"Город света" зазвучал по радио, когда мы с Поппи ужинали разогретой едой из французского супермаркета "Чемпион". Мы тут же завизжали и вскочили со стульев.
- Он на радио! - кричала Поппи, прыгая на месте.
- Песня обалденная!
Ближе к ночи мы отправились в "Лонг хоп" отмечать выход сингла. Я еще торжествовала по поводу благополучного освобождения Гийома из Эйфелевой башни, поэтому даже не стала возражать, когда Поппи привела к нашему столику двух симпатичных парней. С одним из них - Аленом, русоволосым веснушчатым красавчиком, который больше пришелся ей по душе, она тут же удалилась в другой конец зала. А я осталась с Кристианом. Он был высокий, привлекательный, учтивый, в очках и с густой копной темных волос; прекрасно говорил по-английски. Когда мы с Поппи засобирались домой, она убедила меня сходить с этими парнями на двойное свидание.
Утром программа для сбора новостей, которую установила Поппи, известила нас о 219 упоминаниях имени Гийом Риш за сутки. Даже "Нью-Йорк тайме" посвятила пять абзацев вчерашнему "недоразумению": журналисты ошибочно подумали, будто "восходящая рок-звезда и всемирно известный плейбой Гийом Риш" заперт голым в Эйфелевой башне.
"Это сообщение не соответствует истине, - процитировали в статье слова начальника охраны. - Мы разреши ли Гийому И его съемочной группе осмотреть башню перед съемками клипа".
В статье также говорилось, что первый сингл Гийома уже звучит на всех радиоволнах США и Европы, а его "необычный стиль, сочетание "Coldplay" и Джека Джонсона" (фраза из моего пресс-релиза!), непременно найдет своих поклонников. "Это новое громкое имя в истории музыки", - сказал Райан Сикрест.
От радости у меня голова шла кругом, но Габриель франкёр решил испортить мне все удовольствие.
- Привет, Эмма, рад, что застал вас. Это Габриель Франкёр из UPP.
Улыбка сползла с моего лица.
- Чем могу помочь?
- Я бы хотел взять у Гийома интервью насчет… э-э… его странного поведения.
- Нормальное у него поведение, - огрызнулась я, тут же упрекнув себя за грубый тон, - Не понимаю, о чем вы.
- О… - удивленно протянул Габриель. - Ну ладно, не понимаете так не понимаете. В любом случае, я бы хотел немного побеседовать с Гийомом. И с вами, конечно, тоже, если у вас будут комментарии.
- Боюсь, это невозможно. У него все расписано на несколько дней вперед.
- Неужели? Как странно. Я точно знаю, что сейчас он смотрит мультики по телевизору и выглядит не шибко занятым.
- Откуда вы это знаете? Шпионите за ним?
Габриель рассмеялся.
- Нет, конечно! Хороший журналист никогда не раскрывает свои источники. Так как насчет интервью?
- Нет, сейчас мы никаких интервью не даем.
Габриель печально вздохнул. - Эх… Значит, придется самому писать о том, как Гийом всякий раз впутывается в новую сомнительную историю, пока его пиар-агенты отдуваются за прежнюю.
- Мистер Франкёр, уверяю вас, вы ошибаетесь!
- Зови меня Гейб. Все друзья из Америки зовут меня так. Понимаешь, Эмма, у меня не будет другого выхода если Гийом не даст мне интервью.
- Это шантаж?! - вопросила я.
- Скажем, креативное ведение переговоров, - Он умолк и через секунду добавил: - Уж кому, как не тебе, это знать.
- Куда ты клонишь?
- Да ладно, ты прекрасно меня поняла, - самодовольно сказал Габриель.
Мне стало не по себе: он что, пронюхал про нашу сделку с охраной Эйфелевой башни? Откуда? Я решила не испытывать судьбу.
- На следующей неделе я свяжусь с тобой насчет интервью, Гейб, - холодно произнесла я.
- Жду с нетерпением, Эмма!
У меня было чувство, что меня обставили. Не самое приятное чувство, скажу я вам.
