Стерлинг приоткрыл дверь спальни Лауры и увидел Калибана и Цербера, которые лежали на коврике у изножья ее кровати и выглядели, как посапывающие ангелы-хранители.
- Предатели, - пробормотал он и, наклонившись, погладил их по головам.
Собаки весь день носились по дому за котятами Лотти, пока один пушистый серый котенок не развернулся и не смазал лапой Калибана по носу. Он и его собрат весь оставшийся вечер жались друг к другу под кухонной лестницей и в один голос скулили.
В комнате Лауры пульс Стерлинга бешено забился от нетерпения, когда он стал раздвигать балдахин, и сразу превратился в унылые размеренные удары, когда он увидел на подушке рядом с ее темной головой золотистую головку Лотти.
Было очевидно, что жена ждала его. Ее глаза были ясными и живыми.
- Лотти приснился кошмар, - шепотом сказала она, виновато глядя на него. - Я просто не могла ее выгнать, понимаешь?
Стерлинг посмотрел на ребенка, уютно устроившегося в ее руках, на пяток котят, мирно спящих по всему одеялу, и ощутил острый укол зависти.
- Конечно, не могла, - пробормотал он и протянул руку, чтобы погладить Лотти по волосам. Ему пришлось сунуть руки в карманы и стиснуть их в кулаки, чтобы не сделать то же самое Лауре. - Она в хороших руках. Уверен, что ты сможешь защитить ее от монстров на всю оставшуюся ночь.
Шагая к комнате для солнечных ванн и на ходу вытаскивая из кармана сигару, он хотел только одного - чтобы она сделала то же самое для него самого.
Девонбрук Холл наполнился весельем.
Если собаки не носились по дому, играя с кем-то из котят в догонялки, то по перилам с визгом съезжала Лотти, а Джордж катался в одних носках по зеркально-гладкому полу. Сияющий Адисон заявил, что никогда еще полы из мрамора и красного дерева не были так отлично наполированы, и даже дал дополнительный выходной нескольким служанкам.
Куки носилась по кухне как ураган и грозила скалкой надменному повару-французу, когда он пытался спровадить ее из своей вотчины. Когда же она скормила один из его сливочных соусов кошкам, этот крошечный человечек вышел из себя и вылетел в столовую, извергая такие изощренные галльские проклятия, что это произвело впечатление даже на Довера. Куки же отделалась передником, которым швырнул в нее француз, приступая к новой партии имбирных пряников.
Единственным, кого, казалось, никак не затронул этот веселый хаос, снизошедший на дом, был его хозяин. Стерлинг редко выходил из своего темного кабинета и даже, в основном, ел там, поскольку семья Лауры присвоила себе обеденный стол в столовой для игры в карты и шумных приемов пищи.
Однажды вечером, когда кузина зашла к нему в кабинет, она застала его работающим за столом при свете всего одной лампы.
- Какая рассеянность с моей стороны, - сухо сказал он. - Должно быть, я не услышал, как ты стучишь.
Как обычно, Диана заговорила без обиняков.
- Вы поженились уже почти месяц назад, а ты до сих пор не сделал ни одной попытки представить свою жену обществу.
Стерлинг неопределенно махнул пером, которое держал в руке, и продолжил набрасывать письменные указания одному из своих управляющих в Ланкашире.
- Большая часть общества сейчас на побережье или за городом. Возможно, в сентябре, когда все вернутся…
- Она думает, что ты стыдишься ее.
Стерлинг вскинул голову.
- Стыжусь ее? Откуда она взяла такую абсурдную мысль?
- Ходят определенные слухи о необычных обстоятельствах вашего брака, и ты не сделал ничего, чтобы их развеять.
- Элизабет… - выдохнул он и провел рукой по волосам. - Будь проклята эта женщина и ее злобный язык.
- К сожалению, вскоре после своего приезда в Лондон, Лаура стала свидетельницей одного умышленно затеянного разговора, в котором обсуждались ее различные изъяны.
