- Ты хочешь, чтобы я написала фреску на стене твоей гостиной9 - легкомысленно спросила она.
- Нет, мне нужна от тебя всего одна картина, но я хочу выбрать ее сам. Поэтому ты должна написать много картин, чтобы мне было из чего выбирать. - Гидеон прикоснулся губами к кончику ее носа. - Пейзажи, портреты… - Он комично воздел глаза к потолку. - Обнаженную натуру. В общем, все, что только можно. - В глубине его глаз вспыхнул какой-то дьявольский огонек. - Абсолютно все.
- И ты не откажешься от этой затеи?
- Ни за какие деньги!
Серена отступила на шаг и почувствовала, как внутри ее нарастает желание поскорее взять кисть и подойти к мольберту - желание, которое, как ей казалось, давно в ней умерло. Чистый холст, краски, восхитительные пейзажи… О господи, зачем только она уступает ему? Она наверняка совершает ошибку, но, даже осознавая это, Серена знала, что все равно поступит так, как хочет он. На самом деле ей самой не терпелось поскорее приступить к работе.
- Смотри, как бы не пришлось потом пожалеть об этом. Ты меня еще не знаешь. Росс когда-то сказал мне, что одним из твоих главных качеств является решимость. У меня же - целеустремленность. Если я на чем-то зациклилась, все остальное для меня перестает существовать. Я становлюсь одержимой.
Гидеон легкомысленно кивнул, не спуская глаз с ее лица.
- Я с этим как-нибудь примирюсь, - сказал он. - Альбомы для рисования и карандаши лежат на полке под тем рабочим столом, - указал он в дальний конец комнаты. - А теперь я советовал бы тебе пойти в свою комнату и переодеться. Твой багаж уже доставлен. Прежде чем стемнеет, я хочу отправиться с тобой на прогулку и показать окрестности. Если тебе что-то понравится, ты сможешь сделать кое-какие наброски.
- Так и поступим. - С возрастающим возбуждением Серена пересекла комнату и подошла к рабочему столу. Остановившись около него, она оглянулась через плечо и улыбнулась. - Спасибо, Гидеон.
- На здоровье, - улыбнулся он в ответ и направился к двери. - Через четверть часа я зайду за тобой, договорились?
- Ага, - не поднимая головы, откликнулась Серена Она уже была целиком поглощена изучением альбомов и карандашей.
Улыбка на лице Гидеона стала еще шире.
- Хорошо, не через четверть часа, а через сорок пять минут.
Он вышел и плотно закрыл за собой дверь, оставив Серену в залитой солнцем мастерской.
Глава 3
- Мне кажется, я породил монстра, - мрачно проговорил Гидеон, отодвигаясь от стола после того, как они закончили ужинать. - Вчера ты ушла в мастерскую сразу же после ужина и торчала там до трех часов утра. На протяжении последних трех дней ты оттуда носа не показываешь. Как, черт побери, мне удастся тебя соблазнить, если мы практически не видимся!
- Я тебя предупреждала, - лукаво улыбнулась Серена. - И, совершенно верно, ты сам во всем виноват. Если не считать, что мы вместе ели, вместе мыли посуду, вместе гуляли в день приезда сюда и играли в карты… - Она наморщила лоб. - Когда бишь это было?
- Да, я вижу, что мое присутствие производит на тебя неизгладимое впечатление, - сухо проговорил Гидеон. - С таким же успехом я мог сидеть в одиночестве и раскладывать пасьянс. Но теперь - все, моему терпению пришел конец. Процесс соблазнения начинается немедленно.
Он откинулся на спинку стула, вытянул вперед длинные ноги и закинул одну на другую.
- Причем я не только требую компенсации за три потерянных дня, но еще и настаиваю на том, чтобы ты ежедневно целиком и полностью уделяла мне не менее пяти часов твоего драгоценного времени. Я понимаю, что требую чересчур многого, поскольку ты по уши захвачена своей новой любовью, но ..
- Да ты ревнуешь! - удивленно воскликнула Серена. - Ты просто ревнуешь!
