Мне показалось, Нельсон не слишком удивлен.
– Я тоже так подумала. Ужасно, правда? – Я сделала глоточек вина. – Никогда не могла взять в толк, чем Ларс зарабатывает на жизнь.
– Вообще-то, если честно, наверное, ты единственная ни о чем не догадывалась. Мел.
– Может, и так. Если задуматься, слишком большими они ворочали деньгами, парочка влюбленных в искусство, – протяжно произнесла я. – Когда я приехала, увидела перед домом огромный БМВ. Мы минут десять гадали, чей он, и лишь потом Аллегра вспомнила, что это она его купила, прилетев в Англию. За наличные.
Нельсон мрачно усмехнулся.
– Если не считать БМВ, у Аллегры, по ее словам, ни шиша. Она вернулась к родителям, те рвут и мечут, отец велел мне найти для сестры занятие, – прибавила я безрадостно. – Он теперь в комитете по подготовке к Олимпиаде, представляешь? Уму непостижимо. Мой папочка и спортивные состязания!
– Не пляжных ли волейболисток он тренирует?
– Что ты! Разумеется, нет. Занимается административной работой. – Нельсон так на меня уставился, будто я не поняла шутки, поэтому я прибавила: – Здесь все по-честному. Отец даже хочет, чтобы я помогла ему ознакомиться с правилами международного этикета. По-видимому, ему предстоит встретиться с массой важных личностей.
Нельсон окинул меня многозначительным взглядом, давая понять, что убит моей наивностью. Мы оба прекрасно знали этот взгляд.
– А платить он тебе собирается?
Я закивала.
– Естественно! Я не такая дура!
– Из личных денег?
Вопрос немного сбил меня с толку.
– Не в этом ведь дело. Ему нужна моя помощь!
Я умолчала о том, что непривычное чувство гордости – работать с отцом по честной договоренности! – едва не заставило меня согласиться помогать задаром.
Нельсон прищурился и как будто успокоился.
– Что ж, отлично. Только боюсь, как бы он не начал растрачивать комитетские деньги. Представь, что ты почувствуешь, если твоего папочку – а это вполне вероятно, ведь сладкую жизнь старый черт любит больше, чем Найджелла Лоусона – поймают, когда он в очередной раз запустит лапу в казну олимпийского комитета. – Его глаза оживленно заблестели. – А твоя мать, если отец и впрямь занят подготовкой к Олимпиаде, выходит, предоставлена сама себе? Одна одинешенька в громадном доме? И поговорить– то не с кем…
Во мне шевельнулось подозрение: Нельсон на что-то намекает. Только я не могла понять на что.
– Послушай, давай оставим мою семью в покое. – Я встала, начала помогать Нельсону накрывать на стол и по ходу угощаться вкусностями. – И поговорим, например, о…
Наши взгляды встретились над плитой, и мы оба опустили глаза. Беседовать о Габи я, честное слово, не желала; Нельсон, по-видимому, тоже.
Последовало неловкое молчание, потом я воскликнула:
– О яхтах!
А Нельсон в то же мгновение произнес:
– О туфлях! – Таким же неестественно веселым тоном. – А, да, точно. Рад, что ты вспомнила про яхты, – торопливо проговорил он. – Знаешь, я должен кое о чем тебе рассказать.
– Валяй, – ответила я. Нельсон стал наполнять мою тарелку. – Я вся внимание.
– Хм, не жди меня. Приступай. Я приготовил все, что ты любишь.
– Вижу, – счастливо произнесла я, нагружая на вилку еды.
– В общем, – сказал Нельсон, – я хотел бы кое-что обсудить с тобой.
Туманная дымка вдруг стала рассеиваться. Был не просто мирный вечер дома. Нельсон приготовил вкусный ужин не без умысла. Кочанчик брюссельской капусты у меня во рту будто превратился в кусок угля.
– Что? – выдавила я из себя, стараясь не выказывать тревоги и вместе с тем перебирая в уме всевозможные ужасы.
Всякая новая мысль причиняла больше страданий, нежели ее предшественница: Габи окончательно здесь поселяется; Нельсон продает квартиру; Габи и Нельсон без пяти минут муж и жена.
