- А что вы имели в виду, когда сказали, что один из телохранителей по-прежнему наблюдал за вами. Вы сделали что-то, привлекшее его внимание, и с тех пор он не спускал с вас глаз?
- Нет. - Она покачала головой. - Просто с того момента, как я вошла в зал, он уставился и больше уже не спускал с меня глаз. Это-то и было самым странным. Я ровным счетом ничего такого не делала. Вела себя как все.
Алек промолчал. Лично ему поведение охранника отнюдь не казалось странным. Риган Мэдисон чертовски красивая женщина, и даже он сам все время вынужден напоминать себе, что не стоит откровенно пялиться на нее. Должно быть, охранник не смог совладать со своими мужскими инстинктами и таращился на красотку.
- Я могу доказать, что все это так и было, - сказала Риган.
- Что именно вы собираетесь доказывать?
- Что я это не выдумала… ну, это упражнение доктора Шилдса. У Софи в сумочке был диктофон, и она сидела очень близко, так что запись получилась довольно приличная. Можете послушать.
- Я так и сделаю.
- Сначала я вообще не собиралась делать это дурацкое упражнение, но потом Шилдс сказал, что, когда время, отведенное на составление списка закончится, он пройдет по рядам и проверит, всели написали имена. И тогда я решила, что он сам напросился. Вопрос был поставлен так: "Есть ли рядом с вами люди, без которых наш мир стал бы лучше?" Ну, я и решила, что он сам относится к данной категории.
- И вы его тоже вписали в список?
- Да.
- Сколько всего имен вы написали?
- Шесть… нет, пять.
- Вы уверены?
- Да-да, пять. - Господи, кажется, она не успела дописать последнее?
- Хорошо. Итак, это были: Шилдс, детектив Суини, та женщина из магазина… мисс Пэтси. Кто еще?
- Телохранители.
- Ага.
- Обычно я не бываю такой кровожадной.
- Я так и подумал. - Он ухмыльнулся.
- Боже, мне кажется, тот прием был лет сто назад… потом столько всего случилось… операция и вообще. А тот список…
- Да, что с ним?
- Я должна была бросить его в огонь, как сделали все остальные, но мой телефон зазвонил, и мне пришлось выйти, а когда я вернулась, это упражнение уже закончилось, и Шилдс перешел к другому. Корди назвала его следующий тренинг практикумом самолюбования.
- А в чем он заключался?
- Не знаю, я уже не слушала. Я пошла за машиной. На парковке за мной погнался тот человек, я упала и выронила свои вещи. Там, на земле, остался не только телефон, но и папка с бумагами… и со списком.
- Расскажите мне подробно, что именно было в той папке. Риган уставилась перед собой, пытаясь вспомнить. Так, нужно представить себе: вот она держит на коленях ярко-синюю папку, открывает ее…
- Там был блокнот, в котором я писала список… данные о Шилдсе… фотографии. На одной из них я писала, что мне нужно сделать. Вроде памятки… по работе.
- Вам придется припомнить эти заметки во всех подробностях и изложить это письменно для детектива Уинкотта.
- Но зачем?
- Эти записи остались в папке, которая попала в руки сумасшедшего. Мы должны знать, что именно там было.
Риган отнюдь не была уверена, что сможет припомнить точно, что именно писала на той фотографии. Остаток пути прошел в молчании, пока она раздумывала об этом.
Бьюкенен припарковал машину возле участка, открыл Риган дверь и, когда они переходили дорогу, держал ее за руку.
- Сегодняшний день будет долгим и нелегким, - мягко сказал он. - Все, что вы рассказали мне, вам придется повторить детективу Уинкотту.
И не один раз, добавил он про себя. Уинкотт обожает задавать один и тот же вопрос по три раза.
- А вы что будете делать? - спросила она робко.
- Я займусь текучкой - телефонные звонки и бумаги. Когда вы закончите, Уинкотт даст мне знать.
- Мне не нужен телохранитель.
- Вы не правы. Сейчас охрана вам нужна, я уверен в этом.
