* * *
Лев Григорьевич Юхновский как раз принимал у себя бухгалтершу Шапкину, когда по мобильному позвонила Даша. Он был в прекрасном настроении. Лия Сергеевна доложила, что газетные публикации сделали свое дело: среди акционеров фирмы - паника, и ей удалось скупить для него почти задарма много акций. К тому же все, кто еще не предъявил счетов, в том числе коммунальщики, потребовали немедленной оплаты. Поэтому, когда услышал голос той, кого так упорно добивался, олигарх воспринял это как должное.
- Это вы, дорогая Дашенька? Очень рад, что позвонили, - он весело подмигнул сидевшей перед ним в кресле Шапкиной. - Ну как обстоят ваши дела? Судя по прессе, неважно? Да и тон у вас печальный, - понизил голос, придав ему сочувственный оттенок. - Так что, может я смогу вам помочь?
- Да, пожалуй, иного выхода у меня нет, - грустно признала Даша. - И я готова встретиться, чтобы конкретно обсудить ваши предложения. Их мне передала Шапкина, и я с ними предварительно ознакомилась.
Она сделала паузу и попросила:
- Но лучше бы встречу провести не в ресторане, а днем, в вашем офисе.
Юхновский снова весело подмигнул Шапкиной и решительно возразил:
- Нет, что вы, Дашенька? Там нам не дадут спокойно поговорить. В офисе меня осаждают посетители!
Он откровенно лукавил, и Даша отлично понимала это, зная, что к олигарху могут пробиться лишь те, кого он сам захочет принять, но положение было безвыходным, и она покорно согласилась:
- Ладно, пусть будет ресторан.
- Тогда встретимся в клубе в семь вечера, - Юхновский не мог скрыть своей радости. - Куда прислать за вами машину? Адрес ваш мне известен.
- Нет, к дому не надо. Это неудобно. Пусть прибудет к моему офису в полседьмого.
Даша понимала, что решившись на свидание с могущественным олигархом в его клубе, очень сильно рискует, но иного выхода для себя не видела. "Будь, что будет, - мрачно подумала она, положив на рычаг трубку радиотелефона. - Если что со мной случится, то ты, Петенька, будешь виноват!"
* * *
В фешенебельном ресторане закрытого элитарного клуба даже в этот поздний час было малолюдно - ведь посторонние попасть туда не могли. Даша и Юхновский расположились за столиком в уютной нише, самой отдаленной от основного зала, и их беседе никто не мог помешать. Олигарх, перед которым здесь все лебезили, сделал заказ, небрежно бросив:
- Все самое лучшее! Дама у нас в гостях впервые.
Даше понравилось все: богатство отделки и убранства, безукоризненная чистота и свежий воздух, хотя в зале курили. Но еще больше то, что вначале принесли роскошные цветы и их ниша уподобилась летнему саду. Вина и закуски были самыми изысканными, а обслуживание просто безукоризненным.
Даше с Петром часто доводилось бывать в лучших ресторанах, но здесь все было выше классом.
А больше всего ее поразил сам Юхновский. Даша вполне обоснованно опасалась, что олигарх, привыкший ни в чем не знать отказа, сразу начнет за ней напористо ухаживать и ей придется давать ему отпор. Однако ничего подобного не произошло. Лев Григорьевич, хоть и пожирал ее влюбленным взором, вел себя корректно и долго не говорил даже о делах, а интересно рассказывал о клубе и его знаменитых членах, в том числе и тех, кто находился в зале. И только после третьего тоста, пристально глядя ей в глаза, горячо произнес:
- Честно скажу, да и сами вы знаете, Дашенька, что я имею на вас виды. Поэтому и помогаю. Но это не пошлый флирт и не стремление к легкой связи. Мне вы нужны как подруга жизни!
Увидев, что она сделала протестующий жест, он торопливо объяснил:
- Только не считайте меня самонадеянным идиотом. Я ведь знаю, что у вас молодой, красивый и достаточно состоятельный муж, которого вы любите, не говоря уже о прелестном сынишке.
Юхновский глубоко вздохнул и с жаром продолжал:
- Казалось бы, куда я лезу - более пожилой и менее привлекательный… Но я не считаю свое положение безнадежным, и вы тоже знаете почему!
Даша уже больше не протестовала. В ее широко раскрытых глазах читался интерес - она его слушала. А Лев Григорьевич излагал свои доводы:
- Вы, Дашенька, достойны быть подругой самого большого человека, и я не льщу! Вы не только прекрасны, вы умны, образованы, интеллигентны, знаете иностранные языки и главное - высокопорядочный человек. А муж, хоть и хорош, но все же вас не стоит! Я могу дать вам и вашему сыну куда более яркую и интересную жизнь!
