70
– Это я виновата, тетя Мил, – бормотала Стася, выходя на пыльный двор дубровской госавтоинспекции. – Черт дернул меня писать это проклятое заявление!
– Успокойтесь! – попросила барби. – Возьмите себя в руки! В конце концов, жалеть об упущенных возможностях означает упускать новые.
– Чего, интересно, мы упускаем? – ухмыльнулась Стася. – Шанс попасть в КПЗ или в "обезьянник" в лучшем случае?
– При чем здесь КПЗ? – не поняла барби. – Вместо того чтоб дышать отработанным бензином, мы могли бы пойти в ресторан, пообедать и заодно обсудить наши дела... Я, когда бегала в банк, видела одно сносное местечко.
Сносным местечком барби назвала ресторан "Дубрава", расположенный на главной площади городка, напротив торгового центра "Тополек". Зал ресторана утопал в зелени. Вместо стульев вдоль столов стояли лавки из простого некрашеного дерева. Для полноты картины не хватало только музыки "Во поле березка стояла".
Пришла официантка. В широкой зеленой юбке и в белой кофточке – сама как березка. Улыбнулась:
– Чего заказываем?
– А что есть? – Барби вдумчиво перелистала меню.
В конце концов она заказала салат с креветками, фаршированного карпа и ягодный мусс со сливками.
– А теперь расскажите-ка мне все по порядку. С самого начала.
– Ну мы же уже рассказывали вам. – Стася уныло заскребла ножом по тарелке, нарезая ветчину. Покончив с этим занятием, она стала аккуратно мазать желтоватый хрен на розовые кусочки. – Все началось с того, что дядя Коля посоветовал моему отцу купить дом в "Березовой роще".
– Какой дядя Коля? В какой еще роще?!
– Мы же вам говорили, – напомнила я, – что "Березовая роща" – это коттеджный поселок. А дядя Коля – это ваш муж. Николай Николаевич Соломатников.
– Простите, а почему вы моего мужа дядей Колей называете?
– А потому, – пережевывая ветчину, объяснила Стася, – потому, что я его знаю с детских лет. Он учился с моим отцом в институте в одной группе. Хотя в последнее время я зову его по имени-отчеству...
– Странно... Муж всегда уверял меня, что у него в институте не было друзей.
– Ну, если вы мне не верите, можете позвонить моему отцу. Скажете, что вы супруга Николая Соломатникова. Думаю, что он будет рад знакомству.
– Да нет, вы не поняли! Я не к тому!.. Продолжайте.
– Папа подарил мне дом, и я стала жить по соседству с дядей Колей...
– Подождите! Как это жить по соседству?
– Вот так! – Стася вытащила из сумки две сигареты. – Вот мой дом, а вот здесь, на соседней улице, дяди-Колин.
– У него собственный дом? Коттедж? – Барби с сомнением и надеждой уставила на Стасю синие глазищи.
– Я же сказала вам, что не бывала у него дома.
– А вы? – обратилась она ко мне.
– А я бывала.
– И что вы там видели?
– Панораму Древнего Египта. Плетеную кровать в виде корзины воздушного шара.
– Что-что?!
– У него дом такой – сплошная стилизация...
– Господи! А я узнаю обо всем последней! – Барби всплеснула руками. – А что вы у него дома делали?
– Знаете, у меня такое чувство, что ему очень хотелось перед кем-нибудь похвастаться, как у него все суперски.
– Да-да, вы правы! Мой муж ужасно инфантилен... Хотя и старше меня на двенадцать лет. А как по-вашему, на сколько потянет его коттедж? Вы ведь разбираетесь в недвижимости...
– Думаю, тысяч на восемьсот, не меньше, – ответила я быстро.
– Долларов?
– Евро.
– Потрясающе! И все у меня за спиной!..
– Хотите совет, – предложила я. – Человека надо или принимать всего в комплексе, или не принимать вообще.
– Легко вам давать такие советы, – вспыхнула барби, – ясно ведь, зачем вы потащились к нему домой! А я еще внесла за вас залог!
