- Не возражать, если захочу продать или подарить ему акции "Самородка", когда передашь их сыну. Пойми: это детище Петра, и нам всем нужны хорошие отношения, чтобы вместе воспитывать Юрочку.
У Юхновского был вид человека, проглотившего горькую пилюлю, но он пересилил себя и с фальшивым жаром заверил:
- Я все сделаю, моя ненаглядная, что захочешь, лишь бы была довольна!
* * *
Вновь увидев Петра, Даша лишний раз убедилась, что любовь и нежность к нему в ее сердце неугасимы. Уверенная теперь, что Петр ее разлюбил и завел другую женщину, она жаждала совершить нечто такое, чтобы он осознал, что никто не сможет для него сделать больше, чем она. И возможность вернуть ему украденные акции, пусть даже ценой нового замужества, ее воодушевила.
Когда ей позвонила бывшая свекровь, попросив разрешения приехать вместе с мужем, чтобы повидать внука, Даша обрадовалась возможности обсудить с ними, где и как поговорить об этом с Петром. Юсуповы привезли Юрочке много подарков и долго с ним играли. Потом Светлана уложила его спать, и они молча собрались уходить, но Даша решительно заявила:
- Вам не кажется, что каждое свидание с внуком станет для всех нас тяжким испытанием, если не сумеем преодолеть враждебность? Давайте наладим если не родственные, то хотя бы нормальные отношения!
- А как ты их представляешь? - хмуро взглянул на нее Михаил. - Пуститься в пляс вместе с тобой и Юхновским?
- Ну зачем же, это - лишнее, - мягко ответила Даша, пропустив мимо ушей колкость. - Я предлагаю выпить по чашечке чая и спокойно поговорить. По-моему, мне оправдываться не в чем. Это меня бросил Петя, а не я его.
- Пусть так, но ты слишком поторопилась! - непримиримо бросил Михаил, снимая с вешалки и подавая жене пушистую шубку из мормота.
Но Светлана остановила мужа.
- Погоди, Мишенька! У нас общая забота о Юрочке и ссориться ни к чему. Давайте попьем чайку и немножко разберемся в наших отношениях!
Юсупов нехотя повесил ее шубку на место, и они прошли на кухню. А когда Даша налила в чашки чай, Михаил первый не выдержал:
- Да, Петя виноват! Я не оправдываю его безумного поведения, хотя удар, который нанесла ему судьба, был уж слишком сильный! - горячо заявил он, так и не сделав ни одного глотка. - Но почему нельзя было немного обождать? Зачем надо было так спешить с разводом?
У Даши непроизвольно выступили слезы. Он вытерла их платочком и, взяв себя в руки, печально ответила:
- Как я ни умоляла, Петя от нас уехал, сказав, что не вернется. Это он затеял развод, а Юхновский его лишь ускорил.
Она горько вздохнула и добавила:
- Мне было невыносимо больно и обидно - и за себя, и за сына. Когда Петя ушел, я не могла оставаться дома. Вот и согласилась на предложение Льва Григорьевича.
Даша подавленно замолчала и все же, с трудом пересилив себя, смущенно опустив голову, призналась:
- И еще… Хоть Петя нас бросил, мне очень было жаль его… ведь из-за каких-то жуликов он потерял все, чего с таким трудом добился… рискуя жизнью. А Юхновский мог помочь мне все ему вернуть…
"Так вот в чем дело! - у внимательно слушавшей Светланы сжало сердце. - Она решила выйти за этого олигарха, чтобы помочь Пете, хотя он от нее ушел. Как же она любит нашего сына!" И порывисто бросившись к Даше, нежно обняла бывшую невестку.
- Бедненькая моя! Как я тебя понимаю, - приговаривала Юсупова, целуя ее мокрое от слез лицо. - Петя не достоин такой большой любви!
И выпрямившись, повернулась к мужу:
- Миша! Я буду молить Бога, чтобы простил Петю. Неужели ты не понял, что решив выйти за Юхновского, Дашенька думала не о себе и даже не о Юрочке? Она это сделала ради нашего неблагодарного сына!
Теперь и Юсупову все стало ясно, и у него потеплело на сердце. "Как знать, может, не все еще потеряно?" - с надеждой подумал, а вслух, доброжелательно глядя на бывшую сноху, сказал:
- Ладно, Дашенька, не будем больше об этом! Мне очень дорог внук: он ведь потомок древнего рода - ты это знаешь. Но теперь признаю: ты вправе взять в спутники жизни более достойного тебя человека.
