О драматичных обстоятельствах я узнала немного позже от самой Аллы Аркадьевны - мы сидели за десертом у нее на кухне.
- Вы, наверное, находите странным наше жилье? - кокетливо поинтересовалась некогда красивая и своевольная женщина, а ныне стареющая мужняя жена.
- Не странным, но своеобразным.
Только представьте: парадные фасады Никитской улицы, элегантная публика, дорогие автомобили. Пока я преодолеваю путь от машины к дому, меня останавливает сухопарая черноволосая женщина.
- Нитикис. - Она беспомощно тычет в карту.
- Никитская. - Легко догадаться, что передо мной иностранка. - Никитская - здесь! - показываю указательным пальцем вниз.
- Бульвар, - четко добавляет моя собеседница.
- А бульвар - там, - указываю я жестом регулировщика.
- Грацио, - отвечает женщина, сверкнув на прощание очками…
Но стоит только отойти на сто метров от праздничной, ухоженной Никитской, на которую приезжают поглазеть иностранцы, и вы окажетесь… вы окажетесь в доме Аллы Аркадьевны. Лучше не замечать того, что творится в подъезде. По крайней мере, когда идешь в гости, можно себе позволить не замечать. Достаточно подняться на один пролет по затхлой каменной лестнице к лифту-стакану, нажать на кнопку и перенестись… в классический коммунальный коридор, длинный и широкий, как Никитский бульвар. По коридору, как по бульвару, гуляют, не здороваясь, незнакомые друг другу люди. Одеты они при этом по-домашнему.
- Нам сюда.
Глеб подвел меня к деревянной филенчатой двери, окрашенной пинатексом или текстуролом. Думаю, что окрашенной, потому что дверей из красного дерева в квартире такого класса не должно быть в принципе. За филенчатой дверью - обычная металлическая, а за ней - полноценная квартирка с кухней, прихожей, санузлом и двумя просторными комнатами. Государство в государстве.
- Это придумала я! - гордо сообщила Алла Аркадьевна. - Муж был страшно против, коммуналка, вонь, грязь! Все равно найдутся желающие, квартиру расселят, и поедешь ты в какое-нибудь Свиблово или в Марьино… А я настояла! Честно говоря, мы оказались в дурацком положении. На пятом десятке, оба - коренные москвичи, и хоть иди квартиру снимай! Хуже, чем в студенческие годы. А знаете, почему получилось так?
Чтобы мне стало все ясно, рассказчице пришлось отступать в глубь веков, на десять, нет, все-таки на пятнадцать лет назад.
- Когда мы встретились с Женей… - Алла Аркадьевна замялась, не зная, как обойти некрасивую сторону истории. - В общем, я к этому времени уже развелась, а он еще был женат, хотя, конечно, брак, сами понимаете, давно превратился для него в обузу. Женя даже домой не хотел идти после работы! Вот до чего доходило.
Скорее всего, причина, по которой Евгений Сергеевич не хотел возвращаться домой после работы, называлась Алла Аркадьевна. Не встреть он ее - проживал бы сейчас по старому адресу, а эксцессы пятнадцатилетней давности забылись бы сами собой. Я почувствовала неприязнь. К Алле Аркадьевне, к незнакомой исследовательнице почв из Норвегии, к ситуации классического треугольника. Я ненавидела их всем сердцем. Влюбиться в чужого мужа - все равно что украсть чужую вещь. А если бы Глеб оказался женатым? Нет, никогда! Ни за что… Но одно дело я, и совсем другое - Алла Аркадьевна.
Узнав о появлении в их жизни третьего лица, жена Евгения Сергеевича сдаваться не захотела. Возможно, она поступила правильно, только ее методы борьбы были неподходящими - разборки, скандалы, причем на уровне администрации предприятия.
- Что только эта женщина не вытворяла! - При воспоминании Алла поморщилась. - Вы, Наташ, не поверите!
