* * *
– Тебе ловко удается избегать меня, Кэтлин.
Ледяные мурашки побежали по спине Кэтлин, когда Гэри вышел из кабинета Джона и преградил ей путь. Она молча смотрела на него; их разделяла лишь корзина с чистым бельем в ее руках. Полагая, что осталась в доме одна, Кэтлин собиралась отнести белье наверх, в свою комнату.
– Я вовсе не избегала тебя. Я была занята. Как и сейчас. Так что извини.
С ухмылкой на лице Гари шагнул в сторону. Уже на полпути в свою комнату она поняла, что бывший муж идет следом. Сердце ее испуганно екнуло.
– Я настаиваю на том, что нам необходимо побеседовать, – сказал он, как только лестница осталась позади.
Кэтлин повернулась к нему, прежде чем открыть дверь:
– Отлично. Подожди меня внизу.
– Зачем же? – Он решительно открыл дверь в ее спальню. – Нам и тут будет хорошо.
Она смотрела на него, словно кролик на удава, а ее пульс тут же испуганно зачастил. Гэри довольно засмеялся.
– Ну, скорей же, Кэтлин, – издевательски засмеялся он. – Чего ты боишься?
– Я не боюсь.
– Да ну? – Он коснулся бешено бьющейся жилки на шее. – Тогда это признак желания, не так ли?
Кэтлин дернулась в сторону и прошла в комнату. Ее тошнило от его наглости и самоуверенности. От страха кровь стыла в жилах. Она опустила корзину на сиденье кресла-качалки. Мягко щелкнул дверной замок.
– А тебе этот свежий горный воздух явно пошел на пользу, Кэтлин, – задумчиво произнес он. – Ты стала просто неотразимой.
Гэри склонил голову набок и еще немного поизучал ее.
– Хотя вполне возможно, что это вовсе не горный воздух. Может быть, все это благодаря тому живописному ковбою? Скажи мне, Кэтлин, у тебя появился любовник?
– Моя личная жизнь тебя совершенно не касается. Она старательно скрывала страх.
– Юридически ты совершенно права. Но мне любопытно.
Гэри отошел от двери и подошел к ней. Его рука приподняла ее подбородок, и он уставился ей прямо в глаза.
– Ты наконец научилась правильно отвечать на мужскую ласку? Или он так же разочарован, как и я?
Она дернулась, чувствуя, как слова хлещут ее наотмашь почище пощечины. И тут же возненавидела себя за то, что все еще реагирует на его мерзкие выходки.
Гэри хихикнул своим злорадным, ненавистным смешком, так врезавшимся в ее память за долгие годы брака.
– Ты и вправду решила, что с другим мужчиной все будет по-другому? Ты же знаешь, что тебе не дано понять, что доставляет мужчине удовольствие. Ты всегда была сплошным разочарованием. И будешь такой и впредь.
Слезы выступили у нее на глазах, когда его слова проникли в ее мозг, как невидимая отрава. Но в сознании тут же всплыл еще один голос: "Не смей слушать его. Он лжет тебе. Ты и сама это знаешь". Голос Коди. Его поддержка.
– Немедленно отпусти меня!
Гэри выгнул бровь, изумившись даже этому слабому проблеску сопротивления.
– Только когда я закончу. Думаю, что мне не помешает узнать, чему тебя научил твой жеребец.
Он склонился над ней. Кэтлин не шелохнулась. Когда его рот накрыл ее губы, она все так же стояла, как памятник. Наконец Гэри поднял голову и вздохнул.
– Думаю, что ты даже не пытаешься понравиться. Давай попробуем еще раз, только побольше чувства.
Он снова склонился над ней, но женщина мотнула головой. Его пальцы больно сжали ее подбородок.
– Тебе не справиться со мной, – мрачно предупредил он. – Я намного сильнее, ты сама знаешь.
О да, это Кэтлин отлично знала. Он применял силу по отношению к ней всего несколько раз, и то лишь потому, что она была великолепной ученицей. Кэтлин очень рано поняла, что гораздо мудрее подчиниться без борьбы. Его коньком было словесное издевательство.
Гэри очень любил причинять боль. И демонстрировал это сейчас.