Он удрученно замолчал, но все же не удержался и добавил:
- Но только не Юхновского! Тогда у нас мира не будет.
Даша несогласно покачала головой.
- Я знаю, как у всех олигархов, у него много врагов и завистников - достаточно почитать прессу. Но Лев Григорьевич - неплохой человек, - убежденно сказала она и привела довод: - Вряд ли бы другой крупный бизнесмен, заплатив огромные деньги за акции "Алтайского самородка" согласился бы безвозмездно вернуть их Пете, а он твердо обещал мне это!
Но Михаил попытался ее переубедить:
- Я это утверждаю, Дашенька, не по газетным статьям, а на основе проведенного расследования. Мне же было небезразлично, кто будет воспитывать внука. А теперь, - тепло взглянул на бывшую сноху, - беспокоит и твое будущее.
Сделав паузу, он сообщил то, что удалось узнать Сальникову.
- За этим олигархом тянется шлейф тяжких преступлений. Он не сразу стал нефтяным магнатом. И неуплата налогов - о чем пишут газеты - это семечки по сравнению с тем, с чего начинал. Только того, что угнал целый состав с горючим, достаточно для большого срока, а ведь потом была целая серия физических устранений конкурентов! - коротко перечислив преступления Юхновского, жестко заключил Михаил: - Вот с каким страшным человеком хочешь ты соединить свою жизнь.
- Может быть, все это сфабриковано? Ничего же не доказано, - упавшим голосом произнесла Даша. - Иначе бы он не разгуливал на свободе!
- А ты, деточка, не знаешь, что у нас в стране правит не закон, а деньги? - вставила свое слово Светлана, как обычно поддерживая мужа. - Михаил Юрьевич добра тебе желает, хотя мы оба благодарны за желание вернуть Пете его акции.
- Если не выйду за него, это не получится, - уныло покачала головой Даша, - И потом, я думаю, что весь этот компромат - фальшивка!
- Ладно, думай как хочешь. Я тебя предупредил! - сухо сказал Юсупов и поднялся. - Но все равно, спасибо тебе за чай и за то, что наш внучок в порядке, - тон его потеплел. - И надеюсь, мы теперь будем чаще видеться.
* * *
Зима еще давала себя знать морозами, но солнце уже светило ярко - по-весеннему. Последнее время профессор Розанов чувствовал себя лучше и вместе с Верой Петровной приехал к Юсуповым повидать внучек перед их отъездом на каникулы в Соединенные Штаты. Юные путешественницы летели туда по приглашению супругов Фишеров, которые должны были встретить их в аэропорту и прислали сопровождающего. Бездетная супруга миллиардера, Салли, по-прежнему относилась к Оленьке, как к приемной дочери, но любила и ее близнеца Надю. Девочки не первый раз гостили у нее в это время - во Флориде, где проживали Фишеры, круглый год было по-летнему тепло.
Проводив дочерей, Михаил привез жену и ее родителей домой. Все уселись ужинать и, когда выпили за их счастливый полет и благополучное возвращение, Светлана, окинув взором празднично накрытый стол, грустно вздохнула:
- Так славно проводили малышек, но жаль не было Пети!
- И Дашеньки! - высказал сожаление старый профессор.
- Петя звонил, что занят на совещании учредителей новой компании и никак не может вырваться, - как всегда заступилась за внука Вера Петровна.
- А Дашу, конечно, не предупредили? - недовольно проворчал профессор.
- Но она уже не член нашей семьи, папа, - возразила ему Светлана. - Ты что, забыл, что они с Петей в разводе?
- Нет. Но не забыл и того, что это она помогла тебе в США вернуть Оленьку, - напомнил Розанов дочери историю с похищением ее близнецов. - И очень любит своих маленьких золовок.
Вступилась за Дашу и Вера Петровна, пожурив дочь:
- Уж больно быстро, Света, вы с Мишей стали относиться к ней, как к чужой! А она, несмотря на развод, всегда будет членом нашей семьи, как мать Юрочки!
Она печально вздохнула:
- И Дашенька продолжает любить Петю!
- Это верно, мама, - согласилась с ней Светлана. - Она и замуж решила выйти, чтобы спасти Петю! Разве не так, Миша? - обернулась она к мужу.
- Да, она сама нам в этом призналась, - подтвердил он и озабоченно сказал: - Именно поэтому нельзя допустить, чтобы она вышла замуж за отъявленного негодяя Юхновского. Надо этому помешать!
- Легко сказать! - усомнился профессор. - Это же один из самых богатых и могущественных наших олигархов. С ним шутки плохи!
