Я почувствовала себя так, словно только сейчас кому-то наверху пришло в голову наконец огреть меня обухом. Конечно же, я должна житье ним, я ведь люблю его. Все во мне кипело от восторга - ура, мы будем жить вместе! А сообщить ему это можно прямо в его день рождения. Такая новость спасет ситуацию, если ему не понравятся часы, которые я купила ему в подарок.
Оставшаяся часть пути прошла спокойно: я боролась со сном, парочка лапала друг друга и только изредка гладила меня по бедру (надеюсь, случайно), а мой религиозный друг прочел целых две книги Ветхого Завета, и вот наконец принесли завтрак. Зевая и потягиваясь, насколько позволяло сиденье, я поерзала в кресле и соскребла свои кудрявые волосы с лица назад. После длинного перелета я выглядела не лучшим образом. Поверх голов в иллюминаторе мне была видна земля. Я умяла ужасно сухое печенье, которое могло бы носить гордый титул "Самое жесткое на свете", и откинулась на спинку сиденья. Мне вдруг ужасно захотелось почувствовать под ногами твердую почву.
- О, наконец-то проснулась, соня!
Боже…
- А уже думала, придется оставить тебя в самолете, - сказала миссис Дейв, весело, но больно ткнув меня в плечо. - Значит, встречаешься со своим парнем в Париже?
- М-м, э-э, ну да, - сказала я, пытаясь накрасить глаза тушью и не попасть в глаз.
- А, ну здорово, - сказала она, пристегивая ремень и пристраивая голову на плече Дейва. - Кто знает, может, он сделает предложение.
То, что произошло дальше, было сделано ненамеренно. Я правда не хотела, красясь, заехать в лицо своему соседу библиофилу и тем самым спровоцировать его пролить себе на брюки раскаленный кофе.
- Святая Мария Матерь Божия!
Ой. А ведь удалось почти до конца долететь без приключений. Я видела достаточно эпизодов "Друзей", чтобы знать, что вытирание его промежности салфетками ничего не даст, поэтому пробормотала извинения, откинулась на спину и закрыла глаза. Если это самое худшее, что произойдет на моем пути в Париж, буду очень рада.
- Что значит - мой багаж пришлось "уничтожить"?
Я стояла в зале выдачи багажа аэропорта имени Шарля де Голля, слушая офицера с донельзя постным лицом, который в четвертый раз повторял одно и то же.
- Мадам Кларк, я уже сказал, - он вздохнул, - что ваш багаж не прошел наш контроль безопасности и был уничтожен. Вам должны были сообщить об этом в JFK. В принципе вы вообще не должны были никуда лететь в таком случае.
- Что значит "уничтожен"? - Я потерла виски и несколько раз моргнула, стараясь окончательно проснуться. - И, знаете ли, я мадемуазель.
- Пардон, мадемуазель. Уничтожен. Его нет.
Я стала отчаянно рыться в своей сумке, чтобы посмотреть, что у меня осталось. Солнечные очки, бальзам для губ, две помады, телефон, фотоаппарат, бумажник, паспорт, ноутбук, "Ю-Эс уикли". По крайней мере не придется читать всякий учебный материал. Слава Богу.
- Но почему? - У меня ломался голос. Видимо, я начала осознавать реальность происходящего. - Почему, Господи, почему его вообще надо было уничтожать?
- Есть много причин, мадам, сейчас очень повышены требования безопасности. Может быть, в вашем чемодане было что-нибудь запрещенное? Что-нибудь опасное?
- Самое опасное, что гам могло быть, это пара туфель, в которых можно было бы заподозрить орудие для причинения тяжкого вреда телу. - Я сжала губы, едва сдерживая слезы. Произошла какая-то ошибка. - С кем я могу поговорить об этом?
- Боюсь, что со мной. - Офицер вздохнул. Опять. - Может быть, там было что-то, что работает на батарейках? Что-нибудь вибрирующее? - осторожно намекнул он.
- Вибрирующее? Вибратор? - взвизгнула я. Ого, а я умею пронзительно кричать, когда надо. Судя по всеобщему вниманию, это было международное слово. Чудесно.
- А как это - уничтожен?
- Его безопасно детонировали.
- Безопасно…
- Да.
- Взорвали?
- Oui.
- И… как это? - Я что-то вдруг почувствовала, как земля уходит из-под ног.
- Мне жаль, мисс Кларк. Я могу проводить вас до выхода из аэропорта, поскольку на ваш счет нет никаких предписаний о задержании, но ваш багаж был уничтожен. Это все, что я могу вам сказать. Может быть, проводить вас до такси?
- Но подождите, как это… - снова попыталась я, однако офицер молча взял меня за руку и повел к большим раздвижным дверям на выходе из аэропорта.
