Принцесса в розовом - Мэг Кэбот 11 стр.

ЛАНА УАЙНБЕРГЕР - в этом году пред­седатель комиссии по выпускному.

Ну вот и все. Я погибла. Возможностей по­пасть мне на этот бал НЕ ОСТАЛОСЬ. Лана ско­рее откажется от своей специальной диеты, чем наймет группу моего пария. Лана ненавидит моих друзей и всегда ненавидела.

Не могу сказать, что ее чувство остается без­ответным с моей стороны.

И что мне ТЕПЕРЬ делать? Я НЕ МОГУ про­пустить выпускной. Просто НЕ МОГУ!!!!!!!!

Но, по-моему, мои проблемы - не самые большие. В этом мире есть ситуации и похуже. Например, у Бориса. Только что получила от него сообщение.

ДжошБелл2: Миа, я хотел сказать тебе спасибо за то, что ты сегодня для меня сдела­ла. Прямо не знаю, почему я повел себя так глупо. Наверное, просто чувства перехлестну­ли через край. Я так ее люблю! Но теперь мне ясно, что мы судьбой не предназначены друг другу, как я долго думал (наконец я это осознал, смешно, да?). Лилли подобна дикому мус­тангу, рожденному быть свободным. Теперь я вижу, что ни один парень - по крайней мере, такой как я, - не в состоянии укротить ее. То, что у тебя с Майклом - бесценное со­кровище, Миа. Это так редко и красиво - лю­бить и быть любимым.

Борис Пелковски.

Р.S. Моя мама говорит, что вычистит твой свитер к концу недели, и я смогу отдать его тебе. Она говорит, что наша химчистка удалит кровь, и никаких пятен не останется.

Б.П.

Бедный Борис! Представляет Лилли диким мустангом. Диким грибом уж тогда, скорее. Но мустангом? Ужас.

Надо бы проверить, чем она сейчас занимает­ся. Когда я видела ее последний раз, Лилли была мало на себя похожа, стояла вся бледно-зеленая и смотрела нам вслед. Я написала ей совершенно невинное, не содержащее ни слова обвинений, дружелюбное письмо, чтобы выяснить ее состо­яние после сегодняшних суровых испытаний.

Можете ли вы вообразить мое возмущение, когда в ответ на мои усилия пришло следующее:

ЖнскПрава: Здорово, П.Д.!

(ПэДэ - прозвище, которое решила мне дать Лилли несколько недель назад. Расшифровывается как принцесса Дженовии. Я сто раз просила не назвать меня так, но она настаива­ет. Может, потому, что я имела неосторожность известить ее о том, как меня это раздражает?)

Что ты? Тебя так не хватало на сегодняш­ней пресс-конференции АУВШПНУДП. Похо­же, мы можем привлечь к нашему делу и гостиничный профсоюз. Если мы привлечем к забастовке отели, как уже привлекли ресто­ранных работников, то сможем поставить го­род на колени! Наконец люди поймут, что с обслуживающим персоналом шутки плохи! И простым людям надо платить достойную зарплату!

Тебе не кажется, что Борис очень странно вел себя сегодня днем? Должна признаться, я даже немного испугалась, Я понятия не име­ла, что он, оказывается, псих. Впрочем, он же музыкант. Я должна была догадаться. Вы с Майклом здорово справились с ситуацией, молодцы. Прямо доктор Маккой и медсестра Чапел. Хотя, думаю, ты бы хотела, чтобы я сравнила вас с доктором Ковачом и медсест­рой Эбби. Вы очень были на них похожи.

Так, стоп. Мама просила меня расставить тарелки по местам.

Лил.

Р.S. Сегодня вечером после пресс-конферен­ции Джангбу сделал самую классную вещь: он подарил мне розу из киоска на Канал-стрит. Таа-аа-аа-ак романтично! Борис никогда мне роз не дарил.