Но его зять был не из тех, кого можно запугать.
- Противник он серьезный, но нам удалось откопать в старых делах такое, что ему несдобровать, если действовать умело и осмотрительно, - уверенно заявил Михаил. - Даша этому не верит, но когда представлю доказательства - сама откажется выходить за него замуж.
- С огнем играешь, Миша! Тебе ли не знать о бандитском происхождении их огромных капиталов, через сколько трупов олигархи перешагнули! - всерьез обеспокоился профессор. - Как только почувствуют в тебе угрозу - конец! У них один принцип: "Нет человека - нет проблемы"!
Он угрюмо покачал головой.
- Самое ужасное, что на них работает целая армия наемных убийц, и свои люди в органах правопорядка помогают уходить от ответственности. Может, когда-нибудь и наступят лучшие времена, а пока, - он безнадежно махнул рукой, - борьба с ними заранее обречена на неудачу.
Разумеется, Михаил все это знал и все же упрямо заявил:
- Так что же теперь: накласть в штаны и спокойно взирать, как эти бандиты хозяйничают в стране? И отдать этому преступнику своего внука? Нет! Не бывать этому!
Он решительно тряхнул седеющей головой, и глубокий шрам на его правой щеке - памятный след Афганской войны - побелел, как всегда, когда Михаил сильно волновался.
- Я проучу этого негодяя! Если мой сын проявил слабость, то я не отдам ему Дашу и Юрика!
- Мишенька! Одумайся, ведь папа прав, - с мольбой обратила на мужа свои прекрасные ярко-синие глаза Светлана. - Неужто ты снова станешь рисковать жизнью, и мне придется опять переживать? Решил уподобиться Дон-Кихоту? Ведь у вас даже поединка не будет. Он просто наймет киллера, и, как всегда, никто за это не ответит!
- Не волнуйся, дорогая! Ведь жив я до сих пор? Они и властвуют потому, что их боятся, - уверенно заявил Михаил, и его спокойствие всех приободрило. - Ты же знаешь, меня не так просто застать врасплох. Думаю, это им надо меня бояться! - добавил с воинственным пылом.
Неожиданно на его сторону встала теща.
- А ты знаешь, доченька, Миша его одолеет! Как всегда выйдет победителем - я уверена в этом! - решительно заявила Вера Петровна и молитвенно подняла глаза к небу. - Ведь как в песне поется: "Смелого пуля боится, смелого штык не берет!" Потому, что Бог смелых любит! А твой муж и смелый, и сильный, и умелый! Не раз это доказал.
Она с любовью взглянула на зятя и горячо попросила:
- Не дай Дашеньке выйти за этого проклятого… олигарха. Тьфу! Это надо же, какое слово нерусское придумали! Не дай Юрочке попасть под влияние такой темной личности! И как знать, может Петя и Даша еще помирятся? Один раз уже расходились - и ничего, потом сынишку родили.
* * *
После встречи на банкете, даже в круговерти дел, мысли Петра постоянно возвращались к Даше. Лишь снова увидев ее, спустя два месяца разлуки, он со всей остротой ощутил, что она не только ему по-прежнему желанна и дорога, но более того - он влюблен так, словно в первый раз. Хуже всего было то, что вместе с горячим чувством его одолела еще более жгучая ревность.
"Быстро же и легко она забыла, как счастливы мы были вместе! Стоило мне уехать - сразу бросилась в объятия этого скользкого гада", - мысленно осуждал он Дашу в пылу ревности, даже не вспоминая о страданиях, которые причинил ей, бросив с оскорбительным письменным самоотречением. А когда на секунду представлял, как Дашу обнимает другой, приходил в ярость и готов был уничтожить соперника.
- Нет, так продолжаться не может! Надо взять себя в руки! - вслух приказал сам себе Петр, отложив в сторону лежавший перед ним на столе план офиса консорциума. - Да! Я совершил роковую ошибку и вторую Дашу уже не найду. Но мосты сожжены, и это нужно пережить! Иначе сойду с ума.
Продолжать работу он не мог и решил прогуляться по центру города, чтобы развеяться. Но только собрал со стола и убрал в кейс бумаги, ему позвонил дед.
- Надо поговорить! - без предисловий приступил он к делу. - Вчера, проводив наших девочек, мы всей семьей решили: нельзя допустить, чтобы Дашенька вышла за этого негодяя Юхновского! Жаль, что тебя не было.
Профессор сказал это так безапелляционно, что Петр поневоле усмехнулся.
