– О, прости, совсем забыла. Я столкнулась с Гейбом в банке, и он сказал, что придет.
Джесс тоже улыбнулась. Если Сильвия хочет видеть, как она страдает, то должна придумать что-нибудь похуже.
– Когда вечеринка?
– В эту субботу, в семь. Увидимся.
Джесс кивнула, и женщины разошлись в разные стороны. Она подошла к банку в тот момент, когда из него выходил Гейб.
– Ты искала меня?
– Я встретила Сильвию.
– И?
Он поднял бровь.
– И не думаешь ли ты, что было бы неплохо, если бы ты советовался со мной перед тем, как принимать приглашения?
– Если тебе не хочется, мы не пойдем.
– Дело не в этом. Я знаю, как ты относишься к нашему браку, – Джесс старалась скрыть свои эмоции, – но я заслуживаю уважения. Тебе следовало бы поговорить со мной.
– Это всего лишь вечеринка, Джесс. – Он обнял ее за плечи. – Ничего серьезного.
Она закусила губу и пошла рядом с ним, чтобы не устраивать сцену посреди улицы.
– А может быть, мне не хочется общаться с твоей бывшей любовницей?
– Если не ошибаюсь, это слово означает, что я содержал ее. Но Сильвия способна сама содержать себя.
Лицо Джесс запылало при столь откровенном намеке на то, что она живет на чужие деньги.
– Как бы там ни было, она не моя подруга. Я не имею намерения идти на эту вечеринку.
– Прекрасно. Я пойду один.
Такой ответ лишь усилил ее ярость. Она вынула руки из карманов и скрестила их на груди.
– Нет, не пойдешь.
Гейб остановился и снял руку с ее плеч.
– Что ты сказала?
Его голос был очень тихим, но в нем слышалась угроза. Джесс усмехнулась.
– Ты не хочешь, чтобы я виделась с Дамоном. Прекрасно. Но то же самое относится и к тебе. Ты тоже не будешь общаться со своими прежними любовницами.
– Различие между нами, моя любимая Джессика, состоит в том, что я не кричу на весь мир о своей бессмертной любви к Сильвии. И, черт побери, я не бегу к ней каждый раз, когда она только пальцем поманит. Хочешь – приезжай на вечеринку, не хочешь – не приезжай, но ты напрасно думаешь, что сможешь помешать мне делать то, что я считаю нужным.
Джесс хотелось кричать. Но он прав – в этой войне она всегда будет проигравшей. Гейб закален в борьбе с самыми жестокими обстоятельствами. Мягкость и нежность чужды ему. Он никогда не уступит женщине, а уж тем более той, которую фактически купил и на ком женился при условии, что она ничего не будет требовать от него.
Несколько дней прошли в напряженном молчании. Джесс не знала, что ей делать. Если она пойдет на вечеринку к Сильвии, то Гейб выиграет еще одну стычку в их войне. Но если не пойдет, то эта фигуристая блондинка несомненно попытается поймать Гейба в ловушку. И неожиданно для себя Джесс обнаружила, что испытывает к мужу собственнические чувства. К такому она оказалась не готова.
Конечно, избегать Гейба удавалось только днем. Ночью она принадлежала ему без остатка. Несмотря на все проблемы, ей нравились те чувства, которые он вызывал у нее. Она ощущала себя живой, страстно влюбленной, настоящей женщиной.
Иногда во время близости она думала, что под маской безразличия скрывается уязвимый человек. Если бы ей удалось заставить его снять эту маску, она могла бы найти ответы на мучавшие ее вопросы. Понять, есть ли будущее у их брака и сможет ли Гейб когда-нибудь общаться с ней на равных. Но Гейб никогда не выходил за рамки, которые сам же и установил.
Думая об этом, она наносила краску на холст. От Ричарда Дусевича ответа все еще не пришло. Мысли Джесс вернулись к вечеринке, и капля краски сорвалась с кисти на холст.
– Проклятие!
Она решила прекратить работу, чтобы не испортить все.
Быстро приняв душ, она взяла ключи от машины и уехала, не давая себе возможности передумать. Она и так ждала слишком долго.
