Признаться, мы с Мариной сначала не верили в этот идеально сложившийся пасьянс. Но преображение было стремительным и не укладывающимся в голове. Сначала Ленка потратила десять тысяч долларов на гардероб, потом научилась ходить на маникюр, потом отбелила зубы, немного поправилась, избавилась от портящих ее образ темных полукружий под глазами и привычки вставлять через каждые три слова экспрессивное "бля". Ну а потом она стала тем, кем является сейчас, и тем, кого всегда, кажется, презирала, - ухоженной лупоглазой куколкой, помахивающей крокодиловой сумочкой. То есть сама она считала, что изменилась только внешняя оболочка. Уснул вулкан, гора обросла мирными виноградниками, но где-то под облаками прячется остывший кратер, а под ним - готовое взорваться огненными брызгами окровавленное сердце земли.
Здорово, наверное, было бы родиться в семье питерского мэра и стать роскошной светской блондой в костюме Cavalli, расточающей направо и налево кокетливые матерки. Или на заре тонконогой юности выиграть в русской рулетке мегаполиса внимание сентиментального олигарха, который шутя может обеспечить твое будущее. Здорово было бы нежданно-негаданно приглянуться именитому продюсеру, который одел бы тебя в виниловые шорты, вручил микрофон, снабдил качественной "фанерой" и отправил покорять миллионы. Было бы так здорово, но…
Я была тем, кем была, - малозарабатывающей, одинокой девушкой двадцати пяти лет, чья жизнь со стороны выглядит сценарием экспериментального кино о возрождении традиций хипповской свободы, а на деле является непрекращающимся выживанием в джунглях самого жестокого города Европы.
Когда я задолжала квартирной хозяйке за два месяца, та пригрозилась прийти с участковым и выгнать меня вон. Перспектива не из радостных: я и так снимала свой уголок неправдоподобно дешево. Найти что-нибудь за такие деньги не то чтобы на самом Арбате, но и вообще внутри Садового кольца не представлялось возможным. А такие избалованные центром особы, как я, на рабочих окраинах не выживают.
И тогда, в порыве отчаяния, я согласилась на предложение, которое в иных обстоятельствах не приняла бы ни за что.
Я сама не верила, что это делаю. И все-таки…
Я буду сниматься в порнофильме.
В порнофильме!
Я…
Сама мысль эта эйфорически бурлящей субстанцией будоражила мою кровь. Девочка-припевочка с Арбата, в косметичке которой даже гигиенической помады днем с огнем не сыскать, предпочитающая практичные шерстяные кальсоны в стиле сороковых годов гламурному кружеву (а вы попробуйте в стрингах поработать на пронизывающем ветру). Девочка, которая и в секс-шопе-то ни разу не была. Принцесса из насквозь гуманитарной семьи, лишившаяся девственности в двадцать лет.
В порнофильме!
- Да не нервничай ты так! - Маринку мое состояние забавляло. - В первый раз всегда страшно.
- Надеюсь, что первый раз станет последним. Просто деньги уж очень нужны, полный беспросвет.
- Передо мной можешь не оправдываться. А больше никто об этом не узнает. Мы тебя так загримируем, что ты сама себя не узнаешь.
Все равно поверить не могу, что я на это согласилась.
- Еще не поздно все переиграть, раз уж ты так напрягаешься, - нахмурилась она. - Не забывай, что это мой хлеб. Так что твои сомнения и стенания целки-невредимки оскорбительны.
- Ну извини, - смягчилась я, - но мне точно не придется…
- Ты же читала сценарий!! Ты сыграешь богатую телку, которой нравится наблюдать за сексом других людей. Вуайеризмом это назывется. Ты снимаешь двух проституток - то есть меня и Олежку. Мировой парень, тебе понравится, мы не первый раз с ним работаем. Все, что тебе придется делать, - это наблюдать за нами. Ну и помастурбировать слегка. Пару часов потратила - сто долларов получила.
Фильм снимал известный в узких кругах режиссер, настоящего имени которого никто не знал. Все называли его Драконом. У него была татуировка во всю спину - дракон с шипастой спиной и разверстой пастью, из которой вырывалось оранжевое пламя. Когда он шевелил лопатками, дракон расправлял крялья, словно готовясь взлететь. Смотрелось это в высшей степени эффектно - говорят, за такую татуировку Дракон заплатил почти десять тысяч долларов.