- Ну что ж, вы решили правильно. Но, боюсь, от нас это не зависит - Даша свой выбор уже сделала.
- Слабоват ты, оказывается, внучек, рано сдаешься! - укорил его профессор. - А вот твой отец - молодчина! И он решил дать бой этому олигарху.
Он сделал паузу, переводя дыхание, и горячо продолжал:
- И насчет Даши ты ошибаешься! Ты хоть знаешь, почему она решила выйти за него замуж?
- А чего тут знать? Позарилась на его миллиарды. Он - не мне чета.
- Какой же ты дурак! Слепец! - профессор задохнулся от возмущения, а когда отдышался, с горечью объяснил: - Она решила выйти за него для того, чтобы спасти тебя, вернув с помощью этого олигарха акции "Алтайского самородка". Ты ведь знаешь, что он их уже выкупил?
Степан Алексеевич был уверен, что внук оценит самоотверженную любовь к себе Даши и преисполнится благодарности. Но эта новость лишь всколыхнула в душе Петра горечь. "Вот оно что! Это из-за нее Юхновский перехватил у меня мои акции. А я ее об этом просил? Она и раньше со мной не считалась. Вот почему мы не ладили, и я ушел", - вихрем пронеслось у него в голове, а вслух коротко ответил:
- Напрасно она это сделала - только мне навредила. Я сам бы их выкупил.
- А откуда она могла это знать? Ты же сказал, что все потерял, - напомнил внуку профессор. - И потом Даша, несмотря на то, что ты ее бросил, - в его голосе было восхищение, - собралась отдать тебе их безвозмездно!
Однако этим он еще более уязвил гордость Петра. "Что же это такое? - страдая, подумал он. - Мало того, что Даша будет принадлежать другому, они еще будут всем хвастаться, что меня облагодетельствовали!" Петр, решив закончить разговор, отрезал:
- Все, дед! Не будем больше об этом! Все равно ничего не вернуть!
- Как это не вернуть? Ты должен… - вскричал профессор. - Неужели ты отдашь ее и сына этому негодяю?
- Разумеется, я предпочту, чтобы ее мужем стал порядочный человек. Но это решать Даше. Отговаривать ее - ниже моего достоинства.
Профессор в сердцах бросил телефон, а Петр, подумав, позвонил бывшей жене. "Надо прекратить эту суету вокруг моих акций, - мысленно решил он. - Будет лучше, если Юхновский их мне уступит. А не то - пусть управляют сами".
- Это ты, Петя? - сразу узнав его голос, живо отозвалась Даша, стараясь унять охватившее ее волнение. - Наверное, хочешь увидеть Юрочку?
- Если честно, мне сейчас не до этого, - не стал лукавить Петр. - Не важно как, но до меня дошло, будто ты поспешила выйти замуж за Юхновского, чтобы вернуть мне акции "Алтайского самородка". Это правда?
- Да, Петя! Мне было очень больно думать, что ты потеряешь то, чего добился, рискуя жизнью, и чему отдал столько сил, - подтвердила Даша, обрадованная тем, что он оценил хотя бы это. - Я, правда, еще не вышла замуж, но в этом случае ты получишь свои акции безвозмездно. Тебя это устраивает?
Но Петр уже не мог сдержать обуявшего его гнева, и его прорвало: в нем заговорила кровь гордого рода князей Юсуповых.
- Выходит, ты посчитала, что если ляжешь в постель с этой сволочью, я с радостью приму от вас это "возмещение убытков"? - яростно выкрикнул он, не в силах рассуждать здраво и, тем более, справедливо. - Вот уж никогда не думал, Даша, что ты готова продаться - пусть даже ради меня и сына!
Задыхаясь от ярости, Петр не мог продолжать и лишь бросил:
- Свои акции я могу лишь выкупить, и, если б не ты, они уже были бы у меня!
Его жестокая несправедливость поразила Дашу в самое сердце. Она многое могла ему простить, но такие оскорбления просто перевернули ее душу. Ожесточившись, Даша даже не заплакала, а лишь после долгой паузы глухо произнесла:
- Ну это, Петя, уже слишком! Ты не только меня не любишь, но и ничуточки не уважаешь. Поэтому, - она гневно возвысила голос, - чтобы ноги твоей больше не было в моем доме! Постараюсь выбросить тебя из своего сердца! А с сыном, если захочешь, будешь видеться у своих родителей.
Даша бросила трубку и только тогда дала волю слезам, а Петр еще долго держал свою в руках, понимая, что совершил новую непростительную ошибку.