Он был похож не на дьявола, а на языческого бога, стоящего между ее ног при свете камина, его поблескивающие глаза подернулись поволокой желания. А она сама слишком жаждала предложить себя в жертвы на алтарь его удовольствия. Но когда он снова упал на колени и прижался губами к тонким завиткам внизу ее живота, она поняла, теперь уже видя все в истинном свете и содрогнувшись от внезапной волны удовольствия, что сама является алтарем, и это ее удовольствия он хотел. И знал, где его найти.
Лаура выгнулась дугой на постели, когда обжигающее пламя его языка стало лизать ее все выше и выше. Может, он и был дьяволом, но его искусные губы давали ей ощутить вкус самих небес. Она извивалась, постанывала и тянула его за волосы, пока особенно дьявольский толчок его языка не заставил ее оказаться в настоящем раю. Стерлинг не попытался приглушить ее крик, напротив, он вызывал его снова и снова, просунув свои длинные, аристократические пальцы глубоко в ее тело.
Когда он поднялся на ноги, Лаура могла только смотреть на него снизу вверх. Потрясенная, ослабевшая и пресыщенная, и с до сих пор частым от желания дыханием. Она удивила и себя и его, первой начав расстегивать пуговицы на его брюках. Его напряженное мужское достоинство рывком вышло на свободу из кущи завитков цвета меда, снова изумив ее.
- Я знаю, что в моей комнате вчера было темно, но ведь ты не можешь предполагать?.. - Она покачала головой и недоверчиво моргнула. - У меня, конечно же, не могло быть… я не могла этого делать…
- Вы совершенно точно делали. И весьма умело, могу добавить. - Он судорожно втянул сквозь зубы воздух, когда ее пальцы прошлись по всей длине. - Но если вы не верите мне, думаю, есть только один способ вам это доказать.
И подкрепив свои слова действием, он обхватил руками ее ягодицы и приподнял так, чтобы они вдвоем могли видеть, как каждый дюйм его мужского естества погружается в нее. У Лауры перехватило дыхание, когда он заполнил ее до краев, сладкое томление прошлой ночи сделало ее очень чувствительной к каждому его движению. Она даже чувствовала, как ее сердце стало биться в такт с первобытной пульсацией в том месте, где соединялись их тела. Благопристойность требовала, чтобы она закрыла глаза, но она не могла отвести взгляда от его прекрасного лица, сейчас напряженного от желания и посеребренного блестящими капельками пота.
Его сильное тело подрагивало от напряжения, но он продолжал сдерживаться, пристально глядя ей в глаза.
- Кто я?
- Мой муж, - беспомощно прошептала она, поднимая руку, чтобы нежно коснуться его груди.
Он полностью вышел из нее, но сразу вернулся, войдя так глубоко, что она поняла - он всегда будет частью ее самой.
- Кто я, Лаура? Кому ты отдаешь всю себя? Кто берет тебя? - Яростная настойчивость отражалась на его лице, как будто все его настоящее и будущее зависело от ее ответа.
- Стерлинг, - проговорила она сквозь рыдания, впервые с начала их знакомства называя его по имени. Она отвернулась, из ее глаз потекли слезы. - О, Стерлинг…
Ее ногти впились в атласное покрывало, когда он стал двигаться в ней сильными и глубокими, безумными и нежными толчками, подводя ее к состоянию, где только он мог взять ее. Когда она достигла его, они оба уже наполовину обезумели от удовольствия. Когда Лауру накрыл пульсирующий поток экстаза, сметающий все на своем пути, Стерлинг замер, с хриплым криком откинул голову и влил свой нектар в священный сосуд ее матки.
Стерлинг лежал на боку, подперев рукой голову, смотрел на спящую жену и думал о том, как женщина может выглядеть одновременно такой невинной и такой игриво-соблазняющей. Она лежала на животе, поверх скомканных простыней, ее щека прижималась к подушке, а руки с полусогнутыми пальцами были закинуты за голову. Он накрыл ее покрывалом, защищая от холода, но гладкий атлас соскользнул, обнажая изящный изгиб спины и мягкую выпуклость кремово-белых ягодиц.