Поверю, поверю, размышляла про себя. Я-то знаю, что бывает с людьми в таких обстоятельствах…
Пока соперница металась в исступлении, Алла Аркадьевна не теряла времени даром. Собралась с духом и выдала соломоново решение. Написала заявление об уходе и на следующий день уже не появилась на службе. Удар достиг цели - переполошившийся Евгений Сергеевич явился к ней домой, на коленях умоляя… О чем? Не поймешь… Обо всем сразу: забыть о выходках его разбушевавшейся супруги, простить, понять, вернуться на работу, не покидать… В ответ Алла Аркадьевна только грустно кивала. Не соглашалась и не отказывалась и таким образом довела своего возлюбленного до температуры кипения.
- Он сказал мне: "Алла, все! Я больше не могу!" Не пошел в тот вечер домой, у меня остался.
И они стали жить вместе - душа в душу. Первая жена еще долго негодовала, сын - студент-первокурсник - тоже пытался протестовать, но все это Аллы Аркадьевны теперь не касалось. Для нее начался новый период - она осела дома.
- Тогда-то я по-настоящему поняла: дом - это мое единственное призвание. Да и не только мое. В каждой женщине, я в этом убеждена, живет домохозяйка… Конечно, далеко не все раскрываются… Мы были так счастливы, что наконец вместе! Казалось, чему радоваться? Жили в ужасных условиях. Крошечная квартирка в Южном Чертанове, одна комната. А с нами еще Вероника, дочка моя… Через несколько лет она выросла, и мы поняли: срочно надо покупать квартиру. И тут началось!
Дело в том, что про окраины Алла Аркадьевна слышать не могла. Уроженка Малого Кисловского переулка, она мечтала вернуться в эти края. Мечта в очередной раз столкнулась с грубой действительностью: на сумму, которой они располагали, в центре можно было купить только комнату. Или, если повезет, несколько комнат… И тут у Аллы Аркадьевны возникла остроумная идея создания государства в государстве. Они выкупили угловую часть дремучей коммунальной квартиры в переулке, примыкающем к Большой Никитской. Алла Аркадьевна лично разработала проект перепланировки, закупила отделочные материалы, договорилась с рабочими. Словом, их новый семейный очаг - ее детище в полном смысле слова.
Поставив точку в своих откровениях, Алла ревнивым взглядом окинула кухню. На фоне безупречно ровных белых стен темно-коричневое натуральное дерево выглядело изысканно и богато. Небольшой круглый стол, покрытый жесткой крахмальной скатертью, без преувеличения тянул на символ домашнего уюта. Легкие кремовые шторы на окне, темная ваза богемского стекла на подоконнике, а в ней - спелые, похожие на муляжи, фрукты… Если на минутку забыть, что вся эта красота пустила корни во чреве грязного, пропахшего нечистотами здания, ею можно даже залюбоваться. А если не забывать… Я взяла из вазы, но тут же положила обратно крупное золотисто-желтое яблоко. Меня почти тошнило. Какая гадость! Нарядный дом, счастливая семья, появившаяся на свет в результате насильственной смерти другой!..
- Скажите, Наташа… Глеб ведь никогда не рассказывал мне о вас, а мы с ним - старинные приятели… Но поверьте, приятели, и только. - Расправив на плечах роскошные светлые волосы, Алла Аркадьевна интригующе на меня взглянула. - Скажите, как вы с ним познакомились?
- Случайно, - ответила я коротко.
- А давно?
- Несколько недель назад.
- Надо же!.. Вы поймите, почему я об этом спрашиваю. У меня по жизни ощущение, что я должна его опекать. Вечно он вляпается во что-нибудь.
- Во что же, например?
