- Вы вовсе не обязаны что-либо объяснять. В конце концов, мы с вами заключили соглашение на определенных условиях, не так ли? И было бы неразумно требовать от вас, чтобы вы изменили свой образ жизни ради временного соглашения.
Маркус взглянул на нее столь пристально, что она невольно поежилась.
- Вы всегда будете такой несносной, Изабель?
Она в смущении потупилась, а он продолжал:
- Прошу прощения за неприятный визит Симоны. Если бы я знал, что она окажется настолько дерзкой и наглой, если бы мог предположить, что она отправится к вам, я бы сделал все возможное, чтобы предотвратить этот визит. И еще раз говорю: наши с ней отношения закончились.
По-прежнему глядя в пол, Изабель тихо сказала:
- Но я не настаиваю… Никто не имеет права распоряжаться чужими чувствами.
Маркус приподнялся и взял ее за руку.
- Взгляните на меня, Изабель.
Она подняла голову и посмотрела в его темные глаза, сейчас пылавшие огнем.
- Поверьте, Изабель, Симона Уинстон - в прошлом. И я не намерен возобновлять с ней отношения.
Она была избавлена от необходимости отвечать, потому что в этот момент послышались шаги, а затем дверь гостиной распахнулась, и в комнату вошли хозяева, Виктория и Блейк Рейвенспир.
Виктория была уже на последних неделях беременности, поэтому шла очень медленно, а муж, шагавший с ней рядом, поддерживал ее под локоть.
Изабель была потрясена красотой графини. Темные волосы Виктории были приподняты вверх, но отдельные локоны выбивались из прически и струились по длинной изящной шее и по плечам. Уголки ее огромных изумрудных глаз были чуть приподняты к вискам, как бывает у персидских кошек, и достаточно было лишь заглянуть в эти удивительные глаза, чтобы понять: графиня не только умна, но и доброжелательна.
- Добро пожаловать, дорогие, - сказала Виктория с улыбкой. - Мы с нетерпением ждали вас, ведь вы наши лучшие друзья.
Слова Виктории прозвучали столь искренне, а улыбка ее была такой дружелюбной, что Изабель тотчас же забыла о своем волнении и прониклась симпатией к графине. Улыбнувшись в ответ, она проговорила:
- Благодарю вас за приглашение, леди Рейвенспир. У вас красивый дом.
Блейк вежливо улыбнулся Изабель, потом взглянул на друга:
- Маркус, мне удалось кое-что узнать о лорде Гэвинпорте. Мы можем поговорить об этом сегодня вечером.
Изабель знала, что Маркус доверял Блейку, однако не знала, до какой степени. Но, было похоже, что граф помогал другу в расследовании.
- Конечно, поговорим, - заявил Маркус. - Ведь Гэвинпорт - мой главный подозреваемый.
Через несколько минут мужчины покинули гостиную, оставив Изабель и Викторию одних. Проводив их взглядом, графиня с улыбкой заметила:
- Судя по всему, мужчинам гораздо удобнее говорить о делах без нас. Очевидно, они считают, что женщины предпочитают разговоры на личные темы.
Но Изабель одолевало любопытство, и она без обиняков спросила:
- Вы хорошо знаете Маркуса?
Виктория тут же кивнула:
- Да, очень хорошо. После обеда Блейк с Маркусом останутся питьевой портвейн, а мы с вами кое о чем поболтаем. И можете задавать мне о нем любые вопросы. Я расскажу вам все, что знаю. Обещаю говорить чистейшую правду.
Изабель была в восторге от откровенности графини. И такая ее откровенность была очень кстати - ей хотелось как можно больше узнать о Маркусе Хоксли и о его близких.
Вскоре они вышли из гостиной и нашли мужчин, стоявших в коридоре, недалеко от двери. Маркус предложил невесте руку, и они следом за хозяевами направились в столовую. Изабель, то и дело смотревшая по сторонам, поражалась красоте этого дома. Было совершенно очевидно, что граф с графиней обладали утонченным вкусом и к тому же не жалели денег на украшение своего жилища. Здесь повсюду была прекрасная мебель красного дерева, а также экзотические ковры, дорогие вазы и хрусталь.