– Светлана, я вовсе не хотела вас обидеть. Мы здесь собрались совсем не для этого! – горячо воскликнула я. – Но вы правы, отчасти я виновата перед вами. Но лишь отчасти, и совсем не в том, в чем вы меня подозреваете.
– Мне все равно, что вы там говорите! – барби закрыла лицо руками. – Врете вы все!
– Я не вру!.. Но вы же не хотите разводиться...
– Только из-за детей!
– Давайте по делу, – напомнила Стася. – Менты хотят представить ситуацию так, чтобы мы все оказались под подозрением. Я, видите ли, не имела права заявлять об угоне, ты, тетя Мил, уклонилась от дачи показаний, ваш муж, – она кивнула барби, – угонщик.
– Кстати, мне до сих пор непонятно, почему его обвиняют в краже машины.
– Он просто поставил ее к себе в гараж, потому что Стася убежала на свидание и забыла запереть ворота.
– А вы... что делали вы, пока она была на свидании?
– Носились по поселку – разыскивали меня... – с раздражением сообщила моя приемная дочь. – Оба они – Николай Николаевич и тетя Мила – обещали моим родителям принимать посильное участие в моем воспитании.
– Вы должны все это в заявлении написать, – сказала барби серьезно. – Описать все шаг за шагом... И тогда мой муж будет спасен!
– Да, но в этом случае в следствие по делу будут втянуты третьи лица.
– Уже не третьи, а пятые, – напомнила я.
– Кто же?
– Например, мой жених. Я считаю, ему об этом знать совершенно не обязательно!.. А то и его могут привлечь в качестве свидетеля.
– Ну и что же? Пусть привлекут.
– Это вам – ну и что! А я не хочу начинать свою семейную жизнь с судебных разборок.
– Человек для вас старался – хотел вам как лучше! – Возмущение, как разряд электротока, пронзило барби сверху донизу: гневно сверкнули синие глаза, задрожали, как провода, ролтоновые волосы, поднялась и опустилась могучая грудь. – Опишите, я вам хорошо заплачу.
– Вы лучше им заплатите, – злилась Стася. – Ментам этим гребаным.
– Тогда напишите вы, – преодолев неприязнь, обратилась ко мне барби.
– Я с удовольствием, да у самой рыльце в пушку.
– А если поговорить с ними напрямую? Сказать все как есть? Ваша взяла. Мы вам заплатим.
– Это на самый крайний случай! Они такую сумму заломят в конце концов...
– Слушайте, девчонки. – Как по команде, мы оторвались от тарелок и устремили взгляды на подошедшего к столу упитанного пожилого мужчину с пышной седой шевелюрой. – Вот слушаю я вас...
– А вы не слушайте! – быстрее всех на его слова отреагировала Стася. – Подслушивать – это очень некрасиво!
– И рад бы я не слушать, да... Вы бы хоть убавили громкость.
– Хорошо. Извините, что помешали.
– Э, ладно. Чего извиняться теперь! Я вот послушал и понял ваше дело.
– Дело как дело, – враждебно сказала барби. – Сейчас такие дела творятся вокруг! Наше по сравнению с ними...
– Это верно, – согласился седовласый, – однако вы и с простеньким делом совладать не можете.
– А вы можете нам чем-то помочь? – обрадовалась я, жестом приглашая его присесть на скамью рядом с барби. – Закажем выпить? Вы что предпочитаете?
– Помочь – это, пожалуй, громко сказано. Я вам посоветовать могу.
– Так пожалуйста, – попросила барби.
– А насчет выпивки... тут есть неплохой коньяк. Советую всем попробовать.
– Я за рулем... – начала было Стася, но барби пнула ее ногой под столом.
– С удовольствием выпью за знакомство с вами. Я – Светлана. Это Людмила и Настя. А вы?
– Я Анатолий Павлович. Но для друзей просто Анатолий.
– Надеюсь, что вы станете нашим другом!
Мы выпили за знакомство.
– Вам, Анатолий, – начала издалека барби, – наверное, хорошо знакомы местные, дубровские, порядки?