Я не без труда проглотила кочанчик и, чтобы он не застрял в горле, была вынуждена запить его едва ли не целым бокалом вина.
– Все нормально? – заботливо поинтересовался Нельсон.
Я закивала и пролила вино. Голос друга прозвучал слишком вкрадчиво.
– Может, постучать по спине?
– Нет, спасибо, – задыхаясь, ответила я.
– Нет, так нет. – Нельсон с напускной небрежностью взял нож и вилку. – Дело в том, что я наконец-то выбил себе место на учебном паруснике.
– На чем?
Вместе с чувством, что капуста застряла-таки в горле, ко мне вернулось облегчение. Если речь шла только о мореплавании…
– На паруснике с прямым парусным вооружением, на старомодном парусном судне.
Наверное, я смотрела на Нельсона озадаченно, потому что он нетерпеливо вздохнул.
– Ну, знаешь, что такое мачта, паруса, марсовая площадка?
– Марсовая площадка? Или поле? Только при чем здесь?..
Нельсон раздраженно поднял к потолку глаза.
– Марсовая площадка – наблюдательный пост на мачте. В общем, речь о судне – в старые добрые времена на таких непременно водились парни по имени Джим и бутылки с ромом. Это благотворительная акция: люди с опытом обучают молодых ребят управлять парусником. Меня наконец взяли добровольцем Сто лет об этом мечтал!
Еще бы. Ходить под парусами и из добрых побуждений командовать людьми – Нельсон создан для подобной жизни.
– От обязанностей на работе меня временно освободили, то есть я спокойно могу отправиться в плавание. Нас без проблем отпускают, – прибавил он, – если собираешься поучаствовать в благотворительном проекте. Ребята на паруснике – представители разных социальных слоев. Некоторые вообще инвалиды.
– Только не надо так задирать нос. – Праведное выражение Нельсонова лица начинало выводить меня из себя. – Не ты единственный помогаешь несчастным. На прошлой неделе я спасла одного парнишку от неминуемого многолетнего воздержания. Просто заставила его избавиться от любимых брюк.
– Как благородно с твоей стороны, – с серьезным видом произнес Нельсон. – А дополнительную плату с него стребовала?
Он подавил смешок, испортив эффект благочестия.
Я внимательнее всмотрелась в его лицо. По-моему, Нельсон замышлял грубо надо мной посмеяться. Выпрямив спину, я взглянула ему прямо в глаза, показывая, что не попадусь на удочку, когда бы он ее ни закинул.
– Я взяла с него установленную сумму за консультацию по поводу одежды, даже чуть меньше, потому что потом он угостил нас чаем. Так-то. И долго ты намерен играть в капитана Пагуоша? – полюбопытствовала я, возвращаясь к прежней теме. – Может, надеешься, что, пока тебя не будет, я сделаю косметический ремонт в твоей комнате?
Нельсон положил себе оставшуюся куриную ножку.
– Хм, видишь ли, нам надо побеседовать еще кое о чем. Помнишь, я вызвал специалиста посмотреть, исправна ли вентиляция?
Я кивнула.
– Оказалось, неисправна. К тому же необходимо заменить проводку и трубы в ванной. Квартира в таком состоянии, что в ней небезопасно. – Лицо Нельсона помрачнело, будто проводкой ему предстояло заняться самому. А ведь он ни черта в ней не смыслил – каждый раз, когда я включала утюг, шла на риск умереть от удара электрическим током. – Я подумал: если уж устанавливать в ванной новые трубы, то надо бы и стены покрасить. А заодно поменять напольное покрытие и…
– А, я поняла! – воскликнула я, указывая на друга вилкой. – Можешь не продолжать. Теперь-то ты должен признать: моя работа не бессмысленна. Ты задумал нанять Милочку, чтобы она очаровала работников и те сделали тебе ремонт за минимальную плату!
Нельсон странно на меня посмотрел.
– Мелисса, с тех пор как ты встречаешься со своим американцем, ведешь себя все более агрессивно, тебе об этом известно?
