- Конечно, нельзя без конца наслаждаться мацерированием, - продолжала Теодосия, проводя теплыми влажными пальцами по лицу. - Кожа может стать ужасно морщинистой. - Морщинистой? - Он на секунду задумался. - Слышал о том, что можно сойти с ума, ослепнуть, или что на ладони вырастут волосы, но никогда, что кожа может сморщиться.
Теодосия неожиданно нахмурилась.
- Кто вам сказал, что смягчение водой вызывало бы безумие, слепоту и вырастание волос?
Роман уставился на простыню.
- Смягчение водой?
- Мацерировать - значит расслабляться в воде, мистер Монтана. А что вы подумали?
- Я… - Он снова пробежал пальцами по волосам. Черт бы побрал эту женщину с ее немыслимым запасом слов! - Ну, хватит расслабления и отмокания! У вас ровно три секунды, чтобы выйти из ванны. Будете еще копаться, вытащу вас собственноручно. А если сделаю это, мисс Уорт, обещаю закончить то, что начал утром.
Его клятва вызвала легкое головокружение, страх и возбуждение: не отрывая взгляда от простыни, она гадала, действительно ли ее охранник решится сделать то, что сказал.
- Все, иду, - крикнул Роман и пробежался рукой по простыне, отчего та закачалась.
Теодосия едва не захлебнулась, спеша выбраться из ванны.
- Вышла, мистер Монтана, и буду одета и готова к ярмарке через несколько минут.
"Несколько минут" растянулись до часа. Когда она, наконец, вышла из-за простыни, Роману казалось, что его пустой желудок сморщился и ссохся, превратившись в комок спазмов.
- Вообще-то мне не приходится шить часто, но с этой рубашкой получилось довольно неплохо, - объявила Теодосия, бросив взгляд на него. - Признаюсь в этом сама.
- Рубашка? Что…
- Рубашка, которая на вас. Разрыв на рукаве зашит. Помните, там была дырка, верно? Когда мы вошли в комнату, вы вытряхнули свои сумки на кровать и ушли к лошадям. Пока вас не было, я разложила вещи, нашла рубашку и починила ее для вас.
Он медленно поднял руку, рассматривая рукав. При виде аккуратных стежков куда-то исчезли мысли о пустом желудке.
Этот заботливый жест утолил другой вид голода: Роман почувствовал, что какая-то глубокая пустота внутри него стала наполняться теплом.
- Моя штопка не встречает вашего одобрения? - спросила Теодосия, видя, как он уставился на свой рукав.
Он поднял глаза и встретился с ее взглядом.
- Замечательно, - его брови удивленно поднялись, будто спрашивая, откуда это необычное чувство, выданное собственным голосом и, вероятно, услышанное Теодосией. А, черт, если быстро не придумать что-нибудь, то снова начнутся эти психологические прощупывания, заставляющие его говорить о вещах, воспоминания о которых хотелось бы оставить в далеком прошлом.
Сунув руки в карманы, он несколько раз кашлянул и бросил на нее сердитый взгляд.
- Мы теряем время, стоя здесь и разглагольствуя о дурацком разрыве на моем рукаве и вашем умении в шитье! Ради Бога, идемте же!
Она испытующе посмотрела на него.
- Что, хочу спросить, привело вас в детонаторное настроение, мистер Монтана?
- Конечно, можете спросить, мисс Уорт. Все дело в том, я не знаю, черт побери, что означает денотаторный, поэтому не могу вам сказать, что…
- Детонаторный.
- Вы говорите это так, а я - по-своему!
- Детонаторный означает "взрывной". Вспыльчивый.
В ее глазах мелькнуло уже знакомое "ну, давай, поспорь" - что немедленно его успокоило.
Теодосия подошла к бюро и, борясь с соблазном улыбнуться в ответ на раздражение Романа, которое, она догадывалась, было как-то связано с его починенной рубашкой, приколола свою рубиновую брошь к воротнику платья и надела на голову шляпку от солнца.
- Полагаю, вы расскажете мне, что люди делают на ярмарках, кроме того, что поглощают еду, приготовленную лучшими в мире кухарками, конечно.
