– Недовольны?
– Не говорите, Людмила Александровна! Тут просто пожар с наводнением.
– Мужайся, дорогая.
– Да ладно, чего уж там!.. Вы в противоаллергическом лежите? На Малой Нефтяной?..
– А ты откуда знаешь?
– По справочнику посмотрела! Мы будем где-то минут через сорок. Так вам чего-нибудь привезти?
– Стоп, Вера! Ни в коем случае вы никуда не едете. Я приеду к вам сама.
– Да как же?.. Вы?!
– Сбегу из-под капельницы!
– Людмила Александровна, вы просто герой!
– Естественно, это будет дольше. Не сорок минут. Часа два-три... Смотри, чтоб наши партнеры не заскучали.
– Постараюсь.
– Пригласите их в ресторан. Компания заплатит.
– С этим нет проблем! Но как вы до офиса доберетесь, Людмила Александровна?
– Мне все еще трудно дышать, но я постараюсь...
– А мы прихватим с собой кислородную подушку, – доверительно сообщил в трубку Соломатников.
Верочка радостно расхохоталась.
– Людмила Александровна, это ваш супруг? Здорово как! Есть на кого опереться в трудную минуту! У меня просто камень с души свалился. Так вы приедете с ним? Не одна?! Слава богу!
43
– Ну что? Планы меняются? Едем к тебе на работу? – Чувствовалось, что Соломатников пребывает в самом веселом расположении духа. – Кстати, чего ты ей плела про какую-то капельницу, про удушье?
– Не забудь сообщить Стасе, что моя машина нашлась, – сурово сказала я, делая вид, что не замечаю его непринужденного тона. – Ну чего мы стоим? Тратим драгоценное время! Мне надо на работу. И скорее! Как можно скорее!
– Так в чем проблема? Поехали. Я тебя отвезу.
– Отдай ключи от машины.
– Я сказал: я тебя отвезу.
– Ну что ты издеваешься надо мной? – тихо спросила я, чувствуя, что приближаюсь к отчаянию. – У меня и без того неприятности. Сделка срывается. Пусти.
– Если кто издевается, так это ты! Я, можно сказать, всю жизнь мечтал прокатить тебя на машине. И ты не хочешь доставить мне это маленькое удовольствие?!
– Не хочу.
– Тогда я сам себе его доставлю.
– Поехали! Так и быть, – ответила я в сердцах, понимая, что мне не переспорить Соломатникова.
Ну и черт с ним! Придется наврать коллегам, что за рулем машины сидит мой муж. Благо никто из них в глаза не видел Вадима.
На черное кожаное сиденье BMW я опустилась с видом оскорбленного достоинства.
– Как я понял, мы должны заехать за кислородной подушкой? – обрадованно спросил Соломатников.
– Да. То есть не за подушкой...
– Ну говори, Мила, не стесняйся. Здесь все свои.
– В общем... мне нужно в косметический салон.
– О, прекрасно понимаю! Госпожа директриса не хочет ударить в грязь лицом перед подчиненными... Заедем в "Мегу".
В "Меге" я сразу направилась в салон, а Соломатников, придав лицу таинственное выражение, сказал, что собирается побродить по магазину. Я ничего не имела против.
– Что будем делать? – широко улыбаясь, спросила администратор салона. – Пилинг? Массаж? Могу маски вам рекомендовать – новейшие, ультрасовременные.
– Я бы предпочла обсудить предстоящие процедуры с косметологом, – ответила я решительно и сухо.
– Вы объясните, чего вам надо. – Улыбка медленно сползала с лица администратора.
– Имитацию аллергической сыпи.
– Простите, что?
– Имитацию аллергической сыпи! И побыстрее, у меня дефицит времени.
Косо посмотрев на меня, администраторша потянулась к мобильному.
– Ань, тут одна сумасшедшая просит сделать ей имитацию аллергической сыпи. Возьмешься?.. Да не знаю, аферистка какая-то, наверно... Мы не оказываем такие услуги! – сказала она, грозно глядя на меня. Я скроила трагическую мину и молитвенно сложила на груди руки. – Вон просит-умоляет, – продолжала администраторша в трубку. – Да ладно тебе, берись! С вас триста долларов, девушка. Деньги вперед.
