Эта мысль метрономом стучала в мозгу Джека в самые лучшие моменты жизни. Первые после операции месяцы таких моментов было очень много, но Джек знал: чувство вины с каждым днем будет только усиливаться. Ну почему, почему он должен мучиться? Ведь он виноват только в том, что остался жив.
Мобильный, одолженный у Элли, зазвенел в кармане, и повод прекратить бег возник сам собой.
– Ну, что скажешь об Элли? – услышал Джек, поднеся мобильный к уху.
– Она очень милая.
Милая, очаровательная. Застенчивая, чувствительная, как бы ни старалась это скрыть. И невероятно сексуальная.
– Ты уже поговорил с ней обо мне?
Нарциссизм Митчелла не знает границ. Джек представил на секунду, каково приходится Элли, и ему стало неприятно. Вместо ответа он заговорил о других, не прозвучавших, но очень важных вопросах.
– Элли в порядке, но она слишком загружена работой. В одиночку заправляет булочной, потому что ее мать в отпуске.
– Ну да, ну да. Так, что с книгой? Ты получил мое письмо? Я только отправил.
Вот черт, пробиться сквозь броню этого человека не представлялось возможным. Джек с удовольствием стукнул бы его по голове чем-нибудь тяжелым, если бы не разделяющее их расстояние. Почему он раньше не замечал в Митчелле этого деспотизма?
Джек посмотрел на часы. Семь утра. Не лучшее время для споров с начальством.
– Во-первых, мой ноутбук еще в Сомали, во-вторых, я не имею привычки пялиться в экран с утра до вечера в ожидании ваших сообщений.
Митчелл прошипел сквозь зубы что-то не вполне приличное, но Джека было уже не остановить.
– И зачем вы научили Элли грязным арабским ругательствам? Конечно, она все их перепутала, и получилось ужасно смешно, но тем не менее.
– Ха! Она их до сих пор помнит?
Джек вошел в дом, стянул футболку и бросил в корзину для грязного белья. Затем вынул пару пилюль из сумки, принял дневную дозу и запил водой из-под крана. Эти пилюли, верные друзья, всегда помогали в трудную минуту.
– И почему вы ей сказали, что я помогаю вам писать книгу?
Митчелл попросту игнорировал вопросы, на которые не хотел отвечать.
– Так вы обсудили книгу или нет?
– Нет. Бедная девушка вкалывает как проклятая. Я не могу отнимать у нее время. И вдобавок она не очень-то в восторге от этой перспективы.
Митчелл немного помолчал.
– У нас с Элли иногда бывают разногласия.
Разногласия? По мнению Джека, нечто большее.
– Ей не нравится, что я так редко бываю дома.
На подоконнике Джек заметил пару фотографий. Элли, чуть моложе, чем сейчас, стояла на фоне лондонской арт-галереи в обнимку с невысоким блондином. Он спросил Митча об этом парне.
– Они были помолвлены лет пять или шесть назад. Элли хотела семью. Он отказался.
Джек мысленно посочувствовал парню. Были и в его жизни отношения, грозящие стать серьезными. Заканчивалось это ссорой и полным недоумением Джека. Его пытались привязать к себе, запереть в клетку. Ему нравились эти женщины, но не настолько, чтобы позволить им изменить свою жизнь.
– Джек? Ты тут? – спросил Митчелл.
– Конечно.
– Я поговорил с издателями, рассказал, что с тобой случилось. Если ничего непредвиденного не случится, они оставят тебя в покое на три недели.
Это уж слишком. У Джека зубы свело от такой наглости.
– Вы же знаете, Митчелл, я не люблю вмешательств в мою жизнь.
Тот, невозмутимый, только расхохотался в ответ.
– Да перестань ты над собой издеваться! Ты два года не брал отпуск, а мы оба знаем, к чему это приводит. Сгоришь на работе, парень!
– Вот дерьмо.
– Если не веришь, перечитай свои последние статьи. Ты никогда не отличался особой эмоциональностью, но их будто робот писал. Недостаток эмоций ничем не лучше избытка.
