VIII.
МУЗЫКА И ТЕАТР: НАЧАЛО РУССКОЙ ОПЕРЫ И БАЛЕТА 1731-1762 годы
Во времена правления Анны Иоанновны в характере и качестве драматического и музыкального исполнения, оживлявшего повседневную жизнь двора помимо церкви и народных песен, произошли значительные изменения. Когда Анна Иоанновна взошла на трон, на подмостках придворной сцены - как, впрочем, и во всех областях искусств в России, - тон задавали немцы. Первыми актерами, привезенными Петром Великим для построенного им в середине Красной площади театра, были немцы. В 1723 году на Мойке в Санкт-Петербурге обосновалась труппа под руководством Манна, и это усилило немецкое влияние. Но по прошествии времени влияние немцев в исполнительском искусстве стало гаснуть, точно так же, как и немецкое влияние в архитектуре. Несмотря на симпатии Анны Иоанновны к немецким исполнителям, именно в ее правление немцы стали постепенно уступать свои позиции. Елизавета же стала свидетелем окончательной победы французов и итальянцев, что вполне соответствовало итало-галльской "мизансцене" ее правления.
Тем не менее первый итальянский исполнитель прибыл именно из немецкого города. Для коронации Анны Иоанновны в мае 1731 года Август II, король Польский и курфюрст Саксонский, послал труппу итальянских актеров под руководством некоего Косимо и его жены из Дрездена. Однажды познакомившись с их представлением, Анна Иоанновна решила, что обязательно должна иметь у себя нечто подобное, и к 1735 году она приобрела себе постоянную труппу. С этого времени театральные представления стали проводиться при дворе регулярно два раза в неделю.
Из воспоминаний миссис Джастис мы можем составить представление о посещении Анной Иоанновной и ее свитой одного из итальянских театральных представлений в придворном театре Санкт-Петербурга. В середине партера отдельно ото всех стояло три кресла, где Анна сидела с двумя юными царевнами, Анной и Елизаветой, по сторонам. Остальные места занимали дворяне и высокопоставленные иностранцы, которые по очереди входили лишь после того, как императрица садилась. На Анне Иоанновне было французское платье из простого материала; на ее голове был повязан обычный батистовый платок с шапочкой из тонких кружев поверх платка и с вышивкой из бриллиантов на одной стороне. Елизавета, естественно, выглядела куда более величественно, чем ее много более старшая по возрасту кузина, и потому притягивала к себе взгляды. Она была в расшитом серебром и золотом колоколообразном платье, с широченной юбкой и длинным шлейфом. Ее волосы были тщательно завиты; из прически на плечи спускались длинные кружевные ленты. Ее шею тесно облекала шемизетка, края которой были связаны шелковой лентой. В локонах ее волос поблескивали жемчуга и бриллианты, на запястьях сверкали бриллиантовые браслеты. Дворянки выглядели менее величественно, но некоторые из них были в платьях из бархата с большими жемчужинами, вшитыми в платья; другие были наряжены в платья, подшитые испанскими кружевами. Сам театр был обширным, величественным и приятно теплым, поскольку обогревался восемью печами. Декорации и костюмы отличались богатством и изысканностью, а исполнители - как мужчины, так и женщины - имели превосходные голоса…
В том же 1735 году, когда в Санкт-Петербурге осели итальянские комедианты, внезапно начали расцветать две другие области исполнительского искусства - опера и балет. Капельмейстером Анны Иоанновны в то время был польско-немецкий скрипач Иоханн Хюбнер, родившийся в 1696 году в Варшаве, но движущей силой оперы в России стал итальянский композитор Франческо Арайя. Его карьера типична для путешествующих артистов XVIII столетия, для которых богатый и жаждущий развлечений двор новой России был настоящим Эльдорадо и по этой причине заслуживает самого пристального внимания.
Арайя родился в Неаполе в 1700 году. Его первая опера, "Lo Matremmonejo pe mennetta", в первый раз была представлена в его родном городе в 1729 году. Вторая опера, "Berenice", была представлена двору Тосканы в следующем году в расположенном неподалеку от Флоренции замке, принадлежавшем великому герцогу Тосканскому. В 1731 году в Риме была представлена "Cleomene". Вскоре после этого в том же Риме была поставлена "Amore per Regnante". Эта опера привлекла внимание русского посла в Риме, который встретился с Арайей и предложил ему немедленно отправиться в Санкт-Петербург в качестве директора новой итальянской оперной труппы, которую тогда только создавали. Арайя согласился и отбыл в Россию. Это было в 1735 году, в том самом, когда в Венеции состоялось представление его последней оперы для итальянцев, "Lucio Vero".