Пришло время посетить родительский дом. Дом, в котором отец умер тихой смертью, зная, что Джесс сохранит их землю. Слезы жгли ей глаза. Борясь с ними, она изо всех сил вцепилась в руль. Через час она подъехала к дому, и у нее появилось искушение сейчас же повернуть назад. Но она остановила машину и вышла. Джесс была готова увидеть разваливающееся здание, но дом имел очень ухоженный вид. Поднимаясь на веранду, она заглянула в окно и ахнула от изумления, увидев, что вся мебель тщательно зачехлена. Кто-то явно присматривал за домом в ее отсутствие.
У нее сжалось горло, когда она взялась за ручку двери – запертой, конечно. Джесс ни разу не была здесь с того дня, когда банк выселил ее, и не знала, потрудился ли кто-нибудь сменить замки.
Сбежав с крыльца, она нащупала под нижней ступенькой маленький ключ.
– Нашла!
Ключ был покрыт ржавчиной. Стряхнув пыль с колен, она снова поднялась по лестнице. Если замок сменили, придется просить у Гейба новый ключ, а в ее теперешнем настроении она ничего не хотела просить у него.
Она вставила ключ в замочную скважину и повернула.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Дверь легко открылась. По привычке сбросив туфли, Джесс вошла в холл. Сколько воспоминаний! Вот и кухня. Сердце дома, где они с отцом провели за кофе так много времени, обсуждая все на свете.
Все, кроме денежных вопросов, как оказалось потом.
Шон Рендалл считал, что мужчина обязан сам заботиться о своей семье. Поэтому не говорил с Джесс о своих финансовых проблемах.
Но потом он умер, заставив ее пообещать сохранить землю, чего бы это ни потребовало.
– Как ты мог так поступить со мной, папа?
Зарыдав, она опустилась на пол.
Через некоторое время слезы наконец, иссякли. Во рту у нее пересохло, но воды в доме не оказалось. Джесс вернулась к машине, взяла одну из бутылок с водой, всегда лежавших в багажнике, и умылась. Возвращаться в дом ей не хотелось, поэтому она опустилась на колени и начала полоть сорняки. Их сад совсем зарос. А ведь она обещала матери, что будет за ним присматривать.
Где же Джесс? Гейб посмотрел на потемневшее вечернее небо со свинцовыми облаками.
– Она не сказала, куда поехала?
Миссис Крофт покачала головой.
– Ее здесь не было, когда я возвратилась из Кауваи. Я думала, она пошла в гости.
– Если она вернется, пусть ждет меня здесь.
– Хочешь, я позвоню соседям?
– Пока не надо.
Он взял свой сотовый телефон и подумал, что давно надо было купить такой же Джесс.
Выехав на дорогу, Гейб попытался представить, куда могла бы направиться его жена.
Не к Дамону, конечно. Но тогда остается лишь одно место, где она может сейчас быть.
Через несколько минут свет его фар отразился от стоящей у крыльца машины. В ней никого не было, и беспокойство охватило Гейба. А что, если Джесс поранилась и лежит где-то здесь без сознания уже несколько часов? Он подъехал, чтобы поставить свой джип рядом с машиной, и в свете фар увидел на ступенях веранды маленькую фигурку. Его беспокойство уступило место праведному гневу. Выключив фары и заглушив мотор, он вышел из машины.
– Гейб? – Джесс выглядела удивленной. – Что ты здесь делаешь?
– Тебя ищу, вот что делаю. – Он поднял ее на ноги. – Что за детские штучки?
– Детские штучки? – Она ударила его кулаками по плечам. – Я приехала навестить единственное место, которое было мне домом! Побыть ближе к единственным людям, которые любили меня! Ты даже это не можешь мне позволить?
– Остановись. – Он притянул ее к себе и крепко обнял. – Не двигайся, Джесси.
Она изо всех сил пыталась вырваться, но тщетно.