– Не понимаю, о чем ты, дорогой, – сказала я, довольная, что речь не о подготовке к их с Габи свадьбе. – Но похлопотать о том, чтобы старший работник сделал нам скидку, не откажусь. Попытаюсь договориться о половине цены, м-м? Только представь, сколько тут будет пыли и…
– Вот-вот, – подхватил Нельсон. – Совершенно верно. Пыли будет море и прочих неудобств. Боюсь, тебе придется на некоторое время съехать.
Я обмерла.
– Меня не будет три месяца, до октября, а квартира превратится в сущую строительную площадку. И потом, я еще не разговаривал со страховщиками… В общем, Мел…
Я не слушала. Думала о другом.
– Где я, по-твоему, должна жить? – требовательно спросила я.
У Нельсона хватило наглости скорчить недовольную гримасу.
– О нет! – Теперь я все поняла. Вот почему его так взволновало одинокое существование моей бедной матери! Он надеялся, что я на неопределенное время поселюсь у родителей! – Нет, Нельсон! Я догадалась, на что ты намекаешь, и отвечаю категоричным "нет"! Ты что, не слушал меня? В доме моих предков теперь Аллегра, приезжаешь туда, и такое ощущение, что попадаешь в замок Дракулы! С папой сестрица на ножах, у меня нет ни малейшего желания участвовать в их перепалках!
Нельсон вскинул руки.
– Но, Мелисса, здесь тебе тоже нельзя оставаться. Мне ужасно жаль, но гораздо удобнее сделать все одним махом. Не думаю, что ремонт затянется.
– Сколько времени на него уйдет?
Я старательно держала себя в руках, но при одной мысли о необходимости ехать к родителям…
– Месяц? – неуверенно произнес Нельсон. Мы оба знали, что он понятия не имеет, как долго продлится ремонт.
– Хорошо. – Я наткнула на вилку сразу три кочанчика брюссельской капусты и обильно полила их яблочным соусом. – Если бы так, я потерпела бы…
– А у Джонатана ты не могла бы пожить? Вы встречаетесь вот уже полгода, и ты вечно твердишь: как удобно, когда в доме бойфренда две свободные спальни и ванная для гостей.
Я прикусила губу. Нельсон, как обычно, бил по самому больному месту.
– Не хочу давить на него. Понимаешь, он только перед Рождеством официально развелся. Еще подумает, что я толкаю его на…
– Ради бога, Мелисса! Джонатан – агент по недвижимости! Спроси, не мог бы он сдать тебе на время одну из свободных комнат. Не сомневаюсь, вы договоритесь.
Я с несчастным видом принялась пережевывать капусту. Что делать? Переезжать домой? Или в крошечную комнатушку Габи в Милл– Хилл?
Мне вспомнилась вторая комнатка в собственном офисе. Там было полно коробок, пакетов из химчистки и несчетное количество туфель, пар девяносто. К тому же я и так проводила в агентстве предостаточно времени.
– Не понимаю, зачем ты все так усложняешь, – проворчал Нельсон. – Я думал, в последнее время ты у нас мисс Динамика. Надеялся, что нюня Мелисса осталась в прошлом. Полагал…
– Ладно, ладно! – резко перебила его я. Он был прав. Не происходило ничего трагического. В конце концов, они ведь не собрались обвенчаться с Габи. – Я только боюсь, что переезд отразится на моих делах.
Нельсон самодовольно улыбнулся.
– Вот это уже другой разговор.
Я бросила на него гневный взгляд, злясь на себя за то, что так быстро ему подчинилась.
– Три месяца в море, – вырвалось у меня, когда я вдруг осознала, как мне будет не хватать Нельсона. – Целая вечность. – Найти, где временно приютиться, я, естественно, могла, но рядом не будет надежного друга, и я не буду слышать, как он разоряется, реагируя на последние новости. Ужас.
– М-да, – сказал Нельсон. – Но у меня будет доступ к компьютеру и Интернету. Ну, не грусти, я вернусь до "Ночи костров".
Наши взгляды встретились.
Я проглотила слюну. Нельсон уходит в море!
– Пиши мне, обещаешь? – попросил он. – И обязательно дай знать, если стрясется беда, договорились?