"Он не сможет причинить тебе боль, если ты не позволишь ему, – зазвучал робкий внутренний голос. – Не позволяй ему издеваться над собой. Не бойся его".
Она выдержала его взгляд, не позволив панике взять верх, хотя сердце у нее ушло в пятки.
– Прошло то время, когда ты мог приказывать мне.
– Не вижу, кто бы мог помешать мне.
– Предупреждаю тебя, Гэри, оставь меня в покое. Гэри откинул голову назад и захохотал.
– Боже, это жутко впечатляет, Кэтлин. Ты предупреждаешь меня? Я должен затрястись от страха?
– Если у тебя хватит ума, – спокойно ответила она. И в ту же секунду смех полностью исчез из его глаз.
Кэтлин инстинктивно поняла, что если собирается выиграть это маленькое сражение, то не должна выказать ни капельки страха.
После невыносимо долгой паузы он оттолкнул ее так, что Кэтлин едва устояла на ногах, в последний момент успев вцепиться в ручку кресла.
– Ну и дьявол с тобой! А то я не знаю, что все это и яйца выеденного не стоит.
Облегчение омыло ее, словно благостная океанская волна во время прилива. Она сделала это! Она нарушила порочный круг, в который ее толкнули много лет назад против воли. Впервые за все эти годы Кэтлин боролась с ним и победила его. Она победила!
Гэри снова повернулся к ней.
– Тебе следует что-то предпринять насчет Хизер, – равнодушно произнес он, словно ничего не произошло.
Кэтлин выпрямилась, усилием воли заставив ослабевшие колени не подгибаться.
– А я думаю, что это тебе следует что-то предпринять насчет Хизер.
– Ну уж нет! Это тебе приспичило отрывать девочку от родных мест и везти бог знает зачем сюда. Скажешь ей, что она не может жить со мной.
– Почему это? Она ведь и твоя дочь.
– Но я никогда не хотел ни одну из них. Ребенка, которого я хотел, ты убила.
Атака была столь неожиданной и безжалостной, что Кэтлин чуть не обезумела. Она смотрела на него, а сознание в это время автоматически защищалось, пытаясь закрыться от всего туманной пеленой. Ей наконец стало ясно. Она вовсе не выиграла. Он все еще держал козырную карту, против которой у нее никогда не было сил бороться.
– Что же все-таки произошло в тот день, Кэтлин? – произнес он жалящим голосом. – Кевин заплакал, а ты не сочла нужным подойти? Или слегка помогла ему перебраться в его маленькую могилу?
Кэтлин закрыла глаза и помотала головой.
– Нет! – прошептала она; кошмар случившегося много лет назад ожил перед глазами. – Он умер от детского синдрома грудничков. И следователь подтвердил это.
– Именно в этом ты и постаралась убедить всех и каждого. Только не меня. Я-то знаю правду. Ты убила моего сына. Ты хотела снова завоевать мое сердце и не придумала ничего иного. Ты убила своего собственного ребенка!
Эмоции, спрятанные где-то в самых темных и дальних уголках души, вырвались вдруг на волю и взорвались подобно вулкану. Захваченная нестерпимой болью, Кэтлин даже не сознавала, что это именно она вопит "Нет!" снова и снова. Она бросилась на источник своих мучений и дико замолотила кулачками по его груди.
Кэтлин не видела, как дверь распахнулась – и Коди влетел в комнату, силой оттащив ее от мучителя. Он прижал ее к себе, шепча ласковые слова и пытаясь успокоить.
Она не сознавала ничего, кроме жгучей боли, которая, казалось, прожгла ее душу насквозь.
Коди покрепче прижал к себе Кэтлин, почувствовав, что ее снова затрясло. Он сидел, прислонившись к изголовью кровати, а она свернулась клубком и прижалась к нему, словно Коди мог защитить ее от мучивших демонов.
Но правда состояла в том, что еще никогда он не чувствовал себя столь бесполезным. Коди не мог спасти ее от врага, которого не видел. Ух, с каким бы удовольствием он сейчас добрался до шеи Гэри! Но Джон мудро вытолкал того из комнаты и, вероятнее всего, из дома. После того, что Джон и Коди увидели собственными глазами, Гэри поступит мудро, если будет держаться подальше от ранчо.