Он просмотрел мои фотографии, которые притащила ему Маринка, и вроде бы моя кандидатура его устроила.
- Дракон хотел, чтобы эту роль сыграла непрофессиональная порноактриса, - призналась Маринка, - он искал среди старшекурсниц. Нужно свежее лицо. Лицо человека, в жизни которого не было никаких особенных проблем.
Снимали в квартире самого Дракона - просторной "трешке" близ метро "Университет", оборудованной под студию. Всюду валялся реквизит - разноцветные фаллоимитаторы, латексные костюмы, кружевное белье с кокетливыми прорезями в районе сосков, тюбики со смазкой, шипастые ошейники, наручники с розовым мехом. Любая прихоть - на любой вкус. В середине антикварного обеденного стола стояла хрустальная вазочка для конфет, наполненная презервативами. По стенам были развешаны фотоработы Дракона. На что ни посмотри - хочется отвести глаза.
Третий актер, Олег, опаздывал, так что Дракон угостил нас чаем с бутербродами. Хоть позавтракать я и не успела, аппетита почему-то не было. Мне все казалось, что девицы с огромных фотографий - голые, фривольно позирующие - рассматривают меня с любопытством и, быть может, даже слегка посмеиваясь.
- Здесь так шикарно, - шепнула я Маринке, - такая мебель, такая техника. Да один этот стол минимум десять косарей стоит. Я знаю, на Арбате в антикварном присматривалась. Неужели его труд так сногшибательно оплачивается?
- Еще чего, - ухмыльнулась Марина. - Дракон был женат на профессорской дочке и при разводе квартиру отсудил. Такому палец в рот не клади. Но говорят, жена ему еще и не то была готова отписать. Очень уж его любила.
Я покосилась на Дракона, нарезающего колбасу по-мужски неаккуратными кружочками. На мой взгляд, он на рокового мужчину не тянул. В целом ничего - высокий, широкоплечий, с проработанным рельефом железных мускулов, отредактированным в солярии загаром и густыми темными волосами. Да еще и эта татуировка - большинству девушек должно такое нравиться. Этакий гангстерский шик. Но лицом он напоминал недружелюбного грызуна. Слишком мелкие для такого брутального типажа черты, слишком острый носик, слишком короткая верхняя губа, а зубы - просто слезы: желтые, выступающие вперед, наезжающие один на другой…
- Зато в постели зверь, - перехватив мой взгляд, объяснила Маринка, - знаю, пробовала. Он иногда сам снимается. Знаешь какой у него…
- И слушать не хочу, - перебила я.
В студию прибыла визажистка Лелечка - румяная круглолицая хохотушка, которая выглядела лет на восемнадцать, но, судя по содержимому ее многоэтажного профессионального чемоданчика, была девушкой многое повидавшей. Предметы, которые она с веселым щебетанием выложила на стол, заставили меня содрогнуться. Какие-то стеклянные колбы, большие и маленькие, из которых торчали пластмассовые рукоятки и резиновые провода.
- Это вакуумные помпы, - дружелюбно объяснила она, - ну знаете, некоторым актерам хочется, чтобы их пенисы выглядели… хм… Посолиднее. Или этого требует сценарий. No problem. Пять минут - и дело сделано. Правда, эффект недолгий, но все-таки. Некоторые эти помпы покупают и для домашнего использования. А что, здорово. Потихоньку пошел в ванную с обычным стручком, а вернулся - маааачо!
Марина и Дракон расхохотались, и даже я не смогла сдержать улыбки - уж очень забавной эта Лелечка была. Море обаяния.
- А маленькие - для сосков, - продолжила она, - можете, кстати, примерить, вам же понадобится.
- Мне? - напряглась я.
Марина успокаивающе похлопала меня по руке и сказала, обращаясь к Лелечке:
- Гланя у нас новенькая, в первый раз. Она воспользуется льдом. Дракон, у тебя ведь лед в холодильнике есть?
