* * *
Меховая шапка спасла Сальникова от серьезной травмы черепа. У него не нашли даже сотрясения мозга. Однако из-за гематомы от ушиба кровоизлияние опустилось со лба на глаза, образовав черную маску, и на него было страшно смотреть. Побаливал правый бок: сильный удар в живот тоже не прошел без последствий. Но Виктору было не привыкать к боли, и уже к вечеру следующего дня он позвонил своему другу и начальнику.
- Мне, Мишка, тут немного не повезло: получил кастетом по башке от местных бандюков - так что говорю из больницы, - бодренько докладывал он будто с ним не произошло ничего особенного. - Как это случилось, расскажу дома, а пока сообщу главное.
Его звонок застал всю семью за ужином. Михаил, Света и их дочурки уже покончили с едой и пили чай.
- Это Витек из Одессы, - бросил Михаил жене в ответ на ее вопросительный взгляд. - Опять там попал в переделку! Не везет ему что-то, - и уже обращаясь к другу, озабоченно произнес:
- Ты погоди докладывать! Скажи лучше: у тебя все цело? Как тебя там лечат? Что советуют врачи?
- Да не бери в голову, Миш! Говорю же - на этот раз все обошлось. Но недельку здесь еще проваляюсь: хотят получше обследовать. Все-таки их четверо было на одного.
- А где и за что они тебя?
- В портовом кабаке - у меня там была встреча. А напали, чтобы проверить, кто я такой. Ни денег, ни документов не взяли.
- Ты прав - так и есть, - согласился с ним Михаил. - Ну докладывай, что удалось узнать о матери и сыне Голенко!
- Подробно доложу вернувшись. Самое важное у меня записано на пленку. Я ее так спрятал, что бандиты не нашли, - довольным тоном сообщил Виктор. - Там убедительные аргументы для Пети. Он не должен брать к себе бывшего друга. Дмитрий Голенко - опасный тип.
Михаил нахмурился - представил тяжелый разговор с сыном.
- Ты в этом уверен, Витек? Петя благороден и великодушен. Вопреки всему захочет помочь другу исправиться.
- А наша задача - его разубедить! - уверенно заявил Сальников. - Думаю, те факты, что привезу, помогут в этом. Петя любит Митьку, но факты, как говорят англичане, - упрямая вещь!
- Ну что ж, раз так, придется его образумить, - вздохнул Михаил, но лицо его выражало твердость. - И сделать это надо до того, как Петя примет решение. Я сына знаю: он потом не отступится!
* * *
Перед выпиской из больницы к Сальникову пришел посетитель. Это был следователь милиции Василюк. И без того низенький и щуплый, без погон, в штатском он выглядел и вовсе невзрачно. Молча протянув удостоверение, подождал, пока Виктор с ним ознакомится, и без лишних слов объяснил цель своего визита:
- Я пришел, Виктор Степанович по поводу вашего заявления о нападении неизвестных лиц у кафе "Якорь".
- Выходит, вы их не установили, - констатировал Сальников. - Впрочем, так я и думал.
- Это почему же? - остро взглянул на него старлей.
- По тому, как не торопились прийти мне на помощь, и как спокойно вели себя бандиты, хоть видели, что я сообщил по мобильнику о нападении.
Василюк поморщился, но выдержка у него была отменная, и он вкрадчивым тоном, не глядя на пострадавшего, прозрачно намекнул:
- Вам, наверное, Виктор Степанович, хочется поскорее вернуться домой, а расследование происшедшего… инцидента, - он паузой как бы подчеркнул это слово, - займет много времени. Так не лучше ли будет закрыть это дело?
Старлей поднял глаза и в упор посмотрел на Сальникова.
- И нам будет меньше мороки, и вам не придется здесь задерживаться.
Столь откровенное пренебрежение своим долгом повергло Виктора в шок, но ему стало ясно: если откажется, то застрянет здесь всерьез и надолго - ловить преступников явно не собирались. И, немного подумав, хмуро спросил:
- Если я правильно понимаю, вы предлагаете мне забрать назад свое заявление. И тогда я смогу отправляться на все четыре стороны?
- Не совсем так, - с хитрой ухмылкой уточнил Василюк. - Но, если вы захотите забрать свое заявление, мы закроем дело - и вы свободны!
Сальников взглянул на него с такой ненавистью, что тщедушный старлей съежился. Сальников махнул рукой:
- Ладно, считайте, что заявления уже нет.