Остаток рабочей недели я старательно избегала звонков Гейба. Он звонил каждое утро и после обеда, как по часам, а я не брала трубку и в восемь вечера исправно оставляла ему сообщение в духе "прости-ради-бога-созвонимся-завтра". Пока эта тактика работала, хотя я и опасалась, что мои уловки только раззадоривают Гейба.
Тем временем мы с Поппи вкалывали сверхурочно, готовясь к лондонской презентации: одобрили список журналистов, в мельчайших подробностях расписали план мероприятия, и я уже начинала верить, что все пройдет без сучка, без задоринки. К тому же Гийом больше не пробирался голым в архитектурные памятники.
В пятницу мы пошли на двойное свидание с Аленом и Кристианом. Они повели нас в "Thomieux" - ресторанчик в нашем районе, где готовили блюда французской юго-западной кухни. Затем мы отправились в "Дикс", любимый бар Поппи. В жизни не видела ничего подобного: два крохотных этажа словно вырубили в пещере. Мы устроились за столиком на первом этаже и распили три кувшина самой вкусной сангрии на свете. Мы с Поппи травили истории, а Ален и Кристиан, обняв нас за плечи, хохотали и целовали нас в щеки.
Когда наше такси отъехало от бара и французы проводили машину печальными взглядами, я повернулась к довольной Поппи.
- Вот видишь! - сказала она. - Классно бросать их ни с чем, правда?
- Угу… - протянула я.
На самом деле я ничего классного в этом не видела. Парни милые, за что мы их так?
- Ой, да ладно! Рано или поздно они бы сами нас кинули. Мы просто их опередили. Помнишь, что написано в книге "Встречайся по-мужски"?
В выходные мы с Поппи сходили на дискотеку возле площади Республики и в латиноамериканский бар неподалеку от бара "Дикс". Оба вечера Поппи напропалую флиртовала с французами, а я краснела и запиналась, бормоча по-английски.
На понедельник Поппи запланировала свидание, а я решила посидеть дома и посмотреть "Амели", француз ский фильм, который она горячо мне рекомендовала. Решив, что торопиться некуда, я засиделась на работе, чтобы закончить график интервью - презентация должна была состояться уже на следующей неделе. Спустя несколько часов после того, как Поппи упорхнула из офиса в облаке духов, я все еще корпела над списком тележурналистов, подавших заявки на интервью с Гийомом. Внезапно надо мной раздался низкий голос, и от страха я чуть не свалилась со стула.
- Так и знал, что застану тебя на работе.
Я в ужасе подняла глаза и увидела улыбающегося Гейба Франкёра. От неожиданности я так резко подскочила, что уронила коробку с ручками.
- Прости. - Он принялся собирать с пола ручки. - Не хотел тебя напугать.
- А… ты не напугал. Просто я… э-э… никого не ждала. Как ты вошел?
- Дверь была открыта, - сказал Гейб.
Я закатила глаза; видимо, Поппи забыла ее закрыть, улетая на свидание.
- Надо было постучать, извини.
- Ничего страшного, - проворчала я.
Гейб выпрямился и отдал мне ручки. Я сложила их в коробку и попыталась сделать равнодушное лицо.
- Ну и почему ты меня избегаешь? - изогнув бровь, спросил Гейб.
Я откашлялась.
- Не избегаю. С чего ты взял?
- Да хоть с того, что ты не берешь трубку, сколько бы раз я ни звонил.
- Дел много, - попыталась оправдаться я. - И вообще, я тебе перезванивала.
- Ага. Может, для тебя это открытие, но после восьми я обычно дома, - слегка удивленно ответил Гейб.
Я молча села за стол и не слишком любезно указала ему на кресло Поппи. Гейб подкатил его поближе и сел.
- Зачем ты пришел? - спросила я надменным тоном. - Явно не просто так, раз названиваешь всю неделю.
- Просто хотел сказать, что не верю ни единому твоему слову, - вежливо произнес Гейб.
Я выпучила глаза.
- Что?!
- Насчет Гийома. Я тебе не верю. Ты его прикрываешь.