- Да, я ревную, и еще как! Я ревную ко всему, что связано с тобой. Я ревновал тебя к тому игрушечному князю, за которого ты вышла замуж, я ревновал к годам, которые нас разделили, а теперь я ревную тебя к этой дурацкой палитре и кистям.
- Ты сам всунул их мне в руки.
- И я снова всуну их тебе, завтра. - Гидеон скорчил гримасу. - Такая уж благородная у меня душа.
- С твоей стороны это действительно было благородно, - с благодарностью сказала Серена.
Гидеон возвратил ей нечто очень ценное, что могло быть потеряно для нее навсегда. В течение последних трех дней он не только позволил ей с головой уйти в работу, но и сознательно вел себя сдержанно, исключив из их взаимоотношений любые намеки на сексуальность.
- Мне кажется, что ты очень щедрый человек, Гидеон.
- Я подстроил все это специально, только чтобы произвести на тебя впечатление. А теперь, когда ты попалась в мои силки, я готов прикончить тебя. - Он легко поднялся. - Пойдем прогуляемся.
- Куда?
- Вниз, к озеру. Именно там я намерен заняться с тобой любовью.
Ее глаза испуганно расширились.
- Сейчас?
- Не-а. Сейчас я намерен совершить ритуал, предшествующий спариванию. Не беспокойся, я выбрал подходящее время.
Серена почувствовала прилив раздражения. Опять он за свое! Она встала напротив него и твердо произнесла:
- Нет!
Гидеон удивленно моргнул.
- Нет?
- Не будь бульдозером, Гидеон, не напирай на меня. Все равно у тебя ничего не выйдет. - Она замолчала, пытаясь лучше сформулировать свои пожелания: - Давай сразу же кое о чем договоримся. Если - я подчеркиваю: если! - я позволю тебе заняться со мной любовью, это не будет означать, что ты меня соблазнил. Это случится лишь потому, что мне самой захочется заняться любовью. И именно я буду выбирать время и место.
Серена развернулась и направилась к двери, бросив через плечо:
- Посуду сегодня помоешь сам.
- Куда ты собралась?
- К своему другому любовнику. - Она оглянулась и одарила его приторной улыбкой. - Кстати, я вполне серьезно намерена дать тебе то, что ты хочешь… когда-нибудь.
В следующий момент дверь за ней захлопнулась, и Гидеон услышал дробный стук ее каблучков по ступеням лестницы.
Он тупо смотрел на дверь, но через несколько мгновений на его лице расцвела улыбка, в которой смешались радость и недоверие.
- Черт бы меня побрал! - пробормотал он.
Когда через несколько часов Серена услышала, как открылась дверь мастерской, она даже не оторвала глаз от холста и только спросила:
- Это ты, Гидеон?
- Ага.
- Я освобожусь минут через пятнадцать. Хотелось бы это сегодня закончить…
- Я тебя вовсе не тороплю, - вкрадчивым голосом ответил он. - Рисуй, сколько тебе вздумается, не отвлекайся.
- От этого может быть только… Эй, что ты делаешь!
- Пробую на вкус твое ухо. Оно восхитительно.
Серена попыталась повернуться к нему лицом, но Гидеон не позволил ей сделать это, положив руки ей на плечи.
- Ни в коем случае! Твоя работа слишком важна, чтобы отвлекаться по пустякам. Рисуй, любовь моя. Я найду, чем заняться - Внезапно его язык оказался в ее ушной раковине. - Ой, у тебя рука дрогнула! Ну вот, из-за меня тебе придется подчищать картину. Какая жалость!
- Не паясничай.
У Серены перехватило дыхание, и она с трудом выдавливала из себя слова. Ее окутал исходивший от Гидеона приятный аромат одеколона, а тело его источало не менее возбуждающий жар. Ей приходилось прикладывать максимум усилий, чтобы кисть в ее пальцах не дрожала.
- Ты мне мешаешь.
- Правда? - самым что ни на есть невинным тоном осведомился Гидеон. В следующее мгновение его руки обвили ее, а пальцы принялись расстегивать ее блузку. - Что ж, временами жизнь бывает непростой.
Он развел в стороны полы ее блузки и расстегнул бюстгальтер, застежка которого располагалась спереди.
