет, - добавил он после некоторого размышления.
Катарин выпрямилась, сияя от удовольствия.
- Так ты поможешь мне уговорить Терри сниматься?
- Да конечно же, душечка! - воскликнул Норман, приняв окончательное решение.
Протягивая ему руку, Катарин сказала:
- Давай тогда в знак нашего согласия пожмем друг другу руки.
Широко улыбаясь, заговорщики сцепили руки в крепком рукопожатии, осознавая, что во всех их действиях ими руководит любовь к Терренсу Огдену и доброе намерение спасти его от Алексы Гарретт и от себя самого.
- Думаю, что нам стоит выпить еще, - предложила Катарин. - За успех нашего мероприятия!
- Прекрасная идея, любовь моя. Разбавь мне на этот раз побольше. Мне уже нужно бежать. Пенни ждет меня в квартире Джона.
Катарин взяла стаканы, встала и направилась через комнату, чтобы наполнить их. На полпути она приостановилась и обернулась.
- Я вспомнила, что есть еще кое-что, чем я могла бы тебе помочь. Во всяком случае, мне так кажется. Я хотела бы, чтобы ты остался на несколько минут, когда придет Ким. Мне только что пришло в голову, что он может помочь советом по поводу восстановления квартиры Джона. Подскажет, как отремонтировать мебель, ковер и шторы и где найти замену разбитым предметам искусства. Так, чтобы это вышло подешевле. У него очень глубокие познания в этой области.
- Хорошо, - коротко ответил Норман. - Но погоди секунду! А как ты собираешься объяснить ему происшедшее?
- О, не беспокойся об этом, - безмятежно уверила его Катарин. - Мы скажем, что у Терри была вечеринка и двое перепивших гостей подрались. Киму совсем необязательно знать подробности. Да он, в общем-то, и не спросит.
- Ты права, - согласился Норман. Он откинулся на спинку дивана и впервые за день расслабился. Он молил Бога, чтобы придуманная Катарин схема сработала. Оставалось еще слишком много "если", чтобы в душе Нормана поселился покой. С другой стороны, аргументы Катарин выглядели очень убедительно, а сама она была настолько уверена в себе, что, возможно, ей действительно было по силам разрешить эту ситуацию. Кроме того, у него самого не было каких-либо идей, чтобы противопоставить их планам Катарин. И что они при этом теряли? "Ничего", - признал Норман, пожав плечами. Сжав пальцы, он закрыл глаза и мысленно трижды перекрестился, прося у Бога помощи в их затее.
18
Ким Каннингхэм отложил куриную ножку, которую почти донес до рта, и уставился на Катарин.
- Что здесь смешного? - спросил он, вытирая пальцы о салфетку. Он поднял бокал "Монтраше" и сделал глоток, не отводя пристального взгляда от актрисы.
Катарин снова хихикнула, не в силах сдержать игривого состояния. У нее было замечательное настроение.
- Я просто вспомнила, какое у тебя было лицо, когда ты вошел и увидел Нормана Рука. У тебя был такой вид, как будто ты меня застукал как раз в тот момент, когда я воровала конфеты на кухне.
- Что ты имеешь в виду? - В серых глазах Кима отразилось недоумение, и он неодобрительно сдвинул брови.
- Ну, как будто я делала нечто такое, чего мне делать не следовало. Возможно, даже изменяла тебе.
Эта последняя мысль развеселила Катарин еще больше. Ее смех эхом отозвался в тишине комнаты, а в глазах заплясал веселый огонек. Прекрасное настроение Катарин не было напускным. Было много причин, по которым она чувствовала себя легко и радостно. Главным образом, это было облегчение от того, что рана Терри оказалась не слишком серьезной, и удовлетворение при мысли о том, что они с Норманом держали ситуацию под контролем. Сейчас Норман был ее союзником. Он поможет ей воплотить в жизнь ее планы, и, в конечном счете, она сумеет сдержать свои обязательства перед Виктором. Ключом ко всему была, конечно, Хилари.
Зная, что глаза Кима по-прежнему прикованы к ней, Катарин отбросила мысли о фильме и о своих планах и одарила его ослепительной улыбкой. Она сидела на груде подушек на полу перед стеклянным кофейным столиком, подогнув под себя босые ноги, опираясь на один локоть и излучая веселье. Посмотрев на Кима, который сидел напротив нее на софе, она снова рассмеялась.
