– Сейчас услышишь, – подмигнул Райан, и в следующую секунду на кухне действительно зазвонил телефон. – Это твоя мамочка. На твоем месте я бы изобразил удивление и непременно поломался бы.
– Так она согласилась?
– Сними трубку и узнаешь.
Миранда бросилась на кухню, схватила трубку.
– Алло?.. Мама, это ты?
Она прижала руку к быстро бьющемуся сердцу. Как и следовало ожидать, Элизабет не просила, а требовала. Более того, получалось, что вопрос этот давно решен и обсуждению не подлежит. Миранда должна немедленно выйти из отпуска, связаться с галереей Болдари и обо всем договориться с ее владельцем. Организация выставки – дело первоочередной важности. Срок исполнения – второй уик-энд мая.
– Но остается всего месяц! – попыталась возразить Миранда.
– Я понимаю, что времени в обрез, но у мистера Болдари есть другие обязательства. Во всем, что касается прессы и рекламы, ему помогут Эндрю и Винсент. Ты же в ближайшие четыре недели будешь занята только выставкой. Миранда, мистер Болдари возлагает на тебя большие надежды. Я тоже. Ты меня поняла?
– Само собой. – Миранда рассеянно сдернула с носа очки, сунула их в нагрудный карман. – Я немедленно приступлю к делу. Но я хотела спросить про Джованни…
– Церемония прошла безупречно. Родственники были очень благодарны за цветы. Я буду часто звонить тебе, Миранда. Придется мне изменить свое расписание на май. Приеду в начале месяца, хочу лично проследить за подготовкой. А ты уж, будь любезна, регулярно присылай мне отчеты.
– Пришлю. Ладно, до свидания. – Миранда повесила трубку и обернулась к Райану. – Дело сделано. Надо же, как все просто.
– Я не стал говорить ей про Джованни, – заметил Райан. – Это выглядело бы подозрительно. Пусть идея родится у тебя завтра. Мол, ты согласовала ее со мной, и я целиком и полностью за. Твою матушку мы поставим перед фактом.
Он взял с тарелки крекер, положил сверху ломтик сыра и сунул Миранде в рот.
– Само собой разумеется, что на такое важное мероприятие прибудут все ответственные сотрудники института и филиалов. Надо же продемонстрировать единство и солидарность.
– Обязательно приедут, – прошептала Миранда. – Мать об этом позаботится. Только я не понимаю, что нам это даст.
– Единство времени, места и действия. – Он отправил в рот ломтик сыра. – Жду с нетерпением.
– У меня теперь много работы. – Она провела рукой по волосам. – Нужно готовить выставку.
– Я прилетаю завтра из Нью-Йорка.
– Неужели? – оглянулась на него Миранда, направившаяся было к двери.
– Да, утренним рейсом. Буду счастлив встретиться с вами, доктор Джонс.
Глава 23
– Как я рада тебя видеть! Хорошо, что ты вернулась. – Лори поставила перед Мирандой чашку с дымящимся кофе.
– Посмотрим, что ты запоешь к концу недели. Я намерена гонять тебя в хвост и в гриву.
– Ничего, переживу. – Лори сжала ей локоть. – Бедный Джованни! Я знаю, как вы были дружны. Мы все очень его любили.
– Да, конечно… Мне будет так не хватать его… Самое лучшее средство – с головой погрузиться в работу, – сказала Миранда, а сама вспомнила: "Его кровь на твоей совести".
– Хорошо. Работа так работа. – Лори села на стул, приготовилась записывать. – С чего начинаем?
"Спокойно. Будем действовать по порядку, – сказала себе Миранда. – Главное – не суетиться".
– Договорись о встрече с плотниками. Лучше всего с Друбеком. Он неплохо подготовил выставку фламандцев пару лет назад. Мне нужно будет также поговорить с нашим юридическим отделом, с сектором контрактов, и еще неплохо бы привлечь кого-то из исследователей. Мне нужен специалист, способный быстро обработать поступающую информацию. Зарезервируй девяносто минут для беседы с Эндрю. И вот еще что: как только прибудет мистер Болдари, немедленно мне сообщи.