- Изъяны? - Стерлинг вскочил на ноги. - У нее нет никаких изъянов, черт подери! Она прекрасная, добрая, преданная, веселая и даже чересчур умная женщина. Да любой мужчина был бы счастлив взять ее в жены!
Диана выгнула идеально ровную бровь.
Стерлинг опустился обратно в кресло, избегая встречаться с ней глазами. Он предполагал, что не только Элизабет была виновата в том, что у Лауры сложилось неверное представление. В конце концов, он и только он был виноват, что тайно приходил к ней в постель каждую ночь и обращался с ней скорее как с любовницей, нежели с законной женой.
Он постучал пером по толстой тетради в кожаной обложке.
- Сколько времени тебе понадобится, чтобы устроить бал?
- С помощью Адисона - полторы недели, - сразу сказала Диана, как будто ожидала, что он задаст такой вопрос.
- Тогда тебе лучше начать им заниматься. - Она пошла к двери, и Стерлинг добавил:
- О, и проследи, пожалуйста, чтобы леди Хьюит получила на него приглашение.
Улыбка Диана напоминала кошачью.
- С превеликим удовольствием.
Когда рано утром, в день назначенного бала, Стерлинг просматривал тщательно составленный Дианой список приглашенных, в дверях его кабинета показалась голова Адисона, который зажимал пальцами нос, словно от неприятного запаха.
- Сэр, вас хочет видеть один человек. М-р Теофелиус Уоткинс.
За многие годы службы слуга постоянно доказывал, что его суждение о людях безупречно и очень точно. Это было одной из причин, почему Стерлинг доверял ему заботиться о Диане все те годы, что не жил дома.
- Хорошо, - настороженно ответил Стерлинг. - Пусть войдет.
Адисон провел в кабинет хорошо одетого мужчину, но вместо того, чтобы, как обычно, оставить хозяина и гостя наедине, он встал навытяжку за правым плечом Стерлинга.
Незнакомец отвесил Стерлингу энергичный поклон.
- Теофелиус Уоткинс, ваш покорный слуга, ваша светлость.
Несмотря на произнесенные слова, ни в его поведении, ни в хищной улыбке не было ничего покорного. Стерлинг перевел взгляд на прогулочную трость с мраморным набалдашником, которую держали обтянутые перчатками руки незнакомца. Он держал ее скорее как оружие, нежели модный аксессуар.
- Чем я могу служить, м-р Уоткинс?
Тот, не дожидаясь приглашения, уселся в кресло.
- Возможно, вы не в курсе, ваша светлость, но я уже услужил вам. Именно мое отлично проведенное расследование спасло вас от жадных головорезов, которые вас похитили. Если бы не я, возможно, вы до сих пор оставались бы в их цепких лапах.
Стерлинг какое-то время, не отрываясь, смотрел на него. Если бы не этот человек, сейчас он уже мог бы быть счастливо женатым на обожаемой им женщине. Жил бы в Арден Менор в блаженном неведении о том, кто он такой, и не корпел бы над скучными бухгалтерскими книгами и отчетами управляющих. И был бы счастлив.
Внезапно Стерлинга охватил гнев, какого он не испытывал с того момента, как узнал, что Лаура обманула его. Ему хотелось толкнуть этого типа к стене, прижать предплечьем его горло и смотреть, как багровеет самодовольная физиономия этого негодяя.
Он откашлялся и переложил часть бумаг из одной стопки в другую.
- Со слов кузины, у меня осталось впечатление, что вы уже получили компенсацию за свои усилия.
- О, да, получил. И весьма немалую, заверяю Вас. Но я подумал, что вы, возможно, захотите кое-что добавить за мои хлопоты. - Он погладил набалдашник своей трости. - Поскольку я спас именно вашу шкуру.
Стерлинг задумчиво побарабанил пальцами по губам.
- Думаю, я мог бы добавить кое-что.
Он поманил пальцем Адисона. Тот наклонился, и Стерлинг прошептал ему на ухо нечто, от чего слуга широко раскрыл глаза. Когда он вышел из комнаты с поручением, Уоткинс с крокодильей улыбочкой откинулся на спинку кресла, прислонив трость к подлокотнику. Было совершенно очевидно, что он ждет от Стерлинга большой толстый кошелек.
