Это было чересчур. Единственной мысли удалось пробиться сквозь затуманенное сознание Коди и снова ускользнуть. Затем мысль забрезжила в мозгу более четко, требуя внимания. Он жаждал проигнорировать ее, но к ней присоединилась жуткая мешанина других мыслей-сигналов, таких же настырных и не желающих сдаваться. Сигналы продолжали звенеть, предупреждая об опасности. Она же очень ранима, идиот ты этакий! А ты слишком возбужден! И вообще все происходит слишком быстро!
Сверхволевым усилием Коди оторвался от нее и посмотрел ей в глаза. И чуть не решил плюнуть на все предупреждения и приличия. Щеки Кэтлин пылали, губы припухли от поцелуев. Его поцелуев! Глаза ее потемнели от страсти и молили о продолжении. Он простонал и приник к ней, ладонями прижимая ее голову к своей груди.
– Боже мой, Кэти!
Кэтлин задрожала, так что Коди мгновенно принялся ласково поглаживать ее по спине вверх и вниз в успокаивающем ритме. А сам в это время пытался справиться с собственным возбуждением. То, что ему довелось только что испытать, не поддавалось описанию. В английском языке просто не существовало прилагательных, способных передать представление о таком блаженстве. Ему посчастливилось побывать в фантастическом мире, полном прекрасных тайн. Мире, который он лишь пригубил, а хотел бы досконально изучить с помощью Кэтлин. Только с Кэтлин.
Коди закрыл глаза и сделал глубокий вдох. Да-а, кажется, ты влип, приятель. Вне всякого сомнения. Кажется, ты готов поднести свое сердце на блюдечке женщине, которая вовсе не жаждет его заполучить. Очень ей нужны лишние сложности в жизни. Мало своих, что ли? Кэтлин только-только начала приходить в себя после долгих лет унижений, начала излечиваться, так что не смей и соваться со своими чувствами и мешать этому процессу. Ей и так пришлось всю жизнь быть в чьей-то тени: то отца, то мужа.
В чем Коди был совершенно уверен, так это в том, что не намерен затмить ее жизнь своей тенью. Но инстинктивно понимал, что его тяга защитить ее будет воспринята сейчас именно так, а не иначе.
Кэтлин пошевелилась в его объятиях, и Коди опустил руки. Медленно она отодвинулась от него. Бросив на него неуверенный взгляд, Кэтлин получила в ответ восхищенную улыбку. Эти полузатуманенные от страсти глаза кого хочешь сведут с ума! Коди старался не думать о том, как хорошо было держать ее в своих объятиях, а теперь его руки словно что-то потеряли.
– Я... э-э... – Голос ее затих, и лишь глубоко вздохнув, Кэтлин смогла продолжить. – Я не знаю, что это на нас нашло сегодня.
Коди мягко рассмеялся:
– То, что и должно было случиться. Все к этому и шло. Она нахмурилась, а он улыбнулся еще шире.
– Мы с вами только пригубили то, что произойдет между нами позже, Кэти. И судя по всему, это будет нечто сногсшибательное.
– Я не особо искусна в подобных вещах, – горько произнесла Кэтлин.
– Да ну? – тут же перебил Коди, негодуя на ее бывшего мужа. Ай да сукин сын! Так промыл мозги женщине, что совсем лишил уверенности в себе.
– Может быть, вы составите мне список всего того, в чем вы оказались, по его мнению, не на должной высоте? Тогда я мог бы рассмотреть пункт за пунктом и доказать вам, как он ошибался.
– Но это правда, – нервно заявила она. – Мне никогда не доставляло удовольствия заниматься этим...
Голос ее звучал все тише, и Кэтлин отвела глаза в сторону, вся залившись румянцем смущения. Коди ладонями обхватил ее лицо и нежно поднял его вверх.
– Вы будете стонать от удовольствия, – твердо пообещал он. – Я ручаюсь за это. Просто с ним вы никогда не были самой собой, Кэтлин. Никогда. А когда мы с вами займемся любовью, вы откроете наконец для себя то, чего он вас лишил, в чем обокрал.