Он не мог винить ее за то, что она сдалась под натиском усталости. За последние две ночи она спала очень мало. Он был тому свидетелем.
Стерлинг покачал головой, не переставая удивляться, что она оказалась настолько смелой, что пошла на его поиски. Она могла быть изобретательной лгуньей во всем остальном, но в постели была совершенно бесхитростна. И в отличие от многих, более искушенных женщин, с которыми он водил знакомства, она не делала тайны из того, что ее страсть существует только для него.
Каким бы невыносимым он ни был.
Стерлинг скатился с кровати и натянул брюки. Он плеснул себе щедрую порцию бренди, но даже его обжигающий вкус не смог изгнать из его рта вкус Лауры.
С самого первого дня, когда он ступил на порог этого дома больше двадцати лет назад, Стерлинг Харлоу точно знал, кто он такой и чего от него ждут. Пока Лаура Фарли не пришла со своей кучей лжи и полуправды и не разрушила иллюзии, которые у него когда-либо были о самом себе. И сейчас он казался себе чужим даже больше, чем когда жил в Арден Менор и ничего о себе не помнил.
Впервые узнав о вероломстве Лауры, он думал, что может просто снова стать тем, кем он был до того, как она растопила ледяную стену вокруг его сердца. Но тот мужчина никогда бы не оказался таким дураком, чтобы позволить ей вернуться в его объятия. Или постель.
И он не стал бы вынуждать ее оставаться рядом с ним, просто потому, что не сможет вынести ее ухода. Вероятно, Диана была права. Вероятно, его предложение было вызвано не выгодой, а неким извращенным желанием отомстить. Но и оно не объясняло томительную нежность его прикосновений, когда он склонялся над постелью, чтобы убрать со щеки Лауры выбившуюся прядку.
Стерлинг ничего так не хотел, как просунуть руку под покрывало и снова ласкать ее до восхитительных стонов. Но вместо этого он поднял ее на руки вместе с покрывалом и понес к двери.
- М-м-м, - пробормотала Лаура, доверчиво обхватывая его за шею и даже не открывая глаз. - Куда ты меня несешь?
- В постель, - прошептал Стерлинг, прижимаясь губами к ее мягким волосам, пахнущим лавандой.
И поскольку Лаура, очевидно, не смогла найти аргументов против этого, она просто устроилась поуютнее у него на руках и прижалась щекой к его груди.
Лаура проснулась точно так же, как и предыдущим утром - одна, в своей собственной кровати и без единой нитки на теле.
Она села, прижав к груди простыню и задаваясь вопросом, не сходит ли она с ума. Встав на коленки, она высунула голову из-под полога. Несмотря на то, что кое-каким солнечным лучам удалось прорваться сквозь неприступную величественность огромных окон спальни, она выглядела лишь немногим уютнее, чем во время вчерашней непогоды.
Лаура осела на пятки, сомневаясь в самой себе. Ее ночной разговор с мужем был всего лишь длинным и восхитительным сном? Она закрыла глаза, и перед ней тут же предстала картина с ней и Стерлингом, стоящим на коленях перед большим позолоченным зеркалом в обрамлении темно-синего атласа. Он обнимал ее сзади и убеждал посмотреть в зеркало, увидеть, как она прекрасна. Потом он мягко взял ее грудь в ладонь, второй рукой продолжая водить вдоль ее живота. Лаура смотрела, как его длинные и изящные пальцы входят в ее тело, завороженная его настойчивой силой и своей податливой мягкостью.
Не она была прекрасна. Они были прекрасны друг с другом.
А потом, когда он нежно поцеловал ее в шею, и, не разворачиваясь, вошел в нее…
Лаура задохнулась и распахнула глаза. Ее воображение всегда было очень живым, но не настолько же.