– Вот дерьмо, – повторил Джек, но затем понял: у Митчелла все основания так думать. Шесть недель назад в Египте он наблюдал сцену спасения избитого оппозиционера и пытался вспомнить, заплатил ли за газ. Возможно, он слишком далеко зашел в своей роли стороннего наблюдателя.
– Я отправлю тебе мои дневники и записные книжки, – сказал Митчелл. – Отдыхай, наслаждайся вином и солнцем. Но если не возьмешься за книгу… – Тут он привел самое грязное из арабских ругательств, вчера услышанных Джеком от Элли.
Джек смотрел на фотографию Элли и думал о девушке. Поскорее бы уехать. Вчерашний поцелуй был ошибкой. Конечно, он увлекся, а кто бы не увлекся такой девушкой? Еще бы ей другой характер, но она с ее уютным домиком и понятиями о жизни, полная противоположность близких ему женщин. Легкая, ни к чему не обязывающая интрижка с ней не представлялась возможной. Вдобавок Митчелл, хотя и не лучший в мире отец, вряд ли одобрил бы такой поворот событий.
– Доброе утро.
Он вошел в кухню. Элли поднялась ему навстречу, суровая, жесткая и невероятно сексуальная. Она заметила красноватые отблески в его каштановых волосах. Заметила, что он побрился, круги под глазами исчезли, а в глазах появился заинтересованный блеск, тут же вызвавший воспоминания о вчерашнем вечере. Ее бросило в жар, девушка выругалась про себя.
– Можно мне кофе?
Вопрос вывел ее из задумчивости, и она принялась варить кофе, стараясь не смотреть на него.
– Ты сегодня рано, – сказала она, собравшись с силами.
Джек взял чашку и сел в углу, скрестив ноги.
– Отличный кофе. Я решил сегодня пробежаться по пляжу. Это было потрясающе. Лучшее в мире место.
– Само собой. Не рано ли заниматься спортом?
– Со мной уже все в порядке.
Ну, она так не думала, но, в конце концов, это его тело и его выбор. Пусть мучается, если хочет. Элли налила себе кофе и сделала большой глоток. Что-то пошло не так. Она чувствовала возникшее между ними напряжение. Лучше бы, конечно, обсудить то, что произошло. Но она не могла подобрать нужные слова и завидовала уверенным в себе, раскованным девушкам, которые за словом в карман не лезли. Элли же так и осталась неловкой, застенчивой девчонкой, какой была в юные годы. Особенно когда приходилось говорить с мужчинами.
Джек нахмурил брови:
– Что-то случилось? У тебя обеспокоенный вид.
– Ну… в общем… вчера вечером.
Слава богу. Хоть это получилось выдавить.
Джек сразу все понял.
– Тот поцелуй?
Элли вспыхнула.
– Ну да.
– Извини, пожалуйста. Я обещал не давить на тебя и не стал. – В голосе Джека не было ни раскаяния, ни смущения.
Элли закусила губу. Не этих слов она от него ждала. А интересно, каких?
– Я просто… просто…
– Расслабься, Элли, – улыбнулся Джек и одарил ее взглядом золотистых глаз. – Я обещаю: такого больше не повторится.
Она подняла глаза, их взгляды встретились. В его глазах читался интерес, горячее желание и вместе с тем абсолютное понимание. Словно он мог прочитать ее мысли.
– Хотя, – добавил он, поправив прядь ее волос, – это будет очень трудно. Ты просто создана для поцелуев, Элли Эванс.
Элли нахмурилась. Возможно, она не самая суровая и неприступная девушка в мире, но все-таки ему не стоит так уж самодовольно улыбаться. Не стоит считать, что все дальнейшие события зависят только от него. Джек погладил ее по щеке. Элли поджала губы и отвела его руку. За уважение к себе приходилось бороться. Она глубоко вздохнула и выпалила:
– Только один человек может решать, что между нами будет. И это не ты.
Джек с удивлением посмотрел на нее. Но попытка Элли не прошла даром, к удивлению добавилось одобрение.
– Отлично. Мне просто было интересно, можешь ли ты себя контролировать.