Аня, белесая худосочная девица, не произнося ни слова, принялась за работу. Она искренне считала меня аферисткой и всем своим видом старалась показать, что не желает иметь со мной ничего общего.
От нечего делать я вспомнила, что про имитацию аллергической сыпи читала у Солженицына. На блатном жаргоне она называлась "мастырка". "Мастырку" делали себе заключенные, когда хотели разжалобить или, наоборот, испугать начальство. Например, при отправке на дальний этап.
А кого хочу разжалобить я? Просто абсурд, выкручиваюсь перед собственной секретаршей! И зачем?.. Во всем этом безобразии виновата Стася. Стася и Соломатников втравили меня в этот детский сад. По идее я должна их ненавидеть.
– Мужчина, я же вам сказала русским языком! – Свирепый голос администраторши заставил меня вздрогнуть. Судя по громкости, митинговала она непосредственно под дверью косметического кабинета. – Нельзя сюда! Здесь дамам оказывают косметические услуги!
– Сидите спокойно! – попросила Аня брезгливо.
– Да я на минутку, – настаивал мужчина. – Нам только посмотреть. Войдем и сразу же выйдем.
– Куда вы лезете?! – вознегодовала администраторша, и я услышала, как в кабинет распахивается дверь.
Боясь праведного Аниного гнева, я на этот раз не пошевелилась.
– Что я вам говорил?! – победоносно воскликнул Соломатников, указывая на меня. – Это она, вот смотрите.
– Вы из милиции? – обрадовалась Аня.
– Отнюдь! – улыбнулся Соломатников. – Вместе с этой дамой я представляю секцию элитной дамской одежды. Мне кажется, дорогая, – продолжал он, обращаясь ко мне, – будет лучше, если на подписании сделки ты появишься в чем-то строгом и элегантном. Твое платье, безусловно, очаровательно. Но как говорится, положение обязывает!
– Не твое дело, – хотела ответить я, но промолчала под суровым Аниным взглядом.
– Мне все ясно, – подала голос спутница Соломатникова. – Без проблем! Мы создадим для вашей дамы соответствующий имидж.
– Прекрати! – закричала я, не удержавшись. – Как-нибудь обойдусь без твоей дурацкой помощи!
– Вы будете сидеть или дергаться? – осведомилась Аня тихо и зло.
– Все в норме, дорогая!.. – Будто не слыша моих возмущенных возгласов, Соломатников подмигнул мне и вышел из кабинета, бросив меня на съедение окончательно озверевшей Ани.
44
– Давайте выбирать! – Как следует намастыренная, я сидела на песочном кожаном диване. Вокруг толпились продавщицы элитной женской одежды. – Вы какие марки предпочитаете?
– Нина Риччи, – с интонациями Снежной королевы ответила я. После часа, проведенного в обществе высокоморальной Ани, настроение у меня испортилось окончательно.
– А! Маленькие черные платья, – обрадовались девушки.
– Что?!! Черные?! В такую жару?!
– А как вы отнесетесь к желтому костюму от Сони Рикель?
– К желтому? Категорически отрицательно.
– Да нет проблем! Тогда примерим вот этот розовый, атласный. Мариэлла Бурани – авторский дизайн. Кожаная лаковая отделка – это же хит сезона!
Я постаралась изобразить недовольство. Но костюм выглядел до того соблазнительно, что недовольство против моего желания уступило место любопытству.
– Давайте попробуем, – авторитетно, но мягко предложила та девушка, которую Соломатников приводил с собой в косметический кабинет.
– Хорошо. – Я все-таки снизошла. – Только бы мастырку не попортить.
– Что-что? – быстро переспросила продавщица. – Что вы сказали?
– Нет, ничего.
– Идем, девочки.