Мужчины вели светскую беседу о погоде, пока Стерлинг не услышал, что к кабинету кто-то идет.
Он подался вперед и мило улыбнулся.
- Я слишком хорошо осведомлен о вашем замечательном расследовании, м-р Уоткинс. Вы собственноручно избили до полусмерти преданного слугу моей жены? Или наняли какого-нибудь кровожадного головореза, который сделал за вас грязную работу?
Улыбка исчезла с лица Уоткинса. Адисон распахнул дверь, и в кабинет прогулочной походкой вплыл Довер.
- Довер, м-р Уоткинс уже уходит, - живо проговорил Стерлинг. - Я просто подумал, что вы могли бы проводить его к выходу.
Довер засучил рукава, обнажая переплетение выпуклых, как веревки, мускулов.
- С удовольствием, милорд.
- Проведите его через заднюю дверь, - проинструктировал Довера Стерлинг. - Нет необходимости беспокоить леди.
Довер щеголевато отдал честь и вытащил из кресла заикающегося от возмущения Уоткинса, не дав ему даже забрать трость.
- Черт вас подери, Девонбрук! Вы не имеете права так со мной обращаться! Я знаю таких, как вы. Вы считаете себя богатым и могущественным, но я кое-что слышал о вашей жене, - прорычал он, рубленая речь выдавала в нем уроженца Ист-Энда. - Думаю, вы не первый, кого она заманила к себе в постель, но единственный, кто оказался настолько глуп, что женился на этой маленькой шлюшке.
Сам того не ожидая, Стерлинг перегнулся через стол и воткнул кулак на лицо Уоткинсу. Тот рухнул на руки Довера в полной отключке.
- Ну вот, - заныл Довер. - Зачем вы это сделали и испортили мне все веселье?
- Извини. - Стерлинг потер ушибленные костяшки пальцев, не чувствуя ни малейшего раскаяния. Он поднял трость Уоткинса, сломал ее надвое о колено и сунул обломки ему за пазуху. - Просто оставь его на аллее вместе с остальным мусором, хорошо?
- Да, хозяин. - Довер потащил Уоткинса к двери, не пытаясь уберечь его болтающуюся голову от ударов, даже когда она врезалась в дверной косяк. - Хотя это слишком хорошая участь для таких, как он.
- Не могу не согласиться, - пробормотал Стерлинг.
Но вспоминая эти жестокие слова, он подумал о том, не слишком ли добра судьба к нему самому.
Глава 25
И хотела бы, чтобы эти сны никогда не кончались…
- Леди Хьюит была права, - взвыла Лаура. - Ты можешь полировать меня сколько угодно, но я все равно останусь куском угля!
Она отвернулась от зеркала и, картинно прижав руку ко лбу, плюхнулась на кровать Дианы. Диана же обменялась со своей горничной рассерженным взглядом.
- Не глупи, Лаура, - резко сказала она. - Это все просто нервы. Что неудивительно, ведь ты будешь на балу самой красивой.
Лаура села на кровати.
- Почему это? Ты забыла пригласить на него еще кого-то, кроме меня?
Даже Диане пришлось бы признать, что в данный момент никто не принял бы юную герцогиню за алмаз чистой воды. На ней был старый потертый халат с пятнами от пролитого чая. Вся голова была утыкана торчащими во все стороны бигудями, а лицо покрыто толстым слоем лосьона Говланда, чудодейственного крема, который должен был отбелить даже самые большие веснушки.
Диана мягко стерла сгусток крема с кончика носа Лауры.
- Может, на тебя сейчас и страшновато смотреть, но к тому времени, когда Селеста закончит, весь Лондон уже будет готов поднять за тебя тост.
Лицо Лауры просветлело.
- Тост (игра слов. toast означает не только тост, который поднимают за кого-то, но и подсушенный ломтик хлеба - прим. переводчика)? Я такая голодная, что готова съесть хоть целый каравай. Нельзя ли попросить Куки принести нам немного еды?