Она фыркнула:
– Могу, когда захочу. И никаких случайных поцелуев!
– Стало быть, неслучайные можно? – Джек улыбнулся в ответ на ее чересчур свирепый взгляд. – Шучу-шучу!
– Ха-ха. – Элли закатила глаза и тут же сменила тему. – Не хочешь ли вместо меня поработать сегодня? Я бы отдохнула.
– С удовольствием, если тебе нужен помощник без малейших навыков лепки и глазировки. Впрочем, я могу испечь шоколадный бисквит.
Удивил так удивил.
– Ты и печь умеешь?
В его глазах промелькнула боль. Или ей только показалось? Когда Джек заговорил вновь, его голос был резким и грубым.
– Да, умею. Обычные вещи. Конечно, не пирожные, круассаны и тому подобную ерунду.
Ерунду? Вот какого он мнения о ее работе.
– Кто тебя научил? – полюбопытствовала Элли.
– Мама.
– Извини, не представляю тебя за подобным занятием. Велосипеды, футбол, походы – сколько угодно. Но не выпечка!
Джек поставил чашку на стол и сказал, не глядя на Элли:
– Это был не мой выбор.
Когда он снова посмотрел ей в глаза, в них читалось странное чувство. Страх? Гнев? Боль? Все сразу? На этот раз сменить тему пришлось ему.
– Что у нас на завтрак?
Элли посмотрела на часы:
– Ничего. Мне пора бежать. Я уже час как должна быть на работе.
Джек покачал головой:
– Надо же тебе поесть!
– В булочной чем-нибудь перекушу.
Да, надо бы правильно питаться и высыпаться, как следует, но у Элли совсем не хватало времени. Вот когда Мерри выйдет из декрета… Когда еще?
Элли наблюдала, как Джек достает из холодильника яйца и ветчину. Как же есть хочется! Но надо отвлечься.
– Я оставила тебе ключи от дома и заплатила взнос, чтобы ты мог взять напрокат машину. Она прибудет в восемь, и ты сможешь, наконец, выехать за пределы дома.
– А где счет за этот взнос?
Элли закатила глаза. По мнению Джека, она должна хранить все счета, чтобы он мог вернуть ей деньги.
– В копилке, на столике в гостиной. Вместе с остальными.
Чего доброго, этот ужасный человек потребует счет за молоко и хлеб.
– Спасибо. – Джек отрезал кусочек ветчины, и в животе у Элли заурчало. Но времени совсем, совсем не было!
Она положила ключи в сумку, натянула халат.
– Если хочешь, приходи в булочную. Я могу устроить тебе экскурсию.
От улыбки Джека она растаяла, как начинка шоколадного кекса.
– Я приду. Увидимся!
Притяжение между ними на секунду вспыхнуло и погасло.
"И не мечтай", – приказала себе Элли. Потому что заниматься любовью они могут только в ее мечтах. Но даже и в них ее сердце останется холодным. Больше его никто не растопит. Никто и никогда.
Чуть позже Джек, одетый в джинсовые шорты, голубую футболку и сандалии, вошел в дружелюбно распахнутую дверь "Пари" и огляделся.
Изящные столики снаружи были расставлены так, чтобы посетители могли наслаждаться не только кофе и кексами, но и великолепным видом на море. Внутри же они были внушительными, литыми. Внушительности добавляли стойки с консервированными фруктами, винами, оливковым маслом десяти сортов и разнообразными неизвестными деликатесами. Огромная стеклянная витрина ломилась от всевозможной выпечки. За другой нежно розовели окорока, ростбифы и сосиски. Атмосфера элегантности и богемного шика чувствовалась во всем. Вместе с тем она была дружелюбной и располагающей. У стойки выстроилась огромная очередь. Это место было невероятно популярным, и Джек осознал, как тяжело Элли переживет переезд. Если вообще найдет, куда переехать.
– Джек!
Он обернулся и увидел ее, обслуживавшую столик в дальнем углу. За столом сидела симпатичная парочка, и Элли жестом подозвала его. Джек пробрался сквозь столики и оказался рядом.