Признаюсь: я была потрясена. От того, что Лилли может так бесцеремонно отмахиваться от боли Бориса. Этим ее "Что ты?" Тем, что она сравнила нас с героями "Звездного пути"... Обычно она с пренебрежением относится к про­явлениям поп-культуры. Но самый страшный шок я испытала из-за того, что всех музыкан­тов она обозвала психами. Ку-ку! Ее брат, а МОЙ БОЙФРЕНД - музыкант! У нас, конечно, есть проблемы, но не потому, что он псих. Факти­чески, мои проблемы с Майклом имеют под со­бой основание; он, Козерог, СЛИШКОМ твердо стоит на земле, тогда как я, своевольный Те­лец, постоянно хочу приятно разнообразить наши отношения.

Я сразу ей ответила. Я так злилась, что даже руки дрожали.

ТлстЛуи: Лилли, интересно ли тебе будет узнать, что Борису наложили два шва и сде­лали противостолбнячный укол из-за того, что случилось сегодня в классе ТО. Более того, у него, возможно, сотрясение. Может, ты ото­рвешься от помощи Джангбу, парню" с кото­рым ты познакомилась ТРИ ДНЯ НАЗАД, и выразишь хоть каплю сочувствия своему бывшему бойфренду, с которым встречалась ЦЕЛЫХ ШЕСТЬ МЕСЯЦЕВ.

М.

Ответ от Лилли пришел почти сразу же.

ЖнскПрава: Извини меня, ПД., но я не могу сказать, что мне приятен твой снисходи­тельный тон. Будь добра, оставь меня в покое со своими королевскими замашками. Мне жаль, если тебе не нравится Джангбу или работа, которую я делаю, чтобы помочь ему и подобным людям. В любом случае, это не озна­чает, что я должна становиться заложницей прошлых отношений с малолетним, любя­щим выставлять себя на показ, тешащим себя иллюзиями нарциссистом, таким как Борис. Я не заставляла его брать глобус и бросать себе на голову. Он сам сделал свой выбор. Ду­маю, что ты, как честный и постоянный зри­тель канала женских фильмов, сразу узнаешь манипулятивное поведение, которым зло­употребляют дураки вроде Бориса.

Но если ты прекратишь смотреть так много фильмов и для разнообразия попытаешь­ся пожить своей жизнью, может, тоже пой­мешь это. И напишешь что-нибудь стоящее в школьную прессу. А не меню.

Я подумала, что она, возможно, чувствует вину за то, что сделала с Борисом, Уж слишком она на него набросилась. Однако на это мне плевать. Но наезд на мой писательский труд я не могла оставить без внимания, поэтому я сразу дала ответный залп.

ТлстЛуи: Может, я и смотрю слишком много фильмов, но, по крайней мере, не хожу по улицам перед камерами, как ты. Я предпо­читаю СМОТРЕТЬ фильмы, а не изобретать драматические сюжеты ДЛЯ фильмов. Более того, ставлю тебя в известность, что Лесли Хо еще вчера попросила меня написать серьез­ную передовицу для газеты.

И вот что я получила в ответ:

ЖнскПрава: Ты слабачка! Давай, иди, ной из-за того, что тебе придется все лето протор­чать во дворце в твоей Дженовии (вах-вах-вах) и что мой брат не хочет идти с тобой на вы­пускной. А решение НАСТОЯЩИХ проблем предоставь таким людям, как я, то есть тем, чей интеллект достаточно высок для того, чтобы справляться с подобными ситуациями.

Все, это была последняя капля. Лилли Московитц мне больше не подруга. Количество оскорблений превысило меру, которую я в со­стоянии вытерпеть. Думаю, надо написать и информировать ее об этом.

Но, наверное, это будет по-детски и недоста­точно ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНО.

Попрошу Тину быть отныне моей лучшей подругой.

Нет, это тоже детство. Мы уже не в третьем классе. Мы уже почти женщины, как говорит моя мама. Женщины вроде моей мамы не объяв­ляют во всеуслышание, кто будет их лучшей подругой, а кто не будет. Они это просто... зна­ют. И не рассказывают об этом. Я не знаю, как им это удается, но, тем не менее, удается. Мо­жет, дело в эстрогене или еще в чем-то.

О господи, голова-то как разболелась!