– Черт тебя побери, ты же никого никогда не любил! Как ты можешь понять, что я испытываю? – Он замер, но она не заметила этого, поскольку была ослеплена собственными переживаниями. – Ты даже не носишь цветы на их могилы!
– Замолчи. Замолчи сейчас же!
– Почему? – Она бросала ему вызов, не желая быть запуганной. – Не нравится слышать правду?
Он отпустил ее так внезапно, что она чуть не упала.
– Что ты можешь знать о правде?
В его словах слышался едва сдерживаемый гнев.
– Я знаю, что твой отец изменил название "Дюмон стейшн" на "Энджел стейшн", потому что твоя мать любила ангелов, а он любил ее.
– Как же, всем известна романтичная натура Дюмонов!
Его издевательский ответ ранил ее, но она не подала виду.
– Ты сделан из камня, но это не означает, что у тебя есть право смеяться над их любовью!
– У меня есть на это право! – Его голос впервые сорвался на крик. Засучив рукав рубашки, Гейб показал шрам от ожога. – Я выстрадал это право.
Сила его гнева настолько поразила Джесс, что она забыла о себе.
– О чем ты говоришь? Какое отношение имеют ожоги к твоим родителями?
– Самое прямое.
– Но пожар был несчастным случаем.
Плечи Гейба поникли. Джесс показалось, будто она видит, как на его лицо надвигается непроницаемая маска. Опустив рукав, он кивнул в сторону машин.
– Садись. Мы должны возвратиться до того, как разразится буря.
Она схватила его за руку.
– Гейб! Что ты хотел мне сказать?
Вместо ответа он отнял у нее свою руку и произнес:
– Я поеду впереди. Следуй за мной так близко, как сможешь, – ночью трудно вести машину.
Его ярости как не бывало. Однако Джесс чувствовала, как он напряжен.
– Ты не можешь все время игнорировать меня. – Она предприняла еще одну попытку. – Я твоя жена и имею право знать, что скрыто в твоем прошлом.
– Почему ты все время заставляешь меня напоминать тебе об условиях нашего брака? – спокойно произнес он. – Ты имеешь право знать только то, что я могу обеспечить тебя и ребенка, которого ты согласилась родить для меня. Если у тебя есть какие-то сомнения относительно этого, утром я покажу тебе документы.
Она поняла, что он не хочет отвечать на ее вопросы, но от этого ей не стало легче.
– Уж не считаешь ли ты меня охотницей за деньгами?
– Нет, Джесс. Я всегда знал, что наша сделка справедлива. Где еще я мог найти себе жену, которая согласилась бы не лезть в мою жизнь? Поэтому выполняй свои обязательства. Больше я ничего от тебя не жду.
Ночью Джесс лежала без сна в своей кровати и, как обычно, ждала Гейба. Но шли часы, а дверь между их комнатами оставалась закрытой. Странное ощущение охватило ее. Не разочарование, нет. Конечно, нет. Просто ей хотелось как-то подтолкнуть Гейбриела к разговору.
– Хоть себе-то не лги, – прошептала она. – Разговор – это совсем не то, что у тебя хорошо получается.
Очевидно, Гейб очень рассердился из-за того, что она сказала сегодня вечером. Но раньше их разногласия не мешали ему заниматься с ней любовью.
С пожаром не было связано никакой тайны – его сочли несчастным случаем. Потом Джесс вспомнила, что Гейб начал сердиться, когда она заговорила о любви его родителей друг к другу. Она с детства слышала истории о том, как Стивен Дюмон женился на Мэри Ханна в день, когда она окончила школу. Хотя он был на пятнадцать лет старше, они стали неразлучными.
И у них было четверо детей.
Почему упоминание о трепетных отношениях родителей привели Гейба в ярость?
Она вспомнила приснившийся ему кошмар и поняла, что подошла слишком близко к тому, что мучает его. Настало время узнать наверняка.
Поднявшись, она натянула халатик. Гейб может думать, что напоминанием об условиях их брака сумел заставить ее молчать, но ее не так-то легко сбить с толку.
Однако в спальне Гейба не оказалось. Решив, что муж еще в кабинете, она пошла туда. Свет, льющийся из полуоткрытой двери, подтвердил ее догадку.