- Мне все равно, веришь ты или нет! - фыркнула я, начиная терять терпение.
Только бы Гейб не понял, что это он выводит меня из себя.
- Сейчас я работаю над биографией Гийома для UPP. Судя по всему, он прославится в Штатах. По-настоящему прославится. Ты не подумай, я не считаю, что он этого не заслуживает. Гийом очень талантлив. Я только хотел пояснить, что вы с Поппи меня не проведете. Я вас раскусил.
Мне стало дурно.
- Это все? Ты даже не задашь мне никаких вопросов?
Гейб пожал плечами.
- Не-а. - Он встал и будто бы невзначай добавил: - А кстати, когда интервью?
- Что-что? Думаешь, после всего, что ты мне сейчас наговорил, я окажу тебе такую услугу?
Гейб улыбнулся.
- Нет. Ты окажешь мне услугу из-за того, что я тебе наговорил.
Я смерила его злобным взглядом. - И даже если я прав насчет его безумства, разве такая рок-звезда, как Гийом, не сможет любезно мне все объяснить? - продолжал Гейб, самодовольно улыбаясь.
- Ну… - попыталась возразить я, но вовремя умолкла и задумалась. Черт подери, а он ведь прав! И нипочем не остановится, пока не добьется своего. - Гийом не безумец, - пробормотала я в жалкой попытке оправдать своего полоумного клиента.
- Нет, не безумец, - кивнул Гейб. - Зато обожает внимание к своей персоне и в последнее время заходит слишком далеко. Так как насчет интервью?
- Ладно, - стиснув зубы, ответила я. - Попробую выкроить для тебя полчасика на следующей неделе.
Гейб немного подумал и ответил:
- Хорошо.
- Хорошо, - эхом отозвалась я и уткнулась в монитор.
Может, хоть теперь он соизволит уйти? Увы, моего намека Гейб не понял. Я закрыла ноутбук и нарочито громко сказала:
- Ладно, Гейб, мне уже пора домой! Спасибо, что зашел!
- Не за что. Давай подвезу.
Я изумленно уставилась на него.
- Что? Нет, спасибо, я на метро доеду.
- Брось, Эмма, на улице градусов сто жары. Причем по Цельсию. В метро сейчас не продохнуть.
Я пожала плечами. Он что, Джекилл и Хайд? Минуту назад Гейб хотел растоптать мою карьеру, а теперь предлагает подбросить меня до дома!
- Не растаю, - буркнула я.
- У меня в машине кондиционер, - приподняв брови, сказал Гейб.
- Тебе не по пути.
- А где ты живешь?
- На улице генерала Каму, - ответила я, посчитав, что он первый раз слышит об этой крохотной улочке между авеню Рапп и авеню де ля Бурдонне.
И снова ошиблась.
- Фантастика! Я тоже живу в седьмом округе! Какое совпадение. Твой дом всего в нескольких кварталах от моего.
Я изумленно промолчала. Отговорки у меня кончились.
- Ну что, идем?
Звякнув ключами, Гейб направился к двери.
Сев на пассажирское сиденье безупречно чистого "пежо", я приготовилась к шквалу вопросов от Гейба, но вместо этого мы приятно поболтали. Он спрашивал, откуда я родом, почему приехала в Париж и где училась.
- В университете Флориды?! - вскричал он, как только я ответила на последний вопрос. - Невероятно!
- Почему? - удивленно спросила я.
Откуда он вообще слышал про этот университет? В Штатах он славится футбольной и баскетбольной командами, но с чего бы французу испытывать столь сильные чувства к моей альма-матер?
- Потому что я тоже там учился.
Я подумала, что ослышалась.
- Что? Ты же француз!
- Эмма, французам не запрещено учиться в Америке, если что, - невозмутимо ответил Гейб.
Я покраснела.
- Ну да.
- К тому же у меня двойное гражданство. Мой отец француз, а мать - американка. Они развелись, когда я был еще маленьким. Летом я жил с отцом, а остальное время в Тампе, с матерью.