В российской столице Арайе довелось руководить труппой из более чем семидесяти профессиональных исполнителей. Думается, итальянцев поначалу приводило в замешательство постоянное присутствие на сцене большого числа молодых дворян, по большей части кадетов, которых императрица обязала участвовать в представлениях. Сохранились свидетельства, что кадеты прекрасно исполняли женские роли. Многие итальянцы с течением времени завоевали широкую славу. В описаниях еще первых шагов итальянской оперы мы можем прочитать упоминание о певце Вулкани (обычно исполнявшем партии первых любовников), Жермано (вторых любовников) и комедианта Пива (в роли Панталоне или Дотторе) и Константини (в роли Арлекина). Из дам известность получили Изабелла (ведущие женские роли) и "очень живая" Розина Бон (на ролях служанок), супруга главного театрального декоратора Анны Иоанновны. Только из перечисленных ролей можно составить полную "комедию дель арте".
Позднее получили известность и другие имена - кастраты Салетти (которого Арайя привез из Италии в 1742 году) и Мариги, сестры Доволио из Венеции, супруги Гиорги из Болоньи, музыкант на гобое Стази из Флоренции, музыкант на фаготе Фридрих из Берлина, скрипачи Пиантонида Вакари, Лодовико Мадонис и Мира. Последний из перечисленных - не кто иной, как наш старый друг Педрилльо, шут, который, похоже, считал свою профессию случайностью и не принимал ее всерьез. Венецианец Мадонис сумел обойти Арайю в заработках, поскольку в 1731 году он согласился покинуть Париж и перебраться в Россию на пост концертмейстера за жалованье в три тысячи рублей. Он сочинил, помимо сонат и трех скрипичных концертов, двенадцать симфоний для скрипки и виолончели, которые были опубликованы в 1738 году в Санкт-Петербурге с посвящением Анне Иоанновне.
Итальянцы выступали зимой в Зимнем дворце, а летом - в придворном театре в Летнем саду. Первая опера Арайи в России была "La Forza dell' Amore e dell' Odio" на либретто Боначчи, флорентийского поэта, которого Арайя привез с собой из Италии. Эта опера была представлена публике, а затем опубликована в год его прибытия. Двумя годами позже она появилась в русском переводе под названием "Abiatare" . За ней последовала "Семирамида" (1738; на либретто аббата Сильвани), "Арзак", "Беллерофонт" (1741) и "Александр в Индии" (1743). Последним упоминается либретто великого итальянского поэта Метастазио, "итальянского Расина", различные либретто которого получали большую популярность по всей Европе; в России его имя вспомнили снова, когда опера "Александр в Индии" была представлена в Ораниенбауме в 1759 году по приказу великого князя Петра. Но еще до поклонника всего немецкого князя Петра в Ораниенбауме был поставлен "Беллерофонт" Боначчи на немецком языке.
Теперь участникам труппы Арайи платили очень большое жалованье, особенно обоим кастратам и одной из певиц; каждый из них получал тысячу рублей в год помимо особых подарков и премий. Петр фон Хафен, посетивший в 1736-1737 годах Россию, говорил, что они не копили деньги, а швыряли их направо и налево, словно лорды.
Вдобавок к регулярным итальянским операм два раза в неделю и комическим "интерлюдиям", которые тоже проводились дважды в неделю, оперы давались и при каждом важном событии. Театр в Зимнем дворце, где проводились все эти представления, был построен в форме большого овала, с двумя галереями, которые шли но кругу одна над другой; галереи украшали красивые картины. В этом театре помещалась тысяча зрителей. Инструментальная музыка и вокальные партии, как замечает Хафен, исполнялись бесподобно. Анна Иоанновна - если погода не давала ей возможности отправиться на ежедневную охоту в вольере - обычно являлась на оперу, комедию и интерлюдию вместе со всей своей свитой. Столичной аристократии и каждому достойно одетому иностранцу позволялось присутствовать бесплатно.
Когда Анна Иоанновна скончалась и на трон взошла Елизавета, Арайя сохранил свой пост директора музыкальной части, и петербургская опера продолжала представлять публике новые работы. Среди них были опера Арайи "Селевк" на либретто Апостоло Зено, одного из либреттистов Моцарта, "Митридат" (1747) и "Евдокия венчанная, или Феодосии II" (1751). Все эти оперы пелись на русском, поскольку с оригинальных либретто был сделан перевод.