– Например? Если мы с Джонатаном задумаем пожениться? – спросила я возможно более веселым голосом.
– Вообще-то я имел в виду осложнения на работе: вдруг кто-то станет шантажировать тебя или, например, пригрозит судом, – сказал Нельсон, накладывая себе жареной картошки. – Но если вы затеете сыграть свадьбу, я и об этом хотел бы узнать заранее.
Я растрогалась, хоть и не подала виду. У нас с Нельсоном был негласный договор: маскировать грубостью привязанность и всякие нежные чувства. Поэтому я сказала:
– Ты тоже сообщи, если вдруг потопишь парусник. Или если до того достанешь ребят– инвалидов своими командами, что они вынудят тебя с завязанными глазами броситься в море. И пришли мне симпатичную фотографию, такую, что было бы не стыдно показать в десятичасовых новостях.
– Еще чего! Кстати, моим имуществом будет распоряжаться Роджер, – сухо сообщил Нельсон. – В том числе и DVD-плеером, так что не строй грандиозных планов.
Минуту-другую мы молча пережевывали еду из нагруженных тарелок, и было в этом молчании что-то товарищески интимное.
– Как Габи отреагировала на новость? – поинтересовалась я.
Нельсон, надо отдать ему должное, притворился, что слегка смущен.
– Я еще не говорил ей. Подумал, сначала побеседую с тобой, чтобы ты узнала о необходимости поскитаться по чужим домам непосредственно от арендодателя.
– Какая предусмотрительность.
Поскитаться. Я снова вздохнула – так глубоко, что счета, лежавшие на столе, дружно вспорхнули и, дрожа, опустились на место.
– Слушай, телефонный счет в этом месяце оплачу я, – предложил Нельсон. – Из самых добрых побуждений.
–Спасибо, – отозвалась я, прикидывая, что потрачу сэкономленные деньги на ушные затычки, если придется ехать домой, либо на очень дешевый гостиничный номер.
Посмотреть фильм на DVD я все же Нельсону позволила, а он массировал мне ступни, пока я не уснула.
Глава 4
В понедельник утром, приехав в офис, я с радостью обнаружила на автоответчике четыре сообщения. На выходных моим клиентам, бывало, приходилось несладко. Общение с родственниками, знаю по личному опыту, влечет за собой массу неприятностей.
Сварив кофе, я села за большой стол, для удобства скинула туфли на каблуках и позволила себе продолжительно взглянуть на фотографию в рамке, что стояла возле телефона, где ее ничто не загораживало. На душе потеплело. Это мой любимый снимок: мы с Джонатаном на балу в "Дорчестере", Джонатан в смокинге. Дело было в прошлом ноябре, когда я все еще играла роль его подружки, а он платил мне за услуги и притворялся, что так ему просто удобно. Наверное, именно в этот вечер я по-настоящему в него влюбилась. До тех пор мне и в голову не могло прийти, что столь чопорный человек танцует, точно Джин Келли, и что в его объятиях я сама заскольжу по танцполу, подобно Сид Чарисс.
Даже теперь при одном воспоминании о том, как, кружа со мной в танце, Джонатан погладил меня по спине пальцами, я сгораю от желания покрепче к нему прижаться… Кожу приятно защипало.
Оглядываясь порой назад, когда перед глазами встают образы неудачников-лоботрясов со Слоун-сквер – мои прежние пассии, – я задумываюсь, не испытывала ли меня судьба, чтоб под конец наградить встречей с Джонатаном Райли. Затяжная полоса неудач, ошибка за ошибкой, и вдруг он, первоклассный агент по недвижимости.
Джонатан настолько не похож на всех моих бывших, что поначалу, когда мы только начали по-настоящему встречаться, я старалась возможно больше фотографироваться с ним, дабы поверить: это не сон. В свои тридцать девять он работал не то управляющим, не то исполнительным координатором преобразований – в общем, что-то в этом роде – крупного международного агентства "Керл и Поуп", в состав которого теперь входило "Дин и Дэниелсе", и был великолепен, как актеры из старых добрых фильмов. Габи возражала, поскольку у Джонатана рыжие волосы ("кузен Бэзила Браша"), но меня он будто околдовал – словами и не передашь.