На этот раз Даша решительно запротестовала:
- Не слишком ли далеко вы зашли, Лев Григорьевич? Я вам повода для этого не давала. Да, у меня с мужем не все ладно, однако до развода дело не дошло.
Она сделала попытку подняться, но Юхновский ее остановил.
- Только не обижайтесь на меня, Дашенька! Я не тороплю события и хотел лишь объяснить, что отношусь к вам серьезно, о лучшей жене не мечтаю, и поэтому готов сделать для вас все!
Даша все же поднялась и взяла свою сумочку.
- На таких условиях, Лев Григорьевич, я не могу принять от вас помощь, - вздохнув, подвела итог их встрече. - Видно, придется мне ликвидировать фирму, хоть это несправедливо.
Она ожидала, что Юхновский будет настаивать, но он не стал этого делать и лишь тепло сказал на прощанье:
- Мне все равно доставил огромную радость этот вечер. Надеюсь, Дашенька, что вы передумаете. Моя машина в вашем распоряжении.
Но сопровождать ее не стал, а налил себе полный фужер коньяка и залпом выпил, после чего бросил лакею:
- Проводите даму!
Глава 4
Расследование
Сальников, слегка прихрамывая, вошел в приемную гендиректора агентства и вопросительно взглянул на секретаршу Михаила. Та утвердительно кивнула:
- Он у себя, Виктор Степанович. Приехал прямо из аэропорта.
Машинально - по военной привычке - одернув на себе замшевую куртку, Виктор без стука открыл дверь кабинета и с порога приветствовал своего друга и шефа:
- С благополучным прибытием, Мишка! Мы уже знаем, что тебе удалось там прижать мерзавцев. Трудное было дельце!
Михаил жестом пригласил его сесть и довольным тоном сообщил:
- Пришлось погоняться за главарем этих мошенников и как следует его отделать, но все необходимые бумаги он нашим клиентам отдал!
- Да, уж там, где кроме башки надо еще применить силу, ты, дружище, незаменим. Нам всем до тебя далеко, - искренне признал превосходство главы агентства Сальников.
Вспомнив зачем пришел, он вздохнул и сразу поскучнел.
- А я ведь к тебе прискакал не ради восхвалений. Еле тебя дождался! Хочу взять недельку в счет отпуска - дело личное есть.
Юсупов с сочувствием посмотрел на своего лучшего друга.
- Наверное, из-за Натальи? Не на лыжах ведь ты кататься собрался!
- Какое это имеет значение, - уклонился от ответа Сальников. - И из-за нее тоже. Представляешь? Опять на два месяца укатила на гастроли!
- Тогда ты как раз дома отдохнешь от нее, - резонно заметил его друг и шеф. - Говори, Витек, куда намылился, а то не отпущу. Ты здесь нужен!
"Ничего не поделаешь: придется сказать ему правду, - вспомнив о запрете Казакова, мысленно огорчился Сальников. - Не обманывать же Мишку?" - И со вздохом открыл, в чем дело:
- Мне надо махнуть на два-три денька в Одессу по просьбе Казакова. Я ему это обещал. Дело очень срочное!
- Это как же понимать? - нахмурился Юсупов. - Ты что же, собрался открыть собственное бюро расследований?
Сальников решил ничего не скрывать:
- Ладно, Мишка, скажу все - как на духу. Хотя жаль подводить моего тезку. Казаков - верный друг Пети и действует для его пользы.
- Ну так выкладывай, в чем дело! - нетерпеливо перебил его Юсупов. - Я еще дома не был, а там меня Света ждет.
- А я тебя не задержу. Собственно, рассказывать нечего, - облегченно вздохнул Виктор. - Твой сын хочет взять к себе Митьку - сына Оксаны, с которым дружил в детстве. Парень он очень распутный, с криминальными наклонностями. Казаков отговаривает Петю - боится, что тот его подведет, но твой сын верен себе - хочет поступить по-своему.
- Теперь все понятно, - перебил его Михаил. - Так бы сразу и сказал. И я думаю, что этому лихому моряку не только в конторе у Пети, а вообще в Москве делать нечего.
Решив, что "добро" начальника он получил, Сальников поднялся.
- Не хотел говорить об этом, так как уверен: ты обязательно выскажешь свое мнение сыну, и от него крепко влетит Казакову за самодеятельность.