Он разинул рот.
- Вы никогда не были на ярмарке?
- Нет.
- В Бостоне не бывает ярмарок? Она надела перчатки.
- Уверена, что бывают, но я…
- Вы всегда были слишком заняты изучением чего-нибудь, чтобы ходить на них.
Получив новое напоминание о том, как много вещей она упустила, Роман взял ее за руку и вывел в коридор.
- На ярмарке веселятся, мисс Уорт.
- Но каким образом?
Он улыбнулся, подумав, как она представляла себе веселье. А ведь свежевырытый корень растения приводил женщину в восторг.
Он намерен все это изменить. Сегодня же покажет ей мир, которого она никогда не знала, где у дождя есть вкус, а звезды созданы для того, чтобы загадывать на них желания.
- Это самое меньшее, что можно сделать для единственной на свете женщины, не пожалевшей времени на штопку его одежды.
Угостив Теодосию и насытившись сам слоеными пирожками с мясом, свежим хрустящим салатом и холодным лимонадом, Роман повел ее через толпу людей, собравшихся на лугу.
- Посмотрите-ка на это, - он указал на группу детей, которые танцевали вокруг большого чана, наполненного водой и яблоками. - Вот это и называется весельем!
Под звуки скрипок, гитар, песен и смеха, окруживших ее, девушка наблюдала, как дети по очереди пытаются ртом поймать яблоко, и захлопала, когда маленькой девочке удалось вонзить зубки в один из плавающих фруктов.
- Вы так делали, когда были ребенком, мистер Монтана?
- Конечно, делал.
Она почувствовала легкое пожатие своей руки и внутренне смягчилась. Роман был, определенно, самым красивым мужчиной на ярмарке - ни одна женщина не могла оторвать от него глаз, и некоторых оттаскивали в сторону их ревнивые мужья или раздраженные отцы. Впервые ей стала понятна гордость, которую испытывает леди, когда ее спутник оказывается причиной подобного женского интереса.
Она сжала его руку в ответ.
- И сколько раз проходила ваша очередь, прежде чем удавалось поймать яблоко?
Ее вопрос вернул его в прошлое: ему незачем было ждать своей очереди, чтобы поймать яблоко, - он всегда играл в эту игру один.
- Ловил с первого раза.
Прежде чем был задан следующий вопрос, они оказались в ряду палаток, в которых торговали городские женщины. Роман предложил осмотреть красивые изделия ручной работы - одеяла, кружевные скатерти, вышитые подушки, попробовать вкусное варенье, желе и конфеты; на выставке домашнего скота гордые фермеры демонстрировали своих изнеженных свиней. Ей едва удалось отскочить, когда один раздраженный боров, выскочив из загона, сбил палатку с десертом и сожрал два пирога, прежде чем его успели остановить.
Местных жителей веселил и небольшой бродячий цирк: профессиональный фокусник и жонглер поражали своими трюками, как и группа пляшущих обезьянок. Двое мужчин организовали азартные игры, вызывавшие огромный интерес у горожан из-за ослепительного разнообразия призов и наличных выигрышных сумм.
- Ну, мисс Уорт? - сказал Роман, нежно держа ее за руку. - Что вы думаете о ярмарке?
Сосредоточившись на одной из игр, устроенных мужчиной из бродячего цирка, она не ответила.
- Мисс Уорт?
- Мистер Монтана, - сказала она, указывая на игру и человека, ведущего ее, - вон та цифровая игра…
- Ага, мы поиграем в нее после того, как съедим десерт.
- Но…
Он приложил палец к ее губам.
- Поиграем через минуту, а теперь расслабьтесь и…
- Как вы можете ожидать от меня принятия атараксии, когда этот гнусный тип совершает такой вопиющий акт мошенничества, пер…
- Что?
- Мистер Монтана, не могу быть спокойной, - перевела она, - потому что…
- Вам невесело, да? - спросил он натянутым от напряжения голосом. - А Хотите знать почему? Потому что вы слишком заняты своей гениальностью. Бросьте пользоваться этими чужими словами, о которых слышали только вы и словарь.