- Тогда я могу нанять…
- Послушайте, от вас тут ничего не зависит. Я останусь рядом независимо от того, сколько еще человек вы наймете на службу. Это решение зависит не от вас и не от меня.
Риган поняла, что спорить бессмысленно, и замолчала. Она выглядела удрученной, и Алек, бросив взгляд на ее расстроенное личико, сказал:
- Не расстраивайтесь так, Могло быть и хуже.
- Как это?
- Вы могли написать не пять, а десять имен. Или пятнадцать. А сколько написала ваша подруга Корди?
- Семь.
- Вот видите. - Они уже поднялись на второй этаж. - Ваша подруга оказалась более кровожадной. Так что не стоит убиваться. Вы лучше…
- Все это было бы хорошо, если бы не одна деталь. Она написала имена семи гномов, которые дружили с Белоснежкой, помните?
- Вы шутите? - Он расхохотался. - А что она имеет против семи гномов?
- Да ничего, наверное. - На ее губах промелькнуло подобие бледной улыбки.
- Это впечатляет, - протянул детектив, открывая одну из многочисленных дверей и пропуская Риган вперед.
- Что именно? Что у моих подруг хватило ума написать вымышленные имена, а у меня нет?
- Нет, я имел в виду гномов. Неужели Корди вот так сразу вспомнила имена всех семерых? Я могу назвать только четырех: Соня, Молчун, Весельчак и Шипучка.
- Шипучка - это напиток, а не гномик.
- Да? А, тогда я, наверное, имел в виду Шнапса.
- Опять не попал. - Она улыбнулась и спросила: - Вы пытаетесь меня развеселить, да?
- Ну, может, немножко.
- Почему?
- Потому что у вас такой вид, словно я веду вас на расстрел. Знаете, мы тут уже с месяц как ввели мораторий на это дело - шумно, грязно, знаете ли. Так что мне хотелось бы, чтобы вы чуть-чуть взбодрились. Кроме того, как я уже сказал, вам понадобятся силы, ибо этот день будет долгим.
Когда он открыл очередную дверь, за которой оказался точно такой же коридор, Риган вздохнула. Это не полицейский участок, а лабиринт какой-то. Надо было принести с собой хлеб и кидать крошки на пол, как делал Мальчик-с-пальчик. Иначе ей никогда отсюда не выбраться.
- А куда мы идем? - неуверенно спросила она.
- В кафетерии. Я сказал Уинкотту, что мы его там подождем.
- А как же художник?
- Это будет номер два в вашей повестке дня.
Наконец они вошли в комнату, которая и называлась кафетерием. Риган с интересом огляделась. Она ожидала чего-то в духе многочисленных телевизионных фильмов из жизни полицейских: решетки на окнах и облезлые стены. Но комната оказалась просторной, чистой и явно недавно отремонтированной.
Алек отодвинул стул, и девушка села. Он вдохнул запах ее духов и с удовольствием подумал, что пахнет она чудесно.
- Принести вам что-нибудь?
- Воды, пожалуйста.
В помещении все еще чувствовался легкий запах краски. Стены выкрашены в довольно яркий - может, чуточку слишком яркий - бирюзовый цвет. Два больших стола и стулья выглядели абсолютно новыми. Алек заметил, с каким выражением Риган смотрит на стену.
- Хочется темные очки надеть, да? - хмыкнул он.
- А кто выбирал цвет?
- Не знаю. Никто не признается.
В углу стоял новенький холодильник, за стеклянной дверцей виднелись банки и бутылки с прохладительными напитками. Алек принес девушке воду и сел напротив. Подвинул к ней блокнот и ручку, лежавшие на столе.
- Вы можете начать прямо сейчас. Напишите имена, которые были в вашем списке жертв.
Список жертв. Сердце Риган опять сжалось от ужаса. Боже, как она оказалась замешанной в такую страшную историю. Она быстро написала имена. Телохранителей обозначила как А и Б, так как не знала настоящих фамилий. Потом подвинула блокнот Алеку.
Он взглянул на список и, двигая блокнот обратно, сказал:
- Хорошо, а теперь воспроизведите записи, которые вы делали для себя, пока Шилдс говорил. Помните, ваши деловые заметки.