Словно завороженная его голосом, она подалась в его сторону. Но на этот раз Коди не поддался искушению, а наклонился и просто поцеловал ее в лоб.
– Думаю, нам лучше ехать, а то ваша семья начнет волноваться.
– Вы правы, – согласно кивнула она, вздохнув. – Нам еще много осталось досмотреть?
– Только две комнаты здесь и верхний этаж. – Коди зашагал вперед, а Кэтлин послушно двинулась за ним.
Глава 7
Может быть, это обыкновенная похоть. Кэтлин нахмурилась: ей не нравилось холодное, но точное значение, скрывающееся за этим словом. Оно, возможно, достаточно четко отражало внешнюю сторону дела, но и отдаленно не напоминало эмоции, кипевшие в ней и Коди три дня тому назад. Их связывало что-то куда более глубокое и менее примитивное.
Кэтлин сняла с веревки очередную простыню и начала складывать быстрыми и привычными движениями. Может быть, она придает всему происшедшему слишком большое значение? Руки на мгновение приостановились, пока женщина вызывала в памяти поцелуй. Даже сейчас, несколько дней спустя, стоя в светлой, будничной, без намека на романтику прачечной, Кэтлин вспыхнула от смущения. Однако там, в музее, ее страстный отклик казался естественным и просто необходимым. Но сейчас она озадаченно хмурилась, понимая, что они не очутились в постели лишь благодаря тому, что Коди не совсем утратил здравый смысл. Если бы он не остановился...
Кэти шепотом выругалась и продолжила складывать простыни.
– Только не лги сама себе, Кэтлин, – пробормотала она. – Ты хотела этого мужчину и ни на секунду не задумалась о последствиях.
"И все еще хочешь", – тут же обвинил ее внутренний голос.
Кэтлин сдернула следующую простыню и сорвала свое раздражение на ней, вытряся несуществующую пыль. Что, интересно, думает о ее поведении Коди? Наверно, вообразил, что она – изголодавшаяся по сексу разведенная дамочка, готовая поймать его на крючок. Ну и Бог с ним, хотя это и чушь. Ей никто не нужен.
Она уложила стопку сложенных простыней на длинном гладильном столе и прошла к следующей сушилке. Если Коди искал партнершу на одну ночь, то пусть забудет об этом. Секс не привлекал ее настолько, чтобы, не раздумывая, завязать ни к чему не обязывающую интрижку.
Воображение тут же отомстило яркой картинкой их страстного объятия. Кэтлин от неожиданности шумно втянула воздух, почувствовав предательскую реакцию тела в самом низу живота. Хотя толстый свитер и мешал ей тогда, трудно было бы не почувствовать возбуждения Коди. Он желал ее и, очевидно, понял, что и она уже слишком далеко зашла, чтобы оттолкнуть его. Что же тогда его остановило?
Ее руки замешкались, пока наконец совсем не замерли, напрочь позабыв о полотенцах. Когда Кэтлин прибыла на ранчо, то восприняла его как еще одного властного мужчину, повстречавшегося на ее жизненном пути. Но теперь поняла, что ошибалась. Временами Коди был, конечно, властным, иногда даже невыносимым, но его нельзя обвинить в несправедливости или жестокости. Все действия основывались на том, что Коди считал правильным для той или иной ситуации. Наверное, именно поэтому он и остановился тогда.
Когда они займутся любовью? Ей пришлось закрыть глаза от разлившегося по телу сладостного предвкушения. Вот и попробуй тут покривить душой, когда и так все ясно. Кэтлин хотела заниматься любовью с Коди. Издевательские слова Гэри по-прежнему четко звучали в памяти, но она решительно отбросила их. Коди был так непохож на ее бывшего мужа, что любое сравнение казалось чушью. Коди удалось затронуть ее душу всего одним поцелуем. Ей верилось, что и она так же действовала на него. Как хотелось, чтобы не она со своей ущербной сексуальностью была виновата в их жалкой супружеской жизни с Гэри. Она жаждала поверить, что не только ее следует винить во всем том, что привело к разводу.
– Мам!
Голос Холли вывел Кэтлин из состояния задумчивости. Она повернулась к дочери, ворвавшейся в дверь.