- В Тампе?! - Настал мой черед изумляться. - Я выросла в Орландо.
От Орландо до Тампы был час езды, не больше. Гейб рассмеялся.
- Поверить не могу! Как тесен мир!
- Ты, правда, учился в университете Флориды?
Гейб кивнул.
- Да. Десять лет назад я окончил там факультет журналистики, а потом получил степень магистра в Сорбонне. Тогда и решил работать на UPP. Знание двух языков мне здорово помогает.
- Ты окончил университет десять лет назад? А я - семь. Тоже факультет журналистики.
- Ух ты, значит, один год мы учились вместе! Невероятно, как же я тебя не видел?
Я пожала плечами.
- Не знаю. Может, мы встречались, но не замечали друг друга.
- Нет, - глядя прямо перед собой, возразил Гейб. Он свернул на авеню Рапп. - Я бы тебя запомнил.
Мое сердце на секунду встрепенулось, и я украдкой поглядела на Гейба. Может, не такой уж он и кретин?
Через минуту он повернул на мою улицу, и я указала на дом Поппи.
- Надо же, рядом с Американской библиотекой! Я часто сюда хожу.
- Правда?
Гейб кивнул.
- Да. Я много читаю. Что ж, как-нибудь вытащу тебя на чашку кофе.
- Э-э… может быть, - протянула я.
А сама подумала: хоть ты и милый парень, на нашу встречу мне придется вставить затычки в уши, потому что рак будет свистеть на горе, как заведенный. Ни за что не стану пить кофе с Габриелем Франкёром! Он же мне прохода не даст своими вопросами о Гийоме. Нет уж, благодарю покорно.
- Спасибо, что подбросил, - неловко произнесла я.
- Было очень приятно с тобой поболтать, Эмма, - сказал Гейб. - Жаль, что мне пора на ужин.
Я снова покраснела.
- Ну разумеется. - Черт подери! Я сама должна была его отшить! А он устроил все так, словно хочет поскорее от меня избавиться. - Спасибо еще раз!
Я вышла из машины и захлопнула за собой дверь.
- Всегда к твоим услугам! - сказал Гейб в открытое окно. - Счастливо!
Он помахал мне рукой и уехал, не оглянувшись.
Глава 11
В тот вечер Поппи случайно нашла обертку от жевательной резинки с номером и именем Эдуарда.
- Чей телефончик? - спросила она, помахав оберткой.
- Того заядлого курильщика, что подошел ко мне в первый вечер.
- Позвони ему! Он вроде был ничего.
- Ты с ним даже не разговаривала. И вообще, он дымит, как паровоз.
- Чушь! - заявила Поппи. - Ты ему понравилась. И твоей самооценке не повредит свидание.
Я отнекивалась, как могла, но Поппи сама набрала номер и протянула мне трубку.
- Говори посексуальнее, - посоветовала она.
Я закатила глаза.
Эдуард очень удивился, тем не менее сказал, что "канешна помнит красивую блондинку из Америки" и с удовольствием устроит для меня романтический пикник. Мы договорились встретиться в среду вечером.
- Давай купим тебе наряд! - предложила Поппи днем. Мы ушли с работы пораньше, и по настоянию подруги я влезла в маленькое черное платье "Zara" без бретелек и чересчур дорогие босоножки с ремешками и на каблуках из "Галереи Лафайет".
- Ну, теперь-то чувствуешь себя сексуальной? - спросила Поппи в метро, когда мы ехали домой.
Должна признать, чувствовала. В тот вечер я сушила волосы, красилась и одевалась дольше обычного, а когда закончила, то увидела в зеркале совершенно другого человека.
Возможно, чем больше я изменюсь, тем проще мне будет забыть о той жизни, которую я оставила в Штатах.
- Так вы недавно в нашем прекрасном городе? - спросил Эдуард, осторожно положив руку мне на спину, пока мы шли к его машине.
- Да, начинаю его узнавать.
- Надеюсь, пока он вам нравится?
- Очень.