- Когда у нас с Женей начинался роман, мне было совсем не до Глеба… Он вдруг взял и ни с того ни с сего женился!.. Мне, сами понимаете, несложно было распознать мотивы этого шага. Но боже мой, с кем этот мальчишка связал свою судьбу! С глупенькой, примитивной бабенкой с рабочей окраины. Это он-то, инженер от Бога, знаток философии!.. Промучился с ней столько лет! Потом, они, слава богу, расстались… Но дальше я окольными путями узнаю, что в Новотрубинске нашлась очередная барышня, и дело опять-таки идет к свадьбе… Конечно, когда вы появились на банкете, я готова была голову на отсечение дать, что вы - не из Новотрубинска. Сразу видно, интеллигентная столичная женщина…
Я незаметно взглянула на часы. Поздно уже, половина одиннадцатого. День прошел… Еще один из плеяды светлых, ласковых майских дней, оставивший целое облако впечатлений. В душном пространстве Аллиной кухни они выливаются на меня, как дождь. Приторная улыбка и равнодушные глаза Александры Николаевны, поборницы новых технологий, детсадовское ехидство Валерии и - неожиданное удовольствие от работы над документами… Как будто не экспертной оценкой занималась, а мчалась навстречу Глебу. Драйв потрясающий и цель головокружительная - пробыть вместе хоть на пять минут больше, наверстать упущенное за долгие-долгие годы! Наверстать не получилось - большая часть вечера съедена фальшивыми откровениями Аллы Аркадьевны.
- Надеюсь, мы подружимся с вами! - утверждает она с лучезарной улыбкой.
- Спасибо. - Я отвечаю обтекаемо. Спасибо сразу за все: за предложение дружбы, за ужин, за прием, за мегабайты бесполезной информации… - Мы прекрасно провели время, но, к сожалению, нам пора.
Мы еще долго благодарим и прощаемся и, наконец, покидаем квартиру Аллы Аркадьевны. Из оазиса евроремонта попадаем в коммунальную пустыню, с приукрашенной декорациями сцены - в уныние и неуют служебных помещений… Задумавшись, я не замечаю хлама, сваленного между разномастными дверями, и больно ударяюсь коленом…
Ну так вот, сцена. Теперь мне постоянно приходится иметь дело с пасынками Мельпомены, стремящимися превратить свою, а заодно и мою жизнь в театр. Музыкальный доктор - понятно, боится осложнений. В последнюю нашу встречу он комично ударился в панику, приняв Лизиных психиатров за представителей проверяющих инстанций, призванных по его душу вредной клиенткой. Когда понял, что перед ним коллеги, было поздно - мы уже успели во всем разобраться. А Алла? Не хочет терять отношений с Глебом? Изо всех сил старается сохранить старую дружбу как памятник прошлым завоеваниям?.. И меня же при этом берет в союзники!
- Ты знаешь, о чем мы только что говорили с Евгением Сергеевичем? - спрашивает в машине Глеб. - Осенью опять придется ехать в Новотрубинск.
- Он тоже поедет?
- Ему бы надо, но вряд ли он выберется. Нет, мы поедем с тобой, поэтому до октября надо успеть оформить отношения… Что ты молчишь?
А что на это скажешь? Конечно, нам надо оформить отношения… но сначала мне нужно представить Глеба маме, познакомиться с его родителями и поскорее разрешить ненавистный квартирный вопрос. Еще я бы хотела это событие красиво отпраздновать - пережить миг счастья и торжества в кругу самых близких. Брак с Глебом для меня действительно торжество, триумф моего женского начала. Но такой праздник уже тянет на свадьбу, мне же предлагают совсем другое - оформить отношения.
- Почему ты молчишь?
- Потому и потому. - Я осторожно завожу речь о празднике, о близких, о маме. - Если это возможно, я бы хотела отложить до тех пор, пока…
И оказывается - возможно! Как здорово все оказывается… Только благодаря тому, что одноклассница Глеба работает заведующей ЗАГСом где-то в Бибиреве, мой праздник непременно состоится.
- Нам достаточно будет назвать день…
Уже сквозь первую дрему я размышляю о том, что все в моей жизни получится, сложится, состоится. Разноцветные камешки - желтые, синие, лиловые - кружат перед глазами, слагаясь, составляясь в причудливые узоры. Узоры не замирают - один плавно перетекает в другой. В детстве у меня была такая игрушка: на вид что-то напоминающее подзорную трубу, но, если ее поднести к глазам и начать неспешно поворачивать, увидишь чудные мозаичные картинки, одни - на фоне темного ночного неба, другие - на голубом, будто подсвеченном неярким солнцем…
- Наталья, Натали-я… - доносится до моих ночных грез шепот Глеба.