– А то! Спрашиваете! – Следуя провинциальным правилам, гость закусил коньячок лимоном. – Дед мой в Дубровске родился. Тогда это еще было село. И мой отец, и я... После армии в ГАИ работать пошел.
– Долго проработали? – спросила Стася.
– Долго? Да тридцать семь годков! Ты еще на свете небось не прожила столько.
– Не прожила, – согласилась Стася почтительно. – И наверно, пенсию заработали почетную?..
– Какую пенсию! До пенсии они мне доработать не дали!.. Не нужен Палыч стал...
– Обидно...
– Пришла новая метла. Начальничек! Завгородний! При нем стали новые законы.
– Какие же законы? – Барби нахмурилась. – Одно беззаконие у вас тут!
– Э, Светка, не скажи. – Палыч налил себе коньяка и выпил на этот раз в одиночестве. – Есть закон – тайга.
– В каком смысле?
– Взятка.
– Ну! Что я вам говорила?! – воскликнула Стася торжествующе.
– Вам надо на Завгороднего выходить. Записываться к нему на прием. Он принимает по четвергам. Запись где-то за месяц.
– Это невозможно... Невозможно! – заволновалась барби. – Муж немедленно должен получить свободу. И я не могу просиживать тут целые дни. У меня болеет отец, мне нужно к нему – в больницу.
– Выход есть, – успокоил Палыч. – Я могу вас с человеком свести.
– Ой, ради бога!
– Только это будет дороже. Ему надо дать за хлопоты. И у меня тоже свой процент.
– Мы немедленно едем к этому человеку! – Бабри вскочила из-за стола. – Настя, вы останетесь здесь. Вот вам деньги – заплатите по счету.
71
– Поехали!
Барби тяжело опустилась за руль ярко-красного "мерседеса". Палыч, гордый таким знакомством, поспешил усесться рядом с ней.
– Я те буду дорогу показывать. Тут недалеко. На твоей ласточке докатим за пять минут.
– Скажите, какие у него цены?
– Он сам вам все скажет. – Палыч хитренько улыбнулся. – А мне много ль надо, старику?
Нужный человек жил на окраине Дубровска, в новеньком деревянном доме, выкрашенном желтой краской. Барби с Палычем ушли и отсутствовали довольно долго. Я даже задремала, ожидая их возвращения, – сказывалась усталость последних дней. Разбудил меня трубный голос барби. Спросонья мне показалось, что гремят трубы архангелов, возвещающие о конце света.
– О господи! – вопила барби. – Теперь все пропало! Всему конец!..
– Давайте членораздельно и по порядку, – попросила я. Мне очень хотелось потереть глаза, но я никак не могла вспомнить, красила ли я их сегодня утром. – Что они вам сказали?
– Лучше бы я туда не ходила! Палыч – как только мы с вами сразу не поняли? – обычная подсадная утка! Они в своем поганом Дубровске рассчитывают за счет нашего банка все свои материальные проблемы решить!
– Они назвали большую сумму?
– Астрономическую! Мне такую взять негде!
– Может, вы попросите у отца?..
– Папа болен. И вообще он не дает мне никаких денег, кроме карманных. То, что на карточке. Двести, максимум триста тысяч, а они заломили...
– Но если вы объясните своему папе...
– Да я замучилась уже объяснять! То он проигрался, то наделал долгов. – Я догадалась, что она говорит о муже. – А то его шантажирует любовница.
– Но на этот раз, я вас уверяю, ваш муж совершенно ни в чем не виновен.
– Да что вы делаете из меня дуру?! Думаете, я не понимаю, к чему ваши уговоры. Вам нужно одно – машину забрать! Вы его очередная подстилка!..
Барби заплакала горько-горько, и я неожиданно почувствовала свою глубокую вину перед ней.
– Ну послушайте, Светлана... Ведь между нами ничего не было.
– Как же – не было?! – рыдала барби. – Было!
– Да нет.
– Значит, вы просто не успели! Это я помешала вам!.. Зачем он привел вас домой?! Чаи гонять в третьем часу ночи?!