– Паула и Уилл, знакомьтесь, мой друг Джек. Джек, присаживайся, – сказала Элли.
Обменявшись рукопожатиями с Уиллом, Джек пододвинул свободный стул и сел рядом.
– Мы собираемся обсудить свадебный торт. Прежде чем мы начнем, кто-нибудь хочет кофе?
Джек не был уверен, что ему следует присутствовать при выборе свадебного торта, но не придумал ничего лучше, чем плыть по течению. Он заказал двойной эспрессо и поймал взгляд Уилла.
– Я вас, кажется, где-то видел, – сказал тот.
В Кейптауне было намного проще, там Джека никто не знал. Здесь же он весьма популярен и если не привлекал внимания папарацци, то уж внимание простых людей привлекал почти всегда.
– У меня довольно типичная внешность, – выкрутился он.
Элли улыбнулась ему.
– Сейчас закончу с выбором торта и покажу тебе здание, – пообещала она.
Включив ноутбук, она погрузилась в выбор торта. Джек слушал и понимал, почему они выбрали именно Элли, так виртуозно она преобразовывала их малопонятные пожелания в грандиозный проект. Тем временем он дегустировал разные виды тортов вместе с клиентами, и, когда они спросили его мнение, он всем предпочел "Смерть от шоколада".
Да! Посещай он эту булочную чаще, ни одна пробежка его бы уже не спасла от этой самой смерти.
Клиенты ушли, Элли погрузилась в раздумья.
– Сегодня понедельник. Свадьба в субботу. Придется проявить чудеса сноровки, чтобы успеть.
– Так зачем ты взялась за этот проект? – полюбопытствовал Джек.
– Свадьба важное событие, а они очень милая пара.
– Милые? Ты о чем? Те еще пройдохи.
– Что ты имеешь в виду? – удивилась Элли.
Просто удивительно. Такой компетентный специалист, и такая наивная идеалистка. Как ей удается совмещать эти качества?
– Эл, они тебя обманывают.
– О чем ты говоришь?
– Они пришли к тебе не потому, что их дизайнер отказался от проекта в последний момент. Они пришли потому, что только ты согласишься выполнить работу в столь короткий срок. Но тебе, конечно, нужна веская причина, вот они и приплели сюда романтику.
– С чего ты это взял? Я думала, они очень симпатичные. И честные.
– Она не моргает вообще, когда врет, а его глаза смотрят в одну точку. Поверь мне, они тебя обманывают.
– Гм, – Элли почесала нос, – ты точно уверен в этом?
Ну конечно. Он имел дело с детьми, больше способными к вранью.
– Ну, что собираешься делать?
Элли пожала плечами:
– Известно что, торт. Пойдем.
"Конечно, она его испечет, – с тоской подумал Джек. – Испечет потрясающий, изумительный торт за пять дней, и ошеломленным гостям в голову не придет, как сильно ей пришлось изменить расписание".
– Ты, похоже, мазохистка, – предположил он. Или полная дура, правда, эту мысль он оставил при себе.
Она взглянула на него через плечо:
– Между прочим, они спросили о цене?
Откровенно говоря, Джек не обратил на это внимания.
– Не спросили. Знаешь почему? Потому что подписали договор о двадцатипятипроцентной доплате за срочность выполнения заказа. Чистая выгода, Джек.
Не такая уж и дура.
– Это стандартная доплата, но сейчас я не настолько нуждаюсь в деньгах.
– А теперь ты злишься, потому что они тебя одурачили?
– Ну конечно, одурачили. Эта паника, наивные глаза невесты. Уилл еще лучше справился со своей ролью.
– Да, неплохо сыграли. Не то чтобы шикарно, но неплохо.
– Фр-р-р! Нужна мне их доплата, как собаке пятая нога!
– Так позвони откажись, – предложил Джек.
Ну, нет. Не сдержать слово для нее немыслимо.
– Не могу. А ты-то не мог меня предупредить?
– Интересно как?
– Не знаю! Ты же у нас самый хитроумный! Не мог шепнуть в ухо? Толкнуть меня под столом? Записку черкнуть?