Оставшись в комнате одна, я, ни на минуту не забывая о мастырке, стянула с себя серенькое льняное платье и облачилось в грязновато-розовое создание высокой моды. Для делового оно было, пожалуй, слишком гламурным, особенно казалась таковой широкая, чуть выше колена юбка. Но, черт возьми... я уже сто лет не примеряла таких элегантных вещей! К тому же розовый цвет удачно перекликался с моими серо-карими глазами, которые в минуты нежности Вадим называл фиалковыми. И если бы не мастырка...
– Я покупаю, – крикнула я, обращаясь к неплотно закрытой двери. – Сколько с меня?
– О, как вам идет! – Продавщица с улыбкой Моны Лизы застыла на пороге. – Как освежает! Бесподобно!
– Если вы не против, я в нем и поеду.
– Само собой. Он же ваш!
– Так я не поняла, сколько заплатить? Вы не назвали сумму.
– Все уже оплачено, – с обезоруживающей мягкостью объяснила продавщица. – И этот костюм, и Нина Риччи, и Соня Рикель.
– Оплачено? Кем же?
– Так вашим мужем.
– Ах, моим мужем? – Я заревела, как разбуженная в разгар зимы медведица. – Опять этот муж?! Да как он смеет?!
– Делать подарки своей жене, особенно покупать наряды, – священное право каждого мужчины!
– Ах, священное право?! Да вы знаете, что все это из-за него?! Это он во всем виноват! В мастырке...
– Ничего удивительного! – Лицо продавщицы дышало нежностью и спокойствием, как солнечное майское утро. – Он виноват и хочет загладить свою вину. Не будьте жестокой – дайте ему шанс. – С этими словами она вручила мне пакеты с маленьким черным платьем от Нины Риччи и желтым костюмом от Сони Рикель.
45
– Теперь ты во всеоружии, дорогая. – Одарив меня восхищенной улыбкой, Соломатников распахнул дверцу BMW.
– Хотя бы не разговаривай со мной в таком тоне, – взмолилась я.
– В каком именно?
– В семейном! "Дорогая!" Тоже мне нашелся...
– Да я всего лишь репетирую роль! Вживаюсь в образ – специально для твоих сослуживцев, – сдержанно объяснил Соломатников. – Заботливый муж поддерживает приболевшую супругу.
– А платьев ты мне зачем накупил? Тоже в образ вживался?
– Да! Если хочешь знать, эти платья – надежное помещение капитала.
– Ты смеешься? – не поверила я.
– Красивые добротные вещи. Наверняка ты не одно лето проносишь их.
– А в чем твой профит?
– Ты будешь вспоминать обо мне.
– Фу! Опять сантименты... Я непременно верну тебе деньги за это тряпье!
– Что деньги... – элегически протянул Соломатников. – Мирская суета, пыль, не более.
– Для кого как, – перебила я.
– ...А покупать тебе платья – голубая мечта всей моей жизни...
Я вспомнила нежное, майское лицо продавщицы, но все-таки не сдержала очередного вопля досады:
– Слишком уж о многом ты мечтал! Держать меня под руку, пить со мной вино, гулять при луне и покупать мне платья. Но первым делом ты уложил меня в койку! Да еще такими паскудными методами!
– Мила, послушай! – закричал Соломатников – кажется, в этот раз мои слова произвели на него впечатление. – Я не хочу, чтобы ты плохо думала обо мне.
– А это не плохо! Это объективно. Я думаю о тебе ничуть не хуже, чем ты есть на самом деле!
– Но ты сказала: я действовал паскудными методами! Да между нами даже не было ничего!!!
– Тем хуже для тебя!
– Ты так считаешь?
– Если ты мечтал покупать мне платья, то и об остальном мечтал тем более! – выкрикнула я злобно, делая жест, означающий, что Соломатникову следует помалкивать. – И не пытайся меня разубедить!.. Но ты предпочел оставить неудовлетворенным главное желание своей жизни. – Я нервно хохотнула. – Зато перед Стасей – перед девчонкой – тебе хотелось выглядеть ловким ловеласом! И между прочим, ты не побоялся меня скомпрометировать!