Я еще не успела заснуть по-настоящему, но теперь просыпаюсь. Просыпаюсь и совсем близко вижу его глаза. Ночью не разобрать, но я точно знаю: сейчас они быстро темнеют.
Глава 5
Иногда о том, что происходило ночью, я вспоминаю днем… На несколько мгновений выпадаю из реальности, а потом опять - к делу. С новой начальницей, Александрой Николаевной, надолго из реальности не выпадешь. Оглянувшись, я смотрю на Валерию. Стучит себе по клавиатуре, как дятел по коре дерева, бросила фрондерские штучки.
За компьютерами Татьяны и Кати трудятся молоденькие девушки-стажерки. Настя поручена моему попечению, о Лейле заботится Валерия Викторовна.
Сначала она насмешничала:
- Это и есть ее команда?! Полтора человека…
Но девушки оказались безупречными - организованными, смышлеными, настойчивыми. Александра Николаевна специально ездила в Финансовый университет, общалась со студентами и выбрала самых достойных. Она вообще такая - ничего не боится. При случае смело идет в народ и, надо отдать должное, в проигрыше оказывается редко. Взять хотя бы суммы новых контрактов и, следовательно, наших зарплат. За последний месяц жалованье нам прибавили так, будто в стране разразилась гиперинфляция. И что интересно, на рекламу Александра Николаевна не потратила ни копейки - просто объехала несколько профильных выставок, семинаров, презентаций, пообщалась с потенциальными клиентами и превратила их в актуальных.
- Как это вам удается? - не удержавшись, спросила я у нее. - Подходите к незнакомым людям, предлагаете?..
- Да что тут такого, Наталья Павловна? Разве сложно подойти к незнакомому человеку?
- Конечно сложно! Особенно если вы хотите, чтоб он вам платил.
- Вы как из позапрошлого века! - Александра Николаевна всплескивает руками. - Если вам сложно, давно бы записались на тренинг!
Сильная сторона нашей новой начальницы - знание всевозможных методик. Думать она не очень любит, да и зачем изобретением велосипеда заниматься?! Зато обожает учиться. Несколько лет назад в какой-то газете Александра Николаевна увидела объявление - всем желающим без ограничений пола и возраста предлагалось пройти практический курс коммуникации. В процессе обучения слушатели должны были выполнять странные на первый взгляд задания. Допустим, подойти у метро к незнакомым людям и попросить денег на дорогу. Не просто попросить, а на таких, например, условиях:
- Я вам сейчас анекдот расскажу, а если он вам понравится, вы мне заплатите.
- Ну и как, получалось?
- Первая попытка превзошла все ожидания! - рассказывает начальница с нескрываемым удовольствием. - Я не только денег заработала - меня до дома на руках несли! После таких опытов, сами понимаете…
Я понимала - и не понимала. Главным аргументом в пользу подобных форм общения были финансовые результаты. Но я по-прежнему не представляла, что можно заговорить с незнакомым человеком на улице или предложить услуги своей фирмы не нуждающимся в них людям. Но мало ли чего я не представляла… Зато на сегодняшнем собрании Ларионов поставил Александру Николаевну в пример руководителям других подразделений, и премию обещал, и оплатить работу со стажерами.
- Мы сюда ходим деньги зарабатывать! - декларирует Александра Николаевна, и на этой оптимистической, жизнеутверждающей ноте завершается наш с ней разговор.
Рабочий день тоже близится к завершению, а мне еще надо уделить внимание Насте, доделать квартальный отчет, посмотреть в Интернете котировки. До семи я, естественно, не успеваю, но сегодня это меня беспокоит мало. Дело в том, что Глеб уехал по делам в Тулу, вернуться обещал не раньше одиннадцати, значит, можно спокойно сидеть и работать. Тем более, что вчера я ушла из офиса раньше - навещала маму в клинике нервных болезней.
Визиты в клинику - это теперь отдельная тема. Я стараюсь не обдумывать их накануне и постфактум не возвращаться к ним. Нет-нет, с мамой все в порядке: она плавает в бассейне, делает гимнастику, ест черешню и абрикосы. Доктор обещал, что скоро можно будет приступать к финальному этапу лечения - сеансам музыкальной терапии. Все это, конечно, меня радует, но и… настораживает.