Она уже собралась войти, как услышала голос Гейба. И его слова заставили ее окаменеть.
– Она ничего не знает об этом, и все останется, как есть. – Короткая пауза. – Как я обращаюсь с моей женой – это мое личное дело. – Еще одна короткая пауза. – Нет, Сильвия ничего не скажет. Я уже говорил с нею.
Джесс зажала рот рукой, чтобы не закричать. Гейб сообщил свои тайны бывшей любовнице, но не собирается рассказать о них жене?
– Не будет проблемы. Джесс не станет поднимать шум.
Боже, какая она наивная! Джесс начала пятиться от двери, стараясь не шуметь.
В голове пронеслись слова Гейба:
Где еще я мог найти себе жену, которая согласились бы не лезть в мою жизнь? Поэтому выполняй свои обязательства. Больше я ничего от тебя не жду.
Почему она сразу не вняла его словам? Джесс направилась в студию. Там она включила свет и закрыла дверь, но решила не поддаваться желанию плакать.
Так не может больше продолжаться. Единственный способ выжить в этом браке – сделать то, что сделал Гейб, то есть запрятать свои чувства так глубоко, что ничто и никто не могли затронуть их.
Автоматически взяв кисть, она начала добавлять последние штрихи к портрету Дамона. Минуты шли. И Джесс уже совсем овладела собой к тому моменту, когда дверь тихо открылась.
Вошел Гейб.
– Я думал, ты спишь.
Она даже не попыталась завесить портрет. Гейб уставился на него, не говоря ни слова. Джесс сделала последний мазок кистью и отстранилась.
– Вот и все.
– Разумеется, все, – согласился Гейб, и его голос прозвучал напряженно. – Эта часть твоей жизни давно закончена.
Убрав палитру и кисти, Джесс проверила свои руки и не нашла на них ни пятнышка краски.
– Так же, как закончены твои отношения с Сильвией. – Она тут же спохватилась. Когда она научится так хорошо, как Гейб, отключать эмоции? – Забудь о моих словах.
– Я не сплю ни с кем, кроме тебя.
– Я сказала, забудь.
Она уже была готова уйти, но Гейб загородил ей дорогу, медленно поднял руку, накрутил прядь ее волос на указательный палец, потом отпустил.
– Ты ревнуешь, Джесс?
В его голосе было удивление, но в глазах – не насмешка, а желание.
И атмосфера мгновенно изменилась. Его губы уже были возле ее губ. Она еще помнила о своем решении оставаться бесчувственной, но ей уже до боли захотелось поцелуя.
И если бы не резкий звонок телефона, Джесс отбросила бы гордость и упрямство.
Гейб взял трубку и грубо сказал:
– Алло. – Почти сразу его лицо окаменело. – Но ведь уже час ночи!
Джесс каким-то шестым чувством поняла, что звонит Дамон, и протянула руку. Гейб швырнул трубку ей на ладонь.
– Избавься от него, – приказал он.
Она произнесла в трубку лишь одно слово, и Дамон начал сбивчиво говорить. Гейб бросил на нее полный отвращения взгляд, поскольку она не прервала разговор, и повернулся к двери, собираясь уйти. Джесс схватила его за рукав.
– Подожди. – Закрыв микрофон рукой, она посмотрела в сверкающие от ярости глаза мужа. – Что-то не так с Кейлой. Они в клинике с доктором Маккеем, и Дамон в панике. Ему кажется, что врачи не могут спасти ребенка.
Если бы Гейб стряхнул ее руку, она бы не удивилась. Но он взял телефон и спокойно произнес:
– Джесс сейчас переоденется, и мы сразу приедем.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ
К тому времени, когда они добрались до Кауваи, вертолет "Скорой помощи" уже кружил в воздухе, выбирая место для посадки. Доктор Маккей, встретивший Джесс и Гейба у дверей клиники, не скрывал своего волнения.