- В Греции все есть.
Сели пить чай. На меня никто не обращал внимания. Пару раз я пыталась вступить в разговор, и тогда мне вежливо отвечали. Но Дракон и Леля изо всех сил подчеркивали, что я к их кругу избранных не принадлежу, а Маринка слабовольно шла у них на поводу. Обидно мне не было: во-первых, я не считала порнокруг элитарной тусовкой, а во-вторых, расслабленно подслушивать их разговоры было даже интереснее.
- Вчера работала с Маргаритой… - Лелечка дула на чай, вытянув губки в трубочку. - Конечно, ей недолго осталось. Вся попа в целлюлите. Ей еще платят по старой памяти. Все-таки звезда-а. Но выглядит… - Она вздохнула: - Что все-таки время делает с нами, женщинами! Мне пришлось убить на нее полтора часа, чтобы тройной подбородок хотя бы в кадр не лез. Поговаривали, она подцепила ВИЧ. От какого-то африканца. Снималась с ним в пяти сетах - и все без презерватива. Не знаю… Выглядит хреново - это факт. Непроспавшаяся, бледная, круги под глазами чуть ли не до колен.
- А я слышал, ты собиралась в Америку, - прищурился Дракон.
- Была такая идея, - кивнула Лелечка, - только потом я подумала: а что мне там делать? Опять все сначала начинать? Здесь у меня уже круг клиентов и платят отлично. Вчера только у Евсеева косарь заработала. Но работа там была, скажу я вам.
- Евсеев ненормальный, - презрительно скривился Дракон.
- Да уж, - горячо поддержала Марина, - он давно ко мне клинья подбивал. Я сначала удивлялась - почему так много платят? А потом почитала сценарий, и все понятно. Нашел дуру. Там по сценарию актрису по-настоящему избивают и насилуют. Особенно меня умилил пункт контракта о том, что в случае, если мне выбьют зуб, Евсеев оплатит коронку.
- Зубы - это его конек, - улыбнулась Лелечка, - почему-то любит он, чтобы актриса плевалась зубами. Я слышала, что он их потом подбирает и на ниточку нанизывает. Такое ожерелье, не слабо, да?
- Фуууу! - хором протянули Дракон и Маринка.
- Но вчерашняя девушка ничего, довольная ушла. Отмороженная совсем, семнадцатилетка. Две штуки ей дали, но измочалили порядочно. Ребро сломали даже. И синяков наставили - мне перед каждым дублем по целому тюбику грима вымазывать на нее приходилось.
- Неужели кто-то на такое соглашается? - не выдержав, встряла я.
Леля посмотрела на меня холодно и ответила не сразу:
- У всех разные обстоятельства.
Наконец прибыл третий актер - Олег. Почему-то я думала, что в порнофильмах снимаются мачо с вечно ищущим горящим взглядом и обостренным сексуальным влечением: посмотришь на такого - и сразу понятно, что вслед за предложением сходить в кино последует агрессивное вторжение под юбку со смертельной обидой в случае твоего сопротивления. Олег был похож на интеллигента из семидесятых - задрипанного работника какого-нибудь бессмысленного НИИ, любителя шахмат, некрепкого пива и зимней рыбалки. У него была видавшая виды куртка, ранняя лысина, которую он прятал под клетчатой кепкой, и кроткий взгляд спаниэля. И вот с этим гражданином бедная Маринка будет изображать африканскую страсть?! Почему-то, глядя на него, кажется, что если он и занимается сексом, то только при выключенном торшере и с предварительным распитием вина под задушевные шансоны Митяева. Бывает же…
Под курткой у него оказался дешевый синтетический костюм с засаленными локтями и коленями. На шее - галстук поросячьего цвета, мятый и давно пригодный для отправки на свалку.
М-да, мужчина в стиле винтаж. Он посмотрел на меня заинтересованно:
- Значит, вы тоже актриса? Ни разу с вами не встречался. Хотя… Может быть, у Кирюхина?
- Вряд ли. Мне еще не приходилось этим заниматься.
- В первый раз, значит, - почему-то обрадовался он, - что ж… Постараюсь не напугать.