– Простите меня, Света. Я... сама не знала, что делала. В неадеквате была, как говорят теперь молодые.
– Он сказал... этот, как его...
– Палыч?
– Нет, другой. Виктор, хозяин дома... Он, сказал, завтра во всех газетах напишут, что член правления такого-то банка угнал машину у соседки, если я им до завтра не заплачу...
– Запомните, безвыходных положений нет. Мы сейчас что-нибудь придумаем!
– И вас они водят за нос! Не возвращать вам машину они не имеют никакого права! Это они специально, из-за него...
– Не плачьте, Света. Я вам сочувствую.
– Если бы не дети... я бы с ним... ни одной минуты... А-а-а...
Я пересела на пассажирское место и аккуратно погладила ее по волосам-вермишелинкам.
– У Никиты операция была в прошлом году на почке, – продолжала трубить барби, заливаясь слезами, – он даже к нему ни разу в больницу не пришел...
– Вы сейчас об этом не думайте. – Машинально я пыталась распрямить непослушные вермишелинки, но они закручивались снова и снова. – Вы успокойтесь, потому что...
Но в эту минуту у меня зазвонил мобильный, не дав мне донести до барбиного сознания простую и важную мысль о том, что в наших нелегких обстоятельствах необходимо сохранять спокойствие и ясность рассудка.
– Людмила, как настроение? – послышался из трубки голос мужа. – Как ты себя чувствуешь? Отдохнула?.. Ты плачешь?.. Что с тобой опять?
– Не волнуйся, Вадик, это не я.
– А кто?
– Одна женщина. Ее муж угнал у меня машину. То есть на самом деле он ничего не угонял, но его из-за этого арестовали.
– Люда, что ты говоришь? Повтори!
– Я говорю, что, пока мы с тобой были врозь, у меня угнали машину... как бы не по-настоящему. Она теперь в милиции в Дубровске. Он тоже в милиции. А его жена плачет, потому что не хочет скандала, а они деньги вымогают у нее.
– А ты вообще где?
– Я тоже в Дубровске.
– Где именно?
– На улице Рысакова.
– Вот там и оставайся. Я сейчас приеду за тобой.
– Вадик, ты что? Зачем?
– Люда, ты слышишь?.. Только никуда не уходи с этой улицы!
– Вадик! Но ты даже не знаешь, где находится этот Дубровск!
– Пятьдесят восьмой километр Холщевского шоссе. Тысячу раз бывал в этом городе. Жди! Через час я буду.
– Кто это звонил? – Барби перестала плакать, вынула из сумочки пудреницу и тщетно попыталась привести в порядок распухшее лицо.
– Мой муж. Он сказал, что сейчас приедет.
– Зачем?
– Просто так... Он волнуется за меня.
– Неужели такое еще бывает... – Барби вздохнула.
– Ну, бывает, как видите. Только горю нашему с вами он вряд ли сможет помочь. Мой муж – взрослый ребенок.
– Это все равно лучше, чем недоразвитый взрослый.
– Не отчаивайтесь, Светлана. И потом, не стоит ни на чем так уж циклиться.
– Господи, да если бы не он, разве я бы сейчас сидела на этой проклятой улице? Ломала бы голову, где достать деньги? Умасливала бы этих ментов паршивых?! Ни-ког-да!!!
И она что было сил стукнула кулаком по клаксону.
72
– Люда, я на улице Рысакова. Где тебя искать? Ближе к центру? Ты в машине? Красный "мерседес"? Все. Я вас вижу! – Последнюю фразу Вадим произнес, уже приближаясь к нашей машине.
– Садись, – пригласила я. – Знакомься. Это Светлана. Мой муж – Вадим Георгиевич.
– Я вам страшно благодарен, Светлана. – Вадим улыбнулся и торопливо заговорил, обращаясь к барби. – Вы не подумайте ничего плохого... Дело в том, что моя жена человек в высшей степени разумный, но в последние дни с ней что-то не то делается... Это все результаты стресса. В общем, спасибо вам огромное. Вы дали Людмиле возможность немного отдохнуть... прийти в себя. Час назад она говорила мне какие-то странные вещи по телефону. А теперь как, все в порядке, Люда? Милиция больше тебя не беспокоит?