Она глянула под простыню. Кроме уже упомянутого отсутствия ночной рубашки, были и другие, гораздо менее заметные признаки овладения Стерлинга - восхитительная слабость в мышцах, порозовевшие и ставшие чувствительными соски и еле заметные следы мужской щетины на внутренней поверхности бедра.
Лаура вздохнула, потому что у нее перед глазами вставали различные картины, и каждая из них была еще более дерзкой, чем предыдущая. После прошлой ночи никто не смог бы обвинить герцога Девонбрука, что он не слишком прилежен в исполнении своих обязанностей. Если она еще не носит его наследника, то это уж точно не по причине отсутствия усилий с его стороны. Или моей, подумала Лаура, чувствуя, как горячо вспыхивают щеки при воспоминании о собственной смелости.
Вероятно, она должна быть благодарна, что проснулась не в объятиях Стерлинга. Ей не пришлось краснеть, запинаться и выбалтывать неподобающие признания. Сейчас же у нее есть шанс встретиться с ним с достоинством, приличествующем герцогине.
Завернувшись в простыню, Лаура встала с постели. Но ее благородные манеры пошли прахом, поскольку одной ногой она запуталась в пологе балдахина. Когда в дверь постучали, она прыгала на одной ножке, пытаясь отцепиться от него.
И прежде, чем она успела нырнуть обратно в постель, дверь распахнулась, и в спальню вбежала служанка.
- Доброе утро, ваша светлость. Леди Диана послала меня сообщить, что ваши вещи прибыли из Арден Менор. - Она застыла на месте, увидев Лауру. Лаура отдала должное этой женщине. Она даже и глазом не моргнула, застав свою новую хозяйку, стоящей на одной ноге и одетой в одну скомканную простыню. - И как раз во время, как я погляжу.
Получив от горничных, которые всеми силами старались ей помочь, противоречащие друг другу указания направления, сделав три неправильных поворота и двадцать минут проблуждав в лабиринте соединяющихся между собой комнат, Лаура, наконец, нашла столовую. Ее муж сидел во главе огромного стола, не меньше 18 футов длиной (примерно 5,5 метра - прим. переводчика) и отгораживался от всех экземпляром "Морнинг Пост". Диана сидела примерно посередине стола и потягивала чай из тонкой чашки веджвудского фарфора. Единственное место, перед которым стояли столовые приборы, было расположено в самом конце стола. Лаура на полном серьезе собиралась это проигнорировать и сесть поближе к Стерлингу, когда откуда-то вынырнул лакей и выдвинул для нее стул у предназначенного ей места.
Лаура села и с невеселой улыбкой поблагодарила его. Когда лакей отправился к буфету, чтобы наполнить для нее тарелку, она опустила голову, вглядываясь в натертую до блеска столешницу красного дерева и чувствуя себя невидимкой.
- Доброе утро, - громко сказала она, с трудом удерживаясь от того, чтобы сложить руки рупором и закричать "ПРИВЕТ!" как, без сомнений, сделал бы Джордж.
Диана пробормотала какое-то приветствие.
Стерлинг перевернул страницу, не поднимая головы от газеты.
- Доброе утро, Лаура. Надеюсь, вы хорошо отдохнули.
Вот, значит, как? Лаура мило улыбнулась.
- О да, очень хорошо. На самом деле, я даже не могу вспомнить, когда в последний раз была так удовлетворена.
Тарелка Лауры выскользнула из руки лакея и со звоном грохнулась на стол. Диана поперхнулась чаем и прижала к губам салфетку.
Когда слуга поспешно ретировался, Стерлинг медленно опустил газету и посмотрел на Лауру взглядом, от которого очаровательные розеточки масла у нее на тарелке могли бы превратиться в расплавленные лужицы.
Аккуратно свернув газету и сунув ее под мышку, Стерлинг поднялся на ноги.