- Можно, но попозже, - согласилась Диана. - А сейчас мы должны сосредоточиться на твоем одевании.
- Зачем? Чтобы твой кузен смог показать меня всему Лондону? Чтобы все эти лорды и леди смогли, задрав носы, вдоволь посмеяться над бедной деревенской крошкой, которая обманом затащила его под венец? Я и раньше знала, что он хочет мне отомстить, но это слишком изощренно, слишком по-дьявольски даже для него. Лучше бы я вышла за Уэсли Трамбла или Тома Дилмора. Может, они волосатые и воняют, но низости в них нет. - Она шлепнулась обратно на постель. - Твой кузен просто дьявол во плоти. Ненавижу его!
- Я в этом не сомневаюсь, - промурлыкала Диана, отчаянно показывая Селесте жестами, чтобы та принесла шелковые чулки герцогини, пока та отвлеклась.
Но прежде, чем служанка смогла начать натягивать их на Лауру, та снова села, и ее хмурый взгляд сменился уничижительным.
- Наверное, я не должна винить во всем его. Бог не стал бы меня наказывать, если бы я не была такой гадкой. Именно я перепутала свои желания с Его желаниями, именно я хотела того, на что не имела права, именно я лгала, именно я…
Мрачное перечисление грехов Лауры могло бы продолжаться несколько дней, если бы в спальню не влетела Лотти, прижимая к себе тарелку всяких сладостей.
У ее младшей сестренки не заняло много времени выяснить, что северное крыло было самым таинственным в Девонбрук Холле. Диана устроила в нем для себя уютное убежище, отгородившись от холодного мрамора и гнетущего красного дерева остальной части дома. Стены здесь были затянуты ситцем с узором из цветов и такими же коврами, служившими прекрасным фоном для пушистой белой кошки, что лежала на мягкой оттоманке перед камином, как любимая жена султана.
По своему обыкновению Лотти начала болтать еще до того, как переступила порог.
- О, Лаура, ты бы видела все те вкусности, которые Куки приготовила для сегодняшнего вечера! Конфеты, имбирные пряники, мороженое, силлабаб, украшенный засахаренными фиалками, и потрясающими французскими ромовыми пирожными в виде сердечек. Она дала мне попробовать всего понемножку, а Стерлинг сказал, что даже несмотря на то, что я слишком маленькая для танцев, я могу оставаться здесь весь вечер, если уж я так сильно этого хочу.
Лаура, не отрываясь, смотрела на тарелку Лотти, а потом облизнулась.
- Я хочу есть. Поделись со мной, а?
Лотти выбрала неудачный момент, чтобы проявить грубость.
- Нет, это мое! - Она прижала к себе тарелку. - Сходи, и возьми себе сама.
Лаура встала с кровати, ее глаза опасно сузились.
- Отдай тарелку немедленно, маленькая жадная надоеда, или я тебя отшлепаю.
Лотти разинула рот от удивления.
- Конечно, ты этого не сделаешь! Ты никогда меня не шлепала. Даже, когда я этого заслуживала.
- Ну, все бывает, когда-то в первый раз, не так ли? - Лаура выдернула у нее тарелку.
Нижняя губка Лотти задрожала.
- Ты противная старуха-герцогиня, вот ты кто! Я все расскажу Куки! - И она выбежала из комнаты, захлопнув за собой дверь.
- Селеста, почему бы тебе не пойти к прачке и не выяснить, закончила ли она гладить платье ее светлости? - мягко предложила Диана, с зачарованным ужасом глядя, как Лаура набивает рот печеньем.
Служанка вышла, а Диана обошла Лауру по кругу, не в силах отвести от нее взгляд.
- Лотти была права! - воскликнула та, закатывая глаза от восторга. - Эти французские пирожные просто изумительны. - Она смела оставшиеся и облизала губы, скорчив гримасу, когда вместе с крошками на язык попало немного крема.
- О Господи. - Диана опустилась на оттоманку, чуть не сев на перепуганную Снежку. - Ты беременна, не так ли?
Возмущенная кошка юркнула под кровать, а Лаура медленно опустилась на постель, ее нижняя губа задрожала.