- Не волнуйся, Норман тебе не соперник.
- О, я вовсе так не подумал, - ответил Ким в своей обычной добродушной манере и тоже засмеялся. Он прекрасно осознавал, что Катарин поддразнивает его. - Он, конечно, не Терри Огден, моя птичка. На самом деле, я был просто удивлен. Я подумал, наступит ли когда-нибудь момент, когда мы останемся одни.
- Норман достаточно воспитан, чтобы не злоупотреблять моим гостеприимством, - пробормотала Катарин, поднося к губам бокал вина. - Он еще в театре так сильно переживал из-за ущерба, который эти идиоты нанесли квартире Джона, что я не могла не пожалеть его, Ким. Я просто вынуждена была пригласить его, чтобы устроить эту встречу с тобой. Я была уверена, что ты сможешь посоветовать ему что-нибудь. Спасибо за помощь, советы действительно были очень ценными.
- Ну, что ты, не стоит благодарности, - мягко ответил Ким. - Я попросил его позвонить мне завтра. Я назову ему людей, которые занимаются китайским антиквариатом. Надеюсь, что у них Терри сможет купить фарфоровые лампы и кое-какие другие вещи, чтобы заменить разбитые. Но он должен иметь в виду, что жадеит - очень дорогой минерал. Это я тебе могу с уверенностью сказать прямо сейчас.
Катарин кивнула.
- Я это предполагала. Но Терри считает, что обязан восстановить квартиру в том же виде.
- Да-да, я понимаю его, - заметил Ким и усмехнулся. - У Нормана довольно витиеватый язык, а? Держу пари, что он служил в армии.
Катарин безразлично пожала плечами.
- Не знаю. И, честно говоря, я не обращаю на это внимания. С тех пор, как я его знаю, он всегда говорит так.
Ким предпочел обойтись без комментариев. Он вернулся наконец к куриной ножке и, с аппетитом поглощая ее, спросил Катарин:
- Тебе что, не нравится то, что я принес для нашего пиршества? Ты ничего не ешь.
- Ну что ты, конечно, нравится. Я съела кусочек курицы и яйцо. А вообще, у меня никогда нет аппетита после спектакля. Тебе бы уже пора знать это. Мне требуется много времени, чтобы полностью отойти от спектакля, особенно сегодня. - Катарин снова подняла свой бокал. - То, что Терри из-за больного горла не участвовал в спектакле, очень осложнило мою задачу. Мне было в два раза труднее, чем обычно. Питер Мэллори довольно вялый партнер, по правде говоря, и мне пришлось вывозить на себе всю пьесу.
- Да, то же сказал мне Норман, когда ты переодевалась в спальне. Еще он сказал, что ты играла блестяще, - влюбленный взгляд Кима снова остановился на Катарин. - И я должен признать, что выглядишь ты превосходно, девочка моя.
- Премного вам благодарна, любезный сэр, - мило улыбнулась Катарин.
До этого, представив Кима и Нормана друг другу, Катарин извинилась и оставила их вдвоем побеседовать. Она поспешила в спальню, где сняла черный кашемировый свитер, красную юбку и переоделась в длинное домашнее платье с длинными рукавами и широкими манжетами в китайском стиле, просторное и летящее. На бирюзовой ткани платья, которая повторяла цвет ее глаз, делая их еще более глубокими и яркими, были вышиты крохотные золотые листочки.
Любовно глядя на девушку, Ким подумал, что никогда не видел ее более прекрасной, чем сейчас. Кожа ее безукоризненно вылепленного лица была тонкой, как хрупкий китайский фарфор самого высокого качества, и, казалось, даже светилась. Каштановые волосы свободно спадали каскадом волн и завитков. Катарин несколько раз пожаловалась на усталость и, наверное, так оно и было, но самый внимательный взгляд Кима не уловил ни малейших следов усталости на этом изумительном лице - наиболее совершенном из всех когда-либо виденных им.
