Камилла сделала несколько шагов ко мне, без слов спрашивая разрешения. Я подвинулся и протянул руку, и она кинулась на место рядом со мной, после чего обняла меня и уткнулась мне в шею. В глубине души я знал, что ее сохранение тайны Томаса не было выбором между верностью ему и честностью со мной, но было сложно выкинуть все эти мысли из головы. Я притянул ее к себе, но только потому, что не хотел, чтобы это семиминутное чувство предательства затмило любовь, что я испытывал к Камилле большую часть своей жизни.
- Эбби спит? - Спросила Элли.
- Она не может, - ответила Америка. - Хочет увидеть Картера. В ближайшее время нам сообщат, когда ей можно будет это сделать.
- Я бы хотела увидеть ее, - сказала Элли.
- И я, - сказала Фэйлин.
Трэвис жестом показал им идти за ним, и они встали. Фэйлин обернулась ко мне со взглядом, которым точно хотела предупредить меня, чтобы я не расстраивал Камиллу, пока их нет. Я вздохнул и поцеловал волосы жены. Она тихонько шмыгала носом, а ее тело слегка подрагивало. Несмотря на это, я не мог сказать ей, что все будет хорошо. Я не знал, будет так или нет. Мне было интересно, какое новое несчастье принесет нам следующий день, и сколько еще наша семья могла выдержать.
ГЛАВА 16
Трэвис
Я зашел в палату Эбби с Фэйлин и Элли, и тут же пожалел, что вернулся без Картера. Лицо моей жены на долю секунду засветилось, после чего она постаралась скрыть свое разочарование за своей милой улыбкой.
- Мы очень скоро сможем его увидеть, - заверил ее я.
Волосы Эбби едва собирались в маленький хвостик. Отдельные пряди выбились из него и обрамляли ее лицо. Ее глаза все еще были красными после родов и слез после них. Никогда не видел ее столь опустошенной, как в тот момент, когда они увезли нашего сына.
- Он прекрасен, - сказала Элли с улыбкой.
- Вы его видели? - Спросила Эбби. Она села на кровати и засунула выбившиеся пряди за ухо.
- В коридоре. Его отвезли всего лишь в конец этого крыла, - сказала Фэйлин.
- Это утешает. - Глаза Эбби заслезились, и она посмотрела на потолок, пытаясь сдержать слезы.
- Плакать - это нормально, - сказала Элли, взяв стул и поставив его к кровати. - У тебя был длинный день. Ты истощена. Твои гормоны сходят с ума.
Эбби вытерла щеки.
- Я не хочу плакать.
Я присел на кровать Эбби и взял ее за руку. В ее руке, благодаря нескольким кусочкам пластыря, держалась капельница, которую ей поставили, чтобы вылечить инфекцию, вызванную преждевременными родами. Она испробовала все способы, чтобы замедлить схватки, но чем сильнее она старалась, тем сильнее они усиливались. Когда врач сказал ей, что она родит сегодня, Эбби сломалась. У нее так хорошо прошли роды близнецов, а с одним ребенком все вышло гораздо сложнее.
Я знал, что винить нужно не только инфекцию. Она также находилась в постоянном стрессе из-за моей работы. Я не только собирался разрушить семью, чтобы их защитить, но еще мои жена и новорожденный сын оказались под угрозой. Я собирался найти способ уйти из ФБР после этого. Нам с Томасом повезет, если наша семья к тому моменту останется невредимой.
- Перестань, - сказала Эбби, увидев мое выражение лица. - Мы ничего не могли сделать. Просто так сложились обстоятельства.
- И он в порядке, - добавила Элли. - Он завывал как банши всю дорогу по коридору. У него сильные легкие и мэддоксовский темперамент. Все с ним хорошо.
- Как думаете, нам разрешат забрать его домой? - Неожиданно спросила Эбби голосом, переполненным надеждой.
Я похлопал ее по руке.
- Возможно, нет. Во всяком случае, не сразу. Но давай подождем новостей из интенсивной терапии, прежде чем расстраиваться еще сильнее.
- Ты имеешь в виду, прежде чем я еще сильнее расстроюсь, - сказала она.