К тому времени как добралась до города, я практически дошла до третьей степени отчаяния. Когда офицер затолкал меня на заднее сиденье такси, я испытала легкое разочарование, а на полпути впала в неистовый гнев. Когда я закончила изрыгать проклятия на первенцев всех работников аэропортов JFK и Шарля де Голля, то погрузилась в депрессию. Мои туфельки "Лабутен". Моя прекрасная сумочка от Марка Джейкобса. Вся моя одежда. Вся. О Боже, вся одежда, которую Дженни прислала мне. Все взорвано в прах каким-нибудь потным человеком в рубашке с короткими рукавами. С усами. У них у всех рубашки с короткими рукавами и усы.
Что-то внутри меня говорило мне о бутиках, обувных магазинах и магазинах нижнего белья, которые я посещу за время своего путешествия, но всякий раз, как я закрывала глаза, я так и видела, как мой колокольчиково-желтый "Филип Лим" взлетает в воздух и разлетается на миллион кусочков, а несколько французских офицеров охраны в беретах стоят и гогочут. В бронированных беретах. И "Ланвин". Боже мой, "Ланвин"! Мое воспаленное воображение предпочитало считать, чтобы мой багаж взорвали во Франции.
В последнем сообщении, которое я получила от Алекса, он писал, что ему надо быть в кафе "Карбон" к семи, и приглашал меня встретиться с ним там. Но уже было слишком поздно, чтобы останавливаться в отеле, да и к тому же - что мне надеть? Это же не проект "Подиум", чтобы я соорудила себе вечерний парижский наряд из обрывков "Ю-Эс уикли" и ланкомовского блеска для губ "Джуси тьюбе".
Я попыталась объяснить водителю, куда хочу доехать, но в конце концов просто показала ему сообщение Алекса. Он заворчал и свернул куда-то на мощеную дорогу, обрамленную крошечными столиками и еще более крошечными девушками, все сплошь с умопомрачительными длинными волосами и несчастными пухлогубыми лицами. Vive la France.
Наконец такси остановилось, водитель обернулся и с улыбкой уставился на меня. Я, хоть и осознавала свою нынешнюю непривлекательность, уставилась в ответ на него. Он что, давно не видел ничего блестящего, милого и привлекательного? Да нет. Видел. Так грубо, как только умела, я достала пригоршню евро и вручила их ему, как мне показалось, с довольно равнодушным видом. Хотя, наверное, когда я поблагодарила его и сказала оставить сдачу себе, это разрушило первоначальный эффект.
Пытаясь собраться перед встречей с Алексом, я остановилась возле милого кафе со стеклянным фасадом и стала дышать ровно и медленно. Десятки людей стояли здесь, курили и смеялись, и все они были прекрасны. Честно говоря, в расшитом блестками платье Дженни "Балмейн" я бы выглядела расфуфыренной, но в своей дорожной одежде производила не менее нелепое впечатление. В своей единственной одежде, кстати говоря. Все девушки были одеты в такие облегающие синие джинсы, что темноволосые кареглазые мальчики, которые пожирали их глазами, при всем желании не смогли бы стащить с них эти джинсы. Это просто нереально сделать без специального оборудования. Я заметила, что все эти создания вопреки моим ожиданиям имели растрепанные прически, словно только что встали с постели; при этом ни у одной из них не было видно следов размазавшейся туши или темных кругов, наспех замазанных корректором; наоборот, буквально каждая девица выглядела так, словно презирала косметику и представляла собой воплощение природной красоты. Стервы. И им наплевать, что мне нельзя пить ни одного стакана красного вина, потому что я обязательно пролью его на себя. Или на того, кто окажется в зоне моей доступности. В общем, меня никак нельзя было принять за француженку. С большой натяжкой я бы могла сойти за бездомного шестнадцатилетнего французского паренька, но с этими утонченными секс-бомбами у меня не было ничего общего. И точка.
Тяжело вздохнув, я наконец протиснулась сквозь толпу и попала в кафе. И почти с порога заприметила Алекса. Даже среди толпы худощавых темноволосых парней он первым попал в поле моего зрения. К несчастью, второй туда же попала до безумия красивая блондинка, которая сидела у него на коленях и, обнимая за шею, хохотала что было сил. А третьим - темное пространство моих собственных век, потому что в то же мгновение я упала в обморок.
Глава пятая
- Господи, Энджел, ты в порядке?
- Да, спи, - пробормотала я, пытаясь руками рассеять звук знакомого голоса. Я так устала - что ему от меня нужно?
- Вот черт. Дайте поды! - Чья-то рука убрала волосы с моего лба, и, попытавшись перевернуться, я вдруг поняла, что кровать стала какой-то неудобной. Какой-то холодной. И жесткой - вообще похоже на пол.