Я до сих пор не решаюсь рассказать маме о Глебе. Ее нельзя волновать, она ведь так хотела, чтоб я вышла за Владика… Наступит время - говорить придется, пока же я малодушно оттягиваю момент объяснения, понимая, что о некоторых вещах мама догадывается давно. О том, что Влада больше нет в моей жизни… Иначе бы она настаивала: приезжайте вместе. И о том, что я недоговариваю что-то. Скрываю.
Мама, в свою очередь, не требует от меня откровений и вообще никак не обнаруживает недовольства. Но неизбежный результат недомолвок - отчуждение.
- Ты хорошо выглядишь.
- Что нового на даче?
Дачу я последний раз навещала в обществе Лизы и Елены, поэтому, уставившись в пол, бормочу что-то нечленораздельное.
- Как флоксы, прижились?
- Да, с флоксами все в порядке.
- Ольга ездит?
- Тебе от нее привет.
Мама ощущает мое напряжение - такой разговор для меня все равно что прогулка по минному полю.
- У нас ужин скоро… Иди, чтобы по темноте не ездить. Сейчас аварии кругом…
Выходя из клиники, я обычно успокаиваю себя тем, что наш главный разговор впереди. Мама все поймет. И Глеб ей непременно понравится. Он не может не нравиться: чем больше я его узнаю, тем больше убеждаюсь в этом…
Камень преткновения, конечно, наша поездка в Новотрубинск. Едва мама успеет выписаться, как ее тут же придется оставить одну. Кто может заменить меня в Москве? Лешка? Чтобы он стал менять ради нас свои планы? Смешно даже представить! Лиза? Она маме почти чужая, да и своих дел у нее по горло. Положиться на легкомысленную юную Елену тоже нельзя… Я стала прилежно перебирать в памяти соседей и маминых подруг, но меня отвлек звонок телефона.
- Наташ, ты? Наташа! - Я с удивлением узнала голос Любови Петровны - нашей бывшей начальницы. - Я звонила тебе домой, муж сказал, что ты на работе… Эксплуатирует она вас?! Заездила совсем?!
- Подождите, муж сказал?..
- Ну, твой этот… Владик…
- Он подошел к телефону?!
Мне стало обидно: сижу тут, убиваю впустую время, а Глеб, оказывается, дома. И не звонит…
Погрузился, наверное, в свои деструктивные установки или, наоборот, в философские эмпиреи поднялся. Я заметила, что иногда он любит посидеть в одиночестве. Думает о чем-то… Другой бы на его месте рассердился: где ты ходишь? где ужин мой? А его такие вещи как будто и не волнуют.
Однажды я обмолвилась об этом Александре Николаевне и в ответ услышала:
- Странный он у вас какой-то! Странный!
Впрочем, у нее все странные. Таких ходячих роботов, как она, я вообще раньше не встречала… Между тем Любаша засыпала меня вопросами:
- Какие у вас там новости? Сработались с Вареновой? Нравится вам она?
- Все нормально…
Я понимаю, что смертельно обижу Любашу, даже незначительно похвалив ее преемницу, тем более что теплых чувств к Александре Николаевне я тоже не питаю. Но все же ничего плохого сказать о ней нельзя. При тех же, если только не сократившихся нагрузках зарплата у нас ощутимо выросла. Обстановка в офисе - спокойная, конструктивная…
- Значит, все хорошо? - спрашивает Любовь Петровна с отчаянием в голосе.
- Ну, не совсем, - чем могу, я ободряю бывшую начальницу. - С вами было уютнее, человечнее… Существовал, так сказать, коллектив, а теперь - команда, занимающаяся добыванием денег. Мы уже не разговариваем так просто, чай все вместе не пьем…
- Противная она! - Любаше мои слова - бальзам на душу. - Противная!.. Прискакала сегодня на совещание руководителей подразделений, даже не здоровается! Как будто мы и незнакомы… А еще культурный человек! Потом я им попить принесла - минеральную воду. Она выпила и орет на весь кабинет: "Уберите стакан!" Как шестерке какой-то! Как будто я ей прислуга!