После недолгой поездки вдоль Сены Эдуард припарковал свой маленький "рено" возле музея Орсе и, достав из багажника огромную корзину для пикника, повел меня к мосту Искусств - дивной красоты пешеходному мосту между Лувром на правом берегу и Институтом Франции на левом. Когда мы нашли свободное местечко, Эдуард вытащил из корзины идеально сложенное белое покрывало в красную клетку, затем аккуратно расправил его, выровняв по доскам моста, и предложил мне устраиваться.
- Помочь? - восхищенно наблюдая за ним, спросила я.
Он улыбнулся.
- Нет, отдыхайте.
Эдуард принес из машины iPod, маленькие колонки и включил музыку.
- Я отобрал лучшие песни Сержа Гинзбура, чтобы познакомить вас с нашей легендой.
Из колонок полился мягкий джаз, Эдуард закурил сигарету и принялся выкладывать из корзины еду, упакованную в идеальные свертки. Я не верила своим глазам - он привез с собой минимум десяток блюд, и некоторые из них я видела впервые.
- Все это ради меня? - изумленно спросила я, когда Эдуард открыл вино. - Мы ведь едва знакомы!
Он пожал плечами, затушил сигарету о доски, выдохнул облако дыма и улыбнулся.
- Ты сказала, что никогда не была на настоящем французском пикнике. А лучше места для первого пикника не найти.
Все было как в дивном сне (если не считать того, что Эдуард постоянно курил): на западе возвышался грациозный силуэт Эйфелевой башни, а на востоке я увидела две стройные башни собора Парижской Богоматери. На севере раскинулся огромный Лувр; левый берег Сены на юге был усыпан прекрасными старинными зданиями. Когда солнце начало садиться за Эйфелевой башней, яркие голубые цвета уступили место приглушенным розовым и оранжевым. У меня захватило дух; в такие минуты я горько жалела, что не умею рисовать или хотя бы фотографировать. Одними словами эту красоту описать невозможно.
Пока я благоговейно осматривалась по сторонам, Эдуард рассказал о яствах, которыми хотел меня угостить.
- Вот это - гусиный rillette.
Он открыл коробочку с серо-коричневой пастой не слишком аппетитного вида и намазал немного на французскую булку. Когда я попробовала бутерброд, мои вкусовые сосочки сплясали радостный танец на языке.
- Потрясающе! - с полным ртом проговорила я.
Паста была соленая и сладкая одновременно - никогда такого не ела.
- Это французский деликатес, - весело ответил Эдуард. - В Штатах его не найдешь.
Затем он угощал меня разными сырами, включая пряный козий и острый с плесенью. Потом я отведала маринованных корнишонов и несколько салатов - от натертой морковки невозможно было оторваться. В корзине нашлось две разновидности мясного паштета и одно странное блюдо: выглядело оно так, словно крутые яйца завернули в ветчину и желе, но вкус у них был потрясающий.
Когда мы поели - ужин закончился эспрессо из термоса и фруктовыми пирожными невероятной красоты, к которым даже прикоснуться было боязно, - уже появились первые звезды, а над собором Парижской Богоматери взошел месяц. Сытая и довольная, я разлеглась на покрывале рядом с Эдуардом и посмотрела на ночное небо.
- Правда, красиво? - спросил он, дымя сигаретой.
- Изумительно! - выдохнула я.
У меня было чувство, что мы попали в собственный маленький мир, хотя по мосту то и дело ходили люди, а в нескольких ярдах от нас страстно целовалась и обнималась какая-то парочка. От трех подростков, хихикающих на противоположной стороне моста, доносился сладкий запах марихуаны. Я повернулась к Эдуарду.
- Чудесный вечер. Один из лучших в моей жизни.
- Мы только начали, - сказал он, отложил сигарету и выпил воды.
Затем, подвинувшись ко мне, он приник к моим губам, Несмотря на запах табака, я тоже его поцеловала, разнеженная вкусной едой, вином, звездами и романтикой Эдуард прижал меня к себе и проник языком между губ нежно гладя волосы одной рукой и щеку второй. Идеальный поцелуй. Мне хотелось, чтобы он длился вечно.