Я поднес её руку к губам и закрыл глаза. Чувство вины было невыносимым. Я был рад, что отец вмешался в нашу с Трентоном ссору, потому что я уже был готов вернуться к тем временам, когда решал все свои проблемы кулаками. Мне было девятнадцать будто сто лет назад, и, честно говоря, быть взрослым - полный отстой. Было намного проще стащить с себя футболку и начать размахивать кулаками, чем слушать, как Трентон ведет себя как безрассудная сволочь, и стараться быть великодушным, когда все, что я пытался сделать, это спасти ему жизнь.
- Детка, - сказала Эбби, видя, как мои внутренние терзания просачиваются наружу.
- Трентон узнал насчет ФБР, - сказала Элли. - И что Кэми уже знала. Он воспринял это близко к сердцу.
Эбби посмотрела на меня.
- Он обвинил во всем тебя.
- А кого еще он мог винить? - Проворчал я.
Эбби переплела наши пальцы.
- Осталось еще немного.
Я кивнул, понимая, что мы не могли больше сказать при Элли и Фэйлин.
Эбби рассказала о родах, и все они снова стали плакать на моменте, когда Картера вывозили из комнаты. Сестры обнялись, после чего Элли и Фэйлин пошли обратно в комнату ожидания, чтобы проверить родных.
Эбби вздохнула, откинув голову на подушку.
- Хочешь, чтобы я соорудил себе здесь постель и остался? - Спросил я.
Она покачала головой, осторожно нажимая на живот и морщась.
- Тебе надо постараться выспаться. Завтра будет длинный день.
- Ты имеешь в виду сегодня?
Эбби посмотрела на часы на стене.
- Лииз приедет через несколько часов. Медсестра сказала, что кресло можно почти полностью разложить.
Я встал и кивнул, обойдя больничную койку к сиреневому креслу поблизости. Сестра уже сложила там пару покрывал и подушку друг на друга. Кресло заскрипело, когда я пододвинул его к кровати. Я сел и накрылся одеялом, после чего потянул за рычажок и откинулся назад.
С помощью пульта Эбби погасила свет, и на протяжение недолгого времени стояла драгоценная тишина. Когда я уже начал задремывать, открылась дверь, и я услышал, как зашла медсестра.
- Здравствуйте, миссис Мэддокс. Я подумала, что захотите попробовать молокоотсос, - она подняла небольшое устройства с трубочками, похожее на маленький клаксон.
Эбби выглядела испуганной.
- Почему?
- Картер еще недостаточно окреп, чтобы сосать грудь, так что мы будем кормить его через трубочку. У нас есть специальная молочная смесь, но ваше молоко больше подойдет. Хотите попробовать?
- Я... - Она замолчала, глядя на молокоотсос, которым никогда не пользовалась. Наших близнецов она кормила грудью, и все время оставалась дома, поэтому ей никогда не приходилось его приобретать. - Я даже не уверена, что там есть, что откачивать.
- Вы удивитесь, - сказала медсестра. - Его желудок меньше шарика, поэтому много ему не нужно.
- И мои антибиотики не навредят? - Спросила она, подняв руку. Я так гордился ей. Даже вымотавшись, Эбби задумывалась о таких вещах, что мне в голову даже не приходили.
- Абсолютно, - ответила медсестра.
- Хооорошо, - сказала Эбби. Она выслушала все указания медсестры. Когда та ушла, она так и продолжила сидеть, с презрением глядя на емкость и трубочки.
Я сел.
- Хочешь, я помогу?
- Точно нет, - ответила она.
- Я могу просто...
- Нет, Трэвис. Если я и буду доить себя как корову, ты точно не будешь помогать мне это делать. И смотреть ты тоже не будешь.
- Детка, это не что-то плохое. Ты делаешь это для нашего сына.
- Просто это чувствуется таким... личным.
- Ладно, - сказал я, выбираясь из кучи одеял в кресле. - Уверена?
- Уверена.
- Я вернусь через пятнадцать минут. Нужно что-нибудь, прежде чем я уйду?
- Неа.
- Удачи, Гулька.