Коди закрыл глаза и прислонил голову к стене. Он чувствовал себя отвратительно. Но все равно не собирался покидать Кэтлин, пока той не станет лучше.
– Ты, наверное, подумал, что я совсем трусиха?
– Нет, милая, это неправда.
– Я пыталась дать ему отпор. И даже в какой-то момент подумала, что победила. – Она грустно рассмеялась. – Боже, какая же я дура! Я не могу победить его. Не могу.
Коди еще крепче обнял ее, не зная, что на это ответить.
– Я не убивала моего ребенка. Я не способна на такое.
– Я знаю. Расскажи мне, как все случилось. Кэтлин набрала полную грудь воздуха и решилась.
– Его звали Кевин, ему исполнилось бы в октябре этого года пять лет. Он был таким красивым ребенком. Родив его, я, можно сказать, впервые осчастливила Гэри.
Кэтлин замолчала и нервно затеребила пуговку на рубашке Коди. Она то расстегивала ее, то застегивала.
– Гэри отдал сыну столько внимания за два месяца его жизни, сколько не перепало девочкам и за десять лет.
Ее голос дрогнул, и Коди прижался к ее лбу щекой.
– Все в порядке, – прошептал он.
– Однажды утром я положила Кевина после кормления в его кроватку. И он... так больше и не проснулся. Так и уснул навсегда. Ушел от меня навсегда.
Коди почувствовал, как ее слезы промочили ему рубашку. Он отдал бы что угодно, чтобы избавить любимую от этой боли.
– Гэри во всем винил лишь меня, – хрипло сказала Кэтлин. – Он счел, что я небрежно ухаживала за ребенком. А потом и вовсе пришел к совершенно диким выводам, что именно я убила Кевина. Гэри отводил душу, обвиняя меня, так что я чуть не сошла с ума. Эти пытки становились все изощреннее, и мне расхотелось жить. Если бы не дочери...
Кэтлин замолчала в ту секунду, когда пуговка с рубашки Коди осталась в ее руке. Она так и не закончила, но Коди и так все понял.
– Все это уже в прошлом. – Он погладил ее волосы. Коди с трудом сдерживался. Ему очень хотелось бы последовать первобытному инстинкту, который подсказывал, что сейчас самое правильное – разыскать Гэри Хантера и рассчитаться с ним за все, что тот сотворил с Кэтлин.
– Гэри всегда наслаждался подобными ментальными играми со мной, – глухо продолжала Кэтлин. – Сначала я была слишком молода и наивна, чтобы понять, что он, собственно, хочет. А к тому времени, когда поняла, что он из себя представляет, мне уже было наплевать. Я была в ловушке и не видела, как из нее вырваться. Гэри никогда не скрывал, что не любит девочек, и я боялась, что его жестокость распространится и на них. Но он никогда не был жесток с ними, разве что обделял своим вниманием.
Ее пальцы принялись за следующую пуговицу, и Коди почувствовал, как она снова задрожала.
– Кажется, ему было вполне достаточно мучить меня. Коди сглотнул и почувствовал, как желудок сжался, когда его переполнило сочувствие. Каким же идеалистом он был, рассуждая о ее жизни и ее способах решать жизненные проблемы. Наивным идеалистом. Он был уверен, что стоит ей только захотеть, и она шутя справится с бывшим мужем. Он подталкивал ее к немедленным переменам, хотя подобные перемены должны занять годы. Сможет ли она когда-нибудь простить его?
– Я пыталась быть сильной, Коди, – пробормотала Кэтлин уже сонным голосом. – Ради тебя, Коди, и для тебя. Я хотела показать тебе, что могу выстоять против него. Только мне немного не хватило силенок. Извини, что не могу быть такой, какой ты хочешь меня видеть.
– Нет, Кэти. Ты вела себя очень мужественно. Это я был не прав. Я не понимал, что тебе пришлось перенести и против чего тебе предстоит выстоять. Пожалуйста, прости меня.
– Я должна была рассказать тебе об этом, но я так отчаянно хотела все забыть. Ты заставил меня почувствовать себя необыкновенной, понимаешь, поэтому я и не хотела, чтобы мое грустное прошлое испортило то, что возникло между нами.