Он отвел глаза от Катарин, осознавая, что неприлично на нее уставился, и снова занялся куриной ножкой, но уже без всякого интереса, потому что есть ему больше не хотелось. Допив вино, Ким налил еще один бокал, и прикурив сигарету, откинулся на спинку дивана. Он действительно был удивлен и даже слегка раздосадован, увидев Нормана в гостях у Катарин и решив, что она пригласила костюмера присоединиться к запланированному ими ранее ужину. Катарин сразу же дала ему понять, что дело обстоит вовсе не так, и Ким почувствовал облегчение, осознав, что скоро они будут предоставлены друг другу. В последнее время они очень редко оставались одни, и эта ситуация не просто беспокоила его, а начинала по-настоящему бесить. Ему так много нужно было сказать Катарин, так много важного об их чувствах и их будущем. Ким решился наконец обсудить с Катарин вопросы ее карьеры - точнее, ее отношение к карьере, узнать что-нибудь о ее семье. Об этом сегодня вечером ему напомнила Франческа, и, хотя она говорила завуалированно, не признавая ничего прямо, для Кима стало абсолютно очевидно, что отец продолжал зондирование в этом направлении. Он подумал, что никогда не разговаривал с Катарин серьезно на эти темы. Возможно, именно сегодня у них состоится этот разговор.
Катарин прервала молчание и поток его мыслей.
- Если ты больше не будешь есть, я, пожалуй, отнесу эти тарелки, дорогой. - Произнеся эти слова, Катарин выпрямилась и собралась встать.
- Нет, я отнесу сам, - быстро откликнулся Ким, отложив в сторону сигарету и вскакивая на ноги. - Оставайся здесь и постарайся расслабиться. Я вернусь через минуту - в этих делах я мастер. Годы усилий Франчески не прошли даром. - Прежде чем Катарин успела возразить, он мягко подтолкнул ее в сторону груды подушек и начал собирать со стола тарелки.
Катарин последовала его совету. Она легла на спину и прикрыла глаза, стараясь расслабиться. Но сделать это было довольно сложно. Мозг продолжал напряженно работать. В глубине души Катарин была очень привязана к Киму. Он значил для нее больше, чем какой-либо другой мужчина в ее жизни, но сейчас ей очень хотелось, чтобы он ушел. Катарин понимала, что надежд на это очень мало, поскольку по всем признакам было видно, что Ким настроен продлить их вечернее бдение до глубокой ночи. "А ведь уже глубокая ночь", - подумала Катарин, когда несколькими секундами раньше она бросила взгляд на каминные часы и была потрясена тем, что они показывают час тридцать. Именно поэтому она и предложила убрать остатки их застолья. "Черт побери, - мрачно подумала Катарин, - он проторчит здесь еще по меньшей мере час, я его уже хорошо знаю". Она попыталась придумать приличный способ деликатно избавиться от Кима, но тут же сдалась. Что бы она ни сочинила, он останется до победного конца, как всегда делал это, пока она не вытолкает его взашей, ссылаясь на полное моральное и физическое истощение.
Сегодня Катарин не нужно было изображать усталость. Она действительно была вымотана. Спина и ноги болели, плечи были скованы напряжением, которое переходило на шею. Но голова была совершенно ясной, и события последних двенадцати часов вставали перед ней с поразительной четкостью. Что за удивительный день выдался - в начале эта странная встреча с Эстел Морган, а в конце - Норман и проблемы с Терри. О, как ей хотелось бы побыть одной, собрать энергию для следующих шагов, каждый из которых должен быть продуман в деталях, если им предстояло стать шагами к успеху. Главным из этих шагов был предстоящий разговор с Виктором. Из спальни, после того, как она переоделась, Катарин пыталась дозвониться до него в "Клэридже". Номер не ответил. Тогда она оставила для него еще одно сообщение, что позвонит утром, понимая, что ей будет очень неловко говорить с Виктором в присутствии Кима, если Виктор решит позвонить ей сам. Информация, которую ей предстояло передать, была сугубо конфиденциальной. Катарин улыбнулась сама себе. Виктор будет ей доволен. Норман выразил мнение, что ее планы чересчур сложны и поэтому трудновыполнимы. Она не согласилась с ним.
- Ну вот, я закончил, - воскликнул Ким, в очередной раз влетев в гостиную. - Еду я поставил в холодильник, а грязные тарелки - в раковину.
Катарин устало открыла глаза.
- Спасибо, Ким. Это было очень мило с твоей стороны.
- Как насчет чашки кофе, дорогая?
- Спасибо, не хочу. Правда.
- Тогда и я не буду. Давай допьем вино и расслабимся. Поставить музыку? - продолжил он счастливым голосом и направился к небольшому встроенному шкафу возле камина, в котором стоял проигрыватель. - Я бы не возражал против какой-нибудь романтической мелодии…
- Ким, умоляю тебя, я ужасно устала, - не повышая голоса, произнесла Катарин, но бросила на него холодный упрекающий взгляд. - Я бы предпочла обойтись без музыки, если ты не возражаешь.