Я всегда питала слабость к мужчинам в добротных костюмах, а в Джонатане было еще озорство, умело скрываемое под строгой наружностью, и всякий раз, когда оно на миг проглядывало, у меня все переворачивалось внутри. Внешность Джонатана, впрочем, тоже очаровывала: скулы как у типичного американца, серые глаза, идеальные белые зубы. Но окончательно свели меня с ума, по сути, мелочи: когда я входила, Джонатан вставал; ему было небезразлично, какая на мне одежда; к тому же, он умел с самым невинным видом нашептывать на ухо вещи, от которых вспыхивали щеки. И потом, ему в жизни не приходилось подсказывать, какие носки подойдут к такому-то наряду.
Я действительно боялась испортить столь сказочные отношения, потому и не хотела переезжать в роскошный дом друга. Я до сих пор не была уверена, что Джонатан знает, с кем встречается. Может, он думал, что, перестав платить за Милочкино великолепие, получил меня истинную, а я, дабы быть для него более ухоженной и подтянутой версией Мелиссы, по сей день прилагала почти столько же усилий, как когда блистала перед ним в роли Милочки. Надеюсь, я понятно объясняю.
Временами я с волнением размышляла, надолго ли меня хватит.
Зазвонил телефон. Мгновенно перестроившись на рабочий лад, я подняла тяжелую бакелитовую трубку и бодро произнесла приветственную фразу.
Последовало непродолжительное молчание. – Ммм, – раздался голос Джонатана. – Нельзя ли повторить?
У меня в животе будто запорхали бабочки. Мой бойфренд говорил с волнующим кровь аме риканским акцентом, как сексапильные и чертовски дорогие адвокаты в судебных драмах. Слава богу, ему мой английский выговор тоже кружил голову, потому-то мы вечера напролет могли болтать о сущих безделицах, что неизменно заканчивалось страстными объятиями.
– Может, сказать чуть иначе, например: "Доброе утро! Милочка к вашим услугам"? – предложила я с легкой хрипотцой.
Джонатан пробормотал нечто неразборчивое, потом прибавил более серьезно:
– Давай отложим это на потом. Сейчас ответь, свободна ли ты во время ланча?
– Совершенно! – отчеканила я. – Когда и где встречаемся?
– В час, в "Бойсдейле" на Экклстоун-стрит.
О! Шотландский бифштекс!
– Чудесное место, – ответила я. – Жду ланча с нетерпением!
– Можно еще разок? Какое место? – произнес Джонатан.
Однако в эту минуту к нему с какими-то бумагами подошла секретарша Патрис, и наша игра прервалась.
Я с легким сердцем приступила к делам: стала просматривать список подарков для детей разного возраста. Парадоксально: друзья моих клиентов-холостяков считали, что именно они, их неженатые приятели, идеально подходят на роль крестных отцов, несмотря на то что бедняги и общаться-то с детьми не умели. Нельсон утверждал, это полезно для дела: чем больше клиенты сталкиваются с крикливыми и проказливыми карапузами, тем меньше желают обзавестись собственными, то есть будут еще тратиться и тратиться на крестных детей.
Я изучала список цен на плюшевых мишек вывешенный на сайте "Хамлиз", когда телефон снова зазвонил. Едва поднеся трубку к уху, еще не слыша голос, я догадалась, кто это: приятель Нельсона, Роджер. Он по-особому дышал.
– Роджер Трампет! – воскликнула я весело. – Как дела?
Послышался неожиданный звук: Роджер высморкался.
– Лучше ты ответь на этот вопрос.
Мне показалось, в словах кроется подковырка. Но я не стала ломать над ними голову.
– Если ты о Нельсоновом плавании, боюсь, я не в состоянии отговорить его. – Я отправила прайс-лист на печать. – Он спит и видит, точнее, слышит: "Встал якорь!" и все такое.
– Вообще-то я звоню не по поводу Нельсона, – сказал Роджер, но я поняла по его мрачному тону, что угадала, как он смотрит на Нельсоновы планы. – Хочу сделать заказ. Мне нужна твоя профессиональная помощь.