– Ты готова? – задыхаясь, спросила та. – Автобус почти полон. Дядя Джон сказал, что уже пора.
Кэтлин обвела прачечную внимательным взглядом и поняла, что напрасно потеряла время и не успела закончить работу. Теперь же придется довести все до конца после возвращения из города.
– Если хотите, можете закончить.
При звуке голоса Коди Холли и Кэтлин повернулись к двери. Вместо обычной рабочей одежды на нем сегодня были выглаженные джинсы и вишневая с темно-синими полосками рубашка. Он сменил свою пропылившуюся насквозь шляпу на абсолютно новую, без единого пятнышка. Начищенные туфли блестели как зеркало.
– Изредка я навожу лоск, – сухо заметил Коди. Кэтлин заморгала и резко отвернулась. Боже, снова она пялилась на него, словно узревший любимую рок-звезду подросток! И что только в нем такого, что постоянно выводит ее из состояния равновесия и покоя? Чтобы скрыть свое замешательство, она принялась усердно складывать полотенца.
– Мам, нам надо идти, – настаивала Холли.
– Ты иди, а мама может поехать со мной, – вдруг предложил Коди.
Холли повернулась к матери:
– Ты согласна?
Кэтлин заколебалась и нерешительно посмотрела на Коди.
– А разве обычно вы не едете вместе со всеми на автобусе?
– Нет. Когда мы устраиваем поездку на автобусе, кто-нибудь всегда едет на всякий случай следом на пикапе.
Кэтлин кивнула и повернулась к дочери:
– Ты поезжай. Передай Джону, что я приеду с Коди.
– Есть! – Холли стрелой вылетела из комнаты.
– Через несколько минут я тут закончу, – сказала Кэтлин и принялась складывать полотенца.
– Не торопитесь, у нас есть время, – ответил Коди, подходя к ней. – Наш автобус ползет так медленно, что мы шутя их догоним.
У Кэтлин все свело внутри, когда он встал рядом и протянул руку, чтобы снять полотенце с веревки. Она не поднимала головы, но через несколько минут расслабилась, восхищенно наблюдая за его непринужденными движениями. Поймав себя на этом, Кэтлин мысленно выругалась. Любой мужчина может сложить белье, и в этом нет ничего особенного! Так почему же уверенные движения его рук за столь обычной работой просто завораживают? Наверно, это имело какое-то отношение к тому, что ей приятно вспоминать об этих руках, касавшихся ее кожи?
– Если вы не расслабитесь, то рассыплетесь на миллион осколков, – спокойно заявил Коди.
– Со мной все в порядке. Я просто хочу все доделать.
– Вы и так все замечательно успеваете. Успокойтесь. Если бы это было возможно!
Вашингтон протянул руку и положил ладонь на ее затылок. Кэтлин мгновенно подняла на него глаза. Он улыбался, а в глазах светилось любопытство.
Она мгновенно напряглась. Открыла рот, собираясь что-то сказать, но так и не успела. Коди медленно склонялся над ней с вполне определенным намерением. Стоило ему лишь коснуться губами ее губ, как веки Кэтлин с готовностью закрылись. И тут он слегка отодвинулся от нее, и Кэтлин поняла, что если захочет, то всегда сможет прекратить это. Ситуация полностью зависела от нее самой. Все, что оставалось сделать, это шагнуть в сторону или отвернуться.
Его пальцы легонько поглаживали ее затылок. Вверх и вниз. Она подняла веки и всмотрелась в его глаза. Увидела в них вопрос и поняла, что Коди все еще ждет решения. Что бы ни случилось между ними, это будет ее выбором. Он не подталкивал и не настаивал. Он просто ждал.
– Вы заставляете меня чувствовать то, чего я никогда прежде не испытывала.
Коди засмеялся:
– Отлично. Потому что вы творите со мной то же самое.
Кэтлин внимательно вгляделась в его лицо, гадая, не шутит ли он с ней. Неужели это правда? Неужели она может будить в нем чувства, которые ей никогда не удавалось разжечь в Гэри?
– Поцелуйте меня, – тихо приказал он.