- Как давно ты знаешь? - мягко спросила Диана.
По щеке Лауры потекла одинокая слеза, оставляя на креме тонкую изогнутую дорожку.
- В первый раз я заподозрила около недели назад, но не была уверена, пока сегодня утром меня не стошнило после завтрака. А потом я безо всяких на то причин набросилась на Адисона. Я думала, бедняга просто разрыдается.
- Ну, это не должно быть уж таким большим шоком для тебя, не правда ли? Особенно, учитывая еженощные визиты моего кузена к тебе в спальню.
Лаура широко раскрыла глаза.
- Как ты узнала?
- Этот дом, может, и большой, но я не слепая. И не глухая.
Даже отбеливающий крем не смог скрыть того, как вспыхнула Лаура, а ее уши стали цвета яркой гвоздики.
- Не стоит пользоваться всякими романтичными эпитетами. Он просто исполняет свой супружеский долг.
- И с неослабевающим энтузиазмом, могу добавить, - сухо сказала Диана. - Ты уже сказала ему?
Лаура покачала головой.
- Зачем? Как только я рожу ему долгожданного наследника, он спихнет меня в какое-нибудь свое поместье, предпочтительно в Уэльсе или Шотландии, и забудет о моем существовании.
- Это может быть для него труднее, чем ты думаешь.
Лаура настороженно посмотрела на Диану, которая опустилась на кровать рядом с ней.
- Когда мой кузен впервые приехал в Девонбрук Холл, мой отец выполнил все свои обещания. Может быть, Стерлинг и был лишен ласки, но в роскоши у него недостатка не было. - Вспоминая об этом, Диана вновь ощутила укол давней зависти. - У него были все игрушки, которые только можно было себе представить, роскошный шетлендский пони, самые лучшие учителя. Но все равно каждую ночь я видела, как он сидит у окна детской и смотрит в темноту. Он никогда бы не признался в этом, но он ждал свою мать. Где-то в укромном уголке своей души он верил, что она может приехать за ним.
Лаура резко втянула в себя воздух.
- Когда же он перестал в это верить?
- В этом и есть загвоздка. Я не уверена, что он вообще перестал. - Диана взяла Лауру за руку. - Тебе придется стать сильнее, чем была она. Ты не можешь отказаться от него без борьбы.
- Но что, если я проиграю? - прошептала Лаура.
Диана сильно сжала ее руку.
- Тогда ты просто сметешь осколки своего разбитого сердца и будешь продолжать жить, как это сделала я.
Когда герцогиня Девонбрук появилась на верхней площадке мраморной лестницы, что спускалась вниз из галереи, по залу для балов прокатился быстрый ропот.
Сливки аристократического Лондона толпой стояли под переливающимся блеском люстр, чтобы засвидетельствовать ее вхождение в высшее общество. Получив приглашение на бал, многие из них примчались из своих загородных поместий, чтобы заполнить узкие переулки вокруг дома своими колясками и экипажами. В Девонбрук Холле не проводилось больших торжеств со времени смерти последней герцогини, и всем хотелось увидеть легендарный дом почти так же, как и пресловутую молодую жену Девонбрукского Дьявола.
И как выяснилось, ни в том, ни в другом, они не разочаровались.
Зал для балов был достаточно большим, чтобы не допустить духоты и давки - частых гостей на таких сборищах. Пол под ногами блестел, а изысканный запах вощеного кедра смешивался с ароматами женских духов. По стенам были развешены лампы из розового воска, которые дополняли мягкий свет люстр.
Но и те и другие просто бледнели перед светом, который излучала женщина, стоящая наверху лестницы.
Темный бархат ее волос струился вверх чудесным водоворотом и был закреплен усыпанной жемчугом диадемой. Нескольким локонам позволили выбиться из прически, и теперь они подчеркивали ее сияющие глаза и соболиные брови. Веснушки усеивали ее щеки мерцающими пятнышками золота. Еще до следующего вечера и матроны, и институтки будут из кожи вон лезть, чтобы повторить этот эффект, присыпая кожу позолотой.