– Мне был нужен этот контракт. Я намеренно занизила цены, но в новом контракте они пересмотрены. Это позволило бы мне расплатиться со всеми долгами за текущий год. Вы сказали, что готовы поддержать местный бизнес…
– Только не в случае, если у штурвала женщина, которая отказывается понять, что переоценила свои возможности. Я вообще удивляюсь, как вы можете спорить со мной, когда факты говорят сами за себя. Вы не заплатили за аренду помещений, не вернули заем банку и в долгах по самые ваши прелестные ушки…
– Оставьте мои уши, какими бы они прелестными ни были, в покое! – Мисти встала, больше не в силах сидеть и смотреть на него снизу вверх. То, что она не получит контракт, ужасно, но это не дает ему права с притворной любезностью перечислять ей ее ошибки, тем более что она его об этом не просила.
– Если вы еще раз выйдете из себя, это фактов не изменит, – выразительно посмотрев на Мисти, сказал Леон. Роста в ней, может быть, пять футов десять дюймов, она очень стройная и гибкая, словно тонкая ивовая веточка. И абсолютно не умеет блефовать – ее выдают глаза. И она еще хочет убедить его, что не стоит одной ногой в финансовой пропасти?
Мисти вдруг почувствовала к Леону ненависть и больше не могла бороться с растущим в ней гневом и искушением стереть с его лица эту самодовольную ухмылочку. Она призвала на помощь все свое достоинство и холодно произнесла:
– Вы пригласили меня, чтобы сообщить мне эту неприятную новость, но нет никакой необходимости высказывать свое личное мнение по этому поводу.
– А если, несмотря на то, что только что сказал, я все же готов протянуть вам руку помощи?
Мисти не удержалась и коротко хмыкнула. Как все-таки хорошо, что он привел ее в ярость и ей не придется ни о чем его просить. К тому же пока гнев позволял ей держать себя в руках и не разрыдаться прямо у него на глазах.
– Видимо, вы таким образом развлекаетесь, – бросила Мисти и провела языком по пересохшим губам. – Я не верю вам.
Повисла такая оглушительная тишина, что у нее заложило уши. Взгляд Леона скользнул на ее рот, который с самого детства казался ей отвратительным и который она ненавидела. Наверное, он заметил, что ее губы слишком полные.
Мисти посмотрела на Леона. Его густые черные ресницы скрывали выражение его глаз, но она почему-то чувствовала себя так, словно он коснулся ее губ. Предательская дрожь охватила ее тело, соски напряглись. Она обрадовалась, что на ней жакет. Позволить ему увидеть, что он одним лишь взглядом способен возбудить ее?!
Еще при первой их встрече Мисти почувствовала, что ее влечет к Леону. И это после той боли, которую ей причинили мужчины? Нет, этого больше не будет! Но, может, она поспешила с выводами? Разве она способна заинтересовать такого мужчину, как Леон Андраччи?
– Возможно все, – словно отвечая на ее вопрос, пробормотал Леон. – Вы не слышали об этом постулате? – Его голос прозвучал нежно и интимно.
Мисти были знакомы эти интонации. Так говорил с ней Флэш, когда убеждал ее лечь с ним в постель. Может, прояви он настойчивость, и через одну-две недели она бы уступила, потому что любила его и всегда будет любить, только не так, как бы ему хотелось. Но иногда, в самые тяжелые моменты своей жизни, она подумывала о том, а не стоило ли ей принять его предложение и извлечь из этого все, что можно?..
– Таков мой девиз. Садитесь.
Мисти, не задумываясь села, стараясь не смотреть на него, вообще забыть, что он мужчина, и подавить вспыхнувшее желание.
– У меня есть к вам предложение на следующие два месяца. – Леон внимательно следил за выражением ее лица. – Вы оказываете мне одну услугу, а в обмен я спасаю ваш бизнес. Когда истекут два месяца, я позабочусь о том, чтобы у вас появились новые клиенты. Что скажете?
Глава вторая
– Я скажу, что это звучит слишком хорошо, чтобы быть правдой.