– Стася-то тут при чем?
– Ты же для нее старался – разыгрывал интимную близость между нами. Ну что, скажешь, я не права?
– Не права! Мне просто надоело ждать, и я прилег на кровать с другой стороны...
– Так я и поверила!
– Но во сне... Одним словом, всю жизнь я подсознательно двигался навстречу тебе. И прошлой ночью все было как обычно. Как всегда.
Я вспомнила, что тоже проснулась посередине кровати. Выходит, я тоже двигалась навстречу Соломатникову? Бред сумасшедшего!
– Но своими бессознательными движениями, – начала я строго, – ты запятнал мою репутацию! Теперь Стася бог знает что думает о нас.
– Извини, но человек не отвечает за действия, совершенные во сне, – ответил Соломатников.
– Дело тут не во сне! Просто безответственность – общее свойство современных мужчин! – отрезала я.
– Не забудь, что ты едешь на подписание сделки. Не стоит так волноваться, дорогая.
– Что?! Опять дорогая?!
46
– Здравствуйте, агентство "Хоумстар"?.. Меня интересует аренда одно-двухкомнатной квартиры на срок один-два месяца... Нет, на полгода не подойдет... Район? Кутузовский проспект. Кроме первого этажа, обязательно с лифтом. Городской телефон, не знаю... в принципе не так уж и важно. В плане ремонта? Только чистая квартира, хотя бы с минимумом бытовой техники. Стиральная машина, СВЧ... Телевизор не обязателен.
– Людмила Александровна! – Верочка, не постучав, вошла в мой кабинет и невольно услышала окончание разговора. – Простите, что я вмешиваюсь. Вы ищете квартиру? Хотите снять?
Я почувствовала себя схваченной за руку в чужом кармане.
– Ко мне в конце месяца родственница приезжает из Старого Оскола, а муж ни за что не хочет, чтобы она останавливалась у нас.
– А почему вы не воспользуетесь нашими базами? – не отставала дотошная Вера. Порой она вела себя совсем как малый, неразумный ребенок.
– Так я заодно посмотрю, как работают наши конкуренты. Хороший повод понаблюдать за соперником.
– Ясно... Людмила Александровна, я пришла сказать, что все ушли домой. И Вадим Георгиевич вас ждет... спрашивает, скоро ли вы освободитесь.
– Ты хочешь сказать, он все еще здесь? Не уехал?!
– Да как же он может уехать? Ему же надо вас в больницу вести. В центр ваш противоаллергический!
– Да не надо мне ни в какой центр! Скажи ему, чтоб ехал домой.
– А вот это вы зря! – запричитала по-старушечьи Вера. – Зря, Людмила Александровна. Сделку вы подписали, а дальше мы и сами как-нибудь справимся. Без вас...
– То есть как без меня? – переспросила я с наигранным ужасом.
– Ну я хочу сказать, лечитесь себе на здоровье. С кожей-то у вас что! Тихий ужас какой-то.
– Кожу и дома лечить можно, – заметила я безразлично. – Есть мази, противоаллергические таблетки...
– А в больнице лучше все равно. А потом, вдруг вас кто из посетителей увидит? – От одного предположения Верочке стало нехорошо. – Все клиенты разбегутся за пять минут.
– Я постараюсь сидеть незаметно. Из кабинета выходить не буду.
Секретарша уловила мою иронию, но нимало не смутилась ею.
– А дышите вы как тяжело!
– Разве?
– Прислушайтесь.
– Ну что делать, Вера? Это возраст.
– Вы же не дышали так еще вчера!.. Хотя, если честно, мне и вчера показалось, что вид у вас нездоровый. – Вера сделала страшные глаза, как будто хотела сообщить мне по секрету нечто очень важное. – А вдруг тут дело совсем не в рододендронах? Вам, Людмила Александровна, надо как следует проверить свое здоровье и только тогда возвращаться на работу. Мы что, не справимся без вас, что ли?!
– И все-таки, Вера, я не могу надолго бросить агентство. Буду волноваться...