Риган вздохнула. Легче сказать, чем сделать. Она попыталась сконцентрироваться и вспомнить, что же занимало ее мысли в тот день. Так, Эмили Милан. Точно, она собиралась выяснить отношения с помощницей Эйдена. Что же еще? Ах да, Питер Моррис. Как можно было забыть. Она хотела поговорить о нем с кем-нибудь из службы безопасности. Что еще? Или кто-то еще? Успела ли она записать что-нибудь, помимо этого?
Не замечая, она постукивала туфелькой по линолеуму. Стук становился все чаще и чаще, и Бьюкенен сказал:
- Не нужно нервничать.
- Ничего я не нервничаю. - Это была неправда, и он это понял.
Потом Риган сообразила, что движения выдают ее, и усилием воли заставила себя остановиться.
- Может, я и правда немного волнуюсь, - сказала она, виновато улыбнувшись, и протянула ему блокнот с записями.
Он быстро пробежал строчки глазами, но ничего не сказал. Девушка изо всех сил пыталась вспомнить, что еще она писала на листках из синей папки. Вдруг она забыла кого-то из списка? Нет, не может быть. Помнится, имя Эмили напрашивалось туда, но она просто не успела сделать запись.
Риган подняла глаза и взглянула на сидящего напротив детектива. Какой все же интересный мужчина. Загадочный и полный противоречий. С одной стороны, его галстук повязан не слишком ровно, пиджак хорошего качества, но изрядно помят, а мужественный подбородок порядком оброс. А с другой стороны, у этого человека безупречные манеры, прекрасное чувство юмора и он явно получил очень приличное образование - все это как-то не очень согласовывалось в ее понимании с буднями полицейской работы. А уж когда он смотрит на тебя и улыбается, невозможно не почувствовать его притягательность, некий мужской магнетизм.
"Так, что-то я отвлеклась", - сказала себе Риган. Но сил возвращаться к мыслям о списке не было, и она сказала:
- А я видела вас в кабинете лейтенанта Льюиса в тот день, когда приходила сюда поговорить с лейтенантом Суини.
- Я тоже вас видел.
- Правда? - Она искренне удивилась.
- Угу.
- Я заметила, что лейтенант… он кричал на другого офицера. Сказать точнее, орал. Честно говоря, я никогда прежде не видела, чтобы человек так себя вел… В смысле, чтобы кто-то так разговаривал с подчиненным. И мне ужасно не понравилась манера общения вашего лейтенанта.
- Он хотел уволить офицера.
- А вы его защищали.
- Как вы догадались? - Алек улыбнулся.
- Не знаю. Просто видно было, что вы спорите с лейтенантом, хоть я и не могла слышать слова. В отличие от вашего начальника вы голос не повышали. Мне было неприятно, потому что показалось, что он… лейтенант Льюис… унижал того офицера.
- Нет, - покачал головой Бьюкенен. - Он пытался, но у него не вышло. Офицер знал, что ни в чем не виноват, поэтому держался молодцом… Как получилось, что мы с вами об этом вообще заговорили?
- Я… - Риган отвела глаза, - я хотела и лейтенанта Льюиса вписать в список.
- Но вы этого не сделали? - Он изо всех сил старался сдержать смех.
- Нет. Честно сказать, я просто не успела. Зазвонил мой мобильный, и я быстро вышла из зала. Но если бы меня не прервали… я наверняка вписала бы его. Просто подумала, что вам нужно об этом знать.
- На вашем месте я бы не стал рассказывать об этом детективу Уинкотту.
- Но почему?
- Это жестоко. Показать человеку, что его ожидало, подать надежду - и тут же все отобрать.
- Но я не написала имя!
- Это я и имел в виду, когда сказал, что вы отберете у детектива надежду на лучшее.
Глава 24
Наконец Риган рискнула задать вопрос, который давно вертелся на языке:
- А почему вы уезжаете из Чикаго?
- Это долгая история.
- А куда?
- Обратно в Бостон. Я вообще-то оттуда родом.