Глава 5
Казаков действует
Несмотря на периодические размолвки, происходившие у Петра с отцом, их совместные тренировки в спортзале агентства Михаила оба считали святым делом, и проводили их, как говорится, "в любую погоду". Вот и сейчас, во время азартной схватки на татами они ни о чем не думали, кроме борьбы. Годы сказывались, и Петр уже много раз брал верх над отцом. Но в этот день ему никак не удавалось, и, когда наконец сели отдохнуть, он недоуменно посетовал:
- Не понимаю, что со мной происходит. Сил невпроворот и в технике тебе, вроде, не уступаю, а ты меня побеждаешь. Я же намного моложе!
Михаил вытер влажные волосы махровым полотенцем и серьезно ответил:
- Дело ведь не только в возрасте, силе и технике, сын. Успех и в борьбе на добрую половину зависит от морального состояния. А оно у тебя в последнее время не на высоте.
- Сейчас опять начнешь меня воспитывать, папа? - вскипел Петр. - Неужто я не доказал, что могу жить своим умом? Ну что вы все меня поучаете? А потом еще говорите о моральном состоянии. Как же ему не быть плохим?
- А почему ты так болезненно реагируешь на это? И мы с мамой, и все родные, желаем тебе только добра! - укоризненно посмотрел на него отец. - Ну кто еще скажет тебе правду, чтобы избежал ошибок? Мы что же - должны молча наблюдать, как ты их совершаешь?
- Ну чего вы так меня опекаете? - с досадой возразил Петр. - Ничего страшного, если в чем-то и ошибусь! Каждый может ошибиться. А вы разве не делали ошибок?
Лицо Михаила омрачилось, и он с горечью сказал:
- Ошибки были, и очень серьезные. Одна из них нас с мамой даже разлучила. Вот и хотим уберечь тебя. Ведь знаешь поговорку: лучше учиться на чужих ошибках!
Петр угрюмо умолк, а отец мягким тоном продолжал:
- Ну сам подумай: разве мы можем спокойно наблюдать за твоим разладом с Дашенькой? Ведь мы любим ее, не говоря уже о Юрочке - продолжателе нашего рода. Если разрушишь семью - допустишь роковую ошибку!
Петр молчал, опустив голову, и Михаил решил, что надо сказать о Дмитрии.
- Или вот ты хочешь вызвать в Москву и взять к себе сына Оксаны Голенко, с которым дружил в детстве. Казалось бы, что такого? Но это будет ошибкой, чреватой для тебя большими неприятностями.
- А как ты об этом узнал? - вскинул на него глаза сын.
- Дядя Витя был в Одессе, где живет этот беспутный парень, и узнал о нем много нехорошего, - ответил Михаил, не говоря всей правды, чтобы не подвести Казакова.
Однако Петр сразу обо всем догадался.
- Ну, а какое дело его туда привело, и зачем он вынюхивал все о Митяе? - вспыхнув, пристально посмотрел он в глаза отцу. - Не ты ли послал туда дядю Витю? Я тебя об этом не просил!
Михаил никогда не обманывал сына. Не смог солгать и на этот раз.
- Ошибаешься, я его не посылал. Дядя Витя навел справки по просьбе тезки - твоего помощника. Казаков - верный друг и беспокоится о твоем благополучии и успехе вашего дела.
Разгневанный Петр даже вскочил с места:
- Я так и подумал. Ну он у меня получит! Какое право вы имеете действовать за моей спиной, ничего не сказав и не посоветовавшись?
Но Михаил был не из тех, кто отступает.
- Сядь и успокойся! Ты что о себе возомнил? - строго осадил он сына. - Мы еще не в твоем подчинении! И к Казакову тоже несправедлив - он ведь хочет во время тебя предостеречь, а для этого нужны факты. Вот почему я разрешил дяде Вите выполнить его просьбу. Между прочим, он там из-за этого пострадал.
Все еще в гневе Петр раздраженно махнул рукой.
- Ничего слышать не хочу! Не лезьте в мои дела! - однако до него дошло сказанное, он сел и, после паузы, спросил: - А что там случилось с дядей Витей?
- Он попал в больницу. На него напали бандиты, как-то связанные с твоим бывшим другом, - коротко ответил Михаил. - Ты ведь знаешь, что он арестован, и ему грозит тюрьма?
- Да все я знаю, - буркнул Петр, и чтобы закончить этот тяжелый разговор, предложил: - Давай лучше продолжим схватку! Хочу взять реванш.