Джек ухмыльнулся:
– У меня почерк ужасный.
– Нормальный у тебя почерк! – Элли схватилась за голову. – Никакого от тебя толку.
– Мне не раз это говорили. – Посерьезнев, Джек положил руку ей на плечо. – Извини, пожалуйста. Меня же не просили вмешиваться.
Вот почему он ее не предупредил. Это не его забота. Его дело наблюдать и делать выводы, на то он и журналист. Но все равно мог бы и помочь. Черт возьми.
Кто-то свистнул за спиной. Элли обернулась. Илайес, один из ведущих пекарей, стоял у входа, опустив голову.
– Что случилось, Илайес? – подойдя к пекарю, спросила Элли.
Джек положил ей руку на плечо, и ее впервые обрадовал этот жест. Оба внимательно вслушивались в ломаную английскую речь Илайеса.
– Один из миксеров не переключает скорость, второй вышел из строя, – объяснила Элли.
– Это плохо, – оценил Джек.
– Плохо? Это КАТАСТРОФА! У нас куча заказов, к тому же еще чертов свадебный торт! Без миксеров мы как без рук. Илайес, как это произошло?
Тот, переминаясь с ноги на ногу и не глядя на нее, принялся рассказывать.
– Я вам говорил, мисс Элли, миксеры… Их чинить надо было, я вам говорил, шумели.
Элли вздохнула. Он в самом деле говорил ей об этом несчетное количество раз, но она так занята, а миксеры пусть и плохо, но работали. Да, она помнила о них, но миксеры оказывались на заднем плане, а следовало бы поставить их вперед.
Илайес отошел, Джек остался наедине с Элли. Положив руки на миксер, он взглянул на нее:
– Что, подвела тебя техника?
Элли подняла на него ярко-голубые глаза:
– У меня столько дел. Возиться с заказами, раздавать указания, я совсем забыла разобраться с миксерами! Вот идиотка! – Она скрестила руки на груди.
– Ну да, учитывая, что миксеры – движущая сила всей работы.
Будто она этого не знает! Как она могла забыть?
– Продолжишь жалеть себя или займешься делом? – язвительно осведомился Джек.
Ей ужасно захотелось стукнуть его по голове чем-нибудь тяжелым.
– Самобичеванием можешь заняться потом, сейчас работа стоит, а ты впустую тратишь время.
Он, конечно, прав, истерику на время нужно отложить. Да, но делать-то что?
– Расставь приоритеты, Элли. Что ты собираешься предпринять?
– С миксерами?
– С заданиями. Поручи этому парню, Илайесу или как его там, вручную мешать тесто для самых срочных заказов.
– Хорошо. Пусть займется.
Джек кивнул и окинул взглядом миксеры:
– Есть гарантия?
– Нет, конечно.
– Ладно. Тащи инструменты.
– Инструменты? Зачем?
– Как, по-твоему, я буду чинить аппарат без инструментов?
– Ты?
– Ну да, я. Пока Илайес мешает тесто вручную, займусь миксерами. Я разбираюсь в моторах. Наверняка сломался или ремень привода, или передатчик.
– Как, черт возьми, ты научился разбираться в моторах?
– Элли, я большую часть жизни провел в странах третьего мира, имея дело с дорогами третьего мира и транспортом третьего мира. И починил моторов больше, чем ты испекла свадебных тортов.
– Хорошо, там, в кладовке, инструменты, а через дорогу хозяйственный магазин, на случай, если тебе понадобится что-то еще.
– И позвони по этому номеру. Я приведу миксеры в рабочее состояние, но все равно нужно вызвать мастера.
Элли смущенно взглянула на Джека, взявшего на себя часть ее работы.
– Джек, спасибо огромное.
– Пусть мне принесут инструменты. – Присев на корточки, Джек стал очищать забитый мотор. – Черт возьми, ну и мотор! Закупорился, масло протекло. Когда его чистили последний раз?
Вряд ли его обрадовал бы честный ответ. Элли поспешила ретироваться, предоставив Джеку работу и возможность нецензурно выражаться.