- Нужно научиться преодолевать эти маленькие неприятности Я уверен, ты настолько поглощена работой, что не замечаешь того, что я сейчас делаю. - В этот момент его ладони легли на ее обнаженные груди. - Гляди-ка, у тебя снова дрогнула рука. Еще одна клякса. Может, стоит превратить эти мазки в корни деревьев?
Серена уже потеряла контроль над собой. Незаконченный пейзаж теперь совсем не волновал ее.
- Не надо, Гидеон.
- Какие же упрямые у тебя соски! Они упираются в мои ладони, словно пытаются меня оттолкнуть. - Его голос стал низким и густым. - А вот это и вовсе сводит меня с ума. - Он прижался бедрами к ее ягодицам и стал тереться о них. - Ты чувствуешь?
Пока Гидеон жарко шептал ей это, его руки ритмично сжимали ее груди.
- Знаешь, что мне хочется сделать с тобой? - спросил он. - Я хотел бы сорвать с тебя всю одежду и взяться за кисть. Я раскрасил бы твои соски алым цветом.
Его рука переместилась вниз, скользнула по шелковистым волосам.
- А это чудо я сделал бы тепло-золотистым. Я бы использовал самую тонкую кисточку, и это понравилось бы тебе не меньше, чем мне. Я бы делал это долго, неторопливо, и каждое движение казалось бы тебе вечностью - Гидеон легонько прикусил мочку ее уха - Я бы делал это так, чтобы ты чувствовала каждое движение кисти, чтобы оно коснулось каждой складочки на твоем теле Как ты думаешь, ты стала бы стонать, если бы я это делал? Мне бы хотелось услышать, как ты стонешь Как ты задыхаешься. А потом я смою с тебя краску и использую свою собственную кисть, чтобы снова заставить тебя стонать.
Он крепко прижался к ней и стоял так несколько секунд, прижавшись губами к ее шее.
- По-моему, ты уронила кисть.
- Плевать… - Серена трепетала в его руках. - Дай мне повернуться.
- Зачем?
- Я хочу трогать тебя. - Ее голос звучал так тихо, что слова были почти не слышны. - Так нечестно, Гидеон.
- Я знаю. Но это так здорово!
- Только не для меня. Я чувствую себя беззащитной.
Он немного поколебался, но все же отпустил ее.
- Хорошо, делай все, что хочешь.
Серена повернулась и прижалась к его груди. Ее дрожащие пальцы принялись торопливо расстегивать пуговицы на его синей рубашке. В следующее мгновение она раздвинула в стороны ее полы и прижалась к его широкой, покрытой густой порослью груди. Гидеон резко выдохнул, и она ощутила, как по его большому телу пробежала дрожь. А ей даже выдохнуть было нечем. В ее легких, казалось, вообще не осталось воздуха, они горели, словно в огне. Серена даже сама не услышала низкое рычание, вырвавшееся из ее горла, когда она принялась тереться возбужденными сосками о его загорелую, поросшую волосами грудь. Пронизавшее ее чувство было настолько сильным, что она вновь вскрикнула.
- Не подстегивай меня, - прошептал Гидеон. - Я хочу не меньше, чем ты, но если мы сейчас не проявим сдержанность, я возьму тебя прямо здесь, стоя.
- Давай, - судорожно выдохнула она. - Где угодно.
- На озере, - ответил Гидеон.
- Слишком далеко.
Он легонько оттолкнул ее и сказал:
- Это позволит нам немного остыть, любовь моя. Я не хочу спешить. Пусть это наслаждение будет долгим. Иди в свою комнату и переоденься в ту лиловую штуку, которая была на тебе в первый день, а я возьму покрывало.
- Но это же вечерний наряд, - удивленно откликнулась Серена.
- Не имеет значения. Мне хочется, чтобы наша первая близость была особенной и запомнилась на всю жизнь. - Он смотрел на нее умоляюще. - Пожалуйста.
Серена беспомощно посмотрела на него и едва не развела руками. Она была наэлектризована до предела, он - тоже, и тем не менее он хочет отложить это! Она открыла было рот, чтобы возразить, но его проклятая улыбка не позволила ей произнести ни слова. Улыбка, в которой слились воедино безграничная нежность и мольба.