- Нет, хватит на сегодня! И настроение уже не то, и у тебя все равно это не выйдет, - пошутил отец, чтобы смягчить свой отказ.
Он тоже поднялся и, прихватив полотенце, проследовал в душ.
* * *
На следующий день, приехав в офис, Петр сразу вызвал к себе Казакова. Обычно звонил сам, а тут его распоряжение передала секретарша, и Виктор, предчувствуя выволочку, приуныл. "Ну конечно же Сальников рассказал все отцу Пети, а тот, несмотря на мою просьбу, не стал от него это скрывать, - удрученно думал он, идя к шефу. - Глупо было на это рассчитывать".
- Никак не ожидал от тебя такого, Витя! - вместо приветствия, гневно бросил Петр, когда он вошел в кабинет и, не предложив сесть, потребовал отчета: - Как я должен это понимать? Считаешь себя умнее? Почему действуешь за моей спиной? По какому праву? Я для тебя уже не начальник?
Казаков стоял перед ним, опустив голову как провинившийся ученик. Но все же, собравшись с духом, постарался оправдаться:
- Брось, Петя! Ты сам в это не веришь - ведь знаешь, как я к тебе отношусь. Все распоряжения выполняю беспрекословно! Но ты еще не принял решения, и я стараюсь собрать факты, чтобы оно было правильным.
Он снял и протер свои сильные очки - всегда это делал, когда волновался, чтобы успокоиться.
- Я действительно обратился к Сальникову без твоего согласия. Поступай как сочтешь нужным, но с учетом всех фактов, - заключил он. - Так будет вернее!
В его словах было столько искренности, что Петр смягчился и, вздохнув, предложил:
- Ладно, садись. Верю, что предпринял это для моей пользы. Но больше не поступай в том, что касается меня, на свой страх и риск, - строго предупредил своего заместителя. - Иначе - конец нашей дружбе и совместной работе!
Казаков молча сел в мягкое кожаное кресло, и Петр, немного подумав, распорядился:
- Коли ты сам заварил эту кашу - тебе ее и расхлебывать! И ты ошибся, будто мной не принято решение. Я друзей в беде не бросаю. Может, Митяй и пошел по кривой дорожке, но кто же еще поможет ему с нее выбраться?
Он с укоризной посмотрел на Виктора.
- Жаль, что ни ты, ни отец этого не понимаете! А для меня этот вопрос важнее текущих дел! Так что отравляйся в Одессу и возвращайся, только вызволив Митьку из каталажки! Все понял? Тогда действуй!
Казаков молча поднялся, зная: сейчас спорить с Петром бесполезно. "Ну и благородная у него натура! - с уважением к другу подумал он. - Редкостное великодушие! Но оно его подведет", - остался он при своем мнении, а вслух сказал:
- Не беспокойся, Петя! Сделаю так, как приказал, и завтра же буду в Одессе. Но ты еще хорошенько над этим подумай, - не удержавшись добавил, бросив на него дружеский взгляд поверх очков, - и все взвесь!
* * *
В КПЗ - камере предварительного заключения местного отдела милиции было душно и царил полумрак - маленькое зарешеченное оконце выходило во внутренний дворик тюрьмы и плохо освещало помещение. Дмитрий Голенко, сидевший на нарах рядом с бритоголовым крепышом, все тело которого было покрыто похабными татуировками, взглянул на краешек голубого неба, видневшегося в оконце, и мечтательно произнес:
- Ну и заживу, когда выйду на волю!
- С чего это вдруг у тебя будет такая житуха, Голец? - недоверчиво бросил бритоголовый. - Думаешь, снова возьмут на какую-нибудь посудину? Не надоело по свету шататься? И что хорошего в жизни моряка?
- А я и не думаю об этом. Отплавался! - с уверенной наглостью похвастался Дмитрий. - Буду жить в столице и не ханку дешевую жрать, а как в кино - виски да шампанское!
Бритоголовый скептически усмехнулся, но в вопросе, который задал, была откровенная зависть:
- И откуда же на тебя свалится такая благодать? Наследство там тебя ждет?
- Считай, что так, - хитро прищурился Дмитрий. - Но само оно на меня не свалится, его мне еще добыть предстоит.
- Больно ты много туману нагнал. Может, объяснишь?