– То есть я могу понимать ваши слова как признание: вы на грани банкротства?
По спине Мисти вновь поползли мурашки. Какое ужасное слово: "банкротство".
– Мистер Андраччи…
– Мы не продолжим наш разговор, пока вы это не признаете.
Ей так и хотелось спросить: а вы бы это признали, мистер Андраччи, оказавшись в таком же положении? Но вопрос так и не был задан. Конечно, ему бы не пришлось ничего признавать, потому что вряд ли такое могло произойти с ним, он слишком для этого умен. Но она была уверена, что справится с кризисом, если они заключат контракт, выполнить условия которого ей по силам. Все эти бессонные ночи она только и делала, что считала и высчитывала.
Так как Мисти продолжала молчать, Леон холодно сказал:
– Хорошо, тогда я вас больше не задерживаю.
– Я почти банкрот, – с трудом произнесла она, но после этого ей стало только хуже. И Леон Андраччи, вырвавший у нее это признание, не стал ей от этого более симпатичен, как бы прав он ни был.
– Благодарю. Как я уже сказал, я готов вам помочь. Это не имеет ничего общего с тем, чем вы занимаетесь, хотя я вовсе не намерен запрещать вам "экспериментировать" на кухне, если вам это нравится, но только при одном условии: в свободное от ваших основных обязанностей время, – с лукавой улыбкой добавил он.
Мисти сидела, не шелохнувшись. Его предложение не имеет ничего общего с ее бизнесом? Она решила молча ждать продолжения.
– Для начала мне необходимо ваше обещание, что все, что я вам скажу, останется строго между нами.
– Это лишнее. Если я правильно вас поняла, ваше предложение деловое, значит, на него распространяется правило неразглашения конфиденциальной информации. Я никому ничего не скажу.
– Деловое, – кивнул Леон. – Мне нужна любовница.
С минуту Мисти просто смотрела на него, ничего не чувствуя, но, когда смысл его слов постепенно проник в ее сознание, к ее щекам прилила краска. Она испытала гнев и унижение.
– Прежде чем вы выскажете все, что думаете обо мне и моем предложении, позвольте мне кое-что уточнить, – не скрывая насмешки, продолжил Леон. – Мне нужна женщина, которая играла бы эту роль на людях. Своих любовниц я предпочитаю выбирать более традиционным способом, – доверительно сказал он. – Фактически вы будете моим деловым партнером, а я не имею привычки спать со своими партнерами. Мы заключим с вами соглашение, в котором будут прописаны почти все условия обычного, имеющего законную силу делового контракта. И это соглашение вам нужно будет подписать.
Леон замолчал. Мисти смотрела на него и по выражению его лица понимала, что это вовсе не шутка. Как только она это осознала, в ее голову полезли самые разные мысли. Например, зачем ему фиктивная любовница, если всем известно, что в настоящий момент у него роман с актрисой с такими формами, что все женщины кусают губы от зависти?
– Боюсь, я не совсем понимаю, – осторожно произнесла Мисти.
– А вам не нужно ничего понимать. Причины, по которым мы заключим это соглашение, сугубо личные.
– Хорошо, – согласились она. – Но тогда у меня возникает законный вопрос: почему вы решили, что я подойду для этой роли? Не проще ли нанять какую-нибудь профессионалку? Конечно, это обойдется вам дороже, но думается, вы можете себе это позволить.
– Возможно, так было бы и проще, но для того, чтобы объяснить, почему я остановил свой выбор на вас, мне придется раскрыть те личные причины, которые, как я уже сказал, должны остаться в тайне.
– Понятно, – сказала Мисти, хотя объяснение Леона только еще больше все запутало.
– Я понимаю, что вы пришли в замешательство, – словно зная, о чем она думает, произнес он. – Но вам придется поверить мне на слово, что из всех женщин, которым я мог бы предложить эту роль, подходите только вы.
– Сомневаюсь, – протянула Мисти, – но допустим, что это так. Однако должна сказать вам: вы ошиблись, обратившись с этим предложением ко мне. Я не актриса и не смогу играть такую роль на публике.