- Все нормально, у нее это в порядке вещей, - сказал Алекс, помогая мне подняться, а затем сесть на стул и выпить огромный бокал воды. - На сей раз ее хотя бы не вывернуло наизнанку.
- Я не пьяна, - пробормотала я в бокал и осушила его. - Мне стало плохо из-за перелета и стресса.
- Привет, кстати. - Алекс лениво улыбнулся и убрал прядь моих курчавых волос за ухо. - Bienvenue & Paris.
Я огляделась, но таинственная блондинка, которая, как я туманно помнила, устроилась на коленях у моего бойфренда, исчезла. Она мне почудилась?
- А?
- Добро пожаловать в Париж! - Его улыбка потускнела и сменилась тревогой, а зеленые глаза буравили меня насквозь. - Энджел, ты точно в порядке? Может, позвать врача?
- Нет. - Я сделала глубокий вдох. Надо же, нет никакой блондинки. - Я в порядке, просто у меня был самый ужасный перелет, какой только можно себе представить.
- Сильно трясло? - спросил кто-то с американским акцентом. Слишком быстро повернув голову и поплатившись за это сильным прострелом в висках, я увидела Крейга и Грэма, других участников группы Алекса, которые махали мне из-за стола.
- Эффектное появление. - Грэм послал мне воодушевляющую улыбку и пальцем затолкнул очки назад на переносицу. - Если ты не видела нас, могла бы просто позвонить.
- Мне понравилось, - добавил Крейг. - Но, э-э, ты только не обижайся, Энджи, тебе надо было прийти в чем-нибудь другом. Это ведь Париж, а не Бруклин.
- Спасибо, Крейг.
Он был куда менее вежлив по сравнению с Грэмом, но, с другой стороны, не был голубым. Я почти забыла, что провела в одной и той же одежде целые сутки. И что не смотрелась в зеркало примерно столько же. Хотя "безопасное детонирование" моих вещей тут было уже ни при чем.
- Ты замечательно выглядишь. - Алекс от моего имени послал Крейгу недовольный взгляд. - Только, э-э, тебе не хватило времени переодеться? Нет, это не обязательно. Потому что ты великолепно выглядишь.
Держась за голову, я рассказала всю грустную историю, делая паузы, чтобы дать Крейгу нахохотаться всласть в определенные моменты моего повествования и в конце спросить, значит ли это, что у меня не осталось нижнего белья.
Грэм покачал головой:
- Энджел, это ужасно. Но с другой стороны, ты можешь поменять себе гардероб в Париже, так? Здесь можешь напокупаться выше крыши.
- Только вот у меня на кредитке шаром покати после Лос-Анджелеса. - Я вымучила улыбку.
- Мы что-нибудь придумаем. Мне ужасно жаль, что тебе пришлось пережить все это. - Алекс обнял меня за плечи и положил мою голову себе на плечо. От него очень приятно пахло. И это еще раз напомнило мне о том, что я пахну совсем не вкусно. - Расслабься. Теперь ты здесь, в Париже. Все будет отлично.
- Ага. - Я закрыла глаза и вздохнула. - Наверное. Хотя все равно надо купить себе одежду. У меня буквально ничего нет. Только вот не знаю, где взять время. Мне еще надо завтра встретиться с этой ассистенткой из "Белль", а мне совсем нечего надеть.
Все мои записи, фотоаппарат, зарядка для ноутбука. Целое исследование, которое я так тщательно и дотошно передирала из других журналов и путеводителей, кануло в Лету. Весь мой гардероб отправился следом. Я почувствовала, как к горлу подступает вторая волна разочарования и что ничегошеньки не могу сделать, чтобы остановить ее. Алекс гладил мою руку, Крейг читал вслух меню, а у меня в глазах стояли слезы. Что мне делать в Париже целую неделю без одежды? Без моих туфелек? Без моего утюжка для волос? Я чувствовала абсолютное опустошение, словно мои внутренности выпали из меня, пробили стул и шлепнулись на пол. Боже мой, одежда Дженни тоже уничтожена! Ну как я скажу ей, что пропало все, что она мне одолжила? Мне не хотелось создавать ей проблемы, но у меня никоим образом не получится заскочить в "Балмейн" и прикупить там платьишко тысячи так за три долларов, чтобы возместить то, которое - я ведь на сто процентов знала! - не надо было брать с собой.
- Тебе точно надо купить какие-нибудь нормальные шмотки, Энджи, - сказал Крейг. - Видела бы ты фанаток других групп - отвечаю тебе, они что надо.
- Правда? - спросила я, глядя на Грэма, ища подтверждения.
Он как-то неопределенно пожал плечами и кивнул:
- Наверное, но только я не специалист по этим делам.