- Прости, пожалуйста, - извинился он. - Давай тогда просто посидим и поговорим. Я уже сто лет не говорил с тобой наедине.
Прежде чем Катарин смогла вставить слово о том, что ему пора бы и честь знать, Ким быстрыми шагами прошел через комнату и опустился рядом с ней на полу. Глядя на девушку сверху вниз, он улыбнулся и внезапно понял, почему Терри называет ее киской. В эту минуту в Катарин было что-то невероятно кошачье - осторожный взгляд широко расставленных глаз под длинными шелковистыми ресницами, грациозная поза, в которой она, слегка согнув голову, облокотилась на подушки. Все те мелкие вопросы, которые он собирался ей задать, куда-то мгновенно улетучились. Не было ничего, кроме этого манящего, обрекавшего его на танталовы муки лица. Оно вводило его в состояние транса, гипнотизировало.
Ким улыбнулся, прикоснувшись к щеке Катарин указательным пальцем.
- Моя любимая, сладкая моя девочка, - пробормотал он так тихо, что Катарин его почти не расслышала, а затем, наклонившись вперед, обнял ее и бережно поцеловал. Это был нежный поцелуй, и Катарин не сопротивлялась, хотя мысли ее были очень далеки от Кима и его ласк.
Но постепенно его губы становились более требовательными. Страсть требовала выхода, и он прислонил Катарин к подушкам, поглаживая ее шею и ища языком ее язык. В следующую минуту его вторая рука, бережно лаская, переместилась на ее грудь, а затем поползла по изгибу бедра. Ласки Кима становились все более настойчивыми. Он слегка придвинулся к ней, частично покрывая своим телом ее, и Катарин ощутила через тонкую ткань платья его эрекцию, услышала, как гулко бьется его сердце, как тяжело он дышит в коротких перерывах между поцелуями. Страсть Кима становилась неуправляемой.
Катарин почувствовала, что ее охватывает чувство страха. Она задержала дыхание и плотно смежила веки, стараясь придумать приличный способ отделаться от Кима так, чтобы не обидеть его. Она не хотела, чтобы его ласки продолжались, и несколько раз непроизвольно вздрогнула.
Ведомый сейчас только страстью, Ким неправильно понял ее дрожь, приняв ее за эхо своего желания - желания безраздельно обладать обожаемым человеком, слиться с ним воедино, соединить свое тело с любимым телом. Навсегда! Как же долго он хотел ее - все эти долгие нескончаемые месяцы, - и, несомненно, этого же хотела и она. Даже если она не показывала этого раньше. Не показывала явно. Не так явно, как сейчас.
Его сердце, которому было тесно в грудной клетке, разрывалось от ничем не омраченной радости. "О, любовь моя, моя родная девочка, моя Катарин, моя единственная любовь…" - пронеслось в голове Кима. Она еще раз вздрогнула всем телом в его руках, и это разожгло его страсть еще больше. Ким сгорал от возбуждения. Он немного подтянулся на руках и теперь уже полностью покрывал тело Катарин своим. Она была такой мягкой, такой податливой под ним, такими близкими были ее ноги, ее прекрасная грудь, ее живот… Как идеально подходила ему эта девушка! Он нашел ее губы своим жаждущим ртом и впился в них со всей бившейся в нем страстью. Киму показалось, что он не выдержит этого напряжения.
Придавленная его весом, Катарин утратила всякую способность двигаться и пришла в ужас от этого. "Я не хочу этого. Я не хочу этого, - молоточками стучало в ее голове. - Я должна как-то заставить его остановиться. О Господи, что же мне делать?" Сейчас теплая любящая рука, мягко поглаживая, касалась ее голой икры и медленно поднималась к колену, прикрытому платьем. Задержавшись на мгновение на колене, она поползла вверх, на внутреннюю поверхность бедра. Умелые прикосновения кончиков его пальцев были легкими, почти неощутимыми. Катарин повернула голову, пытаясь вздохнуть, и неожиданно из ее горла вырвался протестующий крик. Это произошло в тот момент, когда рука Кима опускалась вниз по животу. Это было медленное и нежное движение, но тело Катарин мгновенно напряглось.