- Ладно, - ответила она, повернувшись к двери. - Это чистое безумие, но будь по-твоему. Только поскорее!
- Хорошо! - Он проскользнул мимо нее и крикнул через плечо: - Через пять минут жду тебя в холле.
Когда они встретились в холле, через одну руку Гидеона был перекинут плед, а второй он прижимал к груди охапку полотенец.
- А это зачем? - недоуменно спросила Серена. - Мы что, собираемся купаться? Я, откровенно говоря, имела в виду совсем другое занятие.
Гидеон рассмеялся.
- Я тоже, любовь моя, и поэтому нам стоит поторопиться, иначе я затащу тебя в ближайшие кусты и изнасилую. Купаться мы будем после.
Сказав это, он взял Серену под руку, и они спустились по каменным ступеням крыльца.
Жаркий ночной воздух был насыщен ароматами цветущего жасмина и кофе. Серена пыталась поспеть за широко шагавшим Гидеоном, но каблуки ее серебристых босоножек тонули в мягкой земле. Ни с того ни с сего ее вдруг обуял беспричинный смех, который было никак не унять. Она чувствовала себя юной и сумасшедшей, а подобного возбуждения ей не приходилось испытывать уже много лет.
- Послушай, Гидеон, мы с тобой окончательно рехнулись. В доме полно кроватей, а мы собрались валяться на траве.
- Я хочу, чтобы все, что связано с тобой, было необыкновенным. Стоило мне впервые увидеть озеро, как я понял, что именно здесь хочу заняться с тобой волшебством.
- Каким еще волшебством?
- Когда любовью занимаются двое людей, предназначенных друг для друга, это настоящее волшебство. Я не знаю, какие отношения существовали между тобой и твоим мужем, но сейчас тебя будет ждать нечто особенное. - В голосе его вдруг зазвучали гневные нотки. - Уж я, черт побери, постараюсь! Я вышвырну его из твоих воспоминаний, пусть даже на это у меня уйдет целая жизнь.
Серена глубоко вздохнула.
- Пойми, Гидеон, я не собираюсь сравнивать тебя с кем-то еще. Боюсь, что именно ты разочаруешься во мне. - Она запнулась, а затем скороговоркой закончила: - У меня совсем мало опыта.
Несколько секунд он молчал, словно раздумывая, и лишь после этого заговорил:
- Я знаю, что на протяжении последних двух лет у тебя не было любовников. А если бы тебе вздумалось кого-то завести, я бросил бы все свои дела и сразу же примчался за тобой. - Он посмотрел на нее, и глаза его сузились. - А как же Антонио?
- С ним… были некоторые проблемы. - Серена улыбнулась и спросила: - Послушай, нам обязательно это обсуждать? Я просто желала дать тебе понять, что не искушена в искусстве любви, не обладаю, скажем так, техникой. Мне не хочется, чтобы ты разочаровался.
Гидеон откинул голову и расхохотался.
- Разочаровался? Да я чувствую себя так, будто лечу на Луну! Ты даже не представляешь, как сильно я ревновал тебя к этому ублюдку! - Он еще крепче сжал ее локоть. Теперь они уже почти бежали. - Не существует никакой техники, есть только инстинкты, чувства, а этого у нас обоих хоть отбавляй.
- Вот это точно, - поддакнула Серена, заражаясь той же необузданной радостью, которая обуревала Гидеона.
Наконец тропинка вывела их из пальмовых зарослей на свободное пространство, и Серена перевела дух. Вид отсюда открывался умопомрачительный. Водопад, срывавшийся с известковых скал в черное, словно из оникса, лоно озера, казался в свете луны сияющим потоком расплавленного серебра. И всю эту красоту ревниво оберегали от посторонних глаз пальмы, обступившие озеро плотным кольцом.
Подойдя к берегу, поросшему мхом, Серена остановилась как вкопанная, не в силах оторвать глаз от этого чуда. У нее захватило дух.
- Просто фантастика! Я никогда не видела ничего более прекрасного!
- Что ж, ты можешь запечатлеть это на холсте, - сказал Гидеон и быстро добавил: - Только не сейчас, разумеется.
Он бросил полотенца на землю, а потом встряхнул плед и одним быстрым движением расстелил его на траве, после чего обернулся к своей спутнице.