После 1744 года Арайе пришлось добавить к своим обязанностям очень трудную обязанность учить - или, по крайней мере, пытаться это делать - Екатерину, которая к этому времени уже приехала в страну, играть на клавесине. Эти уроки, однако, проводились следующим образом - Арайя садился за инструмент и начинал играть, а Екатерина танцевала (к слову, сохранилась часть сочинений Арайи для клавишных - несколько каприччо и сонат). В отличие от Елизаветы Екатерина совершенно не имела музыкального слуха; для нее это был лишь шум. Сохранились воспоминания, что она не могла отличить одну мелодию от другой и "не могла узнать по голосу никого, кроме голосов своих девяти собак". Если кто-либо пел, она иногда начинала подпевать, называя это "дуэтом". Получалось похоже на ужасный кошачий концерт - впрочем, Екатерина была способна на протяжении нескольких минут изображать этот концерт и в одиночестве. Она открыто демонстрировала свое презрение к музыке. Вскоре по прибытии в Россию императрица дала ей восемь русских фрейлин, по всей видимости, чтобы научить ее языку. Все они были молодыми, очень живыми и вместе с Екатериной, которой тогда было всего шестнадцать, обычно устраивали ужасный шум, когда вечером развлекались игрой в жмурки или подобными хулиганскими играми. Клавесин, на котором несчастный Арайя должен был учить Екатерину, оказался весьма кстати. Екатерина и ее банда развеселых девиц отодрала у инструмента крышку, набросала матрацы на спинку софы, положила на них под углом крышку и начала кататься на получившейся поблескивающей горке.
Тем временем в Санкт-Петербурге появился - уже во второй раз - еще один иностранец, весьма много странствовавший по Европе. На этот раз ему предстояло - во времена Екатерины - особенно прославиться. Бальдассаре Галуппи, родившийся в 1706 году на Бурано и получивший прозвище Иль Буранелло, написавший более ста опер, приехал в Санкт-Петербург из Лондона в 1743 году. Он стал руководителем придворного хора и первым иностранцем, писавшим русскую церковную музыку, - и первым, кто начал сочинять в форме концертов, что было до него неизвестно в России. Галуппи находился в России до 1748 года, после чего уехал в Венецию. Снова появился в России он лишь после смерти Елизаветы.
В 1748 немецкий актер Конрад Акерманн привез в Санкт-Петербург свою труппу. Труппа представляла главным образом трагедии таких авторов, как Мольер, Детуш, Шлегель и Геллерт. Также играли "Гамлета" и "Ричарда III" Шекспира в русском переводе. Однако трагедии шли вразрез с настроениями двора при Елизавете, видимо, поэтому о деятельности труппы остались самые отрывочные сведения.
Постановка 28 декабря 1751 года "Титова милосердия" Арайи стала серьезным событием в истории русской музыки и литературы. Это была первая опера, написанная на русский текст. Либретто оперы создал молодой человек по имени Федор Григорьевич Волков, довольно необычный уроженец России, чей талант внезапно расцвел среди выходцев из романских стран. Волков родился в 1729 году в семье богатого торговца кожами в Ярославле - том самом городе, куда в ссылку отправили опального Бирона. Посетив столицу, Волков первый раз в своей жизни побывал в опере и был столь взволнован увиденным, что по прибытии в Ярославль создал за свой счет труппу, а в 1759 году построил театр на тысячу зрителей. В этом театре Волков был и актером, и автором, и управляющим, и декоратором, и рабочим сцены. Молва о предприятии Волкова достигла ушей Елизаветы, и Волкова с его труппой - в которой был и его брат - вызвали в Санкт-Петербург. Путешествие проходило за счет императрицы, и поскольку на дворе стояла зима, то каждого из труппы снабдили "длинной мантильей". В 1752 году они дали "комедию с музыкальными интерлюдиями", которую при дворе назвали "Покаяние грешника".
Из актеров Волкова двое стали в России особенно известны. Иван Афанасьевич Дмитриевский родился в 1734 году, как и Волков, в Ярославле. Он был сыном священника. Его настоящая фамилия была Нарыков, но Елизавета дала ему новую потому, что он очень походил на графа Дмитриевского. Дмитриевский специализировался на исполнении женских ролей. Позднее его послали за границу учиться. Искусство актерского мастерства Дмитриевскому преподавали Лекен в Париже и Гаррик в Лондоне. По возвращении он превзошел Волкова и стал ведущим актером; слава его была велика. Дмитриевский был не только актером, но и постановщиком, и драматургом: он написал несколько пьес, сделал ряд адаптации и сочинил "Историю театра в России". Его произведение "Танюша, или Счастливая встреча", в котором был собран ряд популярных русских мелодий, было поставлено Волковым в ноябре 1756 года. В 1759 году в Зимнем дворце Дмитриевский поставил "Жизнь и смерть короля Ричарда III", переведенную им самим с английского. В этой пьесе он сыграл и главную роль. Еще один заметный актер того времени, Шумский, тоже родом из Ярославля; поначалу он был цирюльником. Когда вся труппа перебралась в Санкт-Петербург, его по приказу Елизаветы зачислили в кадетский корпус. Шумский превосходно исполнял комические роли, роли лакеев, евреев и тому подобные.