- Но если бы вы только послушали…
- Думаете, здесь жарко?
- Что? Да, сегодня знойный день, но я…
- А почему так жарко? - Он сверлил ее глазами, ожидая ответа.
Она подняла взгляд на небо.
- Солнце находится приблизительно в девяносто трех миллионах миль от Земли, что достаточно близко, чтобы обеспечивать Землю теплом и светом. Температура на поверхности Солнца составляет приблизительно десять тысяч восемьсот градусов, и…
- Неправильно. Она заморгала.
- Неправильно, мистер Монтана?
- На улице тепло, потому что солнечно. Солнечный свет означает тепло. И точка.
- Но именно это я и сказала.
- Нет, это не то, что вы сказали. Вы не знаете, как нормально разговаривать. Держу пари, что вы, получив на десерт черничный пирог, сказали бы: "О, мистер Монтана, этот пирог с черниконоидом просто восхитителен!" Вы бы не знали, как сидеть и наслаждаться чертовски вкусным пирогом. Вы бы стали рассказывать, почему черника называется черникой, отчего оставляет пятна. Потом вы бы пустились рассказывать историю пирога. Начав со дня рождения Прародителя Всех Пирогов, пересказали всю его жизнь и, наконец, вспомнили бы, сколько ему было лет, когда впервые стукнула идея сделать начинку из фруктов. Затем…
- Что такое черниконрид?
- Я выдумал это, чтобы показать, как смешны все эти научные названия, которые вы навешиваете на все, что видите. Это значит черника.
- Черника относится к роду Vaccinium и входит в состав семейства вересковых.
- Что ж, я рад за нее! - Он пробежал пальцами по волосам. - Я не шучу, мисс Уорт. Хватит этой ученой галиматьи на сегодня. Используйте нормальные слова, делайте нормальные вещи и думайте нормальными мыслями. Согласны?
- Нормальными? Но что…
- Видите? Вы даже не знаете, что значит нормальное! - Преисполненный еще большей решимости, чем когда-либо, показать ей, что значит веселье, он потащил ее к ближайшему столу, на котором стояла корзина с яйцами. Позади стола стояла деревянная полка с призами: дорогими ружьями, ножами с рукоятками, украшенными жемчужинами, золотыми часами, пузырьками с французскими духами, серебряными медальонами и фарфоровыми куклами.
- Звать Джистер, - представился тучный мужчина у стола. - Баррис Джистер.
Теодосия уставилась на странную шляпу этого человека, похоже, сделанную из шкуры какого-то грызуна. Глазея на нее, она, наконец, заметила крысиную голову над правым ухом мужчины.
Крысиная шляпа. Ее передернуло от отвращения.
С крепко зажатой между зубами сигарой мистер Джистер щурился, когда дым попадал в глаза.
- Рад видеть вас, ребята. Хотите угадать, какие яйца вареные, а какие сырые? Десятицентовик открывает вам десять догадок: угадываете десять раз подряд - выигрываете один из больших призов. Ошиблись хоть раз - получаете конфетку, не угадали ни разу - дружеский хлопок и предложение попробовать еще раз.
С толпой, собравшейся вокруг него, Роман бросил десятицентовик на стол.
- Я проиграл тридцать центов несколько минут назад, - предостерег один из горожан.
- А я пятьдесят, - добавил другой. - Что бы ни делал, не мог определить, какие сырые, а какие вареные.
- Мистер Монтана, - сказала Теодосия, положив руку ему на плечо. - Я…
- Смотрите, - прервал он ее. - Просто смотрите, как это весело угадывать.
- Но, мистер Мон…
- Мисс Уорт, дайте мне - поиграть. Она отступила и натянуто кивнула.
- Очень хорошо, играйте. Но шансы угадать десять раз подряд…
- Угадываю десять яиц, мистер Джистер, - сказал Роман, явно игнорируя научное предостережение Теодосии. - А когда выиграю, хочу вон тот винчестер. - Он указал на винтовку с красивой гравировкой.
Мистер Джистер кивнули и подтолкнул корзину с яйцами ближе к краю стола.