- Боже, до чего же ты красива! Как только я в первый раз увидел тебя в этом наряде, то сразу же подумал, что должен увидеть в нем еще раз, но только именно здесь. - Он сделал шаг вперед и провел указательным пальцем по витому серебряному ожерелью в прямоугольном вырезе на ее груди. - Посмотри, как оно сверкает в лунном свете! Именно так я все себе и представлял.
Серена ощутила тепло, исходившее от его руки.
- А я думала, что тебе этот костюм не понравился. Элеонор Аквитанская - помнишь?
- Мне он очень понравился. Просто я приревновал к другим мужчинам, которые видели тебя в нем. - Взгляд Гидеона был прикован к низкому декольте. - И я с трудом сдерживал себя, чтобы не сделать вот это.
Его руки медленно скользнули ей за спину и расстегнули "молнию" на тунике. Затем он взялся за край декольте, потянул его вниз, и груди Серены полностью обнажились. Облитые лунным светом, два молочно-белых полушария были само приглашение к любви.
- Изумительно! - сказал Гидеон, не отрывая от них жаркого, изголодавшегося взгляда. - Но можно сделать еще лучше.
Он наклонился и заскользил языком по одному из сосков, а затем и вовсе накрыл его губами. Серена вскрикнула и выгнулась дугой Она не могла дышать, ее тело таяло. Таял весь окружающий мир.
Гидеон принялся ласкать губами другую ее грудь, продолжая теребить пальцами сосок.
Наконец он отстранился от Серены и сделал шаг назад. Тяжело дыша, он затуманенными от желания глазами окинул ее взглядом.
- Вот какими я хотел их видеть - напряженными, блестящими, моими.
Он привлек ее к себе и заставил тереться сосками о его грудь. Прикосновение жестких волосков возбудило Серену еще больше.
- Я больше не могу… - прошептала она, чувствуя, как собственное тело перестает слушаться ее. - Гидеон…
- Я и сам не могу, - дрожащим от возбуждения голосом откликнулся он. - Я хотел, чтобы это происходило медленно, но…
Он одним резким движением сдернул с нее тунику. После этого он расстегнул пояс ее широких брюк, и нежный шелк, возбуждающе скользя по коже, медленно упал на траву. Гидеон при виде обнаженной Серены удовлетворенно прищелкнул языком:
- Ого, я вижу, что ты готова. На ней не было трусиков.
- Этот наряд - твоя идея. И я так торопилась, что…
Она почувствовала прикосновение его горячих губ и обессиленно умолкла. Легкий ночной ветерок ласкал обнаженные груди, помогая Гидеону еще сильнее возбудить ее.
Он покрыл поцелуями упругий плоский живот, пробежал пальцами по курчавому треугольнику волос.
- Боже, какая ты красивая! Я хотел бы сначала поиграть с тобой, но… - Губы Гидеона скользнули по самому сокровенному месту ее тела. Серена громко вскрикнула и подалась вперед. - Но теперь слишком поздно. Не могу больше ждать…
Серена переступила лежащие на траве брюки и сбросила босоножки. Затем она опустилась на плед и стала смотреть, как раздевается Гидеон, ничуть не стесняясь собственной наготы. Ей казалось, что она уже тысячи раз сидела вот так же и наблюдала за ним, восхищаясь его красотой. Стройный и в то же время могучий, с широкими плечами, говорящими о его недюжинной силе, Гидеон был необычайно хорош. Его ягодицы были упругими и крепкими, а очертания бедер вызывали в памяти работы античных скульпторов. Серена рассеянно подумала, что когда-нибудь обязательно нарисует его. Но, разумеется, не сейчас. Сейчас ей хотелось лишь одного: прикоснуться к нему, пробежаться пальцами по этим перекатывающимся мускулам и еще - ощутить его внутри себя.
В следующее мгновение Гидеон оказался рядом с ней. Он откинул с лица шелковистые волосы, а затем бережно уложил на спину.
- В следующий раз мы не будем торопиться, - низким голосом проговорил он, - обещаю тебе, любимая. Но сейчас меня будто поджаривают на костре…
- Меня тоже.