- А у тебя и не будет такой возможности. - За моей спиной выросла Маринка. - Аглая статистка. Придется тебе удовлетвориться мною, Олежек.
- Ну е-мое, - наигранно расстроился он, - а я-то рассчитывал красавицу лишить девственности. Во второй раз. - Обернувшись ко мне, он пояснил: - Так мы это называем…
Ну что, девчонки, гримируемся и работаем? А то мне еще дочку из садика забирать.
Гримерша Лелечка была истинным мастером своего дела. Всего за пятнадцать минут она сотворила с моим в общем-то обычным лицом настоящее чудо. Уж не знаю, как у нее такое получилось… Но из зеркала на меня смотрела принцесса королевских кровей - высокие скулы, кошачьи удлиненные глаза глубокого изумрудного цвета, покрывало шелковых ресниц, четко очерченный, словно созданный самой природой для страсти рот, крошечный носик изящной лепки…
Про Маринку я вообще промолчу - она даже без косметики выглядит лучше большинства голливудских знаменитостей, но волшебные кисточки Лели подарили ей фантастическую, ведьминскую красоту.
- Да, Леля у нас гений, - серьезно сказала Маринка, - она не только на порнушке работает. Это скорее хобби. Начинала в нашем мире и не хочет нас бросать. А так среди богатых баб за ее руки идет борьба. Ее выезд на дом стоит не меньше штуки.
Гримировались мы в спальне, а в гостиной-студии тем временем полным ходом шла подготовка к работе. В центр комнаты Дракон выдвинул кровать с чугунной спинкой, застеленную темно-розовым покрывалом из переливающегося атласа, вокруг выставил осветительные приборы.
Я вышла из спальни и обомлела: пока над нашими лицами колдовала Лелечка, в гостиной произошло преображение "мужчины в стиле винтаж". Теперь к Олегу нельзя было применить определения "жалкий" или "уцененный". Он разделся до трусов и теперь втирал в торс масло для загара, а тело его было… в общем, слово "великолепный" слишком блеклое для его описания.
У него была фигура греческого бога - литые, но не перекачанные мускулы, идеальные пропорции, сильные бедра, еле заметная поросль золотых кудрей на груди. А его мужское достоинство… сначала я подумала, что это муляж, принесенный изобретательной Лелей.
Маринка перехватила мой изумленный взгляд и расхохоталась:
- То-то же! Вот какой наш Олежка! Причем ему вакуумная помпа не нужна. Все натуральное, природное.
- На твоем месте мне было бы страшно, - усмехнулась я.
- А мне на твоем было бы завидно, - парировала Маринка. - Вообще-то я с ним работать люблю. Он вежливый и чистенький. Семейный человек.
- А его жена знает, чем он занимается?
- Ну еще бы! Она его и привела. Она ведь тоже из наших, актриса. Недавно вернулась после декретного отпуска. Так восстановила фигуру - снова как девочка!
- Семейный бизнес, да? Интересно, дочку они тоже в порнушку отдадут?
- Злая ты все-таки, Глашка, - нахмурилась она. - Ладно, пошли работать. Дракон не любит, когда его заставляют ждать. Оштрафовать может.
Нам выдали костюмы, если несколько лоскутков прозрачного белья можно назвать костюмами. Впрочем, мне еще предлагалось надеть пушистый махровый халатик, Маринке - длинную норковую шубу, а Олегу - черный плащ. Полный идиотизм - разве профессиональные жрицы любви разгуливают по городу в наброшенной на голое тело шубе? Но Дракону, как режиссеру, виднее.
Сценарий был незамысловат. Скучающая богатая домохозяйка (я) маялась дома, попивая кофе и почитывая глянец. Потом ей пришла в голову заманчивая идея пригласить проституток и понаблюдать за эротическим представлением. Проститутки обоих полов (Марина и Олег) живо откликнулись на ее просьбу, после чего начиналось, собственно, то, ради чего все порнофильмы и затеваются.
С первой частью фильма мне удалось справиться легко. Я даже получила некоторое удовольствие и умудрилась чуть ли не почувствовать себя звездой. На меня были направлены две статичные камеры, а еще с одной, маленькой и портативной, бегал Егор. Команда "Мотор!" - все, как у взрослых. У меня отлично получилось принять томный, скучающий вид, и за пятнадцать отснятых дублей я выпила десять чашек отличнейшего кофе и прочла в "Космополитене" статью о пластической хирургии.