5 мая, понедельник, 23.00

Боже, чуть не разревелась, когда проверила свой ящик в последний раз перед сном. Вот что я там нашла:

ЛинуксКрут: Миа, ты точно не злишься на меня за что-то? Ты ведь едва сказала мне сегодня пару слов. За исключением истории с Борисом. Ты не сердишься на меня, случай­но?

Затем еще одно:

ЛинуксКрут: Не обращай внимания на пре­дыдущее сообщение. Это было глупо. Я же знаю, что если бы сделал что-то, что тебя расстроило, ты бы сразу мне сказала. У тебя такой тип характера. Это одна из причин, почему нам так хорошо вместе, - мы можем сказать друг другу все.

И затем:

ЛинуксКрут: Дело же не в твоем праздни­ке? Ну, что я не набил морду Джангбу за то, что они делали с Лилли? Это потому, что вмешательство в личную жизнь моей сестры никогда не заканчивается хорошо, как ты, на­верное, уже заметила.

И затем:

ЛинуксКрут: Ладно, впрочем. Спокойной ночи. Я люблю тебя.

Ох, Майкл! Милый мой!

ТАК ПОЧЕМУ ЖЕ ТЫ НЕ ПРИГЛАША­ЕШЬ МЕНЯ НА ВЫПУСКНОЙ???????????????

6 мая, вторник, 3 часа ночи

До сих пор не верю, что она посмела мне та­кое сказать. Я ОЧЕНЬ многое узнала из филь­мов. Ну, вот, например:

ВАЖНЫЕ ВЕЩИ, КОТОРЫЕ Я,

МИА ТЕРМОПОЛИС,

УЗНАЛА О ПИСАТЕЛЬСКОМ ТРУДЕ

ИЗ ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ФИЛЬМОВ

"Аспенский экстрим": Ти Джей Берк пере­езжает в Аспен, чтобы стать горнолыжным инструктором, но на самом деле он просто хо­чет писать. Закончив свое произведение, трога­тельный долг своему покойному другу Дексу, он положил его в конверт и послал в журнал "Паудер". Мимо пролетает воздушный шар и пара лебедей. Затем зритель видит, как по­чтальон опускает экземпляр "Паудера" в почто­вый ящик Ти Джея. На обложке - анонс исто­рии Ти Джея! Вот как просто опубликоваться!

"Странные парни": всегда необходимо де­лать копию произведения.

"Маленькие женщины": то же самое.

"Мулен-Руж": когда пишешь пьесу, не сле­дует влюбляться в главную героиню. Особенно, если она больна туберкулезом. И не стоит пить зеленые напитки, предложенные карликом.

"Колокол": не позволять маме читать кни­гу, пока она не будет издана (когда уже ничего нельзя будет исправить).

"Приемыш": никогда не доверять близнецу.

"Это ли не прекрасно", история о Жаклин Сюзанн: издатели, в общем, не возражают, если представить им рукопись, написанную на ро­зовой почтовой бумаге.

Как СМЕЕТ Лилли предполагать, что я тра­чу время, смотря телевизор?

А если случится так, что я выберу карьеру врача, то и тут все было не зря, потому что я смотрела почти все серии " Скорой помощи".

6 мая, вторник, ТО

Сегодня ужасный день во всем.

1. Мистер Дж. осчастливил нас блиц-опро­сом по алгебре, который я провалила, потому что вчера была перегружена проблемами Бори­са/Лилли/выпускного и позаниматься не успе­ла. Вообще-то мой собственный приемный папа мог бы хотя бы один или два раза намекнуть, что собирается проводить блиц-опрос. Но, ви­димо, это нарушило бы какой-то моральный кодекс учителей. Да уж! А как же моральный кодекс приемных отцов? Об ЭТОМ кто-нибудь когда-нибудь слышал?

2. Нас с Шамикой опять застукали за пере­дачей друг другу записок, и теперь мы долж­ны написать эссе на тысячу слов о влиянии глобального потепления на экосистемы Южной Америки.

3. У меня больше нет партнера по работе о болезнях и нарушениях, которую мы делаем на здоровье и безопасности, потому что мы с Лилли не разговариваем. Она меня совершен­но игнорирует. Она даже в школу поехала на метро, а не в лимузине со мной и Майклом. Не могу сказать, чтобы сильно расстроилась.