– Тут я мог бы с вами поспорить, но делать этого не стану, – со странной улыбкой сказал Леон. – Роль не из простых, но она вам по плечу. Она просто из того разряда, когда вам говорят "ап!", а вы молча подчиняетесь.
В этот раз усмешка искривила губы Мисти. Роль дрессированной собачки – это уж точно не в ее стиле.
– По этому пункту я могла бы с вами поспорить, но делать этого не стану, – парировала она. – Раз уж вы не можете объяснить мне причин, по которым вам нужна фиктивная любовница и почему вы остановили свой выбор именно на мне, может, вы хотя бы скажете, что конкретно входит в мои обязанности?
– Охотно.
– Предупреждаю сразу: фиктивная или не фиктивная, но спать с вами я не буду.
– Вы думаете, мне нужно платить за секс? – Он приподнял бровь.
Мисти дернула плечами, не понимая, почему она вообще продолжает этот разговор. Хотя нет, конечно же, понимает, мрачно признала она. Она загнана в угол, и без контракта с "Андраччи Индастриз" ей из него не выбраться.
– Откровенно говоря, меня это мало волнует, мистер Андраччи, – сухо проговорила Мисти. – Вы скрываете от меня причины вашего "делового" предложения, верно? Тогда почему вы считаете, что вопрос моей безопасности не должен меня волновать? По-моему, это вполне нормально. Мне ведь неизвестно, может, вы… – Она прикусила язык.
– Извращенец? – закончил Леон подозрительно ровным тоном.
– Да! – вызывающе бросила Мисти. – В конце концов, не каждый день я получаю предложения от богатых сицилийских магнатов стать их фиктивной любовницей.
– И если вы не оставите этот тон, то вряд ли получите предложение хотя бы от одного из них.
Все унижение и бессильный гнев, которые накопились в ней и которые ей пока удавалось держать в себе, прорвались наружу, заглушая голос здравого смысла. Она резко встала со стула. Леон медленно выпрямился. Его глаза сузились.
– Вы хорошо подумали, мисс Карлтон? – спокойно спросил он. – Должен напомнить вам, что эмоции хороши для сериалов, но для бизнеса предпочтительнее холодная голова.
Мисти остановилась. Эти слова напомнили ей, что на карту поставлено не только будущее ее компании, ее гордость, но и благополучие Берди. При мысли о том, что ее приемная мать может лишиться своего дома, сердце девушки сжалось.
– Я не смогу этого сделать, поймите, – преодолевая внутреннее сопротивление, сказала она. – Мы не сумеем убедить людей в том, о чем вы говорите. И уж конечно, я не смогу никого убедить, что мы… любовники.
– Думаю, вы себя недооцениваете.
Леон посмотрел на Мисти и словно раздел ее взглядом. Она вздрогнула. Мисти тянуло к нему помимо ее воли. Губы пересохли. Неизвестно, какую игру затеял эксцентричный Леон Андраччи, но то, что от такого мужчины, как он, не сможет отказаться ни одна женщина, даже не подвергалось сомнению. Его магнетизм заставлял Мисти забыть о благоразумии, осторожности и обещании, что больше ни один мужчина не причинит ей боли, и принять все, что он захочет ей дать…
– Всего лишь ваше согласие и подпись на документе, и ваши финансовые проблемы будут решены.
– Вы так и не сказали, что будет включать в себя эта… роль, – напомнила она.
– Жить в указанной мной квартире, носить одежду, которую я вам предоставлю, и ходить на те мероприятия, на которые я укажу. И все это без лишних вопросов.
Похоже, роль Мисти немая – наряженная кукла на сцене, которую дергают за веревочки, а за кулисами она может оставаться сама собой. Главное, они будут жить отдельно. По ее лицу скользнула тень. Конечно, Леону Андраччи незачем платить за секс, всегда найдется немало женщин, готовых задаром согреть его постель. А что требуется от Мисти? Всего лишь продать себя, забыв на время, что у нее есть достоинство и гордость. Хотя бы честь ее при этом не пострадает – и на том спасибо. Во рту появился неприятный привкус, но Мисти напомнила себе, что гордостью за долги не расплатишься.