– Беспокоит!
– Не волнуйся, я сам поговорю с ними.
– Вадик, они не станут слушать тебя! После того, как я отказалась давать свидетельские показания...
– Ничего... Я с коллегой одной посоветовался, она сказала, что для начала нужно попробовать травы: пустырник, корень пиона. Я уже был в аптеке, все приобрел. Иди в машину, Люда... Светлана, я вам за беспокойство должен что-нибудь?
– Вы думаете, что ваша жена бредит? – глядя на Вадика исподлобья, пророкотала барби. – Как бы не так! Ее машина действительно была объявлена в розыск. Потом ее нашли. Виновник – мой муж. Но шутка в том, что он машины не угонял... Ну что вы на меня так смотрите? И мне хотите предложить успокоительное? Не надо, я справлюсь! Я уже тут поплакала, как раз когда вы звонили своей жене. Вы лучше скажите, что нам делать дальше?
– Одно из двух: или вы говорите что-то очень странное, или мне самому пора успокоительное принять.
– Не надо вам никакого успокоительного! – решительно заявила барби. – Слушайте все сначала. Еще раз.
– ...В общем, вы попали в лапы местного ГАИ, – заключил Вадим, дослушав нашу историю. Надо отдать должное: барби говорила ясно, коротко и логично. – Я попробую вам помочь, хотя и не уверен...
– Да чем ты тут поможешь, Вадик? – Я махнула рукой с отчаянием.
– Позвоню своему знакомому.
– Какому?
– Дмитрию Синеву.
– И что он сделает?
– Не знаю. Вообще-то он мэр Дубровска.
– Мэр Дубровска? – хором переспросили мы.
– А ты-то откуда его знаешь? – удивилась я.
– Мы с ним в некотором смысле коллеги, Люда.
– Уж не хочешь ли ты сказать, что тайно от меня состоишь мэром какой-нибудь Истры или Дмитрова? Или еще какого подмосковного городишки?
– Скорее напротив. Я хочу сказать, что господин мэр на досуге увлекается внешней торговлей. И прокручивает внешнеторговые операции не без выгоды и, я бы сказал, не без изящества... ну что ты на меня так смотришь? У него фирма на подставных лиц, что-то типа дочернего предприятия нашей компании.
– И вы хорошо знаете этого Синева? – От волнения Барби больно сжала мою руку. – Вы можете его попросить?!
– Именно это я и собираюсь сделать.
73
С улицы Рысакова мы поехали в приемную мэра, оттуда все вместе – в ГАИ, где нас уже поджидала разгневанная Стася.
– Тетя Мил, совсем уже плохая, да? Сколько мне там сидеть, в этом ресторане? Звоню – вы трубку не берете.
– В ресторане сидеть не хуже, чем торчать на пыльной улице у чужих ворот, – парировала барби.
– Ну что он сказал, этот человек? Сколько он хочет?
Барби что-то быстро шепнула ей на ухо.
– Ну да уж? – не поверила Стася. – И вы такие деньги готовы выложить?
– Как же! – Барби победно усмехнулась. – У меня получше нашелся покровитель. Мэр города Дубровска Синев.
– А как... как это вы так?.. Как вам удалось?..
– Очень просто, – важничала барби. – Дело в том, что Синев – хороший знакомый Вадима Георгиевича.
– А что, Вадимчик уже в курсах? – оживилась Стася.
– Они с Синевым сейчас у Завгороднего.
– Ух ты!
– Вот так-то!
– Значит, я на работу могу ехать?.. Хотя, – она с сомнением посмотрела на часы, – на работу сегодня, наверное, уже не получится. Поеду-ка я домой. А знаешь что, тетя Мил? Вы, как с ГАИ разберетесь, приезжайте ко мне. Вадимчик еще не видел, как я живу. И Лешка рад вам будет. Посидим, отметим ваш успех.
– Хорошо. Мы постараемся заехать.
– Я буду вас ждать! Пока.