– А я вам буду звонить! Каждый день. По три раза. Хотите? А если нужно, – на лице секретарши вновь отразились детское простодушие и готовность, – могу и приезжать.
– Это уж лишнее! Совершенно точно, – отмахнулась я, стараясь не давать волю разрастающемуся в душе умилению. – Не надо никуда приезжать. Ты и так задерживаешься в офисе допоздна – это не входит в твои обязанности. – Я улыбнулась. – Займись своей личной жизнью, Верочка. У тебя есть молодой человек?
– Сейчас нет. – Вера тоже улыбнулась – чуть-чуть виновато. – Был, а потом мы поссорились.
– Так помиритесь!
– А вы, Людмила Александровна, думаете, стоит?
– Худой мир лучше доброй ссоры.
– Вот видите! Тогда и вы помиритесь с Вадимом Георгиевичем и разрешите ему вас в клинику отвезти. А то он переживает, бе-е-дный, – затянула Вера опять по-старушечьи. – Мне его так жалко. Он такой симпатичный и так к вам относится... Даже не верится, что вы с ним вместе прожили столько лет.
– Никогда не жалей мужчин, – посоветовала я. – Ни один из них этого не стоит.
– С вами точно что-то не то, Людмила Александровна, – не унималась секретарша. – Вы мудрая, рассудительная всегда. А сегодня как с цепи сорвались. – Она с опозданием поняла, что выразилась не совсем корректно, и покраснела.
– Иди домой, Вера. Ты так надолго задерживаешься на службе, что у компании не хватит в конце концов средств заплатить тебе за все переработки, – пошутила я, чтобы сгладить неловкость.
– Да что вы, Людмила Александровна! – Она засмеялась. – Не надо мне ни за что платить!
47
Соломатников ждал меня у офиса. Терпеливо прогуливался вдоль газона, хотя начинало уже темнеть. Я до последнего сидела в кабинете, надеясь, что это дурацкое топтание наскучит ему, и, лишь когда сумерки стали сгущаться, оставила надежду и вышла на улицу.
– А я уже все знаю. – Соломатников был, как всегда, чему-то ужасно рад.
– И что же, интересно, ты знаешь? – Я намеревалась вложить в свой вопрос едкую иронию, но от усталости получилось скучно. Типа плевать мне, чего ты там знаешь. Оно мне по фигу.
– Несмотря ни на что, вы заключили-таки сделку. Вашей фирме сопутствует успех!
– А... Ну, конечно, сопутствует.
– Я бы на твоем месте угостил коллег шампанским.
"При нормальных раскладах я сделала бы то же самое", – подумала я, но промолчала.
– Может, хоть меня угостишь?
– Ты-то тут при чем?
– Ха! При чем?! Благодаря мне ты оказалась в нужное время в нужном месте...
– Послушай, езжай-ка лучше домой, – перебила его я. – В свою "Березовую рощу". Так порядочные люди себя не ведут! Сначала ты навязываешься со своими услугами, а потом попрекаешь меня ими...
– ...И в нужном виде! – закончил-таки свою мысль Соломатников. – А домой мы поедем вместе. Потому что у меня в гараже осталась твоя "витара". Или ты собираешься мне ее презентовать?
– Еще что! – возмутилась я.
– Тогда поехали.
Я села в машину, испытывая одновременно любопытство и раздражение. На что рассчитывает этот чудак Соломатников? Что я устану мотаться туда-сюда. Расслаблюсь, выпью, усну. На этот раз все будет по-настоящему – не понарошку, как в спальне у Стаси...
Нет на него хорошего гештальт-терапевта!
Перед отъездом в отпуск я читала в "Космополитен" большую статью о власти, которую имеют над людьми их неосуществившиеся желания. Предположим, человек о чем-то страстно мечтал. Не получилось. На сознательном уровне он смирился. Но желание-то никуда не исчезло! В итоге он начинает совершать нелогичные на первый взгляд поступки, направленные на самом деле на реализацию несбывшегося.