– Что получаю я? – стараясь казаться невозмутимой, спросила она, хотя внутри у нее все кипело.
– Вы сможете рассчитаться с долгами, поставите бизнес на более прочный фундамент, обзаведетесь новыми клиентами. Одно ваше слово, и все это будет в ваших руках. Я открыт для переговоров.
Леон Андраччи произнес это без запинки, словно заранее был уверен, что Мисти согласится, а все ее негодование – так, для проформы. Она на секунду зажмурилась. Фактически она ведь продает ему себя. Но с таким же успехом она может продаться Флэшу, разве нет? Результат будет одинаковый, разве что цена другая. Итак: обменять гордость и самоуважение на деньги или продать свое тело? Разница, в общем-то, невелика, но Флэш, по крайней мере, не чужой ей человек и она любит его как друга. Какое из двух зол меньшее?
– Думаю, на этом мы закончим, мистер Андраччи, – отчетливо произнесла Мисти.
Уже уверенный в своей победе, Леон не смог скрыть потрясения. Девушка злобно порадовалась.
– Что вы имеете в виду?
– Цена моих услуг сильно занижена, только и всего.
На его скулах заходили желваки, но он почти моментально овладел собой.
– Вы будете жить в роскошной квартире, носить одежду от кутюрье и пару месяцев наслаждаться жизнью в светском обществе, – процедил Леон.
– Может, для кого-то это и было бы достаточно, но не для меня.
– И чего вы хотите?
– Уважения. Для начала.
Он расслабился.
– Уважение нужно заслужить, а я не уверен, что вам удастся это сделать.
Только потому, что я не принадлежу его кругу? Потому что я не так успешна, богата и красива?
Губы Мисти сжались.
– Кажется, я не должен был этого говорить, – с непонятной для нее улыбкой сказал Леон. – Я прошу прощения.
– Ну, зачем же так себя утруждать? – Уж теперь-то она точно идет ко дну, так зачем же ей напоследок отказывать себе в удовольствии высказать ему все, что она о нем думает? – Вы самодовольный, высокомерный и беспощадный денежный мешок! Любому маленькому бизнесу требуется время, чтобы более-менее прочно встать на ноги, и вам это известно. Однако вы, заявив в самом начале нашего разговора, что удовлетворены качеством предоставляемых услуг, отказались продлевать контракт, а ведь я еще не банкрот. И коль уж вам стало известно, что я могу получить кредит, который упрочит мое шаткое, но пока не безнадежное положение за счет нового контракта, вы решили воспользоваться моим бедственным положением и обратили его против меня по причинам, которые вы не считаете нужным разглашать. Вы бессердечный подонок! И меня вы своей грубостью ничуть не удивили.
Мисти прямо встретила взгляд Леона и прочла в нем неприкрытую угрозу. Только сейчас она заметила, что он застыл. Эта неподвижность ее напугала, но полностью отказаться от своих слов она уже не могла.
– Я сожалею, – сказала Мисти голосом, в котором совсем не было сожаления. – Я не должна была этого говорить.
С этими словами девушка покинула его кабинет со скоростью, на которую только была способна. Однако триумф она испытывала недолго. Что, если Леон Андраччи злопамятен? От этой мысли холод прошел по ее спине. Он достаточно богат и влиятелен, чтобы ее компанию, если, конечно, ей каким-то образом удастся пережить этот кризис, навсегда внесли в "черный список". И тогда уже помощь Флэша будет бесполезной… Но все же, что за странная прихоть – фиктивная любовница? Это удовольствие дорого ему обойдется, а такой делец, как он, не пойдет на расходы, если в конечном итоге это не сулит ему прибыли. Знать бы только, чего именно он надеется достигнуть. Впрочем, теперь это вряд ли. Она вспомнила его темные глаза, надежнее банковских сейфов скрывающие все его мысли.