– Кэти... – Коди закрыл глаза и поцеловал ее в лоб. Ему не хватало слов. Да и что он мог сейчас сказать?
– Спасибо за то, что остался со мной. – Кэтлин бессильно уронила руку и снова прижалась щекой к его груди. – Самое жуткое после смерти Кевина то, что не к кому было прислониться, некому было вот так обнять и пожалеть меня. Я была так одинока!.. Совсем одна.
Постепенно ее тело расслабилось и потяжелело. Дыхание Кэтлин стало глубоким и равномерным – она уснула. А он сидел и держал ее, не желая покинуть. Коди хотел, чтобы Кэтлин спокойно спала в его объятиях, как будто его присутствие могло отпугнуть терзавшие ее кошмары.
Немного позже на его плечо опустилась рука. Он поднял глаза и увидел Мэтти. Наверное, Коди и сам задремал, потому что в комнате был полумрак.
– Она спит, – прошептала Мэтти. – Спускайся вниз. Он кивнул и с трудом пошевелил затекшими руками и ногами, боясь разбудить Кэтлин. Он осторожно уложил ее голову на подушку. Она так и не проснулась, когда он заботливо укрывал ее одеялом. Коди еще постоял возле кровати, затем повернулся и вышел вслед за Мэтти.
– С тобой самим все в порядке? – спросила Мэтти, когда они спускались вниз по лестнице.
Внизу она задержалась и приложила ладонь к его лбу.
– Да ты горишь! – воскликнула Мэтти.
– Со мной все в порядке.
Он вошел в кабинет Джона. Джон сидел за столом. Коди рухнул в кресло и потер лоб. Голова раскалывалась.
– Где Хантер? – спросил он.
– Я посоветовал ему найти себе какое-нибудь другое место для ночлега. Он не стал спорить.
– Сломал ему парочку костей?
– Очень хотел, но Мэтти не позволила.
– Вот же жалость!.. – пробормотал Коди.
– Это ведь ничего не изменило бы, – рассудительно сказала Мэтти.
Коди поднял голову и удивился, когда все вдруг расплылось перед глазами.
– Ты болен, – мгновенно заявила Мэтти. – Надо ложиться в постель. Джон отвезет тебя домой.
Коди покачал головой:
– Меня ждет в конюшне Вихрь. Я доеду на нем.
– Ты невыносимый упрямец, – заявила Мэтти. – Ну хоть поешь что-нибудь, прежде чем поедешь.
– Я перекушу дома.
Он проигнорировал сердитый взгляд, брошенный на него Мэтти, и посмотрел на Джона.
– Тебе известно, что муж Кэтлин постоянно унижал и терроризировал ее?
Вопрос ошеломил Джона. Он заморгал.
– Физически?
– Не знаю точно, но Гэри обрушил на нее столько издевок и унижений за все годы брака, что отравил ей жизнь. Ты знал, что у нее умер сын в грудном возрасте?
– Боже милостивый! Когда? Как?
– Пять лет назад. Так эта скотина обвинял ее в убийстве собственного ребенка. И делает это при каждом удобном случае. Именно такие игры доставляют ему садистское удовольствие. Он любил изводить ими твою сестру.
– Я не знал, – прошептал Джон.
Коди набрал воздуха в легкие и медленно выдохнул.
– Теперь ты знаешь, – устало сказал он. – Твоя сестричка жила в аду целых пятнадцать лет. Так что проследи, чтобы этот ублюдок не смел даже приближаться к ранчо. И я бы на твоем месте присмотрел за девочками. С него вполне станется отыграться на них, не важно, что Кэтлин не верит в такую возможность.
– Я позабочусь об этом, – кивнул Джон.
Коди направился к двери. Все слегка плыло перед его глазами. Ничего, свежий воздух прогонит дурноту.
– Коди, пожалуйста, будь осторожен! – крикнула вслед Мэтти.
Он махнул в ответ рукой и исчез за дверью.
Глава 12
Краешком затуманенного сознания Коди понял, что непрекращающийся ритмичный шум, мешавший отключиться, это стук в его дверь.
Тихо ругнувшись, Коди вылез из кровати и натянул джинсы, которые все-таки умудрился снять вчера. Босиком, спотыкаясь от слабости, побрел к входной двери.