Эбби подняла этот маленький клаксон, будто показывая мне большой палец, и я усмехнулся, желая, чтобы со всеми проблемами можно было разобраться так же. Я закрыл за собой дверь и вернулся в коридор перед комнатой ожидания к своей семье. Кэми в одиночестве сидела на скамейке.
- Где все? - Спросил я.
- Медсестра принесла раскладушки. Все, кроме папы, спят в комнате ожидания.
- А он где?
Камилла кивнула в сторону родильной палаты, откуда раздавался знакомый храп Джима Мэддокса. Он вдыхал через нос, потом его щеки наполнялись воздухом, и после этого он, наконец, выдыхал воздух.
- Он уговорил их выделить ему отдельную палату?
- Он боялся, что своим храпом разбудит детей. Настаивал, чтобы расположиться здесь, но это увидели медсестры, и, ты же знаешь... Все любят Джима.
- Ты не устала? - Спросил я.
Она пожала плечами.
- Не думаю, что Трент жаждет моей компании.
Я сел рядом с ней.
- Кэми... Ты же знаешь, он тебя любит. Просто ему на голову много свалилось.
- Знаю, - ответила она, заламывая руки. - Наши с Томасом секреты... Все эти годы они вырывались наружу. Я знала, что однажды они выплывут, и он будет сердиться. Я просто не ожидала, что буду чувствовать себя такой виноватой.
- Потому что ты не хочешь видеть, как он страдает.
- Да, не хочу.
Я уставился на пол.
- Никто не собирается бежать на этот раз.
- Слышал что-нибудь от Лииз? Какие-нибудь новости?
- Нет, - сказал я, и это была правда. Мне не нужно было слышать новости: я точно знал, что должно было произойти.
- Разве не странно, что она согласилась прилететь? В то время, пока Томас приходит в себя?
- У нее маленькая малышка, и... - Я замолчал. Не хотелось говорить еще больше лжи, а худшее еще было впереди.
Камилла притихла.
- Он не выжил, да? Она хочет сказать нам это лично. - Когда я не ответил, Камилла стала сверлить меня взглядом, пока я на нее не посмотрел. - Скажи мне, Трэвис. Он мертв?
- Ты хочешь хранить еще больше секретов от Трентона? Что будет, если он узнает, что ты узнала о Томми до него? Опять?
- Просто скажи мне, - сказала она. - Я имею право знать.
- Больше, чем все остальные?
- Трэвис. Я много лет защищала ради него его тайну.
- И посмотри, где ты сейчас.
Камилла задумалась о моих словах и откинулась назад. Она закрыла глаза, болезненно сморщившись.
- Ты прав.
Я встал, оставляя Камиллу наедине с ее слезами, и пошел обратно в палату, удивленный, что смог почувствовать себя еще хуже, чем раньше. Стало на одного человека меньше, чью жизнь я должен был разрушить. Я замер в коридоре перед дверью Эбби, осознавая, что нам придется сказать это детям. Моим детям. Я должен буду смотреть им прямо в глаза и сказать, что их дядя умер.
Я прикрыл глаза, задаваясь вопросом, как в будущем буду объяснять им, почему они не должны врать. Как они смогут доверять мне после такого? Я толкнул дверь как раз в тот момент, когда Эбби закрывала крышку на молокоотсосе.
- Ну и как это было? - Спросил я.
Она замерла.
- Что случилось?
- Дети, - сказал я.
Она вздрогнула.
- Что с детьми?
Я вздохнул.
- Черт. Нет, прости. Они в порядке. - Я сел рядом с ней, забирая из ее рук отсос, и поцеловал ее в лоб. - Они в порядке. Просто я вдруг осознал, что нам надо будет рассказать им о Томасе.
Она посмотрела на меня, широко раскрыв глаза:
- Это разобьет им сердце.
- И потом... Позже...
Эбби закрыла глаза, и я обнял ее.
- Знаю. Мне жаль.
- Они никогда больше нам не поверят.
- Может, они поймут.
Ее глаза в десятый раз за утро наполнились слезами.
- Не в ближайшее время.
Медсестра постучала и зашла, и ее волосы подпрыгивали с каждым ее шагом.