А вот со второй, самой главной, частью возникли некоторые сложности. Олег и Марина работали в порнобизнесе не первый год, для них ничего не стоило раздеться и наброситься друг на друга с таким энтузиазмом, словно в комнате больше никого, кроме них, не было.
А вот я не знала, куда глаза деть, между тем предполагалось, что от созерцания их любовных игр я должна была испытать множественный оргазм.
- Нет, так не пойдет, - сказал Дракон, вытерпев минут пять этого жалкого зрелища, - придется все переснимать.
Маринка посмотрела на меня уничтожающе - судя по лихорадочному румянцу и пьянова-то блестящим глазам, она возбудилась по-настоящему. А тут я - всю малину испортила. Какой кошмар, неужели ей и правда доставляет удовольствие прилюдный секс? Я-то думала, что она вынуждена притворяться - этакая декадансная порнопринцесса в декорациях жестокого города. Может быть, Данила прав и я плохо знаю своих подруг?
- Аглая, по сценарию вы должны не прятать глаза, а жадно на Марину с Олегом смотреть, а потом еще и мастурбировать. Вы отнимаете мое время и мешаете актерам, - холодно сказал Дракон.
Я виновато развела руками:
- Мне сложно сконцентрироваться. Но я буду стараться, давайте попробуем еще раз.
- Мне рекомендовали вас как ответственного человека, и я поверил.
- Дракон, она справится, - подала голос Маринка. - Ну что ты, в первый раз же…
С недовольным видом он молча взял в руки камеру и резко мотнул головой - мол, поехали!
- Представь, что смотришь кино! - успела шепнуть Маринка. - Представь, что тебя здесь нет. Это другой человек, это не ты.
Это другой человек, это не я, сидел на краешке атласного покрывала. Другой человек, не я, неотрывно смотрел на действо, которое обычно происходит без посторонних свидетелей. Другой человек, не я, похотливо блестел глазами, старательно закусывал нижнюю губу и даже время от времени принимался прилежно постанывать. Другой человек, не я.
Кажется, все остались мною довольны. И даже Дракон под конец смягчился, угостил меня коллекционным вином и бельгийскими шоколадными конфетами и сказал, что, если мне снова понадобятся деньги, я могу на него рассчитывать.
- Вот видишь, как все оказалось просто. - Успевшая принять душ Маринка встряхнула влажными волосами и плотнее закуталась в халат.
Говорят, что порноактрисы быстро стареют. Сперма сотен мужчин, перемешиваясь в их ненасытном лоне, являет собою магический концентрат возраста, вытягивающий задорный блеск из глаз и свежий румянец с щек. К Маринке был неприменим этот закон природы - сочная, как полевой мак, она выглядела намного моложе своих двадцати семи. Дитя природы, кровь с молоком.
- Может быть, хочешь попробовать еще раз? Сегодня ты получила мало, потому что секса не было. Если ты сыграешь настоящую роль, гонорар может составить и пять сотен. Как у меня сегодня, - не удержавшись, похвасталась она. - Я могу тебя порекомендовать, красивых актрис мало.
- А я некрасивая. И вообще…
- Все ясно, у тебя шок, - понимающе улыбнулась Маринка и, протянув руку, погладила меня по волосам.
Почему-то мне захотелось отстраниться и вымыть голову. Странно, обычно я не отличалась особенной брезгливостью.
- А я в первый раз вообще потом плакала, - вздохнула она. - Пересчитывала деньги и плакала. Потом привыкла. Я поняла, что сама судьба дала мне этот шанс.
Маринка с аппетитом откусила кусок огромного красного яблока, найденного в холостяцком холодильнике Дракона. Ева - наглая, красивая, искушающая. Мне показалось, что сквозь до боли знакомых черт одной из ближайших подруг вдруг проступило совсем другое, чужое лицо. Будто бы я ее темную сторону увидела. Другое эго, тщательно замаскированное под глухими покровами привычного образа.