- Я рад, что вам понравились ваши покои. А теперь, леди, прошу вас меня извинить…
- Ты едешь с Тейном на верховую прогулку в Гайд-парк? - спросила Диана, сосредоточенно намазывая джем на тост.
Стерлинг покачал головой.
- Я собираюсь провести день у себя в кабинете с отчетами арендаторов и счетами. Я уже и так слишком долго уклонялся от своих обязанностей. - Он похлопал Диану по плечу. - Теперь, когда я вернулся, тебе уже нет необходимости заниматься этими унылыми бухгалтерскими книгами и скучными колонками цифр. Почему бы тебе не поехать вместе с Лаурой по магазинам, чтобы приобрести ей надлежащий гардероб?
Внезапно оказавшись не у дел, Диана выглядела не счастливей Лауры, хотя она и подставила Стерлингу щеку для дежурного поцелуя.
Лаура подождала, пока он дойдет до двери, и спросила:
- Разве вы не собираетесь поцеловать свою жену?
Стерлинг замер на месте, его губы напряглись. Когда он наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку, она подняла лицо, и его губы коснулись уголка ее рта.
Она услышала, как он втянул в себя воздух, и увидела, как он моргнул, скрывая под вуалью ресниц блеск глаз. Однако, выпрямившись, он стал таким же официально-светским, что и всегда.
- Желаю хорошо провести день, моя леди.
Когда за Стерлингом закрылась дверь, Диана поставила чашку на стол.
- Ему не нравится, когда с ним играют. А вы играете в опасную игру.
Лаура впилась зубами в кусок еще теплого сливового пирога, внезапно обнаружив, что зверски проголодалась.
- Я отлично об этом осведомлена. Просто надеюсь, что награда сильно перевесит риск.
Глава 22
Я надеюсь, что ты будешь ее баловать так, как мне бы хотелось баловать тебя, если бы у меня была такая возможность…
Девонбрукский Дьявол нашел себе жену. К началу дня, когда Диана и Лаура стали обходить магазины на Оксфорд и Бонд Стрит, весь Лондон уже гудел от этих новостей. Сложно было сказать, чьи сердца были разбиты больше - влюбленных девушек или их амбициозных мамаш, которые надеялись подцепить для своих любимиц одного из самых богатых и могущественных холостяков высшего света.
Когда Лаура в сопровождении Дианы вошла в магазин изысканных тканей, где все было завешено потрясающим разнообразием шелков и муслина и толпились покупательницы, ожидающие своей очереди сделать заказ, оживленные разговоры разом стихли, и наступила полная тишина. Лаура поймала на себе несколько пронзительных взглядов, часть из которых была откровенно враждебна.
Одна из продавщиц ринулась к ней, восклицаниями и жестами выражая неодобрение светло-желтому платью из муслина, которое показалось Лауре вполне приличествующим, когда она надевала его этим утром. И прежде, чем Лаура смогла объяснить, что не говорит по-итальянски, маленькая темноволосая женщина быстро увлекла ее за занавеску в альков, где ее ощупали и измерили с безжалостностью, которая Куки даже и не снилась.
После несколько минут ее унижения, за которые продавщицы на звучащем скороговоркой итальянском обсуждали сомнительные достоинства ее груди, Лауру предоставили самой себе, а итальянки ушли за новыми булавками, без которых не могли продолжать ее мучения. Она дрожала в одной нижней рубашке, стоя на низком табурете за занавеской, когда услышала разговор двух женщин. И, к сожалению, они говорили по-английски.
Первый голос был мягким, но прямо-таки сочился ядом.
- Представляете, он женился на какой-то деревенщине, без гроша в кармане и какого-нибудь завалящегося титула! Ходят даже слухи, что она… - Лаура склонилась к занавеске, напрягая слух, чтобы услышать свистящий шепот.
- Нет! Вы не можете говорить всерьез! Дочь приходского священника?! - Хихиканье второй женщины вряд ли могло звучать более недоверчивым, даже если бы Стерлинг женился на поденщице. - Может быть, есть шанс, что это брак по любви?