- Доброе утро, - прошептала она.
- У меня не очень много набралось, - сказала Эбби, когда я передал все медсестре.
Та посмотрела на емкость и улыбнулась, сузив глаза.
- Тут достаточно. Это его осчастливит.
- Можем мы увидеть его? - Спросил Эбби.
- Да, - ответила медсестра, указывая на нее. - Как только вы немного отдохнете.
- Мы пытались, - сказал я.
- Без проблем. Напишу записку "не беспокоить".
- Только если, - начала Эбби.
- Только если что-нибудь не случится. Есть, мэм. - Медсестра закрыла за собой дверь, и я вновь расположился в кресле.
Эбби погасила лампочку возле нее, и источником света в палате остался лишь восход солнца, проглядывающий через жалюзи. Птицы снаружи чирикали, а я задумался, смогу ли когда-нибудь снова поспать.
- Я люблю тебя, - прошептала Эбби, лежа в постели.
Мне захотелось забраться к ней на кровать, но я побоялся задеть капельницу.
- Я люблю тебя больше, Голубка.
Она вздохнула и поерзала на кровати.
Я закрыл глаза, слушая ее дыхание, звук капельницы и надоедливое пение птиц снаружи. Каким-то образом я выпал из реальности, и мне снилось, как я первый раз лежал рядом с Эбби в своей студенческой квартире и думал, как же мне, черт возьми, ее удержать.
ГЛАВА 17
Шепли
Америка держала меня за руку, ведя в палату Эбби. Пахло дезинфицирующим средством и цветами, и именно поэтому я был рад, что последних двух наших мальчиков Америка рожала дома. Больницы заставляли меня нервничать, наверное, потому, что в основном они были связаны для меня с плохими воспоминаниями. Я был в больнице Мерси, когда навещал с родителями Диану, когда сломал руку, когда Трентон попал в аварию с Макензи и потом опять с Камиллой. Единственными хорошими воспоминаниями о больнице Мерси для меня было появление на свет Эзры и близнецов Трэвиса и Эбби.
- Привет, - сказала Эбби с улыбкой, обнимая Америку, когда та к ней наклонилась.
- Выглядишь отлично! - Сказала Америка, повторяя фразу, которую хочет услышать любая мама после родов.
Эбби просияла:
- Они скоро отвезут меня к нему.
- Хорошо, - сказала Америка, садясь рядом с ней. Она взяла в руку ладонь лучшей подруги. - Это хорошо.
В комнате чувствовалось напряжение. Мы четверо были близки с тех пор, как Эбби впервые приехала в нашу с Трэвисом квартиру, и они ничего от нас раньше не скрывали. По крайней мере, я так думал. Мы с Америкой несколько раз обсуждали, как так вышло, что ФБР будто забыли об участии Трэвиса в пожаре и перестали задавать вопросы. И еще был тот странный момент на утро после свадьбы Трэвиса и Эбби в Сент-Томасе, когда он настолько расстроился, что даже не мог говорить. Так вот что это было. Тогда все и случилось. Тогда Томас поставил ему ультиматум.
Америка притихла. Та Америка, в которую я влюбился, уже устроила бы Эбби настоящую взбучку за то, что та от нее что-то скрывала, но моя жена и мать троих детей была мудрее и не поддавалась гневу. Она больше слушала и меньше действовала. Их дружба основывалась на абсолютном доверии. Как бы еще они могли любить друг друга несмотря ни на что? Но теперь настал момент, когда мы должны были на первое место ставить наших супругов. Брак делал дружбу - даже такую старую - сложнее.
- Мерик, - начала Эбби. - Я хотела тебе рассказать.
- Рассказать мне? о чем? - Сказала Америка. Теперь, когда разговор начался, она не собиралась легко сдаваться.
- О Трэвисе. Я сама узнала всего несколько лет назад.
- И когда ты перестала мне доверять? - Спросила Америка, стараясь не показать, как ее это задело.