- Можешь делать что угодно, только не разбивать их. Когда выберешь десять штук, мы разобьем и посмотрим, как хорошо ты угадал. Первая неправильная догадка, и мы перестаем разбивать их.
В течение следующих пятнадцати минут Роман катал яйца между ладонями, нюхал их, тряс, держал их на солнце и даже слушал. Наконец, отделил десяток от остальных.
- Все вареные, - объявил он.
- Ну, а теперь посмотрим, так ли это. - Мистер Джистер начал разбивать яйца над деревянной миской.
Роман улыбнулся, когда первые четыре действительно оказались вареными. Пятое тоже было вареным, и он бросил на Теодосию самодовольный взгляд.
Она ответила тем же, когда шестое яйцо вытекло из скорлупы густым, блестящим потоком.
- Винчестер не получаешь, - сказал Мистер Джистер, - зато тебе полагается конфетка.
Роман отдал конфету Теодосии.
- Хочу попробовать еще раз, - заявил он, бросая еще один десятицентовик на стол. Он быстро выбрал десять яиц и на этот раз решил, что они все сырые.
Первое же яйцо, разбитое Джистером, было вареным.
- Хочешь попробовать еще?
Роман покачал головой и взял Теодосию за руку.
- Я не выиграл, но было весело угадывать. Весело, мисс Уорт. Понимаете? Теперь идем съедим десерт.
- Постойте, - сказала она, заметив маленького мальчика, подошедшего к столу. - Можно мне постоять и понаблюдать за этой игрой еще немного, мистер Монтана? Я… это действительно занимательно. Могла бы даже сама попробовать поиграть. - Она улыбнулась.
От него не ускользнуло радостное возбуждение в ее улыбке и глазах - ему хотелось верить, что, наконец, до нее дошло значение веселья.
- Хорошо. Пойду куплю десерт и принесу сюда. Удачи. А если выиграете, возьмите для меня тот винчестер. - Сверкнув усмешкой, он пошел покупать десерт.
Теодосия снова сосредоточила внимание на маленьком мальчике.
Он положил на стол три десятицентовика.
- Это все деньги, которые у меня есть, хочу пузырек вон тех духов для моей мамы. Сегодня ее день рождения.
Мистер Джистер положил три десятицентовика в карман. - Сначала должен их выиграть, паренек. Давай, начинай угадывать.
Капли пота выступили на веснушчатом лбу мальчика, когда он начал перебирать яйца. Дрожащими руками, наконец, выбрал тридцать яиц, обхватив их своими худыми ручонками, чтобы не дать им скатиться со стола.
- Все сырые.
Одно за другим Джистер разбивал яйца. Первые шесть оказались сырыми, седьмое - вареным.
- Не получаешь духи, паренек, - сказал он и засмеялся. - Вот - возьми-ка конфетку.
Глаза мальчика наполнились слезами. Низко опустив голову, он отошел от стола.
Преисполненная жалостью, Теодосия приблизилась к столу.
- Итак, маленькая леди, - протянул Джистер, бросая взглядом по ее груди. - Хотите попытаться? Много хороших призов. - Он повернулся к полке и, указывая на них, увидел мальчика, стоящего рядом со стеллажом. Ребенок держал пузырек с духами.
- Эй, парень, поставь на место!
- Но… но я копил несколько месяцев, чтобы насобирать эти тридцать центов. Сегодня у моей мамы день…
- Думаешь, мне есть дело до того, когда родилась твоя мама? Отдай пузырек, или я…
- Я бы хотела сыграть, - выпалила Теодосия, не желая слышать угрозу мужчины.
Он выхватил у мальчика духи и прогнал его. Поставив духи обратно на полку, вернулся к столу.
- Сколько попыток желаете сделать, милашка?
Возмущенная его вольным обращением к ней, Теодосия смотрела, как слезы скатывались по щекам мальчика.
- Сколько у вас яиц, мистер Джистер? Удивленно расширив глаза, он облизал губы.
- Две корзины по две сотни в каждой.
Она открыла сумочку и достала две золотые монеты.
- Я буду угадывать все четыреста. Этого будет достаточно?
Один из горожан вышел вперед.
- Мэм, - осторожно сказал он, уставившись на сияющие золотые монеты. - Невозможно правильно угадать четыреста раз подряд. Вы уверены, что хотите рискнуть такими большими деньгами?
- Я уверена, сэр, но благодарю вас за заботу. - Она подала монеты Джистеру.
Схватив золото, - это было больше обычного заработка за месяц занятия игрой - поднял две наполненные яйцами корзины на стол.
- Будьте моей угадывающей гостьей, - пригласил он, снова опустив взгляд на грудь девушки.
- Если мне удастся отделить все сырые яйца от вареных, выиграю ли я все призы, которые у вас имеются?
- О, конечно, конечно, - сказал он, ухмыльнувшись так широко, что крысиная голова над его ухом зашевелилась. - Все до единого.
Девушка спокойно сняла перчатки и положила их на руку.
- Очень хорошо. Пожалуйста, выложите все яйца на землю, но корзины поставьте на столе.
Почти давясь от сдерживаемого смеха, он подчинился.
Теодосия повернулась к толпе разинувших рты людей.
- Нужно разделить четыреста яиц, и я была бы весьма признательна, если бы кто-то из вас помог мне.
- Но мы не угадали, когда играли, - предупредила женщина.
Она любезно ей улыбнулась.
- Никто из вас не будет заниматься догадками, потому что следует не угадывать, а выбирать, что мы и сделаем. Видите ли, тут есть один секрет, и я рада, что могу поделиться им с вами.
Мистер Джистер нахмурился.
- Эй, постойте-ка, вы…
- Сырые яйца не крутятся, - быстро объяснила Теодосия людям, - а вареные крутятся. - Она взяла три яйца с земли и, положив их на стол, попробовала раскрутить. Два откатились в сторону, а одно неистово затряслось.
- Первые два сырые, последнее вареное. Когда она разбила их, чтобы доказать свою правоту, толпа изумленно загудела.
- Мы подвергнем все яйца испытанию, - продолжала она. - Те, которые крутятся, мы положим в корзину слева, а те, которые будут откатываться в сторону, отправляем в корзину справа. Итак, приступим.
- Игра закрыта! - Мистер Джистер в отчаянии попытался убрать яйца в корзины.
Несколько мужчин из собравшихся помешали ему, в то время как остальные хлынули проверять яйца. Несколько минут спустя две корзины были снова наполнены.
Теодосия надела перчатки.
- Пожалуйста, разбейте яйца, мистер Джистер, чтобы вы могли посмотреть, как хорошо мы угадали.
Когда мужчины, державшие мошенника, отпустили его, он ткнул в нее пальцем.
- У вас ничего из этого не выйдет, леди.
- Уже вышло, сэр. Можете разбить яйца, если желаете, но я полагаю, мы оба знаем, что они разделены правильно. И теперь вы должны сдержать свое слово и отдать мне все призы на полке.
- Я не могу проводить игру без призов!
- Выходит, я вас разорила.
Жир у него под подбородком затрясся, когда расплавленная ярость прорвалась сквозь него. Он ринулся на нее, приготовившись схватить за шею, но не сумел даже приблизиться. Твердая масса мускулов внезапно возникла перед ним.
Роман сбил мужчину одним ударом на землю, затем быстрым движением выхватил кольт.
- Что, черт побери, происходит, мисс Уорт? - Он окинул взглядом толпу и увидел, что она направляется вокруг стола к полке с призами.
Теодосия подала пузырек духов мальчику, который пытался их выиграть, затем, задумавшись, сняла шляпу, с нее шелковую ленточку и повязала ее вокруг флакона.
- Ну, вот, парень, теперь у тебя есть подарок для мамы.
Он улыбнулся, когда она погладила его по щеке, обнял за ноги, прежде чем помчаться отыскивать маму.
Пока Роман наблюдал за этой сценой, чувство изумления нахлынуло на него. Как объяснить, что два незнакомых человека демонстрировали такую привязанность? Это было самое непонятное из того, что он когда-либо видел.