Михаил знал, что так и будет. Он промолчал, а Виктор, сделав шаг по направлению к двери, приостановился и предупредил:
- Только не говори Пете, что узнал от меня о моем расследовании. Тебе мог сообщить об этом и Олег Хлебников.
* * *
Когда его друг вышел, Михаил еще немного посидел, размышляя над тем, что услышал от Сальникова. "Насколько знаю, Митька, шатаясь по морям и океанам, вел себя предосудительно, все время попадая в темные истории. Держать такого человека там, где крутятся большие деньги, очень опасно, - мелькали в его мозгу тревожные мысли. - Важно, чтобы Витек привез аргументы, способные убедить в этом сына". И взяв трубку, велел секретарше срочно соединить с приятелем из ФСБ.
- Знаешь, Леня, мне нужно твое содействие, - сказал он ему, поприветствовав и вежливо поинтересовавшись, как идут дела. - Попроси своих коллег в Одессе оказать содействие моему сотруднику. Тоже афганец. Фамилия - Сальников. Виктор Степанович. Вы же поддерживаете с Украиной связь?
Сидящий за столом в своем кабинете полковник усмехнулся:
- Само собой, хоть они теперь и "самостийные". Но не беспокойся, твоему человеку хохлы помогут. С тебя за это будет причитаться.
- Отслужу! Разве за мной когда пропадало? - заверил его Юсупов. - Все мы, прошедшие Афган, - братья!
- Это как всегда, но моя половина мечтает попасть на премьеру к твоей Свете, - сделал конкретную заявку полковник. - Надеюсь, мы ее не разочаруем?
Михаил немного смутился, но твердо пообещал:
- Разумеется! Можете считать, что билеты у вас в кармане. И не куда-нибудь, а в директорскую ложу.
Он положил трубку на рычаг и озабочено почесал затылок:
- Боюсь, Света это кому-то уже обещала, и директорская ложа не резиновая. Но по счетам надо платить. Благополучие Пети для нас важнее!
* * *
Криминальному "авторитету" Илье Резнику стукнуло уже пятьдесят, но его здоровью и силе могли позавидовать молодые. Крупный мужчина, плечистый и кряжистый, он все еще пользовался большим успехом у женщин, несмотря на непропорционально большой торс, короткие ноги и совершенно лысый череп. Очевидно, природа компенсировала эти физические недостатки, потому что Оксана была влюблена в него как кошка. Вот и этой ночью, издав громкий стон удовлетворенной плоти, она покрыла его густо заросшую черным волосом грудь благодарными поцелуями и, задыхаясь от блаженства, жарко прошептала:
- Нет второго мужика… как ты, Илюшенька! Ты… прям… жеребец!
Но широкая спина Резника продолжала двигаться, он только начал входить в раж, и прежде, чем кончил, его любовница еще два раза уносилась в заоблачные выси, оглашая квартиру истошными криками от испытываемого острого наслаждения. Илья хотел было начать все сызнова, но он уже довел свою партнершу до изнеможения, и она запротестовала:
- Все, Илюшенька, давай передохнем, не то помру! Ведь ты этого не хочешь? Уж если я не выдержу, то другие и подавно.
Резник недовольно засопел, но Оксана знала, чем его смягчить - недаром жила с ним уже три года в отличие от других баб, которых он менял как перчатки.
- Пойдем милый лучше на кухню, я тебе поджарю кусок вырезки и салатику похаваем! - вкрадчиво предложила она и, хихикнув, добавила: - Тебе надо подкрепиться после такой ударной работы, да и я что-то проголодалась.
Выросший в многодетной семье одесского биндюжника, в которой часто не было даже хлеба, Резник любил поесть, и к тому же Оксана вкусно готовила.
Дважды звать его ей не пришлось. Весь заросший, как горилла, черной шерстью, он удивительно проворно для своих габаритов слез с кровати и, в чем мать родила, проследовал на кухню. Она же набросила на плечи халатик, и вскоре они уже сидели за столом, допивая остатки коньяка и с аппетитом поглощая салат оливье из большой хрустальной вазы.
- За что я тебя особенно ценю, Ксанка, - ты знаешь, что мужика надо хорошо накормить. А другие, - он с усмешкой скосил глаза на низ живота, - только об одном этом и думают, шалавы.
- Да уж, Илюшенька, со мной ты никогда голодным не останешься. Да и здоровья только у меня на тебя хватит - такой ты ненасытный.
Резник благодушно кивнул, и, решив, что настал подходящий момент, Оксана попыталась уговорить сожителя помочь ее сыну.