- У нас там есть отель…
- Я знаю.
Он не стал ничего объяснять, а Риган не решилась расспрашивать. Дверь открылась, и они оба повернулись на звук. Вошел детектив Джон Уинкотт и немедленно уронил какие-то бумаги. Наклонился, чтобы их поднять. На самой макушке заблестела круглая и недвусмысленная лысина. Напарник Уинкотта не уставал повторять во всеуслышание, что Уинкотт очень болезненно относится к своей лысине; именно поэтому все, кому не лень, дразнили его постоянно. Ему даже придумали новое прозвище - Отец Тук, намекая на монаха с тонзурой, персонажа легенд о Робин Гуде. Спасало Уинкотта только его исключительное чувство юмора.
Риган решила, что он похож на бухгалтера. Возможно, ассоциация была навеяна замученным видом детектива и кипой документов. Сверху лежала тетрадь, похожая на гроссбух, из нее в разные стороны торчали листочки и закладки. Потом она заметила наплечную кобуру и со вздохом напомнила себе, что это не бухгалтер и он пришел допрашивать ее, Риган. Девушка подумала, что на самом деле этот полицейский очень даже симпатичный, только невероятно усталый: круги под глазами и землистый цвет лица старили его на несколько лет.
- Простите, что заставил вас ждать, - начал детектив. Алек представил его девушке. А потом сочувственно заметил:
- Ты выглядишь еле живым.
- Да? - деланно удивился тот. - Должно быть, это потому, что я пропустил свой сеанс в СПА.
- Прости. - Бьюкенен хмыкнул. - Я не спросил: как малыш?
- У нашей младшенькой режутся зубы, - устало пояснил Уинкотт для Риган. - Ей это не слишком нравится. А потому мы с женой уже забыли, когда нормально спали в последний раз.
- Я слышал, иногда виски неплохо помогает, - заметил Алек.
- Пробовал, но у меня потом такое похмелье с утра…
- Я имел в виду, для ребенка. Говорят, надо немножко виски втереть в десны. Это вроде как обезболивает.
- Никогда не слышал, - с сомнением протянул Джон. - А если ей понравится? Привыкнет и станет требовать увеличить дозу! Ты хочешь, чтобы я начал спаивать своего ребенка? Нет уж.
- Как знаешь. - Алек встал. - Я сказал мисс Мэдисон, что ты хороший детектив. Не подведи меня, а то она подумает, что я болтун.
- Разве ты не хочешь присутствовать при нашей беседе?
- У меня дела. Но если понадоблюсь, я буду на своем месте. Все в порядке? - спросил он Риган.
"Какой он милый, - подумала она. - И похоже, действительно волнуется за меня".
- Все нормально, - бодро отозвалась она.
Алек закрыл за собой дверь кафетерия, повернулся и оказался нос к носу с Лайлом Брэдшоу, напарником Уинкотта. Тот, как обычно, выглядел настоящим джентльменом: изящный узел на строгом полосатом галстуке, отглаженный костюм, свежая сорочка, ботинки словно только что из магазина, причем явно недешевого. Алек вздохнул: он вдруг показался себе замызганным и неуклюжим.
- Она там? - Брэдшоу с вожделением взирал на дверь. Поздороваться он забыл.
- Да, - буркнул Бьюкенен. - С Джоном.
- Он уже пускает слюни?
- С чего это?
- Говорят, она настоящая красотка.
- И кто же это говорит?
- Да все. С того момента как вы вошли в здание, никто ни о чем другом и думать не может. Парни сказали, у нее премилое личико и совершенно потрясающее тело.
Алек сам был удивлен злости, которая вдруг поднялась изнутри жарко волной.
- Она не твоего поля ягодка, - сказал он сквозь зубы. Брэдшоу имел в участке репутацию дамского угодника. Он недавно развелся, но, как и до этого печального события, не испытывал недостатка в женском внимании. Он всегда был одет с иголочки, а также внимателен и любезен с дамами, и они платили ему искренней привязанностью. Алек считал его заносчивым и занудным сукиным сыном, но не мог не признать, что Лайл неплохой детектив.