- Ладно, слушай, - Дмитрий благодушно откинулся на спину и приоткрыл ему то, о чем мечтал. - Мой дружок в Москве берет меня к себе. Он высоко взлетел и богат, как Рокфеллер. Вот и я скоро буду плевать на всех свысока!
- Ишь, губу раскатал! Думаешь, он с тобой поделится? И сначала тебе надо из тюряги выбраться, - насмешливо бросил сокамерник.
Дмитрий выпрямился и посмотрел на него с видом превосходства.
- За этим дело не встанет. Мой дружок уже прислал человека, который отмажет меня у продажных ментов - я же сказал: у него бабок немерено. Ими он, конечно, со мной делиться не будет, но я свое получу!
- Это как же? - недоуменно поднял брови бритоголовый.
- А отберу у него все до копейки! - рассмеялся Дмитрий, и было не понять: всерьез он это сказал или шутит. - По миру пущу, и он у меня будет милостыню просить.
Однако бритоголовый принял это за чистую монету.
- Ничего, Голец, у тебя не выйдет! Что ты против него? Эти столичные денежные тузы - те еще хитрованы. Снова окажешься на нарах!
- Все получится! - Дмитрий не сомневался в успехе. - Один не сумел бы, но за мной Резаный! Это он все придумал. Будь уверен - мы добьемся своего!
- Не сомневался в этом и бритоголовый - согласно кивнул.
- Да уж, раз с тобой он, вы обчистите московского фраера, как бы тот ни был ловок и хитер.
* * *
Виктор Казаков вошел в свой гостиничный номер и устало опустил на стул кожаный дипломат. День он провел очень успешно и добился, чего хотел, но проведенные переговоры с коррумпированными чиновниками отягощали его совесть. Хотя исполнительному директору концерна и приходилось частенько решать деловые вопросы в обход закона, привыкнуть к этому он не мог. Быстро раздевшись, Виктор прошел в ванную и лишь после того как принял холодный душ, как бы смыв с себя прилипшую грязь, позвонил Петру в офис "Алтайского самородка". Было уже около семи вечера, но своего шефа он застал на месте.
- Ну вот, кажись, я все здесь уладил, хотя осталось ощущение, будто в г… вымазался, - доложил ему с брезгливой гримасой. - Само собой, обойдется это нам в кругленькую сумму - такова цена того, чтобы свидетельские показания против Голенко заменили, и его можно было освободить.
- А в чем его обвиняют? - деловито спросил Петр.
- В предумышленном покушении на убийство. И наверняка посадят - даже, если удастся доказать, что был в состоянии аффекта.
- Тогда как же его освободят? - удивился Петр. - Разве они смогут замять такое дело?
По лицу Казакова проскользнула ироническая усмешка.
- Дело, конечно, замять нельзя, но сделают хитрее: следствие получит новые показания свидетелей - в пользу Дмитрия.
- Теперь понял. Трудное это дело и стоит денег, - заключил Петр. - Ты уверен, что они с ним справятся?
- Уверен, так как я им в этом помогу. Возьму на себя самое трудное.
Он перевел дыхание и объяснил:
- Главные свидетели, кто может спасти Дмитрия - это девушки. Одна из них его сожительница, а другая - партнерша пострадавшего, из-за которой и вышла драка.
- Так что, милицейские не могут взять с них нужные показания? - с досадой перебил его Петр. - За что тогда с нас деньги лупят?
- С девицы, из-за которой подрались, возьмут - и с других тоже. Все покажут, что твой бузотер ранил ее кавалера случайно, и тот во всем сам виноват. А вот с подругой Дмитрия, боюсь, у них ничего не выйдет.
- Это почему же? - возразил Петр. - В милиции это делать умеют.
На лбу Казакова собрались морщины.
- Ну как тебе покороче объяснить? В общем, Дмитрий там ее очень сильно оскорбил, и она не желает его выгораживать. Девка такая, что угрозами ее тоже не возьмешь. Тут может коса найти на камень.
- А ты что сделаешь, если они не берутся? Влюбишь в себя? - с иронией поинтересовался Петр. - Думаю, опытный следователь скорее ее уговорит.
- Нет, Петя, только я могу это сделать и самым простым путем: предложу деньги. Она небогата, одна растит дочку - и это решит дело, - убежденно ответил Казаков и добавил: - Если, конечно, сумею найти к ней подход.
Его доводы убедили Петра, и он удовлетворенно заключил:
- Что ж, Витя, действовал ты молодцом. Остается довести дело до конца.