Плюс ко всему этому мне дали задание опи­сать синдром Аспергера" Ну почему мне не дали что-нибудь поинтереснее? Все это так нечест­но, особенно когда я раздумываю, не заняться ли мне врачебной деятельностью.

4. За ланчем я случайно съела сосиску, ко­торую по ошибке положили в мою вегетарианс­кую Индивидуальную пиццу с сыром. Еще и Борис провел весь урок, выписывая на все лады слово "Лилли" на своем футляре от скрип­ки. Лилли вообще не пришла на ланч. Может, они с Джангбу улетели на самолете в Непал и никогда больше не будут нас доставать? Хо­рошо бы. Но Майкл сказал, что это вряд ли, скорее всего, они на очередной пресс-конфе­ренции.

5. Майкл не изменил своего мнения насчет выпускного. Конечно, я его не спрашивала. Просто мы с ним проходили мимо стола, где Лана и другие члены комиссии по выпускному

продавали билеты, и Майкл прошипел что-то нелестное в адрес парня, который ненавидит, когда ему в чили кладут сладкую кукурузу. Он как раз покупал билеты для себя и своей де­вушки.

Даже парень, который ненавидит, когда ему в чили кладут сладкую кукурузу, идет на бал. Все на свете идут на бал. Только я не иду.

Лилли так и не вернулась к началу урока после перемены на ланч. Что, скорее всего, даже к лучшему. Не думаю, что Борис смог бы удержать себя в руках, войди она сейчас в дверь. Он в каком-то углу нашел огрызок мела и те­перь рисует круги вокруг имени Лилли на фут­ляре для скрипки. Мне хотелось подойти к нему, встряхнуть его и крикнуть:

- Да брось ты! Прекрати! Она того не стоит!

Но боюсь, от этого его швы могут разойтись.

Да еще и миссис Хилл, явно благодаря вче­рашним событиям, прочно сидит за своим столом, листает каталоги "Горнет Хилл" и по­глядывает на нас орлиным глазом. Могу поспо­рить , у нее вчера были проблемы из-за истории со скрипачом-виртуозом и падением глобуса. Директриса Гупта очень строго относится к кро­вопролитию в пределах школьной территории.

Лично я не нашла ничего лучшего, как на­чать обдумывать поэму, которая выразит мои истинные чувства ко всему происходящему. Я, наверное, назову ее "Весенняя лихорадка".

Если получится хорошо, предложу ее в "Атом". Не под своим именем, разумеется. Анонимно. Если Лесли узнает, что ее написала я, то ни­когда не напечатает, потому что, как начинаю­щий репортер, я еще не доросла до поэм.

Но если она ОБНАРУЖИТ ее под дверью ре­дакции "Атома", то, может, и пустит в печать.

А вообще, судя по всему, терять мне нечего. Не может быть хуже, чем сейчас.

6 мая, вторник,

больница Святого Винсента

Нет, может. Намного, намного хуже.

Наверное, это я во всем виновата. Все из-за того, что я написала до того. Нечего было пи­сать, что хуже быть не может. На самом деле все определенно МОЖЕТ стать еще хуже, чем:

• Провал блиц-опроса по алгебре.

• Неприятности на биологии из-за передачи записок.

• Задание описать исследование синдрома Аспергера по здоровью и безопасности.

• Папины попытки уволочь меня в Дженовию на все лето.

• Отказ бойфренда пригласить меня на выпуск­ной бал.

• Услышать, как лучшая подруга назвала меня слабой.

• Вид ее бойфренда, которому наложили швы на голову из-за собственноручно нанесенной глобусом раны.

• Попытки бабушки заставить меня отужи­нать с султаном Брунея.

Хуже может быть новость, что моя беремен­ная мама потеряла сознание в отделе заморо­женных продуктов в "Гранд Юнионе".

Я совершенно серьезно. Она приземлилась вниз лицом на пельмени. Слава богу, пельмени спружинили, и мама сползла на пол уже спи­ной вниз, иначе мой (моя) потенциальный (-ая) братик (или сестричка) мог (могла) бы серьез­но пострадать под весом своей собственной ма­тери.