Первая женщина фыркнула.
- Ни единого. Я слышала, их застали в компрометирующей ситуации, и ему пришлось жениться против своего желания.
Лаура зажмурилась, слова женщины ударили ее по больному месту.
- Из того, что я слышала, он не из того типа мужчин, которых можно заставить сделать что-либо, если они этого не хотят.
- В большинстве случаев может и так, но когда под угрозой честь мужчины, он сделает что угодно, чтобы ее защитить, даже если для этого придется жениться на той, что ниже его по положению.
- Вероятно, девочке потребуется небольшая полировка.
- Он может полировать все, что хочет, но все равно останется с куском угля, а не алмазом первой воды. - Голос женщины перешел в хрипловатый мурлыкающий шепот. - У нее нет надежды удовлетворить его. Вы забыли, что я из первых рук знаю, каким требовательным он может быть в постели? Эта простушка скоро ему наскучит… если уже не наскучила. А когда это произойдет, я буду рядом. Может быть, она и получила его имя, но она никогда не получит его сердце.
От такого оскорбления у Лауры перехватило дыхание, и она уже собиралась отдернуть занавеску и показать этой стерве, насколько простушкой она может быть, как в соседнем алькове внезапно зашелестели юбки.
- О, леди Диана, - внезапно совершенно по иному запела женщина, которая только что хотела уложить в свою постель мужа Лауры. - Я не знала, что вы бываете в этом магазине. Такое удовольствие наконец-то встретиться с вами. Мы с вашим кузеном очень близкие друзья.
- Неужели? - Лауре даже не пришлось прилагать усилий, чтобы представить себе ледяной взгляд, которым Диана облила эту парочку. В ее собственном алькове температура понизилась с такой силой, что казалось, в любой момент у нее изо рта может пойти пар. - Он никогда не упоминал о вас. Хотя, кажется, я действительно припоминаю, что он очень тепло отзывался о вашем муже. Как поживает лорд Хьюит? Надеюсь, он полон энергии.
Заискивающие нотки исчезли из голоса безымянной женщины, он стал холодным, как и голос Дианы.
- Мой Бертрам проводит много времени в нашем загородном поместье.
- Не могу его за это винить. - Вторая женщина охнула, а Диана тем же тоном добавила:
- Этим летом такая жара, знаете ли. А сейчас, прошу меня извинить, я должна продолжить поиски молодой жены своего кузена. Он послал меня помочь ей выбрать надлежащий гардероб. Мой дорогой кузен очень переживает, что настоял на столь спешно устроенной свадьбе, но он не мог вынести больше ни одного дня в разлуке с ней. Вы знаете, он ее обожает и решительно балует, желая, чтобы у нее не было ни в чем недостатка.
Глаза Лауры неожиданно защипало от слез благодарности и тоски. Когда-нибудь, в другой жизни, слова Дианы могли бы стать правдой.
Спустя несколько минут Лаура вышла из алькова и увидела, что ее нежданная защитница сидит в застывшей позе на стуле с прямой спиной и скучающе перелистывает последние новинки моды в "La Belle Assemblee".
- Я слышала, что вы сказали тем женщинам, - тихо сказала она. - Я вам очень благодарна.
Диана захлопнула журнал и встала, мятежно выставив острый подбородок.
- Я сделала это не ради вас. Я сделала это для себя. Пустоголовые красотки подобные Элизабет Хьюит годами насмехались надо мной только потому, что я не имела "счастья" выйти за какого-нибудь старого подагрика-алкоголика, которого жена интересует меньше его призовых спаниелей.
- Если вы о лорде Хьюите, то спаниели наверняка гораздо более преданны ему, чем жена.
Диана не улыбнулась, но в ее глазах мелькнула слабая искорка смеха.
- Думаю, вы правы. Едва ли можно винить мужчину в том, что он предпочитает четырехлапых сук их двуногой разновидности.