– Иду!
Он рывком распахнул дверь, готовый свернуть наглецу шею, но вместо этого мучительно раскашлялся.
– Боже милостивый, ты похож на ходячий труп! – охнул Джон.
– Убирайся отсюда! – Коди хотел захлопнуть дверь, но Джон вовремя вцепился в нее и помешал ему.
– Значит, Мэтти оказалась права. – Джон внимательно рассматривал взлохмаченные волосы и успевшую отрасти щетину на щеках Коди. Он шагнул в дом и закрыл за собой дверь.
Коди отвернулся и направился в кухню.
– Ты лучше держись подальше, может быть, я заразный, – предупредил он.
– Это и дураку понятно, – ответил Джон, прислонившись к дверному косяку на безопасном расстоянии. – Я привел домой Вихря.
– Спасибо. – Коди открыл холодильник и достал оттуда апельсиновый сок, открыл баночку и начал пить прямо из нее. Вместе с ней он дошел до стула у кухонного стола и рухнул на него. – Когда я вчера собрался уехать от вас, то выяснилось, что не могу удержаться в седле. Хуже этого вряд ли что придумаешь.
– Эрл сказал мне, что отвез тебя домой. Сейчас почти семь. Ты пролежал в постели весь день?
– Да. – Он прижал к воспаленным векам ладонь.
– Но выглядишь не лучше, а хуже.
– Это всего лишь грипп. Ничего страшного. Он снова раскашлялся.
– Почему бы не вызвать врача? – спросил Джон.
– Со мной и так все будет в порядке.
Вот если бы удалось избавиться от этого грохота в голове и от температуры, которая почему-то все время менялась. В своем теперешнем состоянии Коди даже не возражал, если бы ему дали спокойно умереть.
– Как Кэтлин? – спросил он.
– С ней все хорошо. Гэри сегодня не появлялся. И мы очень надеемся, что он возвратился в Чикаго.
Коди кивнул и сделал еще один глоток сока.
– Дженни приглядывает за тобой? – спросил Джон, обеспокоенный и видом друга, и его самочувствием.
– Она и отец в Лос-Анджелесе до...
Тут Коди замолчал, пытаясь сообразить, какой же сегодня день. Дьявол, он даже не в состоянии вспомнить, какое сегодня число!
– Когда они должны вернуться? – спросил Джон.
– В четверг, кажется.
– Это уже завтра. А пока я пришлю сюда Мэтти с корзинкой продуктов.
– Не стоит. Я все равно не могу есть.
– А если я пришлю Кэтлин?
– Не надо никого присылать, – сквозь стиснутые зубы сказал Коди.
– Ты же знаешь, что если Мэтти узнает о твоей болезни, то тут же примчится сюда.
– А ты ничего не говори!
Коди отодвинулся от стола и встал.
– Пощади меня, Джон. Просто оставь меня в покое. Джон молча смотрел, как Коди неуверенными шагами двинулся в свою спальню.
– Тогда я загляну к тебе завтра. Но так и не дождался ответа.
Коди решил не обращать внимания на грипп. После тридцати шести часов, проведенных в постели, он встал и объявил себя здоровым. Горячий душ принес небольшое облегчение ломившему телу, а легкий завтрак слегка приободрил его. Поскольку с ног он не валился, то и решил, что находится на пути к выздоровлению.
Коди вышел на крыльцо и вгляделся в наполовину закрытое тучами небо. Было позднее утро. Тучи, скопившиеся на западе, указывали на скорое изменение погоды. Уже сейчас было значительно прохладнее, чем обычно.
Нельзя сказать, что Коди так и кипел энергией, но провести день, пока возможно, на солнце показалось чрезвычайно заманчивым. Лучше всего взять Вихря и поехать к северной границе угодий, проверить, как там заборы. Он спокойно успеет вернуться домой до приезда Дженни и Олана. Как всегда, Коди оставил сообщение на автоответчике о всех своих планах на день, чтобы в случае необходимости его легко могли отыскать.
Потемневшие облака с запада постепенно затягивали небо, когда Кэтлин вернулась из музея во второй половине дня. Спеша к крыльцу, она успела продрогнуть, так похолодало. Ветер крепчал, и вдали грохотал гром.