По последним воспоминаниям о Волкове, он занимался организацией маскарада во время коронации Екатерины Великой. Официальное объявление об этом маскараде еще раз свидетельствует о необычайной любви русских к катанию на санях: "В этом месяце с десяти утра до полудня будет большая маскарадная процессия, называемая "Торжествующая Минерва", на которой будут показаны "Гнусность пороков" и "Слава добродетели". После возвращения процессии к Ледяной горе участники процессии будут кататься на санях и исполнять танцы, смотреть кукольные комедии, фокусы и так далее в специально построенном театре. Также будет катание на лошадях. Кататься на санях могут люди любого сословия всю неделю с утра до вечера, с масками и без них, как они сочтут удобней". В "Торжествующей Минерве" приняло участие четыре тысячи людей и двести экипажей. Должно быть, это был прекрасный спектакль. Но, увы, Волков простудился во время репетиции и скончался в апреле 1763 года.
Рифмованное либретто для "Торжествующей Минервы" сочинил знаменитый писатель Александр Сумароков (1717 - 1774), ставший первым в России литературным критиком. Он является наиболее одаренным сочинителем песен XVIII столетия, и именно ему принадлежит заслуга создания русской драматургии. Поначалу Сумароков обучался в кадетском корпусе, где принимал участие в русских "интерлюдиях", которые писались для кадетов для исполнения при дворе по воскресеньям. Когда он был кадетом, он также изучил французскую классику. До 1747 года служил в армии - но в этом году, будучи кадетом, он написал трагедию, которая была исполнена кадетами и немедленно принесла Сумарокову славу писателя. Он написал еще три трагедии, включая "Синеуса и Трувора", которую князь Долгорукий опубликовал на французском языке в 1751 году, и "Гамлета" (напечатана в 1748 году, поставлена на сцене в 1750-м), вдобавок к двенадцати комедиям. Много говорит о нем то, что именно его сделали управляющим русским театром Санкт-Петербурга - театра Волкова. Однако, получая жалованье в пять тысяч рублей, он должен был нести все расходы по постановке спектаклей - и это когда три четверти мест занимала публика, не оплачивающая свои места.
Надо заметить, что публика - платила она деньги или нет - вела себя, по воспоминаниям, весьма грубо. Во время представления можно было услышать и громкие разговоры, и треск раскалываемых орехов. Многих гораздо больше занимали наряды актеров и их фигуры, чем действие пьесы. Этот театр, посвященный русским комедии и трагедии, размещался во дворце Головина на Васильевском острове, рядом с Кадетским корпусом (бывшим дворцом Меншикова). Помимо пьес самого Сумарокова, здесь ставились переводы с французского: "Амфитрион", "Жорж Данден", "Ученые женщины", "Мещанин во дворянстве", "Тартюф", "Урок женам" и бессчетное число других, переведенных Волковым и Мартовым, молодым лейтенантом артиллерии. Во исполнение указа от 30 августа 1756 года в 1757 году был открыт театр Головина. Из журнала двора следует, что к 1760 году в репертуаре этого театра было уже более шестидесяти пьес.
Кадеты, иногда вместе со своими офицерами, продолжали давать представления во дворце на протяжении всего срока правления Елизаветы. Она тщательно вникала во все детали. Обыкновенно она заказывала дорогие костюмы для молодых артистов за свой счет, одалживала свои ювелирные украшения для игры на сцене и иногда даже поправляла одежду актеров собственными руками.
Помимо Сумарокова и другие писатели пытались писать трагедии: М.В. Ломоносов (1711 - 1765), соперник Сумарокова, написал трагедию "Тамара и Селим" (1750), чей сюжет развертывался в Крыму в XIV столетии. В.К. Тредиаковский (который ранее перевел на русский язык "Силу любви и ненависти" Боначчи) написал "Дейдамию" в 1313 стихах двойным гекзаметром, но она не имела особого успеха. Тредиаковский родился в 1703 году и умер в 1769-м. Ломоносов, один из самых необычных персонажей в русской литературе, также сочинил драматургическую идиллию в прославление Кирилла Разумовского по случаю избрания последнего гетманом Украины. Муза эпической поэзии, нимфа Днепра и пастух были изображены беседующими друг с другом и возносящими хвалы новому гетману, который прославлялся под именем Полидора.