Кэти уставилась на него, широко раскрыв глаза. Шок буквально парализовал ее. Сначала она решила, что мужчина разыгрывает ее, но в его глазах не было насмешки. Он шагнул назад и больше не прикасался к ней. Просто с вызовом в зеленых глазах уставился на нее.
– Коди, я...
– Нет, – отрезал он. – Мне не нужны извинения. Просто поцелуйте меня так, как вам этого хочется.
– А когда это я говорила, что хочу поцеловать вас? – отрезала Кэтлин, пытаясь побороть панику.
– И не надо ничего говорить, я читаю это в ваших глазах каждый раз, когда вы смотрите на меня.
– Мне кажется, вам пора обзавестись очками. Кэтлин начала отворачиваться, но его следующие слова заставили ее застыть на месте.
– Он все еще держит вас на поводке, контролирует все поступки, а вы позволяете ему это. У вас было заведено, чтобы он был инициатором любой нежности между вами? Он как бы вел, а вы должны были идти следом?
Ее охватила безумная ярость. Ясновидящий, дьявол его побери! Неужели ее мысли и поступки так прозрачны для него?
– Гэри больше не имеет никакой власти надо мной! Но голос предательски дрогнул. Интересно, кого она пытается убедить: Коди или себя?
– Вы лжете. Но одно дело – врать мне, однако совершенно непростительно обманывать саму себя. Вы все еще слышите его команды в мозгу: что вам разрешается делать, а что нет. Он по-прежнему указывает, что вы можете хотеть, а что нет. И единственная причина в том, что вы ему это позволяете. Вы все еще его послушная марионетка, и сами понимаете это.
Пощечина прозвучала в тихой комнате просто оглушительно.
Зеленые глаза сощурились, а рот скривился в усмешке.
– Очень впечатляюще, – невозмутимо произнес он. – Но я бы предпочел поцелуй.
Кэтлин в ужасе уставилась на него, наблюдая, как на щеке запылал отпечаток ее руки.
– Не припоминаю, чтобы я просила вас высказать свое мнение о моей личной жизни, – глухо произнесла она.
– Прошу простить, – с преувеличенной вежливостью сказал Вашингтон. – Вы достаточно ясно выразили свое мнение по этому поводу.
Слегка поклонившись, он обошел ее.
– Если вы все еще хотите ехать со мной, то я выезжаю через пять минут.
Кэтлин не оглянулась. Ее трясло от гнева, ей до сих пор было трудно дышать. Впервые в жизни она столь яростно отреагировала на чье-то мнение. Гнев выплеснулся из глубин ее существа, болезненный и необузданный. Но целью был не Коди. Захлестнувший ее гнев был на саму себя. Коди абсолютно прав, а ей просто стыдно признаться в этом.
И теперь осталось лишь гадать, не уничтожила ли ее проклятущая гордость хрупкие ростки дружбы, возникшие между ней и Коди.
Празднование годовщины Вулф-Крика было, несомненно, самым знаменательным событием года. Празднества начинались в шесть утра завтраком из блинов и официально заканчивались с наступлением темноты после шикарного фейерверка.
Тридцать минут поездки в город с Коди стали, как и ожидала Кэтлин, крайне неуютными. Оба молчали, ощущая дискомфорт от разверзшейся между ними пропасти, но ни один и пальцем не пошевелил, чтобы разрядить напряжение. Кэтлин понимала, что должна извиниться, но решила сделать это перед въездом в город. Но Коди вел себя с такой убийственной вежливостью, и Кэтлин чувствовала, что он не примет ее извинений.
Они приехали как раз вовремя, чтобы присоединиться к гостям ранчо, собравшимся возле автобуса. Джон объявил, где и когда все встречаются для обратной поездки. После этого гости разбились на маленькие группы и разбрелись кто куда.
Кэтлин решила, что Коди тут же уйдет. Ей и в голову не приходило осуждать его за это. Но когда он остался, она приятно удивилась.
– Ну? С чего мы начнем? – Хизер вопросительно посмотрела на дядю.
– А почему бы нам не пошататься по городу и не поискать, где скорее всего нарвешься на приключение?