Брэдшоу поправил и без того безупречный узел галстука и потянулся к ручке двери.
- Эй, Брэдшоу, - окликнул его Бьюкенен.
- Да?
Алек замялся. Вообще-то он собирался сказать коллеге, чтобы он не вздумал положить глаз на Риган Мэдисон, потому что… не важно почему, но вовремя одумался.
- Полегче с девушкой, она напугана, - сказал он наконец.
Вернувшись в комнату, где сидели детективы, Алек с легким чувством недоумения уставился на свой стол. Поверхность была девственно чиста. Пытаясь задеть его побольнее, лейтенант Льюис не только распределил дела детектива Бьюкенена между его коллегами, но и приказал забрать у него компьютер. Было бы смешно, если бы не было так глупо, подумал Алек. Устроившись за столом, он достал мобильник и принялся звонить брату Нику.
- Похоже, я теперь в одной тарелке с вами, - сказал он.
- О, ты имеешь в виду ФБР?
- Ты ведь уже в курсе?
- Честно сказать, да. Уорд позвонил мне сразу же, как стало известно о твоем зачислении в академию. Твои результаты поразили многих.
- Неужели я справился лучше тебя?
- Даже если допустить абсурдную мысль, что такое возможно, я все равно никогда в этом не признаюсь.
- Я так и думал. Слушай, ты не мог бы рассказать все Тео?
- Он уже знает - Уорд позвонил всем, чтобы похвастаться своими и твоими успехами. Что ты решил насчет дома? Лоран каждый выходной проводит в разъездах в компании с риелтором. Она хочет еще одного ребенка, и городская квартира кажется ей не только маленькой, но еще и грязной; слишком много машин, шумно и все такое. Но для холостяка она просто идеальна.
Алек улыбался, слушая брата. Нику сказочно повезло. Он нашел себе идеальную жену - настоящая вторая половинка, к которой хочется возвращаться после работы. Она не только красавица и умница, но и очень светлый и легкий человек, и Ник в ее обществе быстро восстанавливался. Алек знал, как тяжко приходится брату на работе: он и его напарник Ной Клейборн подключались к расследованию, если у обычных детективов не получалось отыскать пропавшего ребенка. Это была тяжелая, выматывающая душу работа.
- Я беру твою квартиру, - сказал Алек. - Даже если меня распределят не в Бостон…
- Уорд говорит, это решено.
- Да он что угодно готов был пообещать, лишь бы я контракт подписал. Не Уорд же принимает решения… Но я что хотел сказать: я куплю квартиру в любом случае. Это хорошее вложение денег.
- Подожди-ка, у меня тут еще один разговор. Это Ной, и он звонит из Далласа. Мы там заканчиваем дело.
- И как?
- На этот раз все хорошо.
- Слава Богу.
Тут Ной подключился к разговору братьев и принялся поздравлять Алека с поступлением на службу в ФБР.
- Само собой в академии тебе придется несладко, но ты справишься, я уверен. Когда ты уезжаешь из Чикаго?
- Пробуду тут еще недели три-четыре, дела. Кстати, если тебе нужны билеты на чемпионат, ты должен сказать заранее. Тогда Гил достанет приличные места.
Тут вмешался Ник с напоминанием о том, что их сестра Джордан собиралась приехать в Чикаго.
- Я помню, но она все время откладывает. У меня сейчас новая работенка, которая держит меня на привязи практически круглосуточно и займет скорее всего как раз три недели, так что если Джордан потянет еще немного, то ей придется начать осмотр Чикаго с упаковки моих вещей.
- А что за работа?
- Не хочу говорить.
- Так плохо?
Один из молодых детективов положил на стол Бьюкенена папку и собрался отойти. Алек сделал знак, чтобы он задержался, и поторопился закончить разговор. Сунул телефон в карман и подозрительно воззрился на папку:
- И что это?
- Бумаги, которые надо заполнить. Шеф прислал.
- Ты шутишь.
- Нет, сэр.
- Да я уже заполнил чертову… много бумаг.