Чудесно. Не было печали.
- Не волнуйся, Энджи. Ты, наверное, тоже что надо, - предположил Крейг. На секунду он перестал жевать и покосился на меня. - В обычной одежде. И тебе бы не помешало купить косметики и чего-нибудь там еще.
- Я не понял, тебя назначили Тайрой? - мгновенно перебил его Грэм. - Плюй на него. Как надо выглядишь.
- Ну да, и даже очень красиво. - Мой милый бойфренд поцеловал меня в макушку и поднялся. - Отойду в туалет. Ты останешься и перекусишь или сразу в отель?
- В отель. - Я кивнула. - Месяц буду спать.
Алекс кивнул и стал протискиваться по запруженному бару. Он даже со спины смотрелся эффектно. Может быть, я была пристрастной и/или слегка того, но серьезно, он шикарно смотрится со всех сторон, с какой ни погляди. Способность различить его мешковатую осанку в темной комнате за двадцать шагов - мой особый дар.
- Простите, что я такая "шляпа". - Я вымучила улыбку Крейгу и Грэму. - Не хочу быть вашей Йоко сегодня вечером, но мне действительно очень надо баиньки.
- Мы все понимаем, иди и поспи, чтобы быть красивой. - Грэм отмел все мои опасения. А его замечание "поспи, чтобы быть красивой" я решила проигнорировать. - Уверен, Алекс все равно не хочет зависать с нами. Крейг уже достал нас обоих.
- Нуда, а чего зависать с нами, когда тут его девушка. - Крейг отхлебнул пива и улыбнулся. Я хотела смутиться, но вместо этого почему-то захихикала. Стыдно, Энджел. - Знаешь, он опять стал жутким подкаблучником.
- Опять? - переспросила я.
- Совсем как тогда, когда встречался с той французской дрянью. - Крейг кивнул из-за своего пива, игнорируя предупреждающий кашель Грэма. И я тут же навострила ушки.
- Французской дрянью? - Это для меня новость. Почему я ничего не знала о французской дряни? - А Алекс никогда не говорил мне о том, что встречался с французской дря… то есть девушкой.
- Да? - Крейг продолжал игнорировать Грэма. - Нуда, она была…
- Сто лет назад. Это было сто лет назад, - перебил его Грэм. - Он давно поставил крест. Давно.
- Он встречался с ней в Нью-Йорке? - спросила я, переводя взгляд с одного загнанного в угол парня на другого.
- Нуда… - начал Крейг.
- Да. И было это уже очень давно, - упорно твердил Грэм. - Вот он и не рассказывает поэтому ничего. Поверь мне.
В моей голове роился еще миллион вопросов, но, прежде чем я успела более-менее четко сформулировать предложение, появился Алекс с двумя бокалами красного вина.
- Я знаю, ты хочешь уйти, но Сэм у бара вручил мне вот это, и я просто не смог отказаться. Будешь? - спросил Алекс, скользнув на свое место рядом со мной. - Я подумал, сейчас тебе будет полезно выпить немного вина.
С одной стороны, это была очень неудачная идея: я устала, уже один раз отключилась, а утром мне понадобится свежая голова, - с другой - мне бы правда совсем не помешало выпить сейчас. Но, возвращаясь к первой, идея была неудачной.
- Что за Сэм? - спросила я, кивая и протягивая руку, чтобы взять бокал. Я сделаю только один глоток.
- Старый друг, - объяснил он, пододвигая бокал ко мне. - Один бокал, и мы уходим.
Я кивнула и прислонилась к Алексу, растворяясь в зеркалах на стенах, высоких потолках и заполненных бутылками стойках для вина в баре. Это место напомнило мне "Бальтазар" в Нью-Йорке, только это было подлинное французское бистро. Все столики были заняты, и мне тут же пришло в голову, что парни выбрали это кафе неслучайно. Во всем заведении не было видно ни одного некрасивого лица, и я была уверена, что среди посетителей нет ни одного банковского служащего или учительницы географии. Банальностей здесь не держали. Значит, сюда приходили самые красивые парижане. Надо взять себе на заметку. И для "Белль".
Парни обсуждали дела группы, а я сидела со своим вином и помалкивала, стараясь не пролить его на свою футболку. Сохранялась высокая вероятность того, что скоро ее придется надеть снова. О, прошла целая вечность с тех пор, как я в последний раз стирала в раковине отеля, - почему моей матери нет рядом, когда она нужна? Хотя ее опыт ограничивался стиркой панталон в биде на Майорке, а не футболки "Американ аппарель" с v-образным вырезом в одном из роскошных отелей Парижа. Хотя разницы, по-моему, никакой. Может, этот навык был у меня в крови.