– Я полностью "за"! – воскликнула Хизер и схватила сестру за руку. – Пошли, Холли.
Джон покосился на сестру.
– Мне кажется или Хизер действительно полна энтузиазма?
– Нет, ты не ошибаешься, – улыбнулась Кэтлин.
– Может быть, мы потихоньку завоевываем ее? – предположила Мэтти.
– Может быть, – согласилась Кэтлин, глядя вслед дочерям.
– Нам пора, а то мы их потеряем, – сказал Джон, подхватил Мэтти под руку и зашагал вслед за девочками.
Кэтлин почувствовала на себе взгляд Коди и повернулась к нему. Он с опаской спросил:
– Вы не возражаете, если я присоединюсь к вам?
– Конечно, нет. Коди, я...
– Тогда нам лучше поспешить, – перебил он. – И поверьте мне, здесь есть на что поглазеть.
Коди поднял кружку светлого пива и выпил все до последней капли. Затем откинулся на стуле и вытянул длинные ноги. Поставив кружку на стол, он от нечего делать начал медленно вращать ее. Затем еще раз взглянул на танцплощадку, где Кэтлин кружилась в объятиях звезды местного родео.
До сих пор ревность была ему совершенно несвойственна, но этот пресловутый монстр сегодня прочно поселился в его мозгу.
– Если ты так и будешь хмуриться весь вечер, то у тебя появятся постоянные морщины на лице.
Коди хмуро взглянул на подошедшего Джона. Широко ухмыльнувшись и не ожидая приглашения, тот выдвинул стул и сел.
– А где Мэтти и девочки? – спросил Коди.
– Когда мы расстались, они собирались прокатиться на русских горках. Но я скорее взберусь на одного из диких мустангов Адама, чем доверю себя этой штуковине.
Коди хихикнул, полностью соглашаясь с Джоном.
– Кэти, кажется, развлекается на всю катушку, – заметил Джон. – Наверное, перетанцевала со всеми парнями в городе. Я вижу, даже юный Джимми Джонсон набрался храбрости пригласить ее.
– Угу. Дважды.
– Ты следишь за ней?
– А что здесь еще делать?
– Ты хочешь сказать, что не смог очаровать ни одной из местных красоток и закружить ее на танцплощадке?
Коди пожал плечами:
– Я танцевал несколько раз.
Джон внимательно посмотрел в лицо друга:
– А ты не пытался очаровать Кэти? Коди покачал головой:
– Мой шарм на твою сестру не действует. Джон рассмеялся:
– Чем же ты рассердил ее?
– Я дал ей бесплатный совет насчет бывшего муженька, а она его не оценила.
Коди поднял руку и потер щеку, хранившую ощущение звонкой оплеухи.
– Надо сказать, она не любит говорить о Гэри. Коди уставился на Джона.
– Ты знаешь, что он все еще управляет всеми ее поступками?
– Не совсем так. Она потихоньку отделывается от этого парня. Ты должен был бы уважать ее за это.
– Наверное. – Коди снова повернул голову к танцплощадке.
Музыка смолкла, и Кэтлин стояла и болтала с Адамом.
– Ей нужно время, Коди. Пятнадцать лет под его влиянием – не простая штука, чтобы избавиться за одну ночь.
– Видимо, так, – пробурчал Коди, все еще не отрывая взгляда от пары на танцплощадке. Когда Адам склонился над Кэтлин и поцеловал ее в щеку, Коди судорожно сжал кулаки. Но Кэтлин повернулась к ковбою спиной и пошла прочь. Коди облегченно откинулся на спинку стула.
Кэтлин медленно пробиралась сквозь толпу танцующих. Она уже все решила для себя. Нельзя сказать, чтобы ей не было весело. Приятно перетанцевать с такой уймой парней, особенно приятно общество Адама. Он красивый, забавный, интересный и стремится очаровать ее. У него лишь один недостаток: он не Коди.
Сначала это невероятно раздражало ее. Просто непонятно, как Коди умудрился занять такое место в ее жизни, что заслонял любого другого. Но ему это удалось, и ничего с этим не поделаешь. Или ей и не хочется ничего менять?