- Вот ты интересовался богатеньким другом детства моего Митьки - тем, кто все время подбрасывает ему бабки, - осторожно начала она. - Помнишь?
В маленьких, спрятанных под крутым лбом, рысьих глазках Резника сразу зажглись алчные огоньки, и он, чтобы не выдавать свой интерес, с деланным безразличием бросил:
- А что, им стоит заняться?
Чтобы его больше заинтересовать, ушлая сожительница выдержала паузу, прожевывая еду, потом налила себе и ему по новой и только после этого сообщила:
- Еще бы! Знаешь, что я выяснила у м…ка, который помог мне вырастить Митьку? Он ведь до сих пор его опекает, - она презрительно скривила губы.
- Ты давай ближе к делу! - не выдержав, приказал Резник. - Так что тебе сказал о нем этот фраер?
- А то, что этот его друг, Петька Юсупов - я его знала еще сопляком - теперь знаешь кто? - Оксана снова сделала интригующую паузу, но любовник бросил на нее такой свирепый взгляд, что она торопливо сообщила: - Президент концерна "Алтайский самородок" - вот кто! И все фактически принадлежит ему.
Но бандитский "авторитет" уже не скрывал своего интереса. Он залпом выпил свою стопку и тоном, не допускающим возражений, дал ей задание:
- Завтра же отставишь другие дела и займешься только этим! Чтоб я все знал об этом Петьке и его семье - до мелочей!
"Ну вот он и клюнул! - мысленно обрадовалась Оксана. - Теперь вызволит Митьку", - и плаксиво потребовала:
- Поскорее "отмажь" Митю! Без него у нас ничего не выйдет!
Однако ее расчеты не оправдались. Маленькие глазки Резника смотрели на нее с откровенной насмешкой.
- Ну и курьи мозги у тебя, Ксана, - как у всех баб. Много ты понимаешь! Вот как раз теперь-то я и пальцем не пошевелю для этого.
Его отказ поверг ее в шок. У Оксаны был такой растерянный и жалкий вид, что Резник сжалился и лениво объяснил:
- Пусть его выручает этот друг детства. Насядьте на него с этим твоим фраером. А мы с ребятами "зарисуем" как он будет "отмазывать" Митьку. Этот материальчик нам пригодится.
От обиды и разочарования у Оксаны в глазах выступили слезы и, чтобы утешить любовницу, он ее заверил:
- Да не волнуйся так, вытащит он Митьку! А если не получится - я сам это сделаю. Но надо, чтобы в это вляпался Юсупов.
Теперь и до Оксаны дошел его хитрый замысел. Лицо у нее разгладилось, она налила в стопки остатки коньяка, и они выпили за успех задуманной им аферы.
* * *
Виктор Сальников сидел за свободным столом в тесном помещении местной службы безопасности. Перед ним лежало досье, и он внимательно перелистывал находившиеся в нем документы, выписывая в блокнот интересующие его данные. "Да уж, богатая биография, несмотря на молодость, у Дмитрия Тенгизовича Голенко, - мысленно подытожил он. - Ну, а о мамаше и говорить нечего: прошла, что называется, сквозь огонь и медные трубы. В каких борделях только не побывала, в какой грязи не вывалялась!"
- Да, надо спасать от него Петю во что бы то ни стало! - вслух решил он и захлопнул пухлую папку.
- Ну как, нашли, что вас интересовало? - спросил у него подошедший офицер в погонах капитана.
- Все, что было нужно. Большое спасибо, - поблагодарил его Сальников. - С вашего разрешения, я выписал адреса матери Дмитрия Голенко и его сожительницы. Мне необходимо встретиться с ними и переговорить.
- Желаю успеха, - улыбнулся ему капитан, забирая досье, и дружески предупредил: - Только не предпринимайте никаких действий, которые могут повредить следствию.
Он подписал Сальникову пропуск и, подумав, добавил:
- Будьте осторожны.
- Я должен ее остерегаться? - усмехнулся Виктор. - Оксана Голенко, конечно, та еще оторва, но ведь и я прошел Афган!
- Я не ее имел в виду, а того, с кем живет, - серьезно пояснил офицер. - Это очень опасная личность - один из местных уголовных "авторитетов". О Резнике не слыхали?
- Это случайно не "Резаный"? Под такой кличкой в наших списках числится один из "воров в законе".
- Точно он! Резник сейчас на свободе.
Капитан крепко пожал Виктору руку, и в его взгляде, которым он проводил москвича, можно было прочесть тревогу.