Менеджер "Гранд Юниона" совершенно обалдел и, по-моему, временно спятил. По сло­вам свидетелей, он носился по магазину, всплескивал руками и орал: "В четвертом отде­ле умерла женщина! В четвертом отделе умерла женщина!"

Даже не знаю, чем бы все закончилось, если бы там не оказалась команда пожарных. Я се­рьезно. Местная пожарная команда ходит в "Гранд Юнион" за покупками. Я это знаю, по­тому что мы с Лилли (когда еще были подруга­ми и в первый раз разглядели, какие пожарные красивые) специально ходили туда любоваться, как они набирают нектарины и манго. Так вот, они как раз и были там в тот момент, когда мама заняла горизонтальное положение. Они сразу же проверили ее пульс и выяснили, что она жива. После чего вызвали "скорую помощь" и отправили в ближайшую больницу скорой по­мощи Святого Винсента.

Очень жаль, что мама была без сознания. Ей бы страшно понравились пожарные, кото­рые так заботливо нагибались над ней. К тому же они еще оказались такими сильными, что смогли поднять ее... При ее нынешнем весе - это о многом говорит. Так что здорово.

Представляете, сижу я себе на французс­ком - скучно до жути, - и тут звонит мой мобильный телефон... Ох, как я испугалась! Не потому, что он позвонил первый раз в жиз­ни, и даже не потому, что мадемуазель Кляйн отбирает телефоны, которые звонят во время ее урока. А потому, что единственные люди, кто может позвонить на мой мобильный телефон, это мама и мистер Дж., и только затем, чтобы сообщить мне, что роды начались и мне надо бе­жать домой.

Правда, прежде чем я ответила, прошло око­ло минуты, потому что я не сразу сообразила, что это звонит МОЙ телефон. Я еще осуждаю­ще смотрела по сторонам на одноклассников, а они осуждающе смотрели на меня. Так вот, звонила не мама и не мистер Дж,, чтобы ска­зать, что ребенок вот-вот родится. Это был ка­питан Пэт Логан, он спросил, знаю ли я Хелен Термополис, и если да, то не могла бы не­медленно прийти в больницу Святого Винсента. Пожарные нашли мобильный телефон в ее сумочке и набрали единственный номер, зане­сенный в память...

Мой.

Я взвизгнула, схватила вещи, потом Ларса. После чего мы бросились вон из класса без объяснения причин... вроде как я внезапно почувствовала у себя симптомы синдрома Аспергера. По дороге к выходу я пролетела мимо класса мистера Джанини, резко затормозила, подала назад, всунула голову в дверь и проора­ла, что его жена в больнице и ему лучше бро­сить этот мел и идти с нами.

Никогда не видела, чтобы мистер Дж. так перепугался. Даже когда он впервые встретил­ся с бабушкой.

Втроем мы выбежали на улицу и помчались к метро, доехали до станции "Семьдесят седь­мая улица", потому что в такой пробке такси не смогло бы довезти нас быстро, а Ханс с ли­музином отдыхали до конца моих уроков.

Не думаю, что персоналу больницы святого Винсента (прекрасные люди и специалисты, между прочим) когда-либо приходилось встре­чать столь кошмарную троицу: истерически настроенную принцессу Дженовии, ее телохра­нителя и отчима. Мы ввалились в приемный покой и стояли, выкрикивая имя моей мамы, пока не вышла медсестра и не сообщила:

- Хелен Термополис чувствует себя пре­красно. Она пришла в себя и сейчас отдыхает.

У нее было небольшое обезвоживание, вот она и упала в обморок.

- Обезвоживание? - Мне снова стало пло­хо, на этот раз по другим причинам. -Она хле­щет по восемь стаканов воды ежедневно.

Медсестра улыбнулась.

- Ну, она говорила, что ребенок сильно давит ей на мочевой пузырь...

- С ней все будет в порядке? - допытывал­ся мистер Дж.

- С РЕБЕНКОМ все будет в порядке? - до­пытывалась я.

- Да с ними обоими все будет в порядке, - сказала медсестра. - Идемте со мной, я прово­жу вас к ней.