– Что случилось? – спросила Джесс. – Дамон что-то говорил о ребенке…
– Похоже, у Кейлы начались преждевременные роды. Я дал ей лекарства, но… – Он покачал головой. – Но на самом деле плохо другое – у нее слишком высокое кровяное давление.
– Чем мы можем помочь?
– Уведите Дамона. Он обезумел от страха и только мешает нам. А мне надо посмотреть, что с Кейлой.
Дамон в ту же минуту вышел из единственной палаты.
– Джесс, я не знаю, что делать.
Обняв его, она посмотрела на своего мужа. Он кивнул.
– Слушай, – сказал он Дамону. – Поможешь мне расставить посадочные огни?
Дамон последовал за ним, а Джесс осталась ждать доктора, чтобы спросить, можно ли ей посидеть с Кейлой.
– Думаю, это было бы хорошо, Джесс. – Доктор Маккей потер глаза. – Я хочу позвонить в больницу и удостовериться, что они готовы.
Джесс села около кровати.
– Привет.
Бледное лицо Кейлы озарилось улыбкой.
– О, Джесс. Я так рада, что ты здесь.
Она протянула руку. По иронии судьбы Джесс пришлось утешать женщину, которая невольно стала причиной ее самого большого горя. Но в тот момент Кейла испытывала боль, и Джесс лишь могла сочувствовать ей.
Через несколько минут вертолет приземлился.
– Гейб, уберешь огни? – попросил доктор Маккей, садясь в вертолет с Кейлой и Дамоном.
Гейб кивнул.
– Не волнуйтесь.
Когда они вернулись домой, Гейб повел ее в свою спальню, и она не стала спорить.
Они засыпали обнявшись, и Джесс не собиралась просыпаться рано. Однако часа через два Гейб пошевелился.
– Позволь сегодня Джиму заниматься делами, – сказала она хриплым от сна голосом. – Отдохни еще.
Взяв телефон, она передала его Гейбу.
Он позвонил, потом лег рядом с Джесс, прижавшись к ней. Джесс лишь успела удивиться, что Гейб ее послушался, как усталость вновь захлестнула ее непреодолимой волной.
– Дамон звонил, – сообщила Джесс Гейбу за обедом. – Состояние Кейлы стабильно. Врачи держат ее под наблюдением.
– Хочешь поехать в больницу, повидаться?
Их взгляды встретились. Глаза Гейба, как обычно, не выражали ничего.
– Нет нужды. Дамон с нею и, кажется, уже успокоился.
– Я имел в виду не Кейлу.
Джесс так сильно сжала вилку, что металл впился ей в руку.
– А я имела в виду именно ее.
Значит, хрупкое перемирие, заключенное между ними, пока они помогали Кейле и Дамону, завершилось. Что ж, пусть так. А то она чуть не забыла тот оскорбительный разговор, который подслушала накануне вечером и который, вне всякого сомнения, доказывал, что она ничего не значит для Гейба.
Они закончили обед в тишине, и Джесс поднялась в свою спальню. Беременность Кейлы напомнила ей о том, что она сама уже может быть в положении. К счастью, она еще в Лос-Анджелесе купила тест на беременность, хорошо зная, что, если бы она приобрела его в Кауваи, это стало бы известно всему городу через пару секунд.
Не желая, чтобы Гейб помешал ей, она дождалась, пока он уйдет в кабинет, и сделала тест. Теперь остается ждать. Следующая минута может навсегда изменить ее жизнь. Чувства бушевали в ней. Страх. Предчувствие. Радость. Леденящий ужас.
Она вступила в этот брак, беспечно предполагая, что может родить Гейбриелу наследника. Она не задумывалась, как будет чувствовать себя, когда ее ребенок появится на свет в семье мужчины, который, возможно, никогда не полюбит его.
Таймер прозвенел.
Джесс заставила себя посмотреть на использованный тест. В окошке ярко синели две полоски.
– О боже.
Она опустилась на пол, и ее начала бить крупная дрожь. Первым желанием было сказать Гейбриелу, но что-то остановило ее. Ей нужно время, чтобы привыкнуть к своему новому положению.
У нее будет ребенок.
Ребенок Гейбриела.