Мы с ним пообедаем в директорской столовой. Скажем, в час дня. Если Эндрю сможет, пусть присоединится к нам. Договорись с рестораном. Пригласи миссис Коллингсфорт на чашку чаю. В любой день на этой неделе. Чай надо будет подать опять-таки в директорской столовой.
– Хочешь воспользоваться ее коллекцией? Миранда плотоядно облизнулась:
– Думаю, мне это удастся. Я распишу ей, как чудесно будут выглядеть ее картины на выставке. Под каждой – медная табличка, а на ней выгравировано:
"Из коллекции миссис Коллингсфорт".
"А если я не сумею ее убедить, – подумала Миранда, – надо будет натравить на нее Райана".
– Мне нужны замеры Южной галереи. Если не найдешь в наших архивах, измерь сама. Сегодня же. И еще вызови ко мне декоратора.
– Декоратора? – удивилась Лори.
– Да. Я хочу создать особенную атмосферу. Мне нужен человек с творческим воображением, деловой, но умеющий выполнять приказы.
Миранда сосредоточенно барабанила пальцами по столу. Она уже очень ясно представляла себе, как все должно выглядеть.
– Сюда пусть поставят чертежную доску. Еще одну – ко мне домой. Эндрю перешли письменную просьбу держать меня в курсе всех мероприятий, связанных с рекламой. Мистера Болдари связывать со мной незамедлительно и вообще выполнять все его желания.
– Хорошо.
– Мне нужно будет поговорить со службой безопасности.
– Будет сделано.
– Через четыре недели можешь попросить меня об увеличении зарплаты Лори улыбнулась:
– А это уж будет сделано вне всякого сомнения.
– Все. Давай за работу.
– Только одно. – Лори захлопнула блокнот. – Тут на автоответчике послание для тебя. Я не стала стирать – оно по-итальянски, и я почти ничего не поняла.
Она встала, нажала на кнопку. Немедленно комната наполнилась звуками лихорадочной итальянской речи. Миранда раздраженно остановила пленку и включила снова, пытаясь сосредоточиться.
Доктор Джонс, мне нужно с вами поговорить. Я давно пытаюсь с вами связаться! Мне никто не верит. Это Ринальди, Карло Ринальди. Это я нашел ее! Я держал ее в руках. Я знаю: она настоящая. Вы тоже это знаете. Газеты пишут, что вы верите в нее. А меня никто не слушает. На таких, как я, внимания не обращают. Но вы – важная персона. Вы – настоящий ученый. Вас они послушают. Пожалуйста, позвоните мне. Нужно поговорить. Мы-то с вами знаем, как оно на самом деле. Надо найти доказательства. А меня никто не слушает! Ваша матушка выставила меня за дверь. Будто я попрошайка или вор. Чиновники думают, что я мошенник. Вы знаете, что это не правда. Давайте объясним им, как они все ошибаются.
Он дважды повторил телефонный номер, после чего голос умолк.
"Этот человек умер, – думала Миранда. – Он просил меня о помощи, а я об этом даже не знала".
– Что такое? – встревоженно спросила Лори, видя, как изменилось ее лицо. – Я ведь по-итальянски умею только спагетти заказывать. Что-нибудь плохое?
– Нет, – прошептала Миранда. – Устаревшие новости. Я опоздала.
Она стерла запись, однако можно было не сомневаться, что этот голос еще долго будет звучать в ее памяти.
Приятно было чувствовать, что инициатива снова в твоих руках. Есть конкретная цель, разработан план. В этом Райан совершенно прав. Действие – вот чего ей не хватало.
Миранда была в реставрационном отделе, когда туда вошел Джон Картер.
– Миранда, я всюду тебя ищу. Добро пожаловать.
– Спасибо, Джон. Я рада, что вернулась. Он снял очки, протер стекла полой халата.
– Ужасно. Я имею в виду, с Джованни. Не могу поверить.
На миг она представила тело, лежащее на полу. Остекленевшие глаза, лужу крови.
– Знаю. У него здесь было много друзей.