- Дело не в этом. Мерик, он не изменял мне или связался с наркотиками. Он работал под прикрытием в ФБР. Он внедрился в мафию, сначала участвуя в боях, а потом собирая деньги со стриптиз клубов Вегаса и угрожая должникам. Мы не могли говорить об этом по телефону или в смсках. Мы не могли сплетничать об этом, сидя у бассейна и наблюдая за игрой детей. За Трэвисом следили. Как я могла тебе рассказать?
- Ты не должна была переносить все это в одиночку.
- Я была не одна, - ответила Эбби, посмотрев на Трэвиса с легкой улыбкой.
- То утро в Сент-Томасе? - Спросил я. - Тогда ты начал?
- У меня не было выбора, - сказал Трэвис.
Я потер затылок, обдумывая все это. Как же Трэвис все эти годы хранил это в тайне? Когда он уезжал, работая тренером, и когда устроился к Томасу - все это время он был в ФБР. Это объясняло, как они смогли купить дом на зарплату личного тренера, но я все еще не мог поверить, что они скрывали это от нас.
- Так почему Томас? - Спросил я. - Почему он скрывал это?
Трэвис пожал плечами.
- Мама. Она взяла с папы обещание, что он бросит работу в полиции и не даст нам пойти по его стопам. Но Томас был рожден для этой работы. - Он говорил о Томасе с таким благоговением, что невозможно было ему не поверить, хотя я все еще не понимал, зачем было лгать.
- Джим бы понял, Трэв. Дело наверняка в другом.
Трэвис опять пожал плечами.
- Это единственная причина, которую он мне называл. Что он не хотел разочаровывать папу. Не хотел, чтобы папа сказал ему не продолжать карьеру, которой он так страстно увлечен.
Америка прищурилась, пока Трэвис говорил. Она заметила то, что не заметил я.
- Так Томас знал, что тебя должны были арестовать, и договорился с кем-то в бюро, чтобы тебе предложили работу из-за твоей связи с Миком и Бенни? Почему не Эбби?
Эбби усмехнулась.
- Трэвис мог дать Бенни то, что он хотел. И, кроме того, Трэвис бы никогда не согласился на это.
Америка кивнула, хотя все еще не была удовлетворена. Что-то не складывалось - они все еще что-то скрывали.
- Так Томас... - Америка замолчала. Она часто так делала с мальчиками, надеясь, что они заполнят пробелы.
Трэвис откашлялся.
- Был ранен, да.
- А эти порезы на твоей голове? - Спросил я.
Он переглянулся со своей женой.
- Я был следующим, да. Поэтому агенты приехали к папе. Поэтому мы все здесь. Поэтому мы должны оставаться вместе.
- Ты считаешь, что они примутся за остальную семью после того, как пришли за тобой и за Томасом? - Спросила Америка.
- Не за Трэвисом, - сказала Эбби. - Он был в моей машине. Они пришли за мной и детьми.
Америка прикрыла рот рукой.
Трэвис уставился в пол.
- Те, кто пытались убить меня по дороге... Это были люди Бенни Карлиси. У них в машине были наши фотографии. Всех нас: наших семей, детей...
- Почему? - Спросил я. - Потому что тебя раскрыли?
- Я облажался. - Сказал Трэвис. - Я убил Бенни. Они жаждут крови.
- Ты убил его? - Ошеломленно спросила Америка. - Мой друг Трэвис, двоюродный брат моего мужа, муж моей лучшей подруги убил главу мафии ? Мы что, попали в серию "Клана Сопрано" [1] ? Как, черт возьми, это произошло?
[1] "Клан Сопрано" - американский криминально-драматический телесериал про мафиозный клан (1999-2007).
- У него не было выбора, - сказала Эбби. - Или он, или Бенни.
- А Мик? - Спросила Америка.
- Он был под защитой. Он пропал.
- Пропал ? - Взвизгнула Америка, глядя на Эбби.
- Потише, - сказал Трэвис.
Америка встала и принялась расхаживать.
- Ну и что теперь? Мы будем заперты в собственном доме, пока они всех не поймают?
- Это ненадолго, - сказал Трэвис. - Обещаю, Мерик. Они стреляли в агента - в моего брата. Мы не остановимся, пока не посадим или не уничтожим их всех.