В конце фойе показалась Кларисса с еще одной девушкой-официанткой, и, улыбнувшись Мисти, они забежали на кухню.
Радости от того, что ей удалось поставить Леона Андраччи на место, как не бывало. Реальность обрушилась на Мисти подобно ушату ледяной воды. Потеря репутации, бизнеса, дома Верди, а теперь еще и возможный враг в лице Леона Андраччи как довершение всех ее бед. Кажется, она только что совершила самую большую ошибку в своей жизни. Как по заказу вспомнились его слова: "для бизнеса предпочтительнее холодная голова". Для бизнеса – вот ключевые слова. Это всего лишь сделка, а она поддалась эмоциям в тот момент, когда о них лучше всего забыть. Стараясь не думать о том, что она делает, она резко развернулась и направилась к лифту.
Леон Андраччи стоял у двери кабинета в обществе двух мужчин. Чувствуя, как ее щеки начинают гореть, Мисти приблизилась. Леон наблюдал за ней, подняв бровь. Призвав мужчин к молчанию, он повернулся к ней.
– То, о чем мы говорили с вами несколько минут назад… Мой ответ положительный.
Леон кивнул и взял ее за руку. На его губах появилась чувственная улыбка.
– Простите нас, джентльмены, – сказал он и, обняв Мисти одной рукой, толкнул дверь.
Девушка кожей чувствовала любопытные взгляды мужчин.
– Что вы?.. – начала она, оказавшись с ним наедине, и осеклась.
В черных глазах Леона зажглось предупреждение, и прежде, чем Мисти смогла продолжить свою мысль, его руки обвились вокруг ее талии, а затем она почувствовала его губы на своих губах. Мисти не смогла удержаться от потрясенного вздоха, и ее губы раскрылись. Леон сразу этим воспользовался. Его рот прижимался так крепко, что девушке, чтобы не задохнуться, невольно пришлось ответить на поцелуй. Их языки переплелись. Ее охватила дрожь и всепоглощающее желание, бороться с которым у нее не было сил.
Поцелуй неожиданно прекратился, и Мисти поняла, что она снова свободна.
– Должен сказать, это было весьма убедительно, – слегка охрипшим, но невозмутимым голосом сказал Леон.
Она понимала, что лишь благодаря тому, что он отпустил ее, ей удалось избежать еще большего унижения, иначе она бы уступила потребностям своего предательского тела. Она сделала глубокий вдох, и в голове ее немного прояснилось.
– Убедительно для кого? Кроме нас, здесь никого нет. – Мисти обернулась и заметила, что дверь была открыта.
– Сейчас да, – согласился Леон. – Но момент был очень уж хорош, чтобы упускать его.
– Но вы сказали, что между нами не будет, не будет никакой…
– Интимной близости? – подсказал он. Его глаза искрились от смеха. – Ее и не было. Был всего лишь поцелуй. Как же иначе вы хотите доказать людям, что мы любовники? Как я и обещал, когда мы будем наедине, физической близости между нами не будет, но в обществе время от времени нам придется демонстрировать наши отношения маленькими намеками. Вы же не настолько наивны, чтобы не понимать, что это необходимо?
– Не настолько, – сухо согласилась Мисти. – Могу я сейчас идти?
– Можете. Я жду вас сегодня вечером в девять часов в отеле, чтобы обсудить все детали. Отель называется "Белстоун Хаус".
– Сегодня я не могу.
– Сделайте так, чтобы смогли, – веско сказал Леон. – Завтра я уезжаю в Лондон.
Девушка сдержанно кивнула и вышла, держа спину прямо. На себя она злилась больше, чем на него. Еще бы чуть-чуть, и она сама упала бы в его объятья. Как она могла настолько забыться? Но, с другой стороны, она ведь раньше никогда ничего подобного не испытывала, даже в самые безумные первые дни, когда она была пьяна от любви к Филиппу. Ее сердце кольнула боль. Прошло уже три года с тех пор, как они расстались, но вспоминать о нем по-прежнему было больно.