– Вчера мне пришлось объявить об этом нашим. В лаборатории стало тихо, как в морге. – Он сокрушенно вздохнул. – Всякий раз, когда Джованни приезжал сюда, он заряжал нас энергией. Все начинали ходить быстрее, громче разговаривать, у людей появлялись новые идеи. Знаешь, что мы придумали? Посадим в его честь дерево в парке. В хорошую погоду мы все ходим туда обедать. Будем смотреть на дерево и вспоминать о Джованни.
– Хорошая идея, Джон. Ему бы понравилась.
– Но сначала я хотел договориться с тобой. Ведь ты – директор лаборатории.
– Считай, что я согласна. Надеюсь, вы позволите мне принять участие в сборе денег?
– Конечно. Ведь мы знаем, что вы с ним были близкими друзьями.
– Да, мы провели вместе немало времени. И здесь, и в "Станджо".
– Он говорил, что я "крючок в заднице", – грустно улыбнулся Картер. – Он имел в виду "колючка в заднице", а я его не поправлял. Мне нравилось. Мы с ним частенько обедали вместе, выпивали бутылочку вина. Он все обещал, что вытащит меня из моей берлоги, познакомит с хорошенькими девчонками. А потом обязательно просил, чтобы я показал ему последние снимки моих детишек. Никогда не забывал.
Голос Картера дрогнул, глаза повлажнели.
– Ну, в общем, я все устрою с деревом.
– Хорошо, Джон. Спасибо.
Миранда тоже отвернулась. Ей было стыдно – как могла она хоть на миг заподозрить, что Картер причастен к преступлению? Это все Райан.
– Мы все тебя ждали, – сказал Картер. – Теперь поработаем вместе.
– Да, я буду заглядывать, но сейчас у меня другое дело.
– Знаю. Выставка итальянского Ренессанса. – Картер смотрел на нее с улыбкой. – Громкая выставка – вот что нам нужно после всех этих неприятностей. Это была отличная идея.
– Да, я тоже так… – Она не договорила, увидев, что в дверях появился детектив Кук. – Извини, Джон. Мне нужно с ним поговорить.
– Да-да, я понимаю. – Он понизил голос:
– Не знаю почему, но этот тип заставляет меня нервничать. Такое ощущение, что он подозревает всех и каждого.
Едва кивнув полицейскому. Картер поспешно вышел, шаркая нечищеными башмаками.
– Что я могу сделать для вас, детектив?
– Классная картинка, доктор Джонс. – Кук, дальнозорко прищурившись, ткнулся носом в холст, доставленный в отдел для реставрации. – Это ведь подлинник, да?
– Да, это Бронзино, итальянский художник шестнадцатого века. Институт очень горд, что заполучил это полотно. Владельцы предоставили его нам для выставки.
– А что это она делает с картиной? – спросил полицейский, кивнув на художницу-реставраторшу.
Та презрительно взглянула на него сквозь толстые линзы очков.
– Эта картина находилась в коллекции, принадлежавшей одному чудаку из Джорджии. Картины находились в ужасных условиях, – стала объяснять Миранда. – Они пострадали от пыли, грязи, влаги, прямого солнечного света. Сейчас мы чистим картину. Процесс медленный, требующий тщательности. Если мы хорошо выполним свою работу, картина будет выглядеть точно так же, как в день своего создания.
– Это похоже на работу полиции, – заметил Кук.
– Неужели?
– Мы тоже двигаемся медленно и аккуратно. Не дай бог напортачить и испортить след. Похоже на исследовательскую работу, да и талант со знаниями тоже не помешают, – улыбнулся детектив. – А главное, конечно, – терпение. Если сделать все правильно, картина восстанавливается в наилучшем виде.
– Очень интересная аналогия, детектив, – сказала Миранда, нервничая. – И как, удалось вам восстановить картину?
– Пока только отдельные фрагменты, доктор Джонс. – Он порылся в кармане, достал пачку жвачки. – Хотите?
– Нет, спасибо.
– Бросил курить, знаете ли. – Он сунул в рот жвачку, а бумажку с фольгой аккуратно свернул и положил в карман. – Все никак не привыкну, прямо с ума схожу. Приклеил антиникотиновый пластырь, но что-то не помогает. Вы сами-то курите?
– Нет.