По пути в столовую они миновали несколько комнат - музыкальную, библиотеку и бальный зал со сверкающим паркетным полом.
Столовая же была довольно просторная, с необычайно длинным столом, за которым без труда могли бы поместиться человек пятьдесят. Но сегодня стол был накрыт только с одного конца и всего лишь на две пары. Белоснежная скатерть и изящный фарфор с гербами Рейвенспиров сверкали в пламени свечей.
Все четверо заняли свои места, и тотчас же в столовую вошли двое ливрейных слуг с дымящимися блюдами. Обед оказался необычайно изысканным, за черепаховым супом последовало седло барашка, затем - птица, а также лосось, к которому были поданы свежие овощи. Шерри же лилось рекой, и Изабель выпила за обедом гораздо больше, чем обычно. Впрочем, и ела она намного больше, чем всегда. В какой-то момент Маркус взглянул на друга и сказал:
- А теперь расскажи, что ты узнал о лорде Гэвинпорте.
- Этот человек прямо-таки одержим коллекционированием, - ответил Блейк. - Он готов истратить любую сумму, чтобы заполучить приглянувшееся ему произведение искусства. И он не гнушается иметь дело с аукционистами и владельцами галерей с сомнительной репутацией.
- Имеешь в виду с такими, как Данте Блэк? - спросил Маркус.
- И с ним тоже, разумеется. Говорят, что его коллекция вполне может соперничать с иными музеями.
- Так и есть, - кивнул Маркус.
- Ты ее видел?
Маркус снова кивнул и тут же с усмешкой произнес:
- Хотя меня туда не приглашали.
Блейк весело рассмеялся, потом сказал:
- Мой посредник Джастин Вудворд уже знает, что я готов заплатить немалую сумму за картину Томаса Гейнсборо. Так что, наверное, вскоре мы что-нибудь о ней услышим.
- Не уверен. - Маркус покачал головой. - Я полагаю, что ее похитили по заказу, причем для частной коллекции.
- Но, кто же хотел обвинить вас в краже? - спросила Виктория. - Ведь этот аукционист выполнял чье-то задание, не так ли?
Тут Изабель, осмелевшая от шерри, звонким голосом проговорила:
- Да, у Маркуса есть враги! Я уже некоторых встречала.
Хозяева молча переглянулись. Маркус же нахмурился и проворчал:
- Но мы ведь совсем недавно обручились. Откуда же вы знаете моих врагов? И кто они?
Изабель положила вилку на край тарелки и заявила:
- На фондовой бирже я встретила маклера по имени Ральф Ходж. И я уверена, что его можно считать вашим врагом. Потом - лорд Уоллинг, на которого вы набросились в саду Беннингов во время бала. И наконец, эта озлобленная женщина, чье имя я не стану упоминать.
Маркус еще больше помрачнел. Немного помолчав, он тихо сказал:
- Лорд Уоллинг не в счет. Ведь он не знал меня до аукциона в доме Уэстли.
Изабель с вызовом вскинула подбородок:
- А как насчет остальных двоих?
- Маркус, она права, - вмешался Блейк. - У обоих есть мотивы… Ходж уже много лет твой соперник на бирже, и у него есть основания желать, чтобы ты утратил там привилегированное положение. Что же касается Симоны… То есть я имел в виду женщину, упомянутую Изабель. Так вот, отвергнутая женщина может быть очень опасной. Так что оба они заслуживают внимания.
- Мне кажется, что все вы упускаете очевидное, - подала голос Виктория.
- Что именно? - спросил Маркус.
- Я имею в виду второй дом лорда Гэвинпорта. Судя по вашим словам, вы уже осмотрели его галерею во время недавнего маскарада, но ведь у него в Лондоне есть еще один дом, конечно, не такой большой и роскошный, как особняк, где вы побывали, но все же… Этот дом считается собственностью Оливии, его второй жены.
- Но я об этом доме ничего не знала, - пробормотала Изабель.
Виктория пожала плечами:
- Тем не менее, он существует. Этот дом - часть приданого Оливии, и он включен в брачный контракт. Но Гэвинпорт никогда не принимает там гостей, и я узнала о нем совершенно случайно. Узнала от моего брата Спенсера, пытавшегося купить этот дом.
- Возможно, что Гэвинпорт именно туда отправил похищенную картину, - в задумчивости проговорил Блейк. - Очень может быть, что он собирается хранить ее там до тех пор, пока не закончится расследование кражи и страховая компания не успокоится.
- Значит, я должен обыскать этот дом, - заявил Маркус. - Вы знаете, где он находится?
Виктория покачала головой:
- Нет, к сожалению. А Спенсер сейчас в Италии по делам Блейка.
- Не имеет значения, - сказал Маркус. - Я сумею узнать, где находится этот дом. И произведу там обыск.
- А как вы туда проникнете, если там не бывает приемов? - спросила Изабель.
- Пока не знаю. Но непременно найду способ войти туда.
Изабель с удивлением взглянула на своего жениха:
- Неужели вы хотите вломиться туда? А что, если вас поймают или, что еще хуже, ранят? - Заявление Маркуса привело ее в ужас. Ведь если Фредерик Гэвинпорт действительно прятал "Морское побережье с рыбаками" в этом доме, то, скорее всего, он держал там вооруженную охрану - чтобы ничего не случилось с его бесценным полотном.
Маркус лукаво улыбнулся:
- Вас беспокоит моя безопасность, дорогая?
- Да, конечно. Я бы никому не пожелала получить ранение при попытке доказать свою невиновность. К тому же вам не следует забывать о том, что мы с вами скоро обвенчаемся. Так вот, скандал, произошедший на аукционе в доме Уэстли, поблекнет по сравнению с тем, что может произойти, если моего жениха арестуют и бросят в Ньюгейтскую тюрьму.
Маркус с усмешкой пожал плечами:
- Если внешние приличия имеют для вас такое большое значение, моя дорогая, то не опасайтесь. Я не собираюсь в ближайшее время попадать в тюрьму.
Глава 17
После окончания обеда Изабель вышла из столовой, как разгневанный генерал, - шла, высоко держа голову и расправив плечи, а спина ее казалась прямой, как шомпол. "Битва", произошедшая между ней и Маркусом, - к тому же подогретая обильными возлияниями, - необычайно ее возбудила, и ей не терпелось продолжить спор. Но правила хорошего тона требовали совсем другого, поэтому ей пришлось отправиться в гостиную вместе с Викторией, мужчины же остались в столовой, чтобы насладиться портвейном. Изабель с Викторией уселись в удобные кожаные кресла, и графиня, с улыбкой взглянув на гостью, проговорила:
- Знаете, дорогая, у нас с вами очень много общего.
- Общего… в чем? - пробормотала Изабель, весьма озадаченная словами хозяйки.
- Он ведь вас привлекает - вопреки всему, не так ли? - Виктория снова улыбнулась.
Изабель еще больше удивилась. Удивилась проницательности хозяйки.
- Что вы имеете в виду?
Графиня пристально смотрела на нее своими огромными зелеными глазами.
- Вы находите Маркуса Хоксли привлекательным, а его неудержимо влечет к вам, но по каким-то причинам, пока еще мне неизвестным, вы, моя дорогая, подавляете свои чувства.
- Почему вы так считаете? - пролепетала Изабель.
- Потому что я чувствовала то же самое, прежде чем мы с графом поженились.
Изабель взглянула на собеседницу с недоверием:
- Но мне кажется, вы очень любите своего мужа. А Рейвенспир вас обожает - это написано у него на лице всякий раз, когда он смотрит на вас. Поверьте, любая женщина может позавидовать вашему браку.
Виктория с усмешкой покачала головой:
- Но так было не всегда. Когда-то я презирала Блейка - и в то же время меня влекло к нему. Я сама себя не понимала. Свое влечение к нему я считала слабостью и ненавидела себя за эту слабость.
- Но почему?
- Потому что я стала любовницей Блейка. Вернее, он вынудил меня стать его любовницей.
Изабель захлопала глазами, от изумления она лишилась дара речи.
- Обычно я не заговариваю об этом, - продолжала графиня, - но уж если вы собираетесь замуж за Маркуса, то я кое-что вам расскажу. Видите ли, Блейк ненавидел моего отца за его прошлые чудовищные грехи и хотел уничтожить его репутацию и разорить. Он скупил векселя отца на огромные суммы, так что отец не смог заплатить проценты по ним. И тогда Блейк пригрозил повысить проценты, если я откажусь в течение года жить с ним в качестве любовницы.
- Какая мерзость! - воскликнула Изабель. - Как же вы смогли его простить?!
Виктория со вздохом ответила:
- Сначала не могла. Хотя когда-то, в ранней юности, я была увлечена им. Что же касается его ультиматума, то сначала я, конечно же, отказывалась… А Блейк поклялся не прикасаться ко мне, пока я не соглашусь… И, в конце концов, я сдалась. Потому что меня влекло к нему все сильнее.
У Изабель перехватило дыхание. Обещание Блейка не прикасаться к Виктории чем-то напоминало ее соглашение с Маркусом. Во всяком случае, общее было в том, что ее влекло к Маркусу Хоксли, хотя она упорно пыталась противиться своим чувствам.
- А теперь, когда я посвятила вас в свои тайны, не расскажете ли и вы о своих? - спросила графиня. - Что происходит между вами и Маркусом?
Изабель медлила какое-то время. Наконец со вздохом проговорила:
- Вы правы в своих выводах, леди Рейвенспир. Я не хочу выходить замуж ни за Маркуса Хоксли, ни за любого другого мужчину. Я всегда хотела только одного: уехать в Париж и учиться изобразительному искусству.
- Да, понимаю, - кивнула графиня. - А после нелепого скандала на аукционе в доме лорда Уэстли, где ваше свидетельство спасло Маркуса, ваш отец настоял на этом браке, верно?
- Да, настоял. И Маркус почему-то не стал противиться, хотя мог бы…
- И теперь у вас такое чувство, что вы, выходя за него, вынуждены пожертвовать своими мечтами, не так ли?
Изабель покачала головой:
- Нет, я не собираюсь отказываться от своей мечты. Я непременно поеду в Париж.
Она умолчала об их с Маркусом договоре, но проницательная графиня вдруг взглянула на нее с лукавой улыбкой и проговорила:
- И теперь, как я догадываюсь, вы стараетесь подавить свои чувства. Но поверьте мне, это не так-то просто сделать. Вы ведь девочкой обожали Маркуса Хоксли, как я - Блейка, не так ли?
- Это было давно, восемь лет назад.
- Не имеет значения. Потому что вас и сейчас к нему влечет. Но вы, как я уже сказала, стараетесь подавить свои чувства.
Изабель заерзала в кресле, было ужасно неловко беседовать с графиней, видевшей ее насквозь, читавшей ее мысли.
- Я уже не ребенок и смогу совладать со своими чувствами, - заявила Изабель.
Виктория внимательно на нее посмотрела и с ласковой улыбкой сказала:
- Поверьте, дорогая, вы можете говорить со мной совершенно откровенно, не опасаясь, что я расскажу о нашем разговоре Блейку или Маркусу.
- Но почему вы решили поговорить со мной об этом? - спросила Изабель.
- Потому что я уверена: вы - именно та женщина, в которой нуждается Маркус.
- Нет, Маркус ни в ком не нуждается. Тем более - в женщине, навязанной ему.
- Ошибаетесь, дорогая, - с улыбкой сказала графиня. - Вы умная и независимая женщина, презирающая светские условности. Вы стремитесь к свободе, и репутация Маркуса Хоксли в высшем свете нисколько вас не смутила, поэтому вы решительно выступили в его защиту. Поверьте, он считает вас неотразимой.
Эти слова графини привели Изабель в восторг. Но неужели Маркус действительно считает ее "неотразимой"?
- А как насчет его прошлого? Почему он раньше не женился? - спросила Изабель.
- У него было тяжкое испытание, связанное с предательством женщины. Но что касается подробностей, то о них знает только он один. А Маркус об этом никогда не заговаривает.
- Потому-то он и стал маклером?
- Блейк познакомился с Маркусом в критический момент его жизни, и именно он ввел его в дело на фондовой бирже. Благодаря своим незаурядным способностям Маркус очень многого добился, и Блейк считает, что у него прекрасные перспективы. Поэтому для него так важно найти человека, похитившего картину и пытавшегося его оболгать. Маркус хочет во что бы то ни стало сохранить свою деловую репутацию на фондовой бирже.
Подавшись вперед и чуть понизив голос, Изабель произнесла:
- Он сказал, что нанял сыщика. Но ведь эти частные сыщики требуют огромных гонораров, не так ли? Может ли маклер позволить себе такие затраты?
Виктория откинулась на спинку кресла и громко рассмеялась:
- Вы полагаете, что Маркус беден?
Изабель смутилась:
- Не беден, конечно, но и не богат.
- А вы видели его дом? Тот, где вы будете жить после свадьбы?
- Нет. А почему вы спросили?
- Потому что, дорогая, вскоре вы увидите собственными глазами, что он до неприличия богат.
Изабель в изумлении пролепетала:
- Богат?..
Протянув руку, Виктория взяла со стола карандаш и бумагу и принялась что-то чертить на ней. Передав листок девушке, она сказала:
- Вот его адрес. Он купил прежний дом Блейка на Сент-Джеймс-стрит. Отправляйтесь туда завтра и посмотрите.
Изабель взяла листок и пробормотала:
- А вы уверены?..
Графиня снова рассмеялась:
- Абсолютно уверена. Поверьте, Маркус Хоксли очень богат. Он обладает редким коммерческим даром. Благодаря ему многие его клиенты стали фантастически богатыми людьми. Я восхищаюсь его талантом и благоговею перед ним. Маркус добился очень серьезных успехов, и теперь он один из тех немногих маклеров, которые сами выбирают себе клиентов.
Изабель с любопытством посмотрела на собеседницу.
- Маркус как-то упомянул, что вы - анонимный вкладчик на Лондонской фондовой бирже. Когда я была там, то не видела ни одной женщины. Какая же вы смелая, если способны соперничать с мужчинами.
Графиня с улыбкой пожала плечами:
- Возможно, я обладаю некоторым талантом в этом деле. Но мои скромные способности - ничто по сравнению с даром Маркуса Хоксли. И он очень любит свою работу.
- А я обожаю искусство, - со вздохом пробормотала Изабель. - Мы с ним совершенно разные люди.
- Поверьте, искусство и коммерция прекрасно ладят, - с усмешкой заметила Виктория. - И скоро вы в этом убедитесь.
Глава 18
Квартал, где обитали художники, в утренние часы казался безлюдным, так как почти все здесь еще спали, художники в большинстве своем были склонны к "свободному" образу жизни, то есть приходили домой под утро после ночных возлияний в обществе собратьев по искусству.
Выругавшись сквозь зубы, Данте Блэк поднял ворот плаща и зашагал еще быстрее. Дождь, ливший всю ночь, до сих пор не прекращался, и в выемках между булыжниками образовались лужи. На улице не было ни души, однако Данте то и дело озирался - словно опасался кого-то. Наконец, приблизившись к ветхому дому, он остановился и в очередной раз окинул взглядом улицу. Затем стал быстро подниматься по скрипучим ступенькам. На втором этаже открыл ключом дверь и, переступив порог, шумно выдохнул. Наконец-то! Господи, как же он ненавидел это место! Но именно здесь, в запущенной мастерской художника, он встречался со своим сообщником Робби Боунсом. И именно здесь получал указания от "милорда".
Опустив воротник плаща, Данте тяжко вздохнул. А не зря ли он во все это ввязался? Действительно, что хорошего из этого получилось? Ведь ему до сих пор приходилось скрываться. И не важно, что "милорд" хорошо заплатил ему за услуги. Пока за ним охотились, он не мог истратить ни фартинга из этих денег. Охотился же за ним Маркус Хоксли. Будь он проклят!