– Ну и умница. А я высасывал по две пачки в день. А потом началось: тут курить нельзя, там курить нельзя. Приходилось смолить в сортире или мокнуть под дождем. Прямо как преступник какой-то.
Он снова улыбнулся.
Миранда стояла неподвижно, хотя ей очень хотелось топнуть ногой или щелкнуть пальцами – нервы пошаливали.
– Да, я слышала, что от курения отвыкнуть трудно.
– Это не просто дурная привычка, это порок. Причем такой, который может испоганить тебе всю жизнь.
Миранда подумала, что детектив знает об алкоголизме Эндрю – это читалось в глазах Кука.
– Что касается меня, то я никогда не курила, – отрезала она. – Зайдем ко мне в кабинет?
– Нет, я так, на минутку. – Он шумно вздохнул. – Я даже не надеялся, что с вами встречусь. Мне ведь сказали, что вы в отпуске. Решили малость отдохнуть?
Миранда хотела согласиться, но передумала. Что-то помешало ей – не то инстинкт, не то обычная осторожность.
– Полагаю, детектив, вам известно, что меня отправили в отпуск после взлома. Кроме того, у меня возникли кое-какие профессиональные трудности после поездки во Флоренцию.
"Быстро соображает, – подумал Кук. – На мякине не проведешь".
– Да-да. Я что-то такое слышал. Какая-то бронзовая статуэтка, да? Проблемы с экспертизой.
– Я так не считаю. Но есть люди, которые придерживаются этого мнения.
Миранда отошла в сторону, заметив, что реставраторша прислушивается.
– Скверная история. Сначала одна статуэтка, потом другая. Странное совпадение, не правда ли?
– Да уж, приятного мало. Моя репутация под угрозой.
– Понимаю. Однако, я вижу, ваш отпуск продлился недолго.
Миранда ответила без колебаний:
– Дело в том, что мы приступили к осуществлению важного проекта. Это как раз по моей специальности.
– Я что-то такое слышал. И еще мне говорили про вашего сотрудника, которого убили в Италии. Какая трагедия!
Лицо Миранды помрачнело, она отвернулась:
– Это был мой друг. Хороший друг.
– Есть какие-нибудь предположения? Она холодно взглянула на него:
– Детектив, если б я знала, кто проломил череп моего друга, я сейчас была бы не здесь, а во Флоренции, разговаривала бы с итальянской полицией.
Кук сосредоточенно пожевал резинку и сказал:
– А разве информация про проломленный череп просочилась в печать? Откуда вы об этом знаете?
– Мать сказала, – огрызнулась Миранда. – А ей сообщили родственники Джованни. – Оставалось надеяться, что так и было на самом деле. – И вообще, я не понимаю, вы что расследуете – кражу или убийство?
– Я так, любопытствую. Знаете, какие мы, сыщики, любопытные? – Он обезоруживающе развел руками. – Я ведь чего зашел? У вашего брата идея: не связаны ли между собой оба эти преступления?
– Да, Эндрю говорил мне. И как по-вашему?
– Бывает, что дело проясняется лишь перед самым концом. Я хотел спросить… – Он достал блокнот, делая вид, будто не доверяет памяти. – Это ведь вы проводили экспертизу бронзового "Давида"? Статуэтка шестнадцатого века школы Леонардо.
– Да, я.
– Никак не можем найти документацию по экспертизе – ни отчетов, ни анализов, ни снимков.
– Эндрю сообщил мне об этом. Могу предположить только одно: вор похитил не только статуэтку, но и всю документацию.
– Похоже на то. Но тогда получается, что преступник знал, где искать. Судя по видеосъемке, он пробыл в помещении не более десяти минут. Представляете, как быстро он бегал, чтобы наведаться и за статуэткой, и в лабораторию за документами? Я тут прошелся по этому маршруту. Даже медленным шагом это занимает целую минуту. Вроде бы немного, но если человек залез сюда впервые и пробыл всего десять минут… Странно.
Взгляд Миранды остался неподвижным, голос не дрогнул.
– Ничего не могу вам сказать. Знаю только факты: статуэтка исчезла и документы тоже.
– А часто у вас тут сотрудники работают по вечерам? Вроде вашего флорентийского дружка, а?
– Случается. Но это позволяется только старшим специалистам. Охрана в неурочные часы пускает внутрь только их.
– Например, вас с братом? Вы ведь были здесь через неделю после ограбления, верно?
– Что?
– Вот, у меня тут отчетик от ночной охраны. Двадцать третьего марта, в полтретьего ночи вы позвонили и сказали, что хотите поработать в лаборатории вдвоем с доктором Эндрю Джонсом. Было такое?
– Возможно.
– Поздненько вы работаете.
– Иногда случается. – Сердце бешено колотилось в груди, но внешне Миранда сохраняла спокойствие. Поправив шпильку в волосах, она сказала" – Помнится, мы решили с Эндрю поработать здесь в тишине. А что, это запрещается?
– Да нет, мне-то что? Я просто так, для порядка. – Он убрал блокнот, осмотрелся по сторонам. – Тут все так аккуратненько, все на своем месте. Вы с братом отличные организаторы.
– Дома он совсем не такой – всюду разбрасывает свои вещи, никогда не может найти ключей, – небрежно заметила Миранда, сама чувствуя, как ловко притворяется. Быть может, входит во вкус? Неужели ей начинает нравиться игра с полицейским?
– Вы-то, поди, совсем не такая. Наверняка все кладете на место. Уверен, что вы – человек привычки.
– Да, можете считать это моим пороком. В самом деле – она вошла во вкус. Ей нравилось, что она ведет с этим хитрецом борьбу на равных.
– К сожалению, детектив, мне пора. У меня деловое свидание.
– Я и не хотел вас отвлекать. Спасибо, что уделили время. И за разъяснения тоже спасибо. – Он показал на картину. – Чертовски много возни. По-моему, проще было бы нарисовать заново.
– Но это будет уже не Бронзино.
– Большинство людей не отличат копию от оригинала. Вот вы – другое дело. – Он уважительно кивнул головой. – Наверняка сразу поймете, где подделка, а где нет.
Миранда испугалась, что Кук заметит, как кровь отлила у нее от лица. Слишком уж быстро детектив вышел на цель. Рановато было успокаиваться.
– Не всегда. Одного осмотра бывает недостаточно.
Все зависит от качества подделки. Обычно мы используем лабораторные тесты.
– Понимаю. Во Флоренции в прошлом месяце вы этим и занимались?
– Вот именно.
Пот стекал у нее по спине ледяной струйкой.
– Если вам это интересно, я могу организовать экскурсию. Но не сейчас. – Она выразительно взглянула на часы. – Мне и в самом деле…
Она не договорила и вздохнула с облегчением, потому что в эту самую секунду вошел Райан.
– Миранда! Как я счастлив снова вас видеть! Секретарша сказала, что вы здесь. – Он элегантно приблизился, поднес ее пальцы к своим губам. – Простите, что опоздал. Ужасные пробки.
– Ничего, – еле слышно прошелестела она. – Я тут была немного занята. Это детектив Кук…
– Да-да, мы, кажется, встречались. – Райан протянул руку. – Наутро после кражи. Как идет расследование?
– Работаем.
– Не сомневаюсь. Собственно, не хотел вам мешать. Может быть, мне подождать вас, Миранда, в кабинете?
– Да. То есть нет. Детектив, мы закончили?
– Да, мэм. Рад, мистер Болдари, что несчастье, происшедшее с музеем, вас не испугало. Знаете, не всякий отважился бы выставлять свои картины после такого.
– Я доверяю и доктору Джонс, и институту. Уверен, они смогут защитить мою собственность.
– И все-таки неплохо было бы набрать побольше охранников.
– Это уже делается, – сказала Миранда.
– Ну-ну. На всякий случай учтите – я знаю хороших полицейских, которые подрабатывают в свободное время такими вещами.
– Очень любезно с вашей стороны. Если вас не затруднит, сообщите, пожалуйста, их имена моей секретарше.
– Хорошо, доктор Джонс. До свидания, мистер Болдари.
Направляясь к двери, Кук подумал, что между этой парочкой что-то происходит